Итак, перед нами семисотстраничный детектив от признанного мастера жанра Жана-Кристофа Гранже под названием «Обещания богов». Писатель приглашает нас в Берлин 1939 года, где накануне войны происходят жестокие убийства женщин из высшего немецкого общества. Расследовать их поручают туповатому злобному эсэсовцу Францу Бивену, который подключает к делу директрису психушки — баронессу-алкоголичку Минну фон Хассель и плутоватого психотерапевта, специалиста по снам и жиголо Симона Крауса. Предыдущее предложение выглядит так, будто я нарочно утрирую и сгущаю краски, но в книге все куда хлеще. Например: «Движущей силой Франца Бивена всегда было единственное топливо — ненависть».

Для меня главной загадкой «Обещания богов» стала не тайна кровавых расправ над дамами, а созданный автором мир. Гранже поместил действие, в котором, как полагается, есть все составляющие захватывающего романа — чудаковатые сыщики, внешнее давление, сюжетные повороты, мрачные тайны, погони и угрозы — не в Германию 1939 года, а в некие наскоро скроенные декорации. Они дают любопытный эффект, который проще всего объяснить на примере фильмов Тарантино. Пространство картин Тарантино — это не реальное пространство, например, Дикого Запада, или Лос-Анджелеса времен Чарльза Мэнсона, или оккупированной Франции. Это пространство кино об этих местах. Иногда даже комиксов. Гротескное, смоделированное так, что видно швы, но противопоставленное унылому правдоподобию настолько круто, что выходя из кинотеатра, ты ликуешь — вот это да! Кому нужна реальность, когда есть такие сказки!

В «Обещании богов» происходит нечто схожее. Нам показывают не Берлин в начале войны, а чье-то представление о нем, склеенное из ассоциаций первого уровня. Как если бы вы сели с компанией друзей и выписали на листок все пришедшие в голову первыми зверства нацистов, а потом решили этот список целиком включить в некий сеттинг… Или если бы считали, что Вторая мировая и ее последствия произошли исключительно из-за того, что все немцы были гнусными подлецами, продажными алкоголиками и выскочками, страдающими манией величия.

Я не буду рассказывать, удалось ли Гранже соединить эти жутковатые пласты так, чтобы на выходе помимо вожделенной разгадки нас ждала толика терапевтической магии, и предложу любителям детективов разобраться в этом самостоятельно. Может быть, они обнаружат что-то, мимо чего прошла я. Но это не точно.

Татьяна Млынчик