Тонкости кондитерского перевода

Недавно перечитывала "Пену дней" Бориса Виана и споткнулась на "крохотных наполеонах в походных сюртуках", которых не замечала там раньше. Что немудрено: таких наполеонов в тексте - на каждой странице по десять штук, это как верблюда спросить, почему у тебя шея кривая (а что у меня прямое, печально ответит верблюд). Перечитав (волшебная, волшебная книга!), решила залакировать фильмом 2013 года с Одри Тоту. Фильм, несмотря на мое более чем спокойное отношение к Тоту, зашёл на отлично, однако вопрос с наполеонами запутался ещё больше.

Пообещав себе его непременно выяснить, из любопытства полистала рецензии на Кинопоиске. Оказалось, у внимательных читателей полно претензий к экранизации. Слишком вольно, сетуют они, режиссер обошелся с культовым текстом, и снял скорее фильм по мотивам. Хм, подумала я. Подождите-ка. Мы сейчас о Виане или о переводе Лунгиной? Ведь режиссёр - француз, не так ли (Мишель Гондри, родился в 1963 году в Версале)? Значит, знает виановский текст назубок и с детства. Для него этот текст - по-настоящему культовый, без кавычек и скидок на затёртое словечко. Небось, даже в общеобразовательной школе его проходил, как мы проходили "Евгения Онегина", а когда-нибудь, возможно, будем проходить "Чапаева и Пустоту". И мне почему-то кажется, что французам в любом случае гораздо проще, чем нам, проникнуться этой книгой. Мы же читаем в переводе, а перевод - дело тонкое, Петруха.

Да, режиссёр добавил несколько несуществующих эпизодов в свой фильм. Но тут уж дело вкуса: скажем, сцена, в которой Шик пытается ограбить сейф Колена через пролом в стеклянной крыше, а Колен ему в этом помогает, показалась мне страшно трогательной и абсолютно уместной в виановском мире. Зато какая у Гондри мышь! И какой скосиглаз! А сцену с винтовками я себе совсем другой представляла (и, честно говоря, она у Виана иначе описана), но послушайте. Я думаю, "Пена дней" для французов - как "Мастер и Маргарита" для нас. Так давайте же будем страстно бубнить и спорить по поводу "МиМ" - права на этот бубнёж нам даны при рождении - но критику экранизации "Пены дней" оставим людям, которые знают толк в паштете из угря. Им виднее.

Да, а что же с наполеонами и их походными сюртуками? А вот что:

Оригинал, Борис Виан, "Пена дней", 1946

Mais, comme il fallait s’y attendre, le disque s’arrêta. Alors, seulement, Colin revint à la vraie réalité et s’aperçut que le plafond était à claire-voie, au travers de laquelle regardaient les locataires d’en dessus, qu’une épaisse frange d’iris d’eau cachait le bas des murs, que des gaz, diversement colorés, s’échappaient d’ouvertures pratiquées çà et là et que son amie Isis se tenait devant lui et lui offrait des petits fours sur un plateau hercynien.

« Merci, Isis, dit Chloé en secouant ses boucles.

– Merci, Isis, dit Colin en prenant un éclair miniature du type ramifié.

– Vous avez tort, dit-il à Chloé. Ils sont très bons. »

Et puis, il toussa, car il s’était, par malheur, rencontré avec un piquant de hérisson dissimulé dans le gâteau.

Перевод Лилианы Лунгиной, 1983

Кругом воцарилась гробовая тишина, и он почувствовал, что отныне весь остальной мир не стоит для него и выеденного яйца.

Но тут, как и следовало ожидать, пластинка остановилась. Только тогда Колен вернулся к действительности и заметил, что сквозь просвет в потолке на них смотрели жильцы верхней квартиры, что плинтус был прикрыт радужной завесой водяных брызг, что из пробитых в стенах отверстий вырывались пестрые клубы газа и что его подруга Исида стоит рядом и протягивает ему китайский поднос, правда без китайских церемоний, но зато с птифурами.

– Спасибо, Исида, – сказала Хлоя, тряхнув локонами.

– Спасибо, Исида, – сказал Колен и взял крохотный наполеон в сером походном сюртуке.

– Вы зря отказались, они очень вкусные, – сказал он Хлое, но тут же закашлялся, потому что, себе на беду, подавился иголкой ежа, спрятанной в пирожном.

Перевод Марии Голованиевской и Марии Блинкиной-Мельник, 1998

Их обступила тишина, и весь оставшийся мир уже не значил для них ничего.

Однако через некоторое время пластинка, как и следовало ожидать, остановилась. Вернувшись к действительности, Колен обнаружил, что в комнате был прозрачный потолок, сквозь который за ними с интересом наблюдали верхние соседи. Он увидел, как пышная пестрая пена выступила над плинтусами и разноцветные клубы какого-то газа заструились из специальных отверстий в стенах. И, наконец, он заметил Исиду, которая предлагала им пирожные, красиво разложенные на подносе эпохи герцинской складчатости.

— Спасибо, Исида, — сказала Хлоя, тряхнув локонами.

— Спасибо, Исида, — сказал Колен и взял безмолвное безе.

— Зря вы отказались, — сказал он Хлое. — Безе — изумительные.

И тут он закашлялся, потому что в пирожном была запечена ежовая иголка.

Кадр из фильма, режиссёр Мишель Гондри, 2013

Птифур (фр. petit four — маленькая печь) — небольшое сдобное печенье (или маленькое пирожное) с повышенным содержанием сахара, жира и яиц. Как правило, продаётся набором из разных сортов изделий (ассорти).

Уф. С наполеонами разобралась. Теперь ещё бы выяснить, какой такой ежовой иголкой подавился бедняга Колен.