Птичка с придурью

ПРОЛОГ

– Я тебе точно говорю, бесполезно смотреть в ее сторону, – заверял я Серого, который так и косил взгляд на девчонку, танцующую неподалеку. Она словно специально крутилась возле друга, всячески себя демонстрируя. – Потом очнешься в каком-нибудь мотеле без штанов и денег.

– Умеешь ты обламывать, – поморщился парень, уже смотря на меня. С осуждением, будто я виноват в том, что ему не везет в личной жизни.

– Я те говорю, обрати внимание на блондинку. Желательно, чтобы у нее были голубые глаза.

– Почему? – поморщился Серега. Сейчас я расписывал не самый любимый им типаж девушки.

– Потому что ты должен искать свою противоположность. С таким характером, как у тебя, мутить с какой-нибудь огненной брюнеткой в кричащем мини опасно. Причем не только для твоего кошелька, но и жизни.

– А сам-то ты тогда чего еще один? – зло проворчал Серый, опрокидывая в себя остатки коктейля. – Сидишь тут и чешешь языком. Фунчозы на тебя нет. Вот кто у нас в отношениях, словно кот в сливках валяется.

– Зависть – плохое чувство, – заметил я, отворачиваясь от друга.

Меня привлек звон разбитого стекла и оживленные голоса со стороны барной стойки. Вопли перекрывали даже громкую музыку, под которую сейчас дрыгались изрядно перебравшие посетители клуба. И на кой черт я вообще сюда пришел? И где, спрашивается, все остальные? Ладно Пашка… ему сейчас явно не до меня. Но вот Покемон с Фунчозой и Ксю где застряли?

– Давай, детка! – выкрикнул кто-то и засвистел. Смельчака поддержали и вскоре свиста стало больше.

Наклонился чуть вперед, чтобы посмотреть, что все-таки вызывает такой живой интерес у парней, и чуть было не выронил изо рта ломтик картофеля фри. Что? Мои глаза мне не врут? Какая-то сумасшедшая отплясывает на барной стойке? Вскоре она спрыгнула с нее и направилась прямо к столику, за которым сидели я и Серый.

– Слушай, я пойду, – слегка заплетающимся языком проговорил Сергей, указывая в сторону злосчастной барной стойки. – Выпью еще и без твоей занудной компании.

– Эй, не оставляй меня здесь одного, – возмутился я. – Тут целое стадо голодных и жаждущих любви девиц.

– Замечательно, – съязвил Сергей, довольно смотря на меня. – Выберешь себе девушку на всю жизнь. А я пошел.

Хотелось его остановить. Нарвется же на очередные неприятности. Он, когда переберет, становится неуправляемым. И часто возвращается домой со свежим фингалом под глазом.

– Отойди, – а этот голос принадлежал девушке, которая только что отплясывала на глазах у парней. Последние, кстати, так просто отпускать ее не собирались. Улюлюкали, присвистывали… – И ты пошел прочь!

Выкрикивала она, еле проговаривая слова, но достаточно громко, чтобы я услышал. И что ей, черт побери, понадобилось у моего столика. Сейчас она чуть ли не задевала его своим телом.

– Слушай, детка, – все-таки не выдержал, когда она стала отплясывать так энергично, что я запереживал за свой картофель фри. Опрокинет же стол, в самом деле. – Лучше тебе танцевать подальше от меня.

– Что? – спросила девушка, кажется, только заметив меня.

Серый, чтоб ему икалось, довольно оскалился, уже вовсю попивая у барной стойки очередной коктейль. Черт, я начинал ему завидовать. Лучше бы пошел вместе с ним.

– Отойди, говорю, – повторил очевидное. – Сейчас завалишься. Ты с кем пришла? Я тебя провожу, – сказал, уже вставая из-за стола. Ладно, доем потом. Весь день на кофе и перекусах. Ничего страшного, если доберусь до более-менее сносной еды чуть позже.

– Ты что себе позволяешь?! – возмутилась девчонка, когда ухватил ее за руку, чуть выше локтя. – Отпусти, смертник!

Вы посмотрите, и язык заплетаться перестал. Так быстро протрезвела?

– Пошли, провожу, – снова повторил. Ей-богу, напоминаю сам себе попугая, повторяющего одни и те же фразы.

– А-а-а-а-а-а! – неожиданно заверещала девица. – Помогите!

Отпустил ее руку и замер, во все глаза смотря на орущую сумасшедшую. Сколько нужно было выпить, чтобы посчитать меня… кем? Насильником?

– Ты что несешь? – спросил, хмурясь.

– Ты ко мне домогался! – снова закричала сумасшедшая, тыча в меня пальцем.

Мы стали привлекать слишком много внимания. Больше, чем когда эта… птичка с придурью отплясывала на барной стойке.

– Что происходит? – спросил парень, подходя к девчонке со спины. – Что такое, Лиса?

– Он меня трогает! – В меня снова тыкнули пальцем. – Такого уговора не было. Я ухожу!

И слава богу.

