Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
В книге использованы фотографии автора, Анны и Александра Репниковых (https://www.aarepnikov.ru/), Википедии (Wikimedia Commons), фотобанка Depositphotos и открытых ресурсов мировой Сети.
Редактор Ольга Рыбина
Корректор Светлана Харитонова
Дизайнер обложки Мария Бангерт
© Владимир Печенкин, 2022
© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2022
ISBN 978-5-0056-2927-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вместо введения. Сначала было слово,. или Китайская грамота
Меня дурманили слова моего спутника… его намеки на то, что эти камни много могли бы рассказать о себе и веселого, и страшного, могли бы оживить много картин страсти и гнева, злобы и преступлений.
Я убежден, что торговые и культурные связи древности гораздо шире, чем мы представляем по неполной исторической документации.
Мифы – это события, которые никогда не случались, но постоянно происходят.
Одно из первых открытий человек сделал в области геологии: оказывается, камни бывают разные! Первобытные люди заметили, что среди массы «бесполезных» булыжников попадаются такие, что при раскалывании образуют острые края. Потрудившись, такие камни можно превратить в наконечник копья или каменный топор. Самыми «технологичными» минералами оказались кремень и обсидиан, которые и стали первыми полезными ископаемыми.
Потом состоялось «открытие» соли – надо же, она делает еду вкуснее! Выяснилось, что из податливых глин можно слепить посуду, а из разноцветных – делать краски и раскрашивать стены пещеры или себя, любимого. Но глиняная краска высыхает и осыпается, хватает ее ненадолго, а вот если украсить себя камнями, то такие украшения можно носить бесконечно. Для этого хорошо подошли яркие и легкие в обработке янтарь и коралл.
Много позже выяснилось, что в некоторых камнях «прячутся» металлы, которые можно извлечь с помощью огня – возникла металлургия, человек научился добывать из камня сначала медь, потом железо.
Одни камни годились для одного, другие – для другого. Полученные знания человек упорядочивал. Одна из первых классификаций была сделана в Древней Греции Теофрастом. В небольшой книжице «О камнях» Теофраст делит все известные в то время полезные ископаемые на «камни» и «земли».
Первая классификация минерального мира принадлежит Плинию Старшему, который выделил Lapides (обычные камни), Saxa (скалы, или собственно горные породы), Calculi (окатанные камни или голыши) и Gemmae (драгоценности). Вот последние нас и интересуют – что это за драгоценности?
В Древней Греции и Древнем Риме о кутюрье и слыхом не слыхивали, потому и одежда в то время была незатейливая: либо в форме мешка с дырками для рук и головы (туники, хитоны), либо кусок ткани в качестве накидки (тоги, пеплосы). Пуговиц к тому времени тоже еще не изобрели – одежду закалывали застежками и завязывали поясами. Богатые граждане использовали для закрепления сползающих покровов крупные броши из красивых камней, это и были геммы, которые выделены Плинием в отдельный класс камней. Часто на них вырезались изображения богов, героев мифов, животных.
Хвастливые богачи не ограничивались одной-двумя геммами и буквально обвешивались ими, выставляя напоказ свое богатство. Про таких homo novus – богатеев-выскочек, писал в I веке римский поэт:
Судьбы некоторых исторических камней и легли в основу этой книги.
Драгоценные и цветные камни всегда были идеальным товаром для купцов. Они обладали двумя важнейшими качествами. Во-первых, это был эквивалент валюты в любом государстве, который к тому же никогда не падал в цене. И, во-вторых, драгоценные камни, при их значительной стоимости, занимают очень мало места. Если, например, на караван в пустыне нападали разбойники, заветный мешочек с самоцветными камнями было легко спрятать, гораздо проще, чем тюки с шелком или с дорогой посудой.
Месторождения самоцветов античного мира, вынесенные на «Карту Страбона». Карта мира Страбона из книги Банбери Э. Х. (Эдвард Герберт) «История древней географии у греков и римлян с древнейших времен до падения Римской империи», 1879. Общественное достояние. Источник заимствования – ресурсы мировой Сети
Казалось бы, зачем вообще возить камни туда-сюда? А дело в том, что в древности было известно не так много месторождений драгоценных камней. Взять тот же алмаз. Сегодня его месторождения известны и в Индии, и в России, и в Бразилии, и в южной части Африки (ЮАР, Намибия, Ботсвана, Ангола), и в Австралии, и в Индонезии. Кажется, проще сказать, где алмазы пока еще не обнаружены. Другое дело в древности: до XVIII века они добывались только на копях Голконды в Индии. Месторождения нефрита были известны лишь на территории современного Западного Китая; янтарь поступал только с берегов Балтики и Северного моря и так далее. То есть в былые времена на земной шар приходилось по 1—2 месторождения, где добывались красочные самоцветы.
