Панорама гор служила непременным фоном для любого снимка, да и для всего остального. На первых порах Урсуле виделась в этом красота, но теперь вся эта величественность начала ее угнетать. Могучие ледяные пики, бурные водопады, бесконечные сосны — здесь сливались воедино природа и мифология, возвышая германскую душу. Немецкий романтизм, считала Урсула, отличался масштабностью и мистицизмом, каких не сыщешь в Озерном крае. Что же до английской души — если такая штука где-нибудь и живет, то на совсем негероическом заднем дворе, где только и есть что клочок зелени, розовый куст да грядка вьющейся фасоли.