– Что значит, он тебя трогал? – переспросил парень, уже зло посматривая на меня.

– В прямом, – процедила девчонка и шустро спряталась за спиной своего защитника. Он, стоит отметить, почти ни в чем не уступал мне. А в плечах даже был чуть шире. – Он собирался меня куда-то увести!

– Судя по всему к этому и собирался, – я кивнул на парня. – Надо мне до тебя домогаться, сумасшедшая.

– Что?! – Кажется, у кого-то проблемы со слухом. – Ты меня оскорбил?

– Ага, – подтвердил, поворачиваясь к девчонке спиной.

К черту несчастную картошку фри. Запихну в себя что-нибудь по пути домой. А Серый пускай тут один развлекается, пока наши не придут.

– Ты пожалеешь об этом! – полетело мне вслед.

Я уже пожалел, когда решил к тебе подойти и помочь, ненормальная.

Глава 1

Я вылетела из клуба, словно ошпаренная. Совсем с ума сошла. Но нужно было доигрывать роль до конца. Все привыкли считать меня немного странной, пусть и дальше такой считают. Я не запрещала им это и не пыталась как-то оправдать себя. По сути, мне было плевать на мнение других. Вот и сейчас я не должна была испытывать никаких угрызений совести или стыда. Но мне, чтоб его, было стыдно. А все из-за Маши и ее дружков. Взяли на спор, будучи уверенными, что я не откажусь. Я и не отказалась. Легкие деньги, если сделала бы все правильно. Надо было всего лишь покрутиться возле тех парней, что топтались у барной стойки и все. Видите ли, Владу, одному из друзей Машки они задолжали. И он хотел выведать у них кое-какую информацию. Через меня. Конечно, с пьяной девчонкой, которая еле языком шевелила, можно было поговорить – все равно на утро навряд ли вспомнит. Глупость несусветная, но… Мне нужны были деньги. А Маше и ее дружкам – зрелище. Если мать узнает, каким способом я пыталась достать звонкую монету, снова устроит скандал, а ей нельзя было нервничать.

Почему же я пошла к столику того парня? Сама не поняла. Ноги вели, а я, вошедшая в роль, не сообразила сразу, что творю. Потом нужно было как-то бежать, скрыться. И я не придумала ничего лучше, чем переключить внимание толпы на случайно подвернувшегося под руку парня.

– Лиса! – услышала Машин голос за спиной.

Останавливаться и не думала. С быстрого шага перешла на бег, на ходу застегивая кожанку. Хватит с меня на сегодня. Деньги все равно не получу. Так какой толк играть роль клоуна? Завтра будет новый день, учеба, работа… Если повезет, то зарплату перестанут задерживать и выплатят хотя бы часть, чтобы я могла оплатить счета. Иначе у нас просто-напросто отключат воду и электричество.

– Алиса! – снова крик.

Остановилась посередине дороги и обернулась. Не очень-то удобно бежать на каблуках. Ко всему прочему, я устала. День был длинный, работа – изнурительной. А тут… предложили быстро заработать. Слава богу, что себя предлагать никому не надо было. До такого я еще не опустилась.

– В чем дело? – спросила у девчонки, которая как раз остановилась напротив меня. Дышала она тяжело, точно так же, как и я.

– На, – сказала Машка, пихая мне деньги. Измятые, потрепанные бумажки, от которых, чтоб его, зависела моя жизнь. – Сегодня ты нас повеселила. Я обещала. Вот, даю.

Низко и мерзко. Но у меня не было другого выбора. Поэтому я выхватила деньги и быстро засунула их в передний карман узких джинсов.

– Отлично, – хмыкнула, снова вживаясь в роль городской сумасшедшей. – Но больше я так отплясывать не стану. В следующий раз придумайте что-нибудь другое. И да, – якобы спохватилась, тыкнула в девчонку пальцем, – в универе делай вид что знать меня не знаешь. Тогда я не отчибучу что-нибудь с твоим участием.

– Угрожаешь? – прищурилась Маша. – Мне?

Да, крошка, тебе. Звезде нашего универа, за которой бегают толпы поклонников. Хотя, признаюсь, актриса из тебя не очень и на сцене ты проглатываешь часть слов. В этом ты мне явно проигрываешь. Оттого и злишься.

– Тебе, – не стала спорить. – Ну, я пойду, удачки!

Помахала ей рукой, уже отвернувшись и шустро идя вперед, к метро. Поскорее бы оказаться дома. В тесной однушке, у маминой кровати. Надеюсь, сегодня она чувствует себя лучше, чем вчера. Иначе снова придется вызывать скорую.

– Ненормальная… – пробормотала позади Машка, но я услышала.

Ненормальная… Да, пожалуй, именно так. Сумасшедшая, придурковатая. И еще с головой не дружу. Для тех, кто не видит сути. Для тех, кому удобнее считать меня чокнутой.