В древности по всей Ойкумене сложилась сеть торговых путей. По ним шли не только денежные потоки, но и обмен знаниями, технологиями, а также изумительными драгоценными камнями из далеких заморских стран.
Самая «раскрученная» на сегодняшний день торговая дорога древности – Великий шелковый путь. Он тянулся от берегов Желтого моря до Средиземноморья. Но это не был широкий хайвей с многосторонним движением, торговая трасса то сходилась, то дробилась на множество ответвлений, которые разбегались к отдельным городам. Существовали и побочные дороги, порой весьма оживленные и важные, которые так или иначе были связаны с Великим шелковым путем, питались им и питали его. На этих торговых дорогах шла бойкая торговля и цветными камнями, недаром некоторые ответвления шелкового пути получили такие названия, как Янтарный путь, Лазуритовый путь, Нефритовый путь…
Караван. Зарамочное оформление Каталонского атласа (1375). Национальная библиотека Франции, Париж. Общественное достояние. Источник заимствования – ресурсы мировой Сети
Вот мы и двинемся вдоль этих торговых путей, сквозь время и пространство – из Древней Японии во Францию времен мушкетеров, из Аравии первых мусульман во дворцы Клеопатры, из гробниц египетских фараонов трехтысячелетней давности в армию Наполеона, из дворцов индийских раджей к морям Древней Греции, из предгорий Средней Азии в Уральские горы. И двигаться будем вместе с Солнцем, от страны, где оно восходит, и до побережья западных морей.
Пути самоцветов – вторая составляющая повествования.
Есть и третья. Легенды о самоцветах. Убедительные и не очень.
И, наконец, последуем совету Бируни: «Теперь мы хотели бы начать с перечисления драгоценных камней, накопленных в сокровищницах; все они молочные братья – плоть матери-земли; все они рысаки, участвующие в скачках, приз которых – украшения и выгода. Я постараюсь не опустить ничего из того, что содержится в трактатах… и того, что я услышал от других, хотя ювелиры ненамного отличаются от охотников и сокольничих в том, что касается небылиц и чудовищных выдумок».
Непростой простой камень
Кто с яшмой спутает простые камни,
Не отличает преданность от лести.
Среди исторических камней есть один, который стоит особняком.
Начать с того, что он нигде не упоминается как исторический. Про него нет многочисленных эссе, статей и сайтов в интернете, он всегда находился в тени (причем в прямом смысле слова). Этот самоцвет никто не видел, по крайней мере, уже больше полутора тысяч лет. И в то же время это самая почитаемая драгоценность одного из старейших императорских домов, и хранится она как зеница ока! Однако и сам правитель не может взглянуть на свою драгоценность! Более того, никто достоверно не знает, что же это за минерал.
Когда в XIX—XX веках геологов стали допускать до сокровищниц повелителей, на свет стали всплывать некоторые досадные неточности. Так, «рубин» Тимура и «рубин» в короне Екатерины II оказались менее ценными минералами – шпинелями; «алмаз» Браганца, который должен был украсить корону португальских королей, и вовсе обратился топазом… Но камень, о котором речь впереди, продолжает хранить свою тайну. По некоторым данным, сокровище представлено несколькими камнями, по другим – он один. Считается, что это яшма, но можно ли это утверждать наверняка? Вряд ли. Тем более в Японии, о которой у нас речь, под термином «яшма» в стародавние времена подразумевался некий благородный камень красивой пестрой расцветки. И все же будем считать его яшмой, по крайней мере, до ознакомления с ним минералогов. Вот только навряд ли это случится в обозримом будущем.
Как попал этот камень к императорам Японии, каково его происхождение – неизвестно. Японцы связывают его появление с двумя другими священными символами власти императорского дома: бронзовым зеркалом и самурайским мечом.
По одной из легенд, у бога Идзанаки (который, кстати, и создал Японские острова) было трое детей, между которыми он разделил свои владения. Старшей сестре – Аматэрасу-о-миками – «Великой священной богине, сияющей на небе», богине-солнцу – в правление досталась «равнина высокого неба», среднему брату – Цикуёми – «страна, где царствует ночь», а младшему – Сусаноо – равнина моря. Одновременно отец одарил всех троих. Аматэрасу получила бронзовое зеркало – символ Солнца. Бог ночи Цукуёми унаследовал символ Луны – священную яшму. А повелитель морских бурь, тайфунов и цунами Сусаноо принял символ молнии – несокрушимый самурайский меч. Священные реликвии представляли все виды небесного огня: свет солнца, луны и молнии. Когда в результате различных обманов и ухищрений Аматэрасу смогла собрать воедино все светоносные регалии, она передала их своему внуку, от которого и повели род японские императоры.
