Рецензии на книги издательства «Чувашское книжное издательство»

Начну рецензию на книгу, которая мне не понравилась, по традиции с хороших моментов.

Итак, что понравилось Понравился язык плавный, деревенский. Язык, который погружает в повествование, который позволяет читателю очутиться в тех местах, о которых пишет автор. Услышать те запахи, увидеть те поля, почувствовать на себе дуновение того, описываемого автором, ветра.

Понравились поэтичные образы природы Чувашского края. Понравилось описание быта крестьян. Незамысловатые, но такие трогательные мальчишеские забавы.

Понравилось упоминание опасливого отношения русских к чувашам и чувашей к русским. Настороженность к чужой культуре и укладу жизни. Улыбалась от всей души, когда русские бабушки стращали непослушных детей чувашами, а чувашские своих - русскими. Понравилось, как автор говорит о медленном и осторожном разрушении этих межнациональных стереотипов.

Понравилось детальное описание тягот жизни простого народа начала 20 века. Как крестьяне снимались с мест и уходили на заработки в город. Как пытались устроиться там. Как часто были обмануты работодателем.

Понравилось описание устройства реальных училищ. С какими проблемами сталкивались простые крестьяне, желавшие отдать туда своих детей. Интересно было читать и о порядках в этих училищах.

Понравилось насколько живыми и колоритными вышли у автора крестьяне.

Но как только у Алексея Михайловича повествование подходит к событиям Октябрьской революции и Гражданской войне происходит что-то странное, странное и мне очень не понравившееся.

Мне непонятно как социал-демократы эсеры вдруг оказались у Чистякова непричастными к общему делу Революции. Борьба за власть в новообразовавшейся стране - это одно, я понимаю. Но умолчать факт огромного влияния этой партии на дальнейшую политическую программу тех же самых большевиков в части решения земельного вопроса - это мягко скажем не красиво. Да и вообще создаётся впечатление, что кроме большевиков революционных партий в России не было. Ни в каком терроре и восстаниях эти партии не участвовали, царя не свергали, а только взялись откуда-то и канули в никуда. Такое себе.

Волну возмущения вызвали у меня с какой пренебрежительностью отзывается Алексей Михайлович о культурном мировом наследии. О "Театрале"

...и даже нам стало стыдно за авторов этих творений - пошлых и без меры глупых.

О Бенедиктове

- Брось молоть старорежимную чепуху! - кажется, впервые за всю жизнь с неподдельной злостью крикнул я на друга.

О башне Сюмбеки

Перед нами была небольших размеров мемориальная доска, которая рассказывала, что в этом небольшом, одноэтажном, окрашенном в жёлтый цвет домике жил Лев Толстой. Перед этим скромным домиком в нашем сознании меркло даже величие башни Сюмбеки, и мы долго стояли у дворовой калитки, через которую некогда ходил ничем не отличавшийся от других студент, ставший в последствии гигантом мысли.

Идём дальше. Неприятный вопрос двойных стандартов. Чистяков описывает две программы перераспределения земли. Одна из них - Столыпинская, вторая - учреждение колхозов. При этом изъятие лучшей земли у крестьян и делёж её на отрубы между теми же желающими на отрубы уйти крестьянами Алексеем Михайловичем явно не одобряется. Отъём у крестьян лучшей земли и образование из неё колхозных земель и возможность работать на этой земле опять же желающих в колхоз вступить - одобряется.
Реквизиция продовольствия для солдат царской армии - насилие, спрятать подлежащие реквизиции - хорошо. Реквизиция по продразвёрстке - хорошо, спрятать продовольствие при этом - плохо.

