Ирина Прохорова: "Люди жаждут знания!"

Глава издательства "Новое литературное обозрение" Ирина Прохорова рассказала блогу Knigoclub.ru о важности гуманитарного знания в современном мире, а так же ответила на вопросы наших читателей о том, знают ли издатели, чего мы хотим.

Прежде всего, хочется поздравить Вас с 20-летием издательства, в наше время это серьезный срок. Какие задачи удалось решить, а какие только предстоит?

И.П.: Это такой набор вопросов, о котором можно говорить как раз в течение 20 лет. В такой динамичной жизни 20 лет кажутся гораздо больше, чем в реальности. Когда в 1992 году я начинала журнал, трудно было предполагать, что это окажется таким большим, долгим делом – делом жизни. Хотя я была вполне серьезна. Казалось, это так здорово: все что-то делают, открывают. Я давно мечтала открыть профессиональный журнал, где ученые могли бы писать так, как они хотят, без цензурных и жанровых ограничений. С тех пор появилось еще два журнала, довольно больше издательство ( сейчас мы выпускаем около 90 книг в год). Вообще, мне кажется, то что начиналось как журнал, вокруг которого складывался костяк коллег и друзей, превратилось отчасти в творческую лабораторию, которую я часто для себя называю «вольный университет».

А что разрабатывается в этой лаборатории?

И.П.: Новые, если угодно, тренды гуманитарной мысли. Это попытка создать новую российскую школу гуманитарного знания. У нас и конференции, и мастер-классы, и все, что угодно, помимо журнала. А журналы - это и есть главное для науки. Там обкатываются все идеи, там ведутся дебаты – это площадка для споров. Дальше это выливается в более фундаментальные вещи: монографии, книги и т.д. Поэтому так важно существование научной периодики, без нее наука не движется. И естественно очень важно, когда люди собираются вместе. Поэтому в первый же год создания журнала мы учредили ежегодную конференцию, сейчас их уже две – Большие и Малые Банные чтения. Сначала были просто Банные чтения, куда мы приглашали много иностранных коллег, а потом началась шуточная первоапрельская конференция, где мы в веселой форме обыгрывали серьезные темы. Название идет от Банного переулка, где в маленькой двухкомнатной хрущобе располагалась наша редакция, и куда все приходили, пили чай, а иногда не только, и обсуждали все на свете. Во многом этот вольный дух веселой науки остался, несмотря на серьезность конференции. Еще мы делаем такие новогодние дивертисменты по мотивам всяких гуманитарных вещей. В прошлом году это были «Альтернативные выборы в «Марте», мы делали это в кафе «Март», люди голосовали за всяких сказочных персонажей. Это было веселое, но с другой стороны вполне серьезное социологическое исследование. В этом году условное название нашей новогодней встречи «Политическая история брюк». Мы занимаемся такими серьезными вещами, что без шуток это невозможно делать, поэтому я сторонник веселой науки.

Дальше...

Тем не менее, государственная пропаганда активно задвигает гуманитарную мысль на периферию сознания. В списке неэффективных ВУЗов большинство гуманитарных, рождаются анектодоты о бесполезности гуманитариев и т.д…

И.П.: Это тяжкое наследие советской традиции. В советское время гуманитарные науки пострадали больше всего, они были ближе всего привязаны к идеологии. В этом году у нас вышел двухтомник уникальных материалов, собранных историком Петром Дружининым, «Идеология и филология». Он посвящен разгрому ленинградской школы в конце 40-х годов. Это о том, как пострадала гуманитарная сфера, но мы знаем, что в конце 40-х разгромили еще и генетику, и кибернетику, и микробиологию, и другие складывавшиеся замечательные школы. Эта полная недооценка, невероятное невежество в отношении значимости гуманитарных наук, которые всегда рассматривались как рычаг идеологии, и привело к огромному количеству проблем, которые мы сейчас вынуждены решать. Потому что без гуманитарного знания не существует никакого интеллектуального прорыва ни в каких областях. Гуманитарные люди очень ценятся во всем мире, во всяком случае там, где ставка делается на интеллект. Мы знаем, что в Японии независимо от того, в каком ВУЗе учится студент, на первых курсах преподают поэзию и массу других гуманитарных дисциплин. Это дает развитие мышления. А мы говорим: «Ну где же наши кадры? Нам нужно модернизировать страну!» Вот отсюда это и происходит. Очень грустно, что сейчас в школах уменьшается гуманитарная составляющая. Русский язык, литература, история – все гуманитарные дисциплины особенно в средней и младшей школе должны быть базовыми, потому что на этом строится мышление и сознание. Все остальное можно доучить , а если это не развивать сразу, дальше мы имеем полуграмотных людей без воображения и с зашоренным сознанием, а дальше странные законы, странное мышление и полное отставание. Мне кажется странным, что с одной стороны делается ставка на прорыв, а с другой – нет понимания, за счет чего этот прорыв должен произойти.