Рассказывают истории появления этих реликвий и по-другому, но это не суть важно, главное, что только обладание всеми этими раритетами делало императорскую власть законной, а если по каким-либо причинам повелитель не мог получить зеркало, меч и яшму – его власть считалась нелегитимной.
Археологические раскопки показывают, что культ этих символов сложился с незапамятных времен: еще у племенных вождей, которые жили на территории современной Японии более двух тысячелетий назад, бронзовое зеркало, меч и ожерелье из пестрой яшмы (матагама) выступали символами власти – подобные атрибуты находят практически в каждой богатой могиле. С упрочением власти феодалов вассалам запрещалось иметь эти «божественные» регалии, и, в конце концов, когда государство было полностью централизовано, они оказались в единственном числе.
Вероятно, у Аматерасу было подобное зеркало. Зеркало из бронзы с китайским иероглифом «Долголетие», украшенное драконом и облаками. Столичный музей, Пекин, Китай. Фото: Википедия / Rosemania (CC BY 2.0)
Первые императоры Японии были, по сути, кочевниками. По древним поверьям считалось необходимым покинуть любой дом, где кто-либо умер, это правило распространялось и на императорский дворец, поэтому для каждого очередного правителя возводилась новая резиденция. Правда, дворец – это громко сказано, легкие строения из бамбука скорее напоминали непритязательные хижины, ведь теплый климат и обилие идеального строительного материала – бамбукового леса – позволяли возводить дворцы буквально за день, да и землетрясения не позволяли строить каменные хоромы.
Так что «столицы» появлялись и исчезали вместе с очередным императором, но в каждом дворце обязательно выделялась комната, где хранились реликвии Аматэрасу.
Летописная история этих сокровищ начинается с императоров Судзина и его сына Суйнина. Хотя многие современные историки считают и этих императоров фигурами легендарными: по одним данным они правили в I веке нашей эры, по другим – в IV веке.
Вплоть до Судзина регалии хранились во дворце, но было замечено, что их близость плохо отражается на здоровье императора. Посему было принято решение – создать для сокровищ особое святилище богини Солнца, куда и передать на постоянное хранение оригиналы меча и зеркала, а для проведения дворцовых церемоний изготовить копии священных предметов. А что же яшма? Оригинал яшмы правитель решил оставить при себе.
Первый храм Аматэрасу был сооружен в случайном месте – в деревне Касануи, где в то время «кочевал» дворец. Поэтому следующий император – Суйнин поручил своей дочери – принцессе Яматохимэ-но Микото выбрать более достойное место для отправления священных церемоний. Новое место оказалось удачным: основанный на востоке острова Хонсю храм Исэ дошел до наших дней и считается главным синтоистским святилищем Японии. Сама же принцесса стала первой верховной жрицей. Традиция назначать принцесс жрицами важнейших святилищ просуществовала до XII века и ушла вместе с упадком императорской власти.
Меч и зеркало были торжественно перенесены из Касануи в Исэ. Но вскоре внук Суйнина отправился покорять восточных варваров, и для успеха экспедиции принцесса-хранительница вручила ему прославленный клинок. Поход оказался удачным, если не считать, что славная реликвия была у героя похищена. Однако через какое-то время волшебный меч нашелся сам – во время грозы он отразил вспышку молнии, от чего загорелся кедр. На выжженном месте был построен храм с названием «горящее поле» – Ацута, в котором до сегодняшнего дня хранится утерянное и вновь обретенное лезвие, полученное от Аматэрасу.
На этом легендарная часть истории заканчивается. Меч и зеркало, полученные от Аматэрасу, стали храмовыми святынями и ушли из исторической жизни, а эмблемами верховной власти со временем стали их копии, которые постоянно находились рядом с императорской особой.
С незапамятных времен бесценные предметы оборачивались драгоценными материями, при этом, когда ветшающий покров истлевал до неприличия, реликвия не разворачивалась, а обматывалась сверху новой тканью. В таком внушительном свертке каждый раритет покоился в деревянном ящике с крышкой, который вкладывался в другой ящик, а тот – в третий. Так и хранились они, упакованные подобно Кощеевой смерти, многие сотни лет.