С чего же все пошло? Сама уже и не понимаю. Наверное, я легко вжилась в одну из своих ролей, которую играла еще в школе. Тогда меня пытались подавить завистники, которым не доставались главные роли в школьных спектаклях. Потом, поступив в универ, все повторилось. К сожалению, либо я пробиваю себе путь самостоятельно, не смотря на тех, кто рядом, либо меня задавят жаждущие славы студенты. Если бы все было так просто… Сыграл одну роль, прожил ее на сцене и стал знаменитым. Чаще всего все не так. Никому твои таланты не интересны.

И черт меня дернул поступить в театральный? Пошла бы на какого-нибудь менеджера и впаривала бедолагам всякую ерунду. А потом бы мучилась угрызениями совести.

В это время в метро было мало народу. Но я время от времени замечала на себе заинтересованные взгляды мужчин. Причем, разных возрастов. От этого мне было не по себе.

Еще одна причина того, что я играю в жизни роль придурковатой девчонки – нежелание быть объектом именно такого внимания. А люди со странностями, пусть и не особо заметными, все равно чаще всего отталкивают от себя «нормальных и адекватных». Ведь именно таким считает себя сейчас мужичина лет пятидесяти, сидящий напротив и раздевающий меня взглядом. Хорошо еще, что я не додумалась надеть сегодня юбку. Иначе бы его взгляд был еще и липким. Таким наглецам хочется пройтись по лицу кулаком. Жаль, сил во мне не так чтобы много. Скорее, это меня чем-нибудь тяжелым приложат.

Боже, как же я хотела спать… И забыть о сегодняшнем дне, как о страшном сне. Только вот это было невозможно, потому что деньги, полученные таким унизительным способом, жгли кожу. Еще никогда мне не приходилось играть роль пьяной девчонки легкого поведения. Клянусь, это в первый и последний раз. Больше я на такое не соглашусь. Лучше устроюсь на еще одну работу, чем буду заниматься подобным.

Выбравшись из метро на улицу, заторопилась в сторону дома. Идти было еще прилично и лучше бы мне поспешить. Район у нас был не то, чтобы очень благополучным, дураков хватало. И нарваться на одного или парочку таких вот дураков не хотелось от слова совсем.

В кармане куртки завибрировал телефон. Пришлось расстегивать молнию и доставать гаджет из потайного кармана. Сумку или рюкзак я с собой брать не стала, и теперь жалела об этом. С трудом распихала свои немногочисленные вещи по карманам.

– Да, – ответив на звонок, проговорила, прижимая телефон к уху.

– Птичка моя, где тебя носит? – спросила Олька, подруга, с которой мы не разлей вода с младших классов школы. Она, наверное, единственная, кто знал меня настоящую. – Я начинаю волноваться. А когда я волнуюсь, мне на глаза лучше не попадаться. Но это не значит, что мне не следует звонить. Так куда тебя черт послал, а я не в курсе?

– В клуб с Машкой, – поморщившись, призналась. Разговаривать на эту тему совсем не хотелось.

На улице почти никого не было. Почти, ключевое слово. Пока шла по тротуару вдоль дороги, заметила двух парней, что пристроились следом. Они громко смеялись и переговаривались между собой. В их разговор я не вслушивалась.

– Что-о-о-о-о?! – ожидаемо возмутилась подруга. – Ты сумасшедшая?! – Да, и это, кажется, не лечится. – Зачем ты с ними связалась? Они же при любом удобном случае тебе мозг едят. Завидуют, неудачники.

– А что делать? – вздохнула. – Зато мне заплатили.

– Доиграешься, Лиса, – проворчала подруга. – Пустят они какой очередной мерзкий слушок, век не отмоешься.

– Знаю, – не стала спорить. – И готова к этому.

– Всегда есть выход.

– В моем случае выход только один – заработать больше денег.

– Поэтому и хватаешься за любую грязную работенку, даже если задача повеселить таких вот «золотых» деточек?

– Пока да, – и тут не спорила. Что поделать, если Олька была права.

– Я тебя прибью, Соколова, – предупредила девчонка.

– Кто бы сомневался, Фатеева, – хмыкнула.

Голоса за спиной стали еще громче. Прибавила шаг, чтобы уйти от парней, так и идущих за мной, дальше. Сомнительная компания ночью.

– Во мне вообще не стоит сомневаться, детка, – серьезно сказала подруга. – Дуй домой. Буду развлекать тебя болтовней, пока не доберешься до двери своей квартиры.

– Жесткий контроль? – беззлобно спросила. Внимание Ольки было как нельзя кстати. Общение с ней чудесным образом успокаивало меня.

– А ты как думала? – проворчали в самое ухо. – Тебя если не контролировать, ты в такие неприятности влезешь, мама не горюй.

– Все нормально, – попыталась заверить.

Я остановилась на переходе и стала ждать, когда светофор загорится для меня зеленым светом. Машин путь и не было, но рисковать лишний раз не собиралась. А вот парни, что шли за мной, на это наплевали и, обойдя меня, ступили на проезжую часть. Перед этим один из полуночников задел меня плечом. Судя по всему, пытался спровоцировать, но я поддаваться не собиралась. Хватит с меня на сегодня. Ей-богу, еще немного и я возненавижу ту профессию, которую выбрала для себя. В жизни я все чаще играла, чем жила по-настоящему.

