Неизживаемая, неискоренимая детскость — вот присущая нам черта, которая губит иной раз и то лучшее, что в нас есть, разумную, сметливую деловитость; и как же по-детски нелепы бываем мы в своих поступках: безрассудно расточительны, не к месту великодушны, легкомысленны — и все это капризной забавы ради. Без этой полной радости, которую имеют от своих штучек дети, но, конечно, с ее запоздалыми остатками в душе.
Юности мы не знаем, сразу становимся взрослыми и остаемся взрослыми слишком долго, отсюда та усталость, то неверие в лучшее, что омрачает нашу жизнестойкую в целом натуру.