Нелепым выглядят и утверждения Чистякова о том, как счастливы и рады приходу новой власти были крестьяне. Знаете что им по книге понравилось больше всего? То что их назвали товарищами!! Серьёзно, бл"дь? Вот читала я в своё время Шолохова "Тихий Дон", и вот как пишет о сомнениях, метании, понимании, что может и будет лучше с новой властью, а может нет, поглядеть ещё надо - вот это правдоподобно. А вот такое светлое будущее пришедшее одним днём - какая фальшивка, кошмар. Как будто не было до этого Акулевского восстания, где убиты были 162-400 повстанца, как будто не было Чапанского восстания, как будто военного положения не было введено в Чувашской автономной области.

Вот ещё момент. Обратите внимание, это мысли Пахома - крепкого хозяйственного крестьянина-середнячка, который и на Столыпинский отруб в своё время уходил и в колхоз пошёл, который горбатился всю жизнь сам на своей земле, он да жена, который батрака в помощь взял, когда понял уже, что сил обработать землю самостоятельно уже не имеет, который к батраку своему относился как к родному, ни разу его не обидел

Не жалко пропавших в казначействе денег, жалко бесполезно прожитых лет, не принесших ни счастья, ни радости ни ему самому, ни людям

Ну и напоследок самый взбесивший меня момент. Вот в предисловии Алексей Михайлович сам пишет

...многие наши жители, оказывается, о невидимой стороне Луны знают больше, чем о своём селе.

И вот мы доходим в повести "Родная Кровь" этого сборника (три их тут) до места, где Чистяков упоминает голод в Поволжье в 1921-1923 годах. И упоминает он этот период родной ему Чувашии вскользь. Рассказывает буквально в трёх предложениях, что была де засуха, что хлеба сгорели, и что Москва взяла над Чувашией шефство и прислала продовольствие в голодающую область на товарообмен. Очень меня позабавило, как стоят голодные жители чувашских деревень и торгуются, выбирают из привезённого изобилия всяческой снеди, чтобы им такого на свои расписные полушубки обменять. Зачем писать про то, что область оказалась на грани вымирания, что с января по сентябрь 1921 года только детей до 14 лет в Чувашии умерло 29526, про хлеб с навозом и лебедой, про каннибализм. Про то, как увозили детей в Сибирь, чтобы спасти от голода. Расписные, с"ка, полушубочки!!

Живёт в чувашской деревне Шеркей. С голоду семья не помирает, но сказать, что живут богато, тоже не получится. Со старшим братом отношения натянутые с самых похорон отца: ходили слухи, что папаша деньги припрятал, да немалые, но их не оказалось, и оба брата друг другу не доверяют, подозревают друг друга - не складывается у них душевное общение. Собственно говоря, с таким человеком, как Шеркей, и не хотелось бы общаться.

Дикий он. Ничто его не трогает, не радует. Только богатство. И во сне, и наяву о нем лишь и думает. Зависть его ест поедом…

Жажда богатства заставляет его совершать такие поступки, что только охнешь. Больную жену не лечит, думает, что она от работы отлынивает; дочь просто продаёт в жёны сыну местного богатея, а сынок-то этот, между прочим, насильник, от суда деньгами откупленный; бедного кота просто убивает - чтобы не объедал. Так что заранее предупреждаю: если сцены мучения животных доводят вас до депрессии - не читайте.

Шеркей противен даже в своём горе, когда умирает жена, кончает самоубийством дочь и сгорает дом...

Не помогла, не помогла мне Шербиге. Не сумела отвести несчастье, не постаралась как следует. Ворожила, ворожила, а все без толку.

Особенно выразительна в этом отношении концовка книги, которую без спойлеров можно пересказать примерно так: горбатого могила исправит.

Любовная линия между дочерью Шеркея и батраком - не нова ни с какой стороны: девушка - действие, парень - ожидание.

Бывает так: выпадет на долю красивого цветка расти в тени, и чахнет он, невзрачный, неприметный. Но вдруг озарит его солнце — и сразу выпрямится цветок, широко раскроет свои лепестки, расцветет ярко-ярко, изумляя всех своей необыкновенной красотой. Вот таким цветком был и Тухтар. А солнцем для него была любовь Сэлиме.