Дождь начался так неожиданно, что когда капли коснулись лица, я вздрогнула. Это был не мелкий дождик, предупреждающий о том, что в любую секунду он может разрастись в самый настоящий ливень. Это и был ливень. Хлынул на меня, словно разом опрокинутое ведро воды.

– Черт… – выругалась, застегивая кожанку до самого подбородка. Жаль, что у куртки не было капюшона.

– Что? – не поняла Олька, которая так и продолжала что-то болтать.

– Дождь пошел.

– Да? – удивилась подруга. – Ща гляну…

Послышались шуршание и смешное пыхтение. Потом мне сообщили, что таки да, дождь пошел. Еще бы я об этом не знала…

– Слушай, давай я тебе перезвоню, когда доберусь до дома? – взмолилась, крепче сжимая телефон пальцами. – Если смартфон сдохнет, новый я себе не скоро куплю.

– Ладно, – неохотно смилостивилась подруга. – Только напишешь сразу! Чтобы я не томилась в ожидании, пока ты там будешь переодеваться или мыться. Еще чего не хватало. Я, между прочим, спать хочу.

И это говорит мне человек, который спокойно сидит за компом до трех ночи? Несмотря на раннюю побудку в универ. А ей, как и мне, после учебы еще и на работу идти.

Убрав телефон в карман куртки, заторопилась по зебре на противоположную сторону улицы. Нужно было поторапливаться. Подхватить в такую погоду простуду легче простого. А на работе не очень будут довольны тем, если я приду к ним с соплями и температурой. Только покупателей отпугивать буду.

Громкий визг тормозов вывел меня из состояния задумчивости. Дернувшись, посмотрела в сторону звука и увидела, как на меня на огромной скорости мчится спортивная машина. Она пыталась затормозить, но дорога была уже скользкой из-за дождя и колеса плохо цеплялись за асфальт.

А мои ноги словно приросли к этому самому асфальту. Я не могла сдвинуться с места. Мозг в один краткий миг будто отключился. Я стояла и просто смотрела, как машина едет прямо на меня. Неужели вот так вот и закончится моя ничтожная жизнь? Так вот просто и страшно одновременно.

Свет фар ослепил, и я уже почти ничего перед собой не видела. Лишь чувствовала, как капли дождя холодят кожу лица и рук.

Сигнал машины лишь напугал, но не заставил меня сдвинуться с места. Все произошло так резко и быстро, что только лишь когда боль пронзила тело, я осознала окончательно, что теперь нахожусь на волосок от гибели. И что будет в следующую секунду, неизвестно.

Подбросило меня не сильно, но проволокло потом по земле основательно. Успела сгруппироваться и закрыть лицо руками. Ведь для актера лицо – это визитная карточка. Кто возьмет на главную роль девушку со шрамами? Пусть их и можно в некоторых случаях скрыть слоем грима.

После удара я лежала оглушенная болью в руке и правой ноге. Попыталась пошевелиться и у меня получилось. Правда, пришлось приложить немало усилий. Боль же и не думала проходить, только усиливаясь при каждом движении.

Кто-то ко мне подбежал и что-то спросил. Я слушала голос, но не могла разобрать слов. Они смешивались со звоном в ушах. Словно помехи на радиостанции. Попыталась приподняться, но рука, на которую пришелся удар, плохо слушалась. В итоге я чуть было снова не приложилась об асфальт головой. Второй раз найти в себе силы, чтобы прикрыть лицо, у меня бы не получилось. Тогда мной управлял шок. Сейчас он стал медленно притупляться, а на его место приходило осознание того, что я попала в аварию. И что если я сегодня и попаду домой, то лишь под утро. Потому что нормально передвигаться я пока не могла.

– Осторожно, – все-таки смогла разобрать одно единственное слово.

Приоткрыла глаза и посмотрела на того, кто был виноват в произошедшем. Он помог мне приподняться и сейчас придерживал руками за плечи. Сил оттолкнуть парня не было. Даже говорить было сложно. Голова кружилась и начинало подташнивать.

– Я отвезу тебя в больницу, – продолжал говорить парень.

И голос у него был почему-то знакомый. Будто я… уже слышала его недавно. И видела это лицо, которое расплывалось перед глазами. Только открыла рот, чтобы сказать хоть что-то, но почти сразу его закрыла. Меня окутала давящая темнота.

Какой-то ненормальный обогнал меня на повороте и, визжа шинами, помчался дальше. Его зад сильно занесло, и он еле выровнял корпус спортивной машины. Я, конечно, тоже любил скорость, но не настолько, чтобы рисковать своей жизнью. Тем более, когда дождь поливает, словно из ведра и дворники работают с бешеной скоростью.

Снова визг и я улавливаю впереди какое-то движение. Этот чокнутый погнал на красный.

