27 декабря 2019 г., 21:23
4K
7 книжных новинок: обзор от историка и писателя Алекса Громова
Шоджаи Сейед Али Если бы снеговики не таяли
Кто из ребятишек, да и взрослых, которые тоже когда-то были детьми, не любил зимой играть в снежки и лепить снеговиков? И вот книга начинается с того, что в самом обычном селении детишки решили слепить снеговика… Подумаешь, скажете вы, да эти снеговики после каждой метели во всех дворах, а не только в сказке известного иранского писателя, растут как грибы. Но не всё так просто.
Итак, выпал свежий снег, и радостные дети дружно лепят снеговика, причем, как им мечтается – самого большого и красивого в мире. «Детишки принесли снеговику самые лучшие вещи. Кто-то не пожалел нового шарфа, кто-то принёс красивую шляпу, которую носил сам староста деревни, а кто-то притащил старую трость своего дедушки». К вечеру снеговик был готов и украшен, дети радуются и пляшут вокруг него, потом весело разбегаются по домам.
Но то ли дети слишком увлеклись, желая соорудить самого гигантского снеговика, чтобы больше него нигде в окрестностях не было, то ли снег выпал какой-то особенно неприятный… А может, родители мальчиков и девочек оказались чересчур доверчивыми. В общем, рано утром снеговик начал крикливо выражать свои претензии, требуя еды, льда… И чтобы солнца не было. И взрослые люди пугаются его властных криков, даже не вспоминая, что этого снеговика накануне слепили их собственные малыши. Никто даже не задумался, уместно ли снеговикам вообще говорить, а тем более командовать. Все принялись усердно прислуживать новоявленному властителю, даже весной пожертвовали… Сами не зная, почему. Так в сказке-притче нехитрая зимняя забава оказывается поводом для серьезных размышлений о жизни.
Алексей Рябинин Яблоко раздора.
Сказка про древних богов, богинь, царей и богатырей
Мифы древней Греции - одна из культурных основ всей европейской цивилизации. Но в разные времена их понимали, пересказывали и воспринимали по-своему. Ведь если задуматься – трудно представить, что для современников Гомера его прославленные гекзаметры были именно тем, чем они стали потом для поколений гимназистов и школьников – великой, но далеко не всегда понятной и, будем честны, скучноватой классикой. Да будь «Илиада» и «Одиссея» такими – кто бы их стал по доброй воле наизусть учить? И откуда взялись бы слушатели, восторженной толпой окружавшие сказителя, чуть он только начинал про «гнев Ахиллеса, Пелеева сына» и тот самый, Мандельштамом много позже особо отмеченный, бесконечный список кораблей?..
Конечно, и поэмы Гомера, и легенды о богах и героях казались когда-то захватывающе увлекательными – тут и боевик, и комедия, и трагедия, и любовная мелодрама. Просто с тех пор изменилось восприятие, люди мыслят другими образами и иначе расставляют акценты. Тем примечательнее серия книг, созданных современным писателем на основе античных мифов и эпических поэм. «Яблоко раздора» начинается со вступления, разворачивающего перед юными читателями картину жизни Древней Греции. А потом автор переносит всех на пиршество богов, куда забыли (или не захотели) пригласить богиню раздора Эриду. Она, конечно, обиделась и подбросила на праздничный стол то самое роковое яблоко, из-за которого сначала поссорились три олимпийские красавицы, а потом уже на земле, под стенами Трои, зазвенело оружие и полилась кровь.
Восстановлены и подробности древних сказаний, которые порой терялись в многочисленных упрощенных пересказах. Например, с Еленой Прекрасной всё оказалось намного сложнее: «Дело было непростое, но Гермес сумел-таки выкрасть Елену. Точнее – подменить её. Для этого сначала древний бог прозрачного воздуха Эфир, который всё пронизывает и везде проникает, соткал из тумана, росы и колебаний воздуха призрачное существо – точное подобие Елены… Как только Гермес с настоящей Еленой покинули корабль троянцев, волшебные чары Афродиты прекратили своё действие, Елена пришла в себя и ужаснулась тому, что она наделала. Её отчаянию не было предела...». Все это описано не только живо и доходчиво, но и психологически достоверно, что так важно для современного читателя.
Сказочная Карелия: загадки, лабиринты, игры, раскраски. Художник и составитель Оля Гребенник
Красочное издание, посвященное традициям и сказкам, героям карельского эпоса. Одна из глав книги знакомит юных читателей с элементами карельского национального костюма, мужского и женского. Карельские мужчины облачались по праздникам в белую рубашку с вышивками, черную жилетку, шейный платок и шляпу, вместо которой порой надевали фуражку. Сапоги были из кожи и на меху, причем носок загибался к верху. По традиции, замужние женщины одевали закрытый головной убор – сороку, а вот до свадьбы были принято одевать повязку или ленту вокруг головы, которую часто украшали бисером.
