"На первый взгляд может показаться, что десять, сто, тысяча умов, соединившихся вместе, более способны чем один, - способны охватить все стороны какого-нибудь сложного вопроса. И эта иллюзия столько же непреоборима и обаятельна, сколько глубока. Во все времена, народы, наивно проникнутые этим предрассудком, в тревожные минуты своей жизни, ждали от религиозных и политических собраний исцеления от зол. В средние века это были соборы, в новое время генеральные штаты, парламенты. Вот какой панацеи ищут больные массы. Из этой же ошибки вытекает вера в суд присяжных, постоянно обманывающая и постоянно вновь возрождающаяся. В действительности это не просто собрание лиц, это скорее корпорации, вроде больших религиозных орденов или гражданских и вонных ополчений, которые иногда отвечали потребностям народов. Следует при этом заметить, что даже в форме корпораций, коллективные группы бессильны создать что-то новое. Так бывает независимо от того, насколько дееспособен социальный механизм, в который вовлечены индивидуумы. В самом деле, возможно ли, чтобы одновременно по сложности и эластичности своей структуры, он равнялся мозговому организму, этой несравненной армии нервных клеточек, которую каждый из нас носит в своей голове. Пока хорошо сотворённый ум стоит выше парламента, даже наилучшим образом устроенного, в отношении быстроты и верности функционирования, быстрого впитывания и выработки многообразных элементов, тесной солидарности безчисленных действующих сил, до тех пор будет чистым ребячеством, хотя правдоподобно, априори, и извинительно разчитывать, что мятежи и совещательные органы могут скорее вывести страну из затруднительного положения, чем один человек."