Удар, тачка притормаживает, но водитель не торопится выходить. А через пару секунд срывается с места и снова мчится вперед. Можно было погнать за ним, но мой видеорегистратор уже все зафиксировал. А вот тому, кто так неудачно переходил в столь позднее время дорогу, не повезло. Но я сразу понял, что девчонка жива, как только выскочил из машины, припарковав ее у тротуара.

– Осторожно, – предупредил девчонку, придерживая ее за плечи.

Я что-то еще говорил, плохо понимая, что же делать. В подобной ситуации я оказался впервые. Но потом что-то стукнуло меня по голове. Нужно было везти девушку в больницу. Черт знает, какие у нее повреждения.

– Я отвезу тебя в больницу, – сказал, чтобы она понимала, что я собираюсь сделать.

Сама не дойдет, ее сильно шатает. Слава богу, что ее, судя по всему, задело сбоку. Если бы удар пришелся по всему телу, было бы еще хуже. А так есть шанс, что у нее ничего не сломано.

Когда брал девчонку на руки, отметил про себя, что она слишком легкая. Впрочем, и тело у нее было угловатое, худое. Она не сопротивлялась, лишь морщилась. Что и понятно – боль от такого удара еще долго будет напоминать о себе. Да и синяки появятся.

– И черт тебя дернул так поздно по улицам разгуливать, – проворчал, хмурясь.

Дождь и не думал прекращаться. Лил, застилая все перед собой. Видел я паршиво, вода текла по лицу, раздражая.

– Ты… – пробормотала девчонка, когда я уже укладывал ее на заднее сидение машины. – Урод…

Я? Замечательно. Но сейчас я не буду возмущаться по поводу того, что надеялся услышать другое слово. Да и не считал себя никогда уродом. Девчонкам нравился и ладно.

– Лучше молчи, – предупредил, закрывая дверь машины. Затем сел на водительское место, снял тачку с ручника и погнал дальше. До больницы было не так чтобы близко. И пусть машин практически не было, погода не позволяла разогнаться. Иначе я мог сам стать виновником аварии.

– Урод… – повторила девчонка еле слышно, словно находилась в бреду. Глаза ее были закрыты, лицо выглядело бледным. По руке, что свешивалась с сидения, текла кровь.

Промолчал. Какой смысл спорить, если она сама плохо осознает, что говорит. А может и понимает прекрасно, в самом деле считая меня тем ненормальным, что гнал на полной скорости в такую погоду.

– Ненавижу…

Я тоже от тебя не в восторге, детка. Вот честно, раздражаешь. Тем более, я прекрасно тебя узнал, несмотря на то что ты была мокрой, грязной и местами побитой. Надеюсь, ты в очередной раз не начнешь верещать, что я домогался к тебе на дороге, пока ты находилась в полуобморочном состоянии. Наверное, лучше будет, если после случившегося она меня не увидит. Довезу ее до больницы и исчезну. А врачи пусть сами разбираются с тем, что у нее там сломано или нет. Головой, судя по всему, она приложилась основательно.

Одного только понять не мог. С чего меня вдруг стало волновать, сильные ли у нее повреждения или нет?

Пора завязывать со столь поздними походами в ночные клубы. Вообще нужно забыть про такого рода подработки. Черт, я на самом деле не могла вспомнить, чем закончился вечер. И почему сейчас я не могу нормально открыть глаза.

В неведении я оставалась недолго. Вскоре яркие картинки прошедших событий промелькнули перед глазами. Я вспомнила, что случилось. И как только осознала это, меня прошиб холодный пот. Открыла глаза, чтобы понять, наконец, где нахожусь. И обнаружила себя в одноместной палате. Что я здесь забыла? В том смысле, что таких, как я, в такие палаты просто так не определяют. Она ведь платная, это и так понятно. А я точно не оплачивала свое размещение здесь.

Неужели тот парень, который сбил меня, решил раскошелиться, загладив таким образом свою вину? Странно, стоит отметить. Потому что все могло закончиться еще более плачевно для меня.

Сразу вспомнила мать, которая, скорее всего, от беспокойства не находит себе места. Нужно было срочно позвонить ей и сообщить, что у меня все в порядке. Относительно…

Моя куртка, как и остальная одежда, лежали сложенными на стуле, стоящем рядом с кроватью. Я же оказалась облачена в сорочку. Белую, в мелкий зеленый горошек. Что ж, и так сойдет. Как только меня смогли переодеть? Ведь вещи были мокрыми и грязными… А лежала я на чистой кровати. Значит, возились со мной долго.

Схватив куртку, которая лежала наверху стопки, полезла в карман за телефоном. Что я скажу матери? Не сообщать же ей, что меня сбили. Ей и так хватает переживаний. Нечего добавлять еще больших. Тогда что?

Но додумать я не успела. В палату вошел мужчина, облаченный в белый халат. Врач…

– Ну здравствуй, – хмыкнул мужчина, смотря на меня спокойно, даже немного отстраненно. – Как самочувствие?