Со временем в императорском дворце для копии священного зеркала стали выделять особую комнату, а впоследствии даже сооружать отдельное строение в дворцовом комплексе, но святыне фатально не везло: в 960 году дворец горел и зеркало треснуло от огня; в 1005 году в результате очередного пожара зеркало сгорело полностью – от него остался только пестик, который прилаживали к задней поверхности, чтобы держать зеркало. Третий пожар доконал раритет окончательно, но расплавленные остатки святыни аккуратно собрали и завернули в традиционные покрывала. Считается, что, несмотря на все несчастья, божественные свойства зеркала Аматэрасу не утратились.
Если для зеркала во дворце выделяли особую постройку, то яшму и меч (точнее – уже дубликат меча) император постоянно хранил в своих жилых покоях в специальном алькове. Отчего же императоры так выделяли яшму? Ведь мало того, что ее не стали дублировать, но и сохраненный в свое время оригинал они постоянно держали при себе.
Прежде чем рассмотреть дальнейшую судьбу регалий императорского дома, познакомимся поближе с яшмой. Она имеет имя собственное, иногда ее называют Ясака-но магатама – Сияющая Яшма, но чаще – Ясакани-но магатама – Сияющая изогнутая Яшма.
Магатамы периода Кофун. Токийский национальный музей. Фото: Википедия / Kakidai (CC BY-SA 3.0). Период Кофун (Кофун дзидай) – эпоха в истории Японии примерно с 300 по 538 год нашей эры
Она, так же как и прочие знаки императорского достоинства, упакована в многослойный тюк, который полностью не разматывался, по крайней мере, уже полторы-две тысячи лет. Так что на протяжении десятков поколений ее никто не видел. Не существует и описаний реликвии. Исходя из имени собственного, некоторые исследователи склонны считать «что это какой-то округлый и изогнутый драгоценный (в те стародавние времена) камень, но какой именно, сказать трудно; возможно, что это яшма, но возможно, что и нет…».
Собственно, слово «магатама» принято толковать как «изогнутая драгоценность». Чаще всего магатама представляет собой довольно большую загогулину в виде запятой, в утолщенной части которой просверлено отверстие. По форме и размерам такие «изогнутые драгоценности» напоминают клыки и когти медведя. Не стоит забывать, что Японские острова в свое время были медвежьим раем, а заросшие густым волосом айны, которые населяли эти острова до японцев, и вовсе вели свою родословную от медведей.
Связка таких магатам, по всей видимости, надевалась на шею и напоминала ожерелье охотника из клыков диких зверей. Такие украшения из зубов и когтей пещерного медведя ли, льва или крокодила всегда считались чудесным талисманом у всех народов с доисторических времен до наших дней. Скорее всего, первые магатамы и делались из охотничьих трофеев, а позже клыки животных стали заменять горными породами: обожженной глиной (терракотой), янтарем, горным хрусталем, яшмой, нефритом и так далее. Со временем приоритет приобрела яшма: янтарь и глина слишком мягкие, горный хрусталь при обработке имеет раковистый излом, нефрит отличается маслянистой полировкой, а яшма довольно легко обрабатывается, имеет острые и сверкающие грани в свежем изломе и отличается яркими и привлекательными расцветками. Недаром первобытные люди на всех континентах делали свои каменные орудия (тот же каменный зуб!) из кремня и яшмы.
Изогнутые заостренные фигурки клыков из яшмы со временем потеряли свой первоначальный смысл и стали ассоциироваться с полумесяцем. Сходство усиливала прохлада и холодный «лунный» блеск полированного камня. Так, магатама из охотничьего амулета со временем переродилась в символ Луны, вернее – лунного сияния, а первым владельцем священной яшмы стал бог Цикуёми, повелитель страны, «где царствует ночь».
Предположим, что Ясака-но магатама действительно сделана из яшмы, но откуда камень: местный японский или привозной?
Яшма издревле добывалась в большом количестве в области Идзумо, в просторечии этот минерал японцы так и называли – идзумосэки, то есть камень из Идзумо. Как раз в этой местности обитали и совершали свои деяния первые японские божества, поэтому Идзумо иногда называют землей богов. Откуда же быть родом императорской яшме, как не из Идзумо. Ведь и в самом деле, яшма – очень распространенный минерал, и везти ее из-за семи морей вроде бы не имеет смысла. Все это конечно так, если не учитывать, что речь идет о главном державном символе, в этом случае играет роль не столько минералогия, сколько политика.
Культ яшмы пришел в Японию из соседних стран Запада: в средневековой японской поэзии яшма часто определяется как «драгоценный камень из чужих краев», то есть из Китая или Кореи, с которыми у Японии были торговые отношения.