В тоже время я испытала радость и гордость за наших людей, потому что в первый же день работы Non/Fiction в 16.00 в среду на входе была очередь, толпа желающих купить билет и попасть на книжную ярмарку…

ИП.: Для меня, как издателя, это обычная история. Не бывает мало-мальски приличной ярмарки, чтобы не было народу…

Мы слышали рассказ Галины Юзефович о том, что на Красноярской ярмарке люди приходят с сумками на колесиках за книгами….

И.П.: Хочу сказать, что на КРЯКК количество людей едва ли не превышает количество людей, приходящих на Non/Fiction в Москве. А в Красноярске всего миллион жителей. И около 40 тысяч людей проходят через все мероприятия ярмарки. Поразительно, что люди жаждут знания и образования, а люди принимающие решения наивно предполагают, что никому это ненужно. Известно, что в последние годы срываются концерты наших «поп-див», потому что люди просто не покупают билеты. Не хотят, неинтересно, надоело. Люди хотят серьезного знания и информации, на самом деле всегда хотели. Для меня это полное расхождение представлений о том, что хочет общество, и реальных его желаний – загадка.

А как же все эти разговоры о том, что люди тупеют, их зомбируют и они на это поддаются…

И.П.: Мне нравятся все эти разговоры о том, что люди перестали читать. Во-первых, никто этого не доказал. Если книжки не приходят никуда…. Ярмарка, скажем, и была создана для того, чтобы показать, что существуют хорошие книги. Красноярск - центр культуры, образования, где много ВУЗов и т.д., но книг там нет, точнее есть постоянный недостаток хорошей интеллектуальной литературы.

А почему не создаются местные центры силы?

И.П.: Это довольно сложно. Мы прекрасно понимаем, что для того, чтобы развивалась сеть книжных магазинов, торгующих хорошими книгами, требуется большая поддержка государственной программы, должны выдаваться гранты на развитие. Книжный магазин не может конкурировать с супермаркетом. У нас арендная плата такова, что вы никогда не «обернетесь». А если вы делаете магазин на окраине, никто туда не поедет. Нужно кадры готовить. Так как торговали в советское время книгами, невозможно торговать сейчас. Это все-таки целая специальность. Недостаточно любить книгу, нужно иметь менеджерский навык, талант, интуицию. Более того, у меня впечатление, что с этой подсознательной установкой «народу ничего не нужно» все и сидят, принимается целый ряд законов, исходя из этой, абсолютно ложной, предпосылки. Мне всегда это страшно обидно, потому что я знаю, что существует большое количество читателей самой сложной литературы. В крупных и не только городах существуют так называемые «вольные интеллектуалы», это российская традиция. Люди читают хорошую литературу, как хобби, независимо от их профессии. И это довольно большая часть людей.

Читатели нашего блога пеняют издателям интеллектуальной литературы на нежелание работать с читателями, расширять их круг: «Читателя можно и нужно воспитывать в любом возрасте, потому что человек развивается в течении всей своей жизни и кто знает когда может произойти встреча с хорошей книгой. Может и в 40 лет и в 50 лет, а может и раньше. Нельзя изначально исключать читателей из этой ''маленькой'' аудитории. Книги пишутся не для критиков, а для читателей и задача издателей, чтобы книга дошла до читателя в первую очередь».