Он прошел к раковине, над которой висели узкая полочка и зеркало. На полке стоял тюбик с антисептиком. Им мужчина и воспользовался. Затем снова повернулся ко мне, подошел к кровати.

– Рассказывай…

А что я могла ему рассказать? Поведать историю того, как меня сбили? Но воспоминания были не четкими. Просто яркие картинки и все. Настолько я была напугана, что мозг решил, что часть воспоминаний лучше вообще стереть.

Пока сбивчиво рассказывала о случившемся, меня осмотрели. Потом пришлось замолчать ненадолго, когда у меня проверяли легкие.

Не помню, когда врач в последний раз удостаивал меня таким вниманием. Обычно осмотр заключался в проверке горла на покраснение и прослушивании легких. Реже еще и давление могли померить. Но этот врач подошел ко всему более ответственно и дотошно. Страшно подумать, что потом больница выставит счет за лечение на мое имя. Потому как денег оплатить его у меня не было. И они уж точно не появятся в ближайшее время.

Чуть позже мне сообщили, что серьезных повреждений нет. Чудом мне удалось отделаться лишь ссадинами и царапинами. Самая глубокая из которых была на левой руке. Еще ушибла бедро, но и с этим можно было смириться. В самом деле, все могло закончиться намного хуже.

Я не стала оставаться в больнице. Но меня особо и не удерживали. Смысл сидеть в четырех стенах? Дома меня ждала мама. Утром надо было бежать на учебу, а вечером – на работу. С последней, правда, могут возникнуть проблемы. Потому что я точно буду хромать. Да и рука пока плохо слушалась. Несмотря на это, увольнять меня навряд станут. Но больничные не приветствуют. Считали, что брать его нужно только в том случае, если у тебя передом руки или обеих ног. У меня же, как оказалось, только ушибы. Ну, и царапины.

Из больницы выходила, когда уже светало. Дождь закончился, но лужи на дорогах были глубокие. Погода играла, словно издеваясь.

Выглядела я не лучшим образом. Но время на то, чтобы примчаться домой, привести себя в более-менее божеский вид и поехать на учебу, у меня еще было. Маме я позвонила перед самым выходом из больницы. Выслушала возмущения по поводу того, что заигралась. И стала, по словам матери, падшей женщиной. Ей не объяснишь, что если я подрабатываю ночью, это не означает, что при этом мне приходится спать с мужчинами. Иногда я танцевала в одном из клубов, если меня просили заменить снова ушедшую в загул танцовщицу. Но и платили за такую услугу достаточно неплохо. Поэтому и соглашалась. Согласившись на Машкино предложение, я сглупила. Но что сейчас уж об этом говорить? Что сделано, то сделано. Зато у меня в кармане имелась определенная сумма денег. Если повезет, в ближайшее время я все-таки получу зарплату и тогда можно будет спокойно вести маму на обследования и закупиться лекарствами, которые ей требуются в большом количестве. Проблемы с сердцем и сахарный диабет подкосили мою родительницу сильно. И теперь она не могла работать. Чего уж там, и дома у нее не было сил даже на уборку.

Домой я не влетала, а вползала. Бедро болело ужасно, рука тоже. Сейчас я больше всего напоминала себе Квазимодо. Иду, хромаю, кукожусь и морщусь от боли. Но пропускать занятия было нельзя. И опаздывать на них тоже. Поэтому я, первым делом как пришла, закинула в себя обезболивающие. Только потом пошла умываться и переодеваться. Мама к этому времени снова спала, и я не стала ее будить. Не хотелось пугать ее своим видом. Да и слушать очередные упреки и нотации – тоже.

Одежды у меня было не так чтобы много. В связи с этим и выбор оказался не богат. Пришлось облачаться в старые джинсы, толстовку, купленную на распродаже. Последний размер, самый большой. Но можно было надевать ее и закутываться, словно в теплое одеяло. Вместо куртки надела жилетку, так как то, что у меня висело в шкафу, было уже не самого лучшего вида. Попадать в таком на глаза ребятам из универа, означало накликать на себя новые неприятности. И пусть меня считают чудачкой, это не означает, что выглядеть я должна, как оборванка.

Ольке я написала еще в больнице. Сообщила, что все хорошо и я дома. Решила, что ей расскажу о случившемся чуть позже. Все равно увидит меня такую «красивую» в ближайшие дни. Тогда и расскажу о произошедшем. Выслушивать стенания еще и Оли не хотелось. Пока вполне хватало и мамы.

Уже выходя из дома, вдруг вспомнила, что давно не ела. Как-то некогда было. Мысли были забиты совсем другим. А вот желудок был недоволен и всячески давал мне это понять, урча и вызывая тошноту. В итоге перед тем, как идти в универ, я решила подзарядиться порцией кофе. Но то ли мне дорогу перебежала черная кошка, то ли я сама по себе такая невезучая, но нормально попить кофе у меня не получилось.

Я выпила уже полстакана, пока шла по улице в сторону метро, когда мимо меня промчался какой-то парень. Толкнул в плечо. Моя рука, в которой был стаканчик с кофе, дернулась и рефлекторно сжалась. Крышечка отлетела от стаканчика и горячее кофе выплеснулось прямо мне на толстовку.