Поскольку персонажи книги не вызывают особенной симпатии, то и течение действия меня не захватило. Но я помнила, зачем я читаю эту книгу, и особенное внимание обратила на то, о чём раньше не знала - на чувашские обычаи.

Перед Синзе каждый, будь то младенец или старик, должен семь раз искупаться в реке или озере. Считается, что это предохраняет от всех недугов и болезней.

Ещё есть довольно подробное описание праздника Агадуй, проведение которого напоминает Курбан-байрам. А вот обычай при засухе женить молодого человека на Деве Воде - вообще какое-то средневековье.

Хочу ещё отметить, что несмотря на время действия романа - незадолго до революции - автору удалось избежать большого количества лозунгов и агитационного текста. И те фразы, которые можно бы счесть чисто советскими, скорее всё-таки чисто крестьянские.

Не изменяй нашему бедняцкому хлебу. Пусть он черный. В нем сила. Он надежный, на нем вся земля держится.

Для меня в этом году эта книга пока самая-самая. Самая пронзительная, самая светлая, несмотря на то, что автор описывает очень непростые события, которые переживала наша страна – и революцию 1917 года, и Великую отечественную войну.
В этой книге есть герой, в которого я просто влюбилась Михаил Аверьянович Харламов. У него была мечта посадить сад. И он денно и нощно корчевал деревья, обрабатывал землю, садил яблони, а потом выхаживал их. С какой любовью он относился к каждому живому существу, к каждой птичке, даже к ужу, к каждому деревцу. Разговаривает с деревьями как с живыми людьми.
Однажды в его любимицу кубышку (это яблоня) попала пуля:

— Супостаты, — прошептал Михаил Аверьянович сиплым голосом. — Что они с тобой сделали? Очень больно?.. Ну, мы сейчас, сейчас полечим тебя, кубышка, не плачь… — Он снял с пояса садовый нож и начал осторожно, как хирург, очищать рану от осколков древесины. Затем велел Пашке принести ведро воды из Игрицы. Замешал глину, замазал углубление, а поверх ствола туго обтянул куском крапивного мешка. — Ну, как теперь? Полегче маленько? Хорошо. Весной зарубцуется.

И очень актуально звучат в романе слова Михаила Аверьяновича о природе:

А сколько зла по неразумению, по темноте своей причиняем мы природе! Изничтожаем, как саранча летучая, сады — зелену красу и отраду жизни нашей. Портим, поганим, точно плюем в колодец, реки и озера, без которых земля испекется и помрет со всеми нами и со всей божьей тварью…

Я очень люблю книги и героев Льва Толстого за то, что в непростые времени они могут выступать нравственными ориентирами. Вот и Михаил Аверьянович как - будто говорит, что у тебя должен быть свой сад, возделывай его и береги, и нужен он будет не только тебе.

А еще эта книга - о любви. Оказывается, можно отказаться выходить за нелюбимого и сойти с ума, когда тебя волокут в церковь насильно. А можно, как другая героиня, попытаться смириться, найти радость в детях, но так и не стать счастливой. А можно бросить старого мужа, чтобы не ехать с ним в ссылку в статусе раскулаченной, и вернуться к бывшему мужу. Такие разные судьбы, от все "отдам за любовь" до "главное - выжить".

И еще книга покоряет великолепным языком. Я обязательно буду диктовать дочери отдельные фрагменты из книги, чтобы она записывала и училась чувствовать красоту языка.

