Самые большие грехи героини книги — желание есть чипсы, пить газировку и иногда бросаться на людей

В ключевой номинации Young Adult литературной премии BOOKSCRIPTOR победили книга Екатерины Рубинской «ПСИХ» , где рассказывается история юной Алисы. Повествование состоит из записей в дневнике, диалогов с родителями и врачом. В кабинет психолога ее привела мама, обеспокоенная неуравновешенным поведением своевольного подростка.
У автора получилась очень ироничная и современная героиня, которой будет легко понравиться своим читателям и особенно читательницам.

С Екатериной поговорила автор telegram-канала Женщина пишет Маша Бурова.

О романе

«Мне семнадцать лет, и я провела выпускной бал в санатории для умственно отсталых» – так по-будничному, но с достоинством Алиса делится с нами историей своего ежедневного существования. Она приняла звание психа, но прекрасно понимает, что пришло оно к ней из вне и при случае может быть ею отброшено. Самые большие ее грехи перед обществом – желание есть чипсы, пить газировку, убиваться в тренажерном зале до седьмого пота и иногда бросаться на людей (в ее оправдание – люди эти очень неприятные). Психолог винит во всем гнев, который самовыражается за ее счет, но для Алисы это объяснение обидное: такая формулировка лишает ее права на самоопределение. Она понимает, что будь она мальчиком, то за драки ее бы наказывать не стали, но девочек такое поведение не красит.

У Екатерины Рубинской получилась очень ироничная и современная героиня, которой будет легко понравиться своим читателям и особенно читательницам. Алиса оставила за собой право на проявление самых разных эмоций – от страха до ярости. И пусть ее выбор посчитали отклонением от нормы, но только так ей удалось сохранить собственное «я». Хочется верить, что времена послушных в любом возрасте девочек постепенно становятся частью прошлого, а не настоящего и тем более не будущего.

Почему вы решили написать книгу? Когда и при каких обстоятельствах появилось это желание?

Я писала всегда, сколько себя помню. И в случае с «Психом» у меня точно не было желания сесть с умным видом и написать книгу. Идея крутилась у меня в голове лет с двенадцати, тогда я придумывала маленькие кусочки истории, многие из которых в нее так и не попали. А когда мне было лет двадцать, у меня случился один из первых серьезных душевных кризисов на тему будущего. Кроме того, незадолго до этого не стало сразу нескольких близких и родных для меня людей. Все это в какой-то момент стало очень трудно выносить. Мне обычно тяжело писать, когда я нервничаю или расстроена, но здесь мне просто нужно было как-то отвлечься и проговорить то, что меня беспокоит. При этом проговорить как бы не от своего имени, не в виде дневника. Так примерно за полтора-два года появился «Псих» – сложился из постов в ЖЖ.

Насколько все же эта книга основана на вашем личном опыте?

Все книги основаны на личном опыте, даже если они о совсем других людях, эпохах или мирах. В «Психе» совсем немного биографических совпадений: я сама чуть-чуть занималась самогипнозом, но мне это надоело гораздо быстрее, чем Алисе. А параллели с моей жизнью только в том, как я чувствовала себя между школой и университетом. В это время даже в самой благоприятной ситуации часто кажется, что ты как-то безнадежно не получился у природы, что думаешь и делаешь совсем не то, чего от тебя ждут. А как только начинаешь задавать вопросы на эту тему вслух, у окружающих оказывается очень много противоречащих друг другу ответов, которые они обязательно попытаются навязать. В результате ты так или иначе проводишь часть времени в попытке как-то примириться с реальностью – через книги, кино, психологические теории.

Главная героиня Алиса по настоянию родителей ходит к психологу и принимает выписанные им препараты. Но при этом лично меня во время чтения не покидало чувство, что в ее случае «псих» – это не диагноз врачей, а определение взрослых для подростков, не желающих быть послушными. Насколько правдиво мое впечатление?

Пожалуй, правдиво. Но речь не только о послушании, но и о соответствии общепринятым нормам поведения: родители требуют от Алисы, чтобы она вела себя как «нормальная девушка». На девочек и девушек обычно возлагается особенно тяжелая ноша в этом смысле – сердиться нельзя, кричать нельзя, нужно быть милой и приятной в общении. Поэтому, если Алиса и не может осознанно сформулировать эту проблему, она ее несомненно чувствует – и ведет себя так, чтобы стать максимально непохожей на «нормальную девушку», которая была бы комфортна ее близким. Это не всегда разумно с точки зрения реальной жизни, но с точки зрения отстаивания своих границ вполне резонно.

Вы писали роман «Псих» десять лет назад. Подростки тех дней и сегодняшние сильно отличаются друг от друга?

Конечно, самое существенное различие – Интернет и соцсети. Я успела окончить школу до того, как Фейсбук и Вконтакте набрали популярность, и мы часто шутим с подругами моего возраста (Екатерина родилась в 1989 году. – Примечание ред.), что нам с этим очень повезло. До тех пор, пока не научишься пользоваться Интернетом как инструментом, большой универсальной энциклопедией, можешь совершенно поломать самооценку. В целом подростки те же, и я к ним отношусь с большой нежностью. Так и хочется сказать некоторым, чтобы меньше переживали по пустякам и учили все, что могут выучить, ведь никогда не знаешь, что и когда пригодится.

Как вам кажется, могут ли взрослые сохранить в себе те взгляды, что были у них в юности или взрослая жизнь непременно заставит измениться?

Если у человека совсем не меняются взгляды с возрастом, то это скорее плохо – знак того, что ты ничему не учишься. Вообще самое главное во взрослении, на мой взгляд – принять тот факт, что предсказать в жизни практически ничего нельзя, а, следовательно, придется меняться. И чем меньше проводишь времени, боясь перемен и страдая в неудобной для себя ситуации, тем лучше тебе и другим.

Есть ли книга из вашей юности, что повлияла на вас больше остальных?

Я хорошо помню, что на фоне килограммов и километров прочитанного меня поразила «Вверх по лестнице, ведущей вниз» Бел Кауфман – и сам текст, и то, как он организован. Мне до этого как-то не приходило в голову, что книгу можно составить из обрывков записок, школьных конспектов, циркуляров – и что получится такое живое, органичное целое. Причем без назиданий и морали, и без всякой необходимости ощутимого авторского вмешательства в историю. Возможно, я бы и «Психа» написала совсем иначе или не написала вовсе, не попадись мне в свое время роман Кауфман.