– Черт… – выругался парень, оборачиваясь. – Что за…

Медленно перевела взгляд со своей толстовки на парня и снова дернулась. Что… Что он здесь делает? Тот парень из клуба и… кажется, я видела его после. Точно! Это он меня сбил!

– Ты! – одновременно выпалили мы, зло смотря друг на друга.

– Мне конкретно на тебя не везет, – проговорил мерзавец, морщась.

– Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? – прошипела, прихрамывая надвигаясь на парня. – Ты, урод…

– Да-да, – охотно согласился со мной молодой человек, который был кем угодно, но только не уродом. – Я помню. И что дальше?

– Ты меня сбил! – выпалила и замахнулась на него рукой, в которой так и сжимала почти пустой стаканчик из-под кофе. – Придурок! Да я на тебя заяву накатаю!

– Эй, полегче, – предупредил мой обидчик. – Это не я.

– Я видела тебя!

– Но сбивал не я, – поморщился, словно съел целый лайм. – Я не настолько псих, чтобы гнать в дождь. Но я видел, кто это сделал. И даже заснял на видеорегистратор.

– Что? – не поверила своим ушам. Посмотрела на парня внимательнее, будто увидела в первый раз.

Ну да, так и есть. Тот несчастный, на которого я наехала в клубе. Снова стоит на моем пути. Точно злой рок какой-то. Других объяснений тому, что он делает подле меня, не было.

– Ты думаешь я вот так просто тебе поверю? – прищурилась. – Смотри, что ты со мной сделал, – возмутилась, указывая здоровой рукой на толстовку. Чуть было не пролила на себя при этом остатки кофе. – Это ты как объяснишь?

– Вот тут я случайно, – вздохнули в ответ. – И вообще, почему ты не в больнице?

– А чего мне там быть? – Теперь уже морщилась я. – Попусту тратить время.

– Ты себя в зеркало видела?

– А что со мной не так? – очередной вопрос с моей стороны.

– Побитые собаки выглядят лучше. Кстати, как твоя рука?

Посмотрела на левую руку, на которой виднелась тугая повязка. Боль она, конечно, притупляла, но не особо.

– Нормально, – солгала. – Так что будем делать? Мне звонить в полицию или ты на месте все объяснишь?

– Я и так ехал в отделение, – хмыкнул парень. – Но решил забежать и купить кофе. Вот и на тебя налетел. Плакал мой утренний допинг.

– Плакала моя толстовка, а не твой допинг, – пробормотала, хмуро посмотрев на «симпатичное» пятно, собственно, на толстовке.

– Ну, блин, сорян, – не очень-то искренне извинились передо мной.

– Все, я звоню в полицию, а там ты уже сам с ними разбирайся, – пригрозила и потянулась рукой к карману жилетки.

– Ага, давай, – хмыкнул мой обидчик, забирая у меня стаканчик. Сил сопротивляться почти не было. Как и времени до начала занятий в универе.

– Ты будишь во мне зверя, – предупредила.

Проследила печально, как мой стаканчик улетает в урну, стоящую неподалеку. Вот и попила кофе. Зачем, спрашивается, деньги тратила, которых и так не особо много.

– Хомячка или шиншиллу?

– Крокодила, – клацнув зубами, сказала.

– Ладно, давай довезу, куда тебе надо. А потом уже поеду в полицию, – решил пойти на мировую парень. – И дай свой номер телефона. Буду держать тебя в курсе. Тем более, тебя тоже вызовут в отделение. Информация из больницы уже должна была туда поступить. Кто же знал, что ты сбежишь? Так что жди звонка.

– Кстати, – спохватилась, – а палату в больнице ты оплатил? Или мне счет будет выставлен.

– Все я оплатил, – махнули на меня рукой. И, ухватив мою конечность чуть вышел локтя, повели в сторону края тротуара. – А ты сбежала.

– Мог и объяснить все, – недовольно, но уже не так зло посматривая на незнакомца, проворчала.

– Стала бы ты слушать? Набросилась бы, как сейчас, и обвинила бы меня во всех смертных грехах. Забирайся, – мне кивнули головой на машину, у которой мы остановились. – А то потом начнешь обвинять меня в чем-то еще.

Я ужасно опаздывала. А с той скоростью, с которой я сейчас ползла по улице, до универа я добралась бы часа через полтора.

– Ладно, – неохотно согласилась. – Все равно выбора особого нет.

– Да, и не поспоришь, – хмыкнул парень.

Мне открыли дверцу и отошли, ожидая, когда я устроюсь спереди, по правую руку от водителя.

– Пристегнись, – предупредили меня.

Скептически посмотрела на говоруна. Он что, за блондинку меня считает? Пусть у меня и светлые волосы, но на дурочку я вроде как не похожа. Уж об этом меня можно было не предупреждать.

