Я ругаюсь матом. Часто. Про себя и вслух. Иногда, в сильном эмоциональном порыве, я думаю матом, плотно пересыпая отрезки мыслей почти хрестоматийным набором нецензурщины. Мне стыдно, но я ничего не могу с собой поделать. Я родился в своей стране, которая без мата не ступила ни одного шага, я люблю ее и собираюсь здесь умереть. Я впитал в себя с молоком матери все хорошее и все плохое, что присуще моему отечеству. Нашему великому народу. Потом я понял… даже не понял, а почувствовал, что к месту вставленное матерное слово как никогда усиливает мысль, которую ты высказываешь людям, придает ей необходимую эмоциональную окраску, делает ее насыщеннее, ядренее. Нецензурное слово, особенно три-четыре самых распространенных, напоминают знаки препинания. И не просто знаки препинания, а знаки, усиленные особым акцентом, знаки, отображающие длину необходимой паузы — как в нотной грамоте, — знаки, абсолютно точно регулирующие эмоциональную нагрузку. Особенно они хороши в устной речи. Ведь в самом деле не скажешь же в конце своего взрывного монолога: «Три восклицательных знака»? Или на полуслове: «Три запятых»? А еще каждое из этих трех-четырех слов можно произносить по-разному. Десятками интонаций. А потом все многочисленные производные от этих слов. Или синтез «нормальных» слов с нецензурными.