Нацистская Германия глазами детей: 5 интересных фактов из новой книги Николаса Старгардта

Недавно вышла новая книга австралийского историка Николаса Старгардта — Свидетели войны: Жизнь детей при нацистах . Первая его работа, опубликованная на русском языке, Мобилизованная нация. Германия 1939–1945 , вызвала живой интерес читателей (в ТОП-5 в жанре «Всемирная история» на Лайвлибе, бестселлер Литрес): впервые им выпала возможность глубоко проникнуть в сознание немцев и получить ответы на сложные вопросы: чем руководствовались люди, горячо поддерживавшие фюрера, как могли допустить то, что допустили, и о чем в это время думали гражданские. Огромное количество проработанных автором материалов — дневников, писем, документов — позволило лучше понять ход событий, мыслей и масштабы трагедии.

«Свидетели войны» в чем-то похожи на «Мобилизованную нацию», за исключением одной важной детали: здесь Старгардт концентрирует свое внимание именно на детях. Как они воспринимали происходящее? Что заставляло их с азартом бросаться в Гитлерюгенд и Союз немецких девушек? Как сложились их судьбы после поражения и крушения идеалов, которые им прививали всю сознательную жизнь? Кто и почему стал жертвой режима?

Предлагаю взглянуть на несколько любопытных (и страшных) фактов, о которых подробно рассказывает книга.

1. Подростков с оккупированных территорий насильно отправляли в Германию на работу.

Немцы активно использовали жителей захваченных регионов для тяжелых работ в качестве рабской силы. Сначала людям сулили хороший заработок, но когда информация об истинном положении дел стала просачиваться в массы — несмотря на то, что «работникам» было строго запрещено связываться с внешним миром, — и желающих поубавилось, недостаток рабочих восполняли насильно. Возрастная планка быстро снижалась. Дошло до того, что двенадцатилетних детей могли поймать прямо на улице и сразу посадить на поезд в Германию.

Так, в Познани двенадцатилетнюю Хелену забрали из школьного класса и заперли в товарном вагоне. По пути в Берлин поезд нередко останавливался в небольших поселениях, и Хелена слышала, как фермеры прямо с поезда покупали девушек для работы на своих землях.

2. В нацистской Германии процветала любовь к английской культуре.

Не все и не всегда боготворили немецкое наследие: дети в Германии воспитывались в глубоком уважении к английской культуре. Как пишет Старгардт, «нацистский режим стремился наряду с прочным политическим союзом добиться от Британии общественного признания». Самым популярным драматургом нацистской Германии был Уильям Шекспир.

Автор описывает случай, когда молодые люди в 1940 году в пику режиму на фестивале свинга — который тогда, к беспокойству властей, вообще был популярен в Германии, — сделали все возможное, чтобы разрушить нацистские идеалы — парни нарядились в английском стиле, девушки накрасились (долой образ скромной немецкой женщины!), все старались говорить только по-английски. Одного юношу из гитлерюгенда, который стал свидетелем этого, чуть удар не хватил.

3. Количество жертв медицинских убийств, в том числе детей, исчислялось десятками тысяч.

Ради «очищения нации» нацисты убивали своих же граждан. Только в первые полгода войны были убиты около 3 000 пациентов психиатрических больниц. Детей в особенности старались убивать скрытно — указывали ложные диагнозы, вводили убийственные препараты, морили голодом. Родителей в известность, конечно, не ставили — они просто получали свидетельство о смерти с не вызывающим подозрений диагнозом: заболел, осложнение, с кем не бывает.

При этом проверка умственных способностей для потенциальных пациентов была как минимум сомнительной: так, зафиксирован случай, когда одиннадцатилетнего мальчика, у которого была задержка в развитии, спрашивали: как зовут нашего вождя? Кто такой Герман Геринг? С кем мы воюем? На эти вопросы далеко не всегда могли ответить и полностью здоровые дети: просто потому, что они жили в глухих уголках страны и не интересовались политикой.

4. Дети специфически воспринимали бомбардировки.

Дети, пережившие бомбардировки в 3-4 года, зачастую не могли внятно описать свои воспоминания — большей частью они передавали рассказы и эмоции своих родителей. Страшные образы, которые врезались в память им самим — например, о телах, которые доставали из-под развалин, — упоминаются вскользь, как нечто незначительное. Часто дети просто не могли осознать, что именно произошло. Нередко они сильно переживали из-за мелочей: например, не находя в обломках дома любимую игрушку.

Но иногда эмоции граничили с восторгом — многим запомнилось ярко полыхающее пламя. Так описывал свои впечатления Харальд, вспоминая цистерны с горящей нефтью после бомбардировки, которую он пережил в тринадцать лет: «Ни до, ни после я не видел такого чистого, сияющего желтого, такого пылающего красного, такого яркого оранжевого, соединяющего в себе оба этих цвета».

Одна пятилетняя девочка сравнивала прилет бомбардировщиков с попаданием в волшебную страну. Другой летящие самолеты показались диковинными животными.

5. Для многих поражение в войне и прощание с нацистскими идеалами стало тяжелой травмой.

Если родители детей еще помнили прошлое до нацизма и могли мысленно вернуться к нему, то дети, которые иной реальности просто не знали, тяжело расставались с привитыми им идеалами.

«Нацистские ценности с их поляризацией добра и зла и призывами к верности, вере и самопожертвованию всегда привлекали подростков», — отмечает Старгардт. Школьники увлеченно проставляли на картах флаги со свастиками, отмечая захваченные территории, помогали чем могли, например, собирали лечебные травы и металлолом, и были готовы к самопожертвованию во имя своей родины. Многие мечтали о героической смерти — и нашли ее в отрядах Гитлерюгенда, которых задействовали в боях. Выжившим же пришлось отстраивать мир заново — и внешний, и внутренний.

Годами немецким детям внушали мысли о превосходстве, о необходимости служить нации и боготворить Гитлера — и вдруг им пришлось сжигать книги, которые они изучали в школе, значки и нашивки Гитлерюгенда, и с удивлением внимать взрослым, в большинстве своем быстро сменившим идеалы, во всяком случае, внешне. Мир для детей буквально перевернулся с ног на голову.

В «Свидетелях войны» множество других интересных фактов и историй о маленьких и юных  жителях Германии разных национальностей, беженцах, узниках концлагерей. Это увлекательное исследование, которое, хотя и пугает, несет очень важные посылы.

Страшный опыт нацистской Германии показывает: забота о детях, о различении ими добра и зла, формирование их внутреннего мира — первостепенное дело взрослых. Опыт ребенка в корне отличается от наших переживаний, и раны, нанесенные ему, могут остаться с ним навсегда и отразиться на будущих поколениях.