Я очень рада, что не прочла эту книгу в юности, а только сейчас, когда ощутила давление возраста.
Для меня книга прежде всего про уважение к старости. И про правильное понимание фразы «уважать старость». Это не как в юности, когда ты не понимаешь за что ты должен уважать человека, на каком основании. Потому что понимание уважения существует только в одном ключе – как признание чьих-то заслуг, веса.
Здесь же приводится уважение как «понимание» и где-то даже сочувствие. Мальчик знает, что старик врёт, что сыт, что в достатке, что полон сил и доволен жизнью. Но он помогает ему «сохранить лицо», помогает «великану» не «пасть».
У этого мальчика есть чему поучиться.
Понравились некоторые мысли старика, которые для меня очень сильно откликаются метафорой на жизнь:
«Зачем птиц создали такими хрупкими и беспомощными, как эти ласточки, если океан порой бывает так жесток?» как люди хрупки и беспомощны по отношению к миру.
«Большинство людей бессердечно относятся к черепахам, ведь черепашье сердце бьётся ещё долго после того, как животное убьют и разрежут на куски» человек не перестает быть человеком даже после того, как ему объявили «социальную смерть» или списали со счетов. И даже когда наше тело стареет, внутри мы – мы.

Наблюдать за битвой старика и рыбы было сложно. С одной стороны, очень хотелось, чтобы у него получилось. Ему нужна была эта победа, чтобы сохранить веру в себя. Чтобы оправдать веру мальчика. Чтобы показать морякам, что он ещё жив.
С другой стороны, мне так хотелось, чтобы рыба выжила. Она непрестанно боролась за свою жизнь трое суток. Трое! Ненавижу рыбалки и охоту за то, что ни в чем не повинные существа вынуждены бороться за свою жизнь. И хоть я понимаю, что в книге это идет для выживания, а не удовольствия для, картина того, как рыба лежала на поверхности воды, истекая кровью из самого сердца – ранила и меня саму.

И как это в жизни бывает, стоит кому-то «сорвать куш», как вокруг него образовывается «стая акул», желающих оторвать кусок побольше. И ты так устаешь защищать своё богатство, что уже не знаешь – благо это или бремя.
То, что встретил старик, вернувшись, на мой взгляд, и есть самая большая и банальная истина нашей жизни- цель – это хорошо. Она делает жизнь интереснее и заставляет нас жить. Но там, «на вершине», нет счастье. Там только «стая акул». Счастье оно в пути. В том, из чего складывается каждый твой день: в мелочах, в доме и в людях, которые являются твоей семьей.

Несмотря на то, что, по словам самого Грина, идея пришла от кораблика игрушечного с белоснежным парусом, начиная с первых черновиков этой феерии паруса были красными.
Первые наброски появились в 1916. Грин поддерживал революцию, и такое воодушевляющее произведение с красными парусами воспринималось в то время однозначно.
Он успел повоевать в гражданскую войну и закончил "Алые паруса" в 1922. Только в последних версиях паруса стали алыми.
Один из писателей метко назвал эту феерию поэмой в прозе. Язык изложения удивительный, и несмотря на это, удалось метко обличить людские пороки и несовершенство.
В произведении чувствуется необыкновенная вера в социалистическое будущее, отражённая в необычном мире автора, ГРИНландии.
Любовь, как вершина из тех чудес, которые нам подвластны, венчает феерию Грина.
Читать ли "Алые паруса"? Не позорьтесь и никому не говорите, что ещё не читали.

С удивительным постоянством я наступаю на грабли заранее созданных представлений о книге. До сих пор не могу понять, почему я решила, что эта книга о животных. Ни о каких ни о животных она, а о пионерах. И надо сказать очень любопытных пионерах.
Пожалуй, самое главное, что меня поразило в этой книге, - это острота эмоций. Все описано очень ярко и резко. Иногда мне это казалось немного избыточным, но для детей, которые еще не очень хорошо знакомы с эмоциями, такое описание и проговаривание будет весьма полезно. Тем более, что большинство ситуаций, будь то реальные или сказочные, очень жизненны и актуальны детям.
Конечно, с позиций сегодняшнего времени истории кажутся немного наивными. Тем не менее, они вполне реальны, просто сейчас могли бы произойти в немного других формах. И это тоже повод прочитать их вместе с ребенком.