И.П.: Издатели здесь не виноваты. Издатель издает, и мы делаем все возможное, чтобы распространить книгу. Но в такой большой стране мы не можем сами с мешками ездить по ярмаркам. Чтобы книга стала книгой, ее мало издать, она должна лежать в магазинах. Для этого должны быть специальные книготорговые фирмы, распространители. В Москве у нас напрямую больше 200 контрагентов. Представляете себе, какая нагрузка? Но в масштабах всей страны это невозможно, а инфраструктуры распространения знания у нас нет. На телевидении у нас вообще исчезли программы, связанные с книгами, а при этом все кричат: «Давайте читать!». Я слышала, что даже на канале «Культура» перестали делать такие программы, потому что это якобы реклама издателей. Я хочу спросить этих коллег: «А что книги на дереве растут? Почему не рекламировать издательства, которые издают хорошую литературу? Что плохого в их упоминании?». Это дикие, допотопные представления об общественном благе по принципу «сшибить деньгу любой ценой». Тогда нечего кричать о морали и нравственности. Если уж мы говорим о какой-то политической воле и идеологии, то может идеологией, наконец, снова станет просвещение? А не просто чудовищные сериалы, которые внушают людям агрессию, и это становится нормой жизни. Я когда иногда включаю и вижу одно и то же: там морду бьют, а здесь уже убили. Я не моралист в смысле«давайте показывать, как птички летают и щебечут», люди должны знать правду. Но мне кажется, эта однобокость, эта бандитская логика «у нас сплошной бандитизм» искажает структуры мышления. А все то, что показывает другую сторону жизни поставлено в маргинальное положение. Я понимаю крик души ваших читателей, я совершенно согласна. Чтение – одно из самых демократичных занятий, и человек может к этому прийти в любом возрасте. Но если нет никакой информации о том, что издается, если это никак не пропагандируется, если из газет исчезают рецензионные блоки, откуда люди узнают?

И тем не менее, в огород издателей тоже летят камни…

И.П.: Мало, кто представляет, что книжный мир – это сложно устроенный организм, где издатель выполняет важную миссию, но он бессилен подменить собой отсутствие магазинов, информирования, профессиональной критики… 20 лет мы раздаем книги на рецензии, и я вижу , как сужается это поле, уже отдавать практически некуда… Я сама готова кричать: «Для чего же мы издаем книги, если читатель не знает о них!». У нас есть сайт, есть интернет-магазин, как можем мы пропагандируем эти книги. Но один в поле не воин. Это становится затяжной болезнью.

Ну и еще один вопрос от наших читателей: как издатели мониторят читательский спрос?

И.П.: Главный feedback – это когда мы видим, что книги хорошо продаются. Для меня лично, как для издателя, интересней создавать новые тренды, прошибать новые коридоры, формировать читательский интерес. Издатель должен не только идти на поводу, но и создавать новую моду. Для меня это самое интересное. Иногда еще и среды нет. Если спрашивать человека, что ему нравится, он всегда назовет то, что он уже знает. И получается, вы будете все время на холостом ходу работать, производя то, что уже известно. Мы еще в середине 90-х годов создали серию «Культура повседневности». Это исследовательская, культурологическая серия, но когда мы сделали первую конференцию «Ароматы и запахи в культуре», даже наши коллеги говорили: «Какая-то странная тема… Это что, наука что ли?». Дальше мы сделали двухтомник, и он пошел на ура. В итоге это одна из самых успешных серий, читательская среда сформировалась. Читательский запрос – это очень важно, но и предложение тоже.

В контексте готовности ко всему новому, как вы относитесь к наступлению эры электронного книгоиздания?

И.П.: Я сожалею, что эта сфера у нас так мало развита. Мы только начинаем и лет на 10, наверное, отстаем от стран, в которых уже все это идет полным ходом. Для моего типа издательства и для журналов, это развитие было бы спасением. Электронные книги – самый удобный для распространения формат. Моя задача вовремя и правильно вписаться в эту новую конфигурацию. Как раз научное знание – удел цифровых технологий. Журналы у нас висят в открытом доступе. Я в свое время поняла: в нынешней ситуации журнал быть прибыльным не может. Научные журналы не для этого и создаются, предлагать ему быть прибыльным было бы странно. Зато это инвестиция в будущее. Мы понимаем, что не все люди могут подписаться, и студенты в лучшем случае возьмут один экземпляр в библиотеке и будут его впятером читать, и бумажные копии до библиотек не доходят, поэтому лучше мы выложим журнал в сеть. Самое важное, что люди это читают.