«Карелия славится своей вышивкой. Перед тобой панно «Вяйнемёйнен играет на кантеле», созданное в 1948 году карельскими мастерицами. Вяйнемёйнен – главный герой карельского эпоса «Калевала». Кантеле – струнный музыкальный инструмент. Корпус кантеле делали из ольхи. В давние времена струны делали из конского волоса, теперь – из металла. Во время игры кантеле держат на коленях. Струны защипывают обеими руками. На кантеле аккомпанируют, когда исполняют народные песни - руны». В издании есть игра-бродилка (отправиться к духу леса и получить в подарок волшебный жернов), разнообразные лабиринты, кроссворды, ребусы и загадки, развивающие смекалку и воображение, и сказка «Почему вода в море соленая», в которой некоторые слова заменены узнаваемыми изображениями действий, предметов и персонажей. Изображена на страницах книги и традиционная карельская изба со всем внутренним убранством и разъяснениями по поводу каждой детали.
Сказочная Карелия: загадки, лабиринты, игры, раскраски. Художник и составитель Оля Гребенник
Красочное издание предназначено как для детей, так и для родителей. Для детей в книге есть, например, иллюстрированное стихотворение, в котором переплетаются мысли ребенка и взрослого, помогая им правильно понять друг друга. Тем более, что эти стихи написаны с юмором, и реальные вещи в них меняются почти как в сказке.
Для взрослых читателей разъясняются психологические аспекты нового этапа в жизни ребенка. Показано почему так важно постараться сделать так, чтобы поход ребенка в детский сад, открывающий принципиально новый период - фазу разъединения с родителями, был для малышей по возможности безболезненным. «Это нормально, что ребенку трудно отделить себя от родителей. Начало посещения детского сада почти всегда сопровождается кризисом, который может начаться сразу или немного позже. Есть дети, которые в первый день в детском саду впадают в отчаяние и не хотят отпускать родителей, а есть те, кто бежит исследовать окружающее пространство, и родителям кажется, все будет отлично. Обычно, в случае с последним сценарием, такое поведение повторяется еще пару раз, а потом вдруг чары рушатся. И вот как-то утром ребенок со слезами и криками сообщает: «Мама, я не хочу ходить в детский сад!» Он удовлетворил свое любопытство. Попробовал все новое в детском саду. И теперь хочет вернуться к прежней жизни, знакомой и спокойной».
В книге даются советы, как помочь ребенку адаптироваться в детском саду, в том числе – придумать ритуалы, которые помогут ребенку почувствовать себя в безопасности в отсутствие родителей. Но ни в коем случае нельзя невнимательно слушать, что дети рассказывают о садике, и проявлять к этому мало интереса.
А. А. Лукашев. Мир смысла в немногих словах. Философские взгляды Махмуда Шабистари в контексте эпохи
Красноречие восточных поэтов недаром прославлено в веках, и даже в наши времена в поисках подходящих слов для описания пылких чувств мы часто обращаемся к произведениям персидских классиков. Но одним лишь вдохновенным воспеванием любви и красоты поэты не ограничивались. В изысканных строках традиционно было заложено глубокое философское содержание.
Научное исследование «Мир смысла в немногих словах» посвящено поэме «Цветник тайны», созданной одним из знаменитых персидских поэтов XIV века Махмудом Шабистари. Название книги напоминает о том, что сам классик говорил о своем «Цветнике тайны», именуя его «миром смысла», сконцентрированным в немногих словах. Действительно, смысловые пласты поэмы столь глубоки и многообразны, что интерес исследователей к ней не ослабевает до сих пор, порождая новые толкования и комментарии. «Это такое произведение, которое нельзя втиснуть в какие-либо узкие рамки. «Цветник тайны» — это поэма. Но совсем не такая поэма, к какой привык европейский читатель. Здесь нет сюжета, нет прямой дидактики в духе Гесиода, нет любовной линии или лирического героя. И все же это именно поэма, часть традиции, основание которой заложили такие авторы, как Фирдоуси и Санаи. При этом «Цветник тайны» — не только поэма, это еще и философский трактат, в котором рассматриваются основные философские вопросы и проблемы суфийского учения».