– Чего так смотришь? – поинтересовались, когда уже заняли место водителя. – И да, меня Никитой зовут. Так, на всякий случай. Вдруг тебе снова захочется назвать меня уродом. Тогда сразу вспомни о том, что у меня и имя нормальное имеется.

– Никита, значит, – задумчиво проговорила. – А меня Алиса.

– Лиса Алиса? – хмыкнул Никита, трогая машину с места. – Понятно, с чего у тебя такой взрывной характер.

– Нормальный у меня характер, – возмутилась, хмурясь. – Если не хочешь неприятностей, то вези меня шустрее к универу. Я скажу адрес…

Я снова постепенно влезала в шкуру городской сумасшедшей. Пусть и не хотелось делать этого перед Никитой.

– Так говори, чего болтаешь, – съязвил Ник.

Покусала бы, да боюсь зубы обломать. Судя по всему, мне попался тот представитель мужского рода, у кого в голове дури ничуть не меньше, чем у меня. Договориться с таким сложно. Однако, он точно не желает мне зла. Если вспомнить, что именно он привез меня в больницу и, по его словам, оплатил мое там пребывание.

Адрес я таки назвала. Иначе бы как он меня отвез туда, куда мне надо? На этом надеялась, что разговор наш сойдет на нет. Но тут Никиту словно прорвало…

– Слушай, а чего ты в клубе из себя черт знает кого строила? – спросил он, не смотря на меня. Сейчас его больше интересовала дорога. – Словно парня себе для приключений искала.

Допустим не парня, а деньги. Говорить же тебе об этом не собиралась. У каждого свои скелеты в шкафу. У меня так вообще там целый старинный склеп собрался. Скелетов столько, что скоро некуда будет складывать.

– А ты ко мне в душу не лезь, – сказала и с силой пару раз стукнула себя по груди кулаком. – Ты меня знать не знаешь. Так что права осуждать не имеешь.

На меня посмотрели с подозрением. Ну надо же, нужно было притвориться странной, чтобы на меня обратили внимание. Нужно ли оно мне, другой вопрос. Пусть я и была благодарна парню за то, что он мне помог, это не означало, что мы теперь будем общаться спокойно и я начну изливать ему душу.

– Язва мелкая, – хмыкнул Никита.

А я не стала спорить. В какой-то степени он был прав. И в самом деле язва. Особенно когда меня начинают задевать. И ответить я могла. А уж сыграть чокнутую – запросто.

– Тебе не говорили, что ты, когда молчишь, довольно миленькая? – Вот не мог он спокойно вести машину. Нужно было сказать еще что-нибудь колкое.

– В остальное время я страшненькая, – заметила. – Поэтому лучше закрой варежку, прикуси язык и вези меня к месту моей учебы. А потом будь добр доползти до отделения полиции и показать видео. Мне самой уже интересно, кому буду лицо царапать.

– М-да, – единственное, что смог выдавить из себя Никита, после моих слов.

Какое-то время мы ехали молча. Я почти смирилась с тем, что сегодня в универе буду красоваться с живописным пятном на толстовке. Так же была готова к тому, что меня будут усиленно обсуждать. Как же, такая вся из себя талантливая и на Квазимодо похожа. Не то, чтобы меня это сильно расстраивало. Персонаж мне этот нравился. Особенно симпатизировал тот, что страдал по Эсмеральде в мультфильме. Поэтому даже обижаться почти не буду. Это они думают, что я с приветом. На самом деле все они, те кто смеялся надо мной, тоже были не очень-то нормальными и адекватными, раз смеялись над моей игрой.

– Никита, – сама позвала парня, хитро на него косясь.

– Что? – не очень-то дружелюбно откликнулся парень.

– А у тебя девушка есть?

Если Ник и удивился моему вопросу, то виду не подал. Вот это самообладание, я бы так точно не смогла. Впрочем, у меня не так часто спрашивали о наличии парня. Скорее всего, все вокруг просто считали, что у меня его нет и никогда не будет. Так что зачем тратить время на глупые вопросы. Верно?

– С чего это ты интересуешься? – Никита чуть не побледнел. Так боится серьезных отношений? Ну прямо как Алешенька из мультика про могучего богатыря.

– Просто так, – пожала плечами. – Вдруг захочу ей стать.

– Еще чего не хватало, – пробормотал парень.

Ну вот, еще один бедолага не видит во мне привлекательную девушку. А я, между прочим, к нему со всей душой. Искренно, если можно так выразиться. Ник же еще нос воротит. Не понимает еще, что ему в моем лице бы точно счастье привалило. Теперь уже все, один раз отказался, я второй предлагать не стану.

– Слушай, – тут уже Никита решил поболтать. Что ж, пускай. – Ты до этого вроде нормальная была. А тут резко изменилась. Что послужило этому причиной?

– Что для тебя значит «нормальная»? – Иронично изогнула бровь. Еще и посмотрела на молодого человека таким взглядом… Будто он глупый студент, который никак не может сказать, когда в Коре пришел буддизм. Это же так просто, а он сидит тут и никак понять не может. – Каждый понимает это так, как хочет.