О ЭТИ

опустошенные, темные дни,
когда природа в своем бесплодии
подобна глупости человека.

Год погружается в ночь,
а сердце еще глубже
в пустынное

продуваемое ветром пространство
без солнца, звезд и луны,
и только странный свет, словно мысль,

вспыхивает —
и начинает кружиться, пока наконец
не разгорится на лютом холоде

и не заставит человека понять,
что он ничего не знает,
даже одиночества — Перед нами

не призрак — а пустота,
отчаянье — (Они
скулят и свистят) среди

вспышек и гула войны;
дома, в которых холод сильнее,
чем можно себе представить.

Люди, любимые нами, ушли,
кровати пусты, белье
отсырело, стулья никому не нужны —

Спрячь это куда-нибудь
подальше от памяти, пусть это
укоренится и растет вдали

от ревнивых ушей и глаз — само по себе.
Эти залежи когда-нибудь будут раскопаны.
Неужели это поворот по спирали

к сладчайшей музыке, источнику поэзии?
Поэзия смотрит на молчащие часы
и говорит: «Часы остановились,

а еще вчера они шли так хорошо»
И слушает плеск озера,
ставшего камнем.