Однако и богатством философских смыслов содержание поэмы не исчерпывается. Ведь система образов классической персидской поэзии, отображающих как силу любви и великолепие красоты, так и глубину размышлений о тайнах мироздания, имеет четкую структуру. Изысканная и пышная словесная вязь подчиняется правилам, сформулированным с математической точностью. И слово «цветник» в названии указывает на один из видов этого канона – когда для передачи оттенков чувства в лирической поэзии или для выражения возвышенного стремления к мистическому Абсолюту применялись метафоры, основанные на названиях растений. Главный символ - прекрасная и совершенная роза. В предисловии к монографии автор поясняет, что он постарался не только рассказать об этой традиции, но и применить ее принципы при построении структуры самой книги.
Карина Сарсенова, Александр Суворов. Счастье неба – в нас
Вечные вопросы об устройстве мира и смысле бытия, сопровождающие человечество на протяжении всего существования, и пестрая круговерть внезапных вызовов не эпохи, но момента. Можно ли говорить о них одновременно, сохраняя высокий накал актуальности, но не путая горнее с дольним? Да, можно, и эта сложная, многоплановая книга тому ясное подтверждение. В ней объединены произведения двух авторов, обращающихся к теме человеческой души, стремления к совершенству, поиска духовных ориентиров, обретения понимания своего предназначения, раскрытия дарованных свыше талантов и способностей.
Стихи повествуют о любви и разлуке, горечи одиночества и радости сердечного совпадения: «Все – в соединенье \ И сердец, и душ! \ Осознай мгновенье: \ Нет чужих вокруг!». И пусть жизнь не всегда безоблачна, любовь озаряет всё отблесками тепла и света. Во вторую часть книги включена подборка стихов протоиерея Александра Суворова «На зелёных холмах». В них отражена безмерность Евразии – от степей Казахстана и шумной Алма-Аты до имперского Петербурга и окруженного ореолом мифов переменчивого зыбкого Парижа…
На страницах сборника представлены как стихи, так и драматические произведения. Карина Сарсенова устами своих персонажей задаёт непростые вопросы и вынуждает размышлять в поисках ответов на них. Особую выразительность и глубину панораме переживаний придает то, что в центре каждой драмы – события, связанные с творчеством, сценическими выступлениями, воплощением самых пронзительных откровений театральными средствами. «То, что на свете существует много тайн и загадок, я знал с раннего детства. Ощущение Бога жило в моей душе всегда, сколько себя помню. Сталкиваться с невероятным тоже приходилось. Но никогда ещё запредельное не наваливалось со всех сторон разом и не взрывало мозг с такой интенсивностью! Каждый из нас видел что-то необъяснимое, выходящее за рамки обычного человеческого восприятия… Мы ставили третью сцену нашего мистического до фантастики триллера… Может быть, театральные легенды – это правда?..». Маски изменчивы, обличия текучи, справедливость часто жестока, а незыблемая истина способна обернуться очередной иллюзией. Только в сокровенной глубине собственно души можно найти надежную опору.
Г. Б. Шамилли. Философия музыки
Существует широко распространенное мнение, что музыка – это язык, который не требует перевода. В немалой степени это так и есть, но всё же каждая музыкальная традиция имеет свою систему знаков, понятий и символов, порой столь же разветвленную и сложную как грамматика обычного языка в лингвистическом смысле.
В этом научном издании исследуется теория и практика искусства maqām - устно-профессиональной музыкальной традиции, сохраняемой на древнееврейском, персидском, арабском и языках тюркской группы. Причем, автор применяет свой подход именно с точки зрения комплексных языковых и философских логических построений. «Цель философии музыки, думается, состоит в преодолении видения музыки как области искусства, изучаемой сквозь призму «теории», «истории» и «эстетики». Такое разделение условно и с каждым десятилетием становится все более уязвимым, поскольку работает на разрыв знаний о человеке».
Для полного понимания аутентичной музыкальной традиции необходимы знания о том, в какой обстановке она формировалась, причем это относится и к мировоззрению, господствовавшему в том или ином этносе в определенный исторический период, и к системе культурных кодов, сложившейся под его влиянием. Родство музыки и языка прослеживается на примере того, что «…почти в каждой из локальных традиций искусства maqām, вне зависимости от этнической и языковой составляющей, была выделена такая единица музыкальной речи, как ğumlah, или фраза (предложение). Изначально этот термин был разработан в средневековой арабской грамматике». Причем в трактатах о музыке это понятие поначалу никак не выделялось, и такая особенность соответствовала периоду, когда и в грамматике арабского языка еще не существовало аналога европейского предложения.
Такому примечательному явлению средневековой восточной литературы как трактат о музыке в тексте уделено особое внимание. Представлено сразу два образца этого классического жанра - перевод трактата о музыке Фахр ад-Дина Рази (XII―XIII вв.) и первое издание русского перевода трактата о музыке Анонима XIV в. («Мухаммад Нишапури») с аналитическим разбором и развернутыми комментариями.
Спасибо за обзор