Самолет Пелевина, или Крайний роман

Текст: Михаил Визель/ГодЛитературы.РФ

В продажу поступила новая книга Виктора Пелевина со сложным названием «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва масонов с чекистами» .

Российские любители фантастики — клуб (чтобы не сказать «секта») довольно закрытый. Новые авторы здесь появляются крайне редко. Но сегодня, можно сказать, на их улице праздник: в российской фантастике появился новый перспективный автор: Виктор Пелевин.

Конечно, технически Виктор Пелевин был фантастом с самого начала своей литературной деятельности. В его книгах философствовали сараи, цыплята и насекомые, действовали виртуальные президенты, вавилонские богини и продвинутые вампиры, а герои гражданской войны, русские императоры и даже Лев Толстой оказывались даосами и визионерами. Но при этом всем было очевидно, что «фантастом» Пелевина можно назвать лишь в том смысле, в котором фантастами были Гоголь и Гофман, Кафка и Булгаков. То есть его затейливые романы были просто современной литературой, говорящей с современником на современном языке, вне каких бы то ни было жанровых рамок.

А вот «Лампа Мафусаила…» — это именно что фантастика. Не в нейтрально-литературоведческом, а в негативном смысле. То есть жанровая литература, собранная, как из готовых деталек конструктора, из всех клише, привычных ее среднестатистическому потребителю, который ничего другого не понимает и не приемлет. Тут тебе и конспирология, предлагающая на все сложные вопросы мировой истории простые ответы; и всемогущие инопланетяне, занявшие в атеистическом сознании место богов; и времяпроходцы, перекраивающие прошлое как тришкин кафтан; и конечно, псевдоактуальность, целиком высосанная из фейсбука.

Самое печальное, однако, здесь то, что этот средней руки фантаст Пелевин использует все привычные приемы и методы культового писателя Пелевина, по чьим романам сверяло и корректировало жизнь целое поколение (я, например, прочитав «Generation П», просто выдернул антенну из телевизора). Так что если какому-нибудь прилежному студенту понадобится написать курсовую или даже дипломную работу, посвященную стилистическим и жанровым особенностям творчества Пелевина (а такие работы уже давно пишутся), «Крайняя битва…» — просто идеальный учебный материал. Подобно «ДПП (НН)», книга состоит из четырех взаимосвязанных частей: мемуара нашего современника, носителя остромодной профессии финансового аналитика и не менее модной хипстерской бороды Кримпая Можайского (почти Вавилен Татарский, герой 90-х из «Generation П») под названием «Золотой жук»; «космической драмы» (авторское определение) «Самолет Можайского», в которой, как в Empire V, описываются битвы вселенского масштаба, разворачивающиеся в подвале усадьбы скромного отставного офицера Маркиана Можайского (прямого предка Кримпая, как легко догадаться); «исторического очерка» «Храмлаг», в котором история возведения масонского Храма за колючей проволокой преподносится, как в рассказах «Реконструкция Крёгера» или «Память огненных лет», под видом пересказа некоей ученой монографии другого автора; и, наконец, «оперативного этюда» «Подвиг Капустина», где действие почти полностью вынесено в сновидение героя. И, как во многих произведениях Пелевина от «Жизни насекомых» до «Смотрителя», действие это, собственно, состоит в том, что главный герой ведет со своими противником-наставником развернутые философские беседы.

Словом, всё то — всё и не то! Каламбуры притянуты за уши, как знак доллара в кабалистические выкладки, в философских пассажах дно проглядывает уже с первых фраз. А фразы типа «Если мы не хотим, чтобы мир сгорел — а мы ведь нормальные люди и этого не хотим, да? — мы должны сплотиться вокруг доллара. Это наш новый Сталинград», — хоть они и вложены в уста гадкого американского масона, увы, слишком много говорят не о персонаже, а об авторе.

Можно сказать, что с Пелевиным произошла та же удручающая метаморфоза, что и с описанным им самолётом Можайского: на месте изящного, легкого и, главное, реально летающего аппарата после манипуляций с пространственно-временным континуумом вдруг оказался неуклюжий драндулет — повторяющий в общих чертах конструкцию исчезнувшего, но ни при каких обстоятельствах не способный к самостоятельному полету. Не случайно в социальных сетях сразу после выпуска романа была запущена грубая и глупая шутка о смерти Пелевина «во времени спиритического сеанса». Но была свернута очень быстро — сам же Пелевин и учил когда-то своих читателей не вестись на подобные маркетинговые штуки.
Одна из опорных частей пелевинского мифа — якобы существующий контракт, обязывающий его публиковать по роману в год. До сих пор всем казалось, что этот контракт (если он действительно существует) тягостен и обременителен для автора. После выхода «Лампы Мафусаила…» впервые хочется пожалеть связанного гипотетическим контрактом издателя.