В Китае яшма ценилась благодаря высокой твердости, прочности, долговечности и яркой окраске. Эти достоинства наряду со скрытокристаллической структурой и способностью принимать полировку сделали ее одним из любимейших материалов у резчиков камня. Китайские мастера славились изготовлением изящных миниатюрных вещиц чрезвычайно тонкой работы. Особо ценилась у древних умельцев пятицветная яшма – в своих миниатюрах искусный резчик мог обыграть каждое пестрое пятнышко. Собственно, эпитет «пятицветный» в китайском означает – «обладающий всеми цветами», что у нас соответствует определению «всех цветов радуги».
Одно из китайских преданий рассказывает, что император Сюань-цзун, живший в VIII веке, обнаружил в своей сокровищнице два старинных предмета, изготовленных из пятицветной яшмы.
– Не соблаговолит ли кто из моих высоких советников объяснить – отчего современные мастера не работают нынче с таким замечательным материалом? – неожиданно задал вопрос повелитель сопровождающей свите.
– Самоцвет поступал нам в качестве подношений одного князька с Запада. Из его страны мы получали также резвых скакунов и пятицветные ковры.
– Но почему, почему же все это перестало поступать к нашему двору?
– Возможно, ваш военачальник, ведающий «безопасностью Запада», сможет ответить.
Через неделю, загнав не одного коня, во дворце появился воин с ног до головы покрытый пылью.
– Любезнейший, – обратился к нему император, – ну, и как прикажете понимать, отчего нам перестала поступать пятицветная яшма? Не полагаете ли вы, что давно пора сделать внушение нерадивым варварам и возобновить поставки?
– Да, мой император! Как раз две недели назад я отправил в страны Заката моих людей. Они отыщут и накажут нерадивых.
Утверждают, что виновные были найдены (или назначены – невелика разница), но главное – в столицу Поднебесной отправился целый караван, груженный многоцветным камнем. К несчастью, в узких и темных долинах предгорий Памира на караван напали разбойники, которые «носили тюрбаны и ели вшей». И весь груз разошелся среди лихих людишек. Когда печальные вести достигли столицы, император снарядил целую армию. По слухам, она нашла и разорила гнездо грабителей, но полностью замерзла на одном из перевалов на обратном пути, попав в снежный буран. А пятицветная яшма с той поры и вовсе перестала поступать в Китай.
Откуда же могла поставляться пестрая яшма ко двору императора? Скорее всего, она добывалась в предгорьях Алтая или (менее вероятно) Южного Урала, где известны месторождения уникальных пейзажных яшм. Кочевые племена хунну, а затем тюрков, которые населяли эти места, имели постоянные торговые и дипломатические отношения с Поднебесной: столь ценимая китайцами яшма непременно входила в посольские дары и товары роскоши. Так что с очень большой долей вероятности можно предположить, что и священная «сияющая яшма» японских императоров имеет алтайское происхождение и попала в Японию через Китай.
Красная яшма, район Цугару, Япония. Фото: Википедия / Aomorikuma (CC BY-SA 4.0)
И все-таки, казалось бы, – причем здесь Китай, есть же яшма из Идзумо? А дело в том, что китайская жизнь копировалась японцами буквально во всех проявлениях. Филологи утверждают, что без влияния китайской поэзии не появилась бы утонченная японская. Археологические изыскания говорят о том, что бронзовые зеркала были завезены в Японию именно из Китая (и зеркало Аматэрасу, вероятнее всего, в том числе). Кулинары могут вспомнить, что и сладкие рисовые крекеры сэмбей попали в Японию из Поднебесной, это же касается и всемирно известного сейчас саке. Музыканты подтвердят, что традиционный японский струнный инструмент кото имел китайский прототип – цисяньцинь. А что говорят лингвисты? Японский титул «сегун» (вернее – «сэйи тайсегун», или «великий полководец – победитель варваров») происходит от китайского титула «цзянь-цзюнь», который имел то же значение, и обычно переводится на европейские языки как «генерал». Мало того, в европейских языках правителя Японии принято называть латинским словом «император», в то время как сами японцы используют титул «Тэнно», то есть буквально «Небесный Государь», или «Сын Неба», что, по сути дела, является калькой с титула китайского императора. Но и это не все. Боевой клич «Тэнно хэйка банзай!» («Десять тысяч лет Императору!»), который обычно сокращали до «Банзай!», произошел от китайского «вансуй», что буквально означает «десять тысяч» в значении «очень много» и примерно соответствует нашему «Многая лета!». Что уж тут говорить, даже буддизм, появившийся в Индии, попал в Японию через Китай.
Но самым удивительным образом китайское влияние проявилось в архитектуре: первая постоянная столица Японии – Нара была попросту скопирована с Чанъани – столицы Китая того времени. