Ипполит Матвеевич Воробьянинов

Ипполит Матвеевич Воробья́нинов, по прозвищу Ки́са — персонаж романа «Двенадцать стульев» (1928) и рассказа «Прошлое регистратора ЗАГСа» (1929) Ильи Ильфа и Евгения Петрова.

Родился в 1875 году. Жена — помещица Мари Петухова (умерла в 1914).

Ипполит Матвеевич описывается как высокий (185 см) седой старик (хотя ему только 52 года), носящий ухоженные усы. В очках Воробьянинов очень похож на Милюкова, а потому вместо очков вынужден носить пенсне.
Отправляясь на поиски сокровищ, Ипполит Матвеевич красит волосы в «радикальный чёрный цвет», но после умывания на следующий же день его волосы становятся зелёными и ему приходится побриться наголо и сбрить усы.

Из привычек Ипполита Матвеевича известно его обыкновение произносить по утрам «бонжур» (то есть фр. bonjour) если он «проснулся в добром расположении», или «гут морген» (нем. guten Morgen) если «печень пошаливает, 52 года — не шутка и погода нынче сырая».

После революции 1917 года, лишённый положения уездного предводителя дворянства, Ипполит Матвеевич перебрался в уездный город N. В этом маленьком провинциальном городке работал в ЗАГСе, где управлял столом регистрации смертей и браков. Жил вместе с тёщей, Клавдией Ивановной Петуховой.

На второй день после встречи с Остапом Бендером, Воробьянинов получил от него профсоюзную книжку «члена союза совторгслужащих». Отныне формально он действует в романе, по аттестации Остапа, как «Конрад Карлович Михельсон, сорока восьми лет, холост, член союза с тысяча девятьсот двадцать первого года, в высшей степени нравственная личность, мой хороший знакомый, кажется, друг детей…». (По данным «Вестника Народного Комиссариата по продовольствию» за 1918 г., Конрад Карлович и Карл Карлович Михельсон приехали из Прибалтики и, будучи оптантами, приняли гражданство РФ.) Иногда компаньон именует его «либер фатер Конрад Карлович», «гражданин Михельсон».
Детское прозвище Ипполита, Киса, очень понравилось Остапу Бендеру. Компаньон частенько звал его так, хотя не скупился и на другие фамильярные прозвища, вроде «фельдмаршал», «уездный предводитель команчей» и тому подобные.

О судьбе Ипполита Матвеевича после событий романа «12 стульев» (1928) нет никаких данных. Он лишь один раз мельком упоминается Остапом Бендером в романе-продолжении «Золотой телёнок».

В рассказе «Прошлое регистратора загса», напечатанном через год (1929) после публикации первоначальной версии романа Двенадцать стульев, приведены подробности из прошлой жизни Ипполита Матвеевича Воробьянинова. Этот рассказ представляет собой отдельное повествование, с совершенно другим образом Ипполита Матвеевича. Здесь герой представлен как гуляка-авантюрист. Если считать информацию из этого рассказа состоятельной, то «Ипполит Матвеевич Воробьянинов родился в 1875 году в Старгородском уезде в поместье своего отца Матвея Александровича, страстного любителя голубей.» То есть на момент главного действия романа ему было 52 года.

Ярким событием из прошлого Ипполита Матвеевича явился скандальный «роман» с женой окружного прокурора Еленой Станиславовной Боур, закончившийся отъездом обоих в Париж.

В 1912 году, будучи предводителем дворянства, слыл заядлым филателистом и увлёкся коллекционированием земских марок, пытаясь перегнать английского коллекционера из Глазго, мистера Энфильда.

Узаконив в земстве выпуск марки Старгородской земской почты в количестве двух экземпляров, он собственноручно разбил клише, а на нижайшую просьбу знаменитого английского коллекционера продать ему одну марку за любые деньги написал весьма невежливый ответ латинскими буквами: «Накося выкуси!».

Изгнанный из собственного дома в 1918 году, лишенный привычного образа жизни, Ипполит Матвеевич принял участь советского служащего со смиренным достоинством. Когда же перед ним в 1927 году вдруг замаячил шанс вернуть прежнюю «роскошную» жизнь, он бросился на поиски своих сокровищ, будучи совершенно неприспособленным к этому.

Описанный образ повесы никак не вяжется с блеклым законопослушным обывателем, в которого превратился Ипполит Матвеевич после революции. В романе «предводитель дворянства» представлен жалкой фигурой из прошлого, которой не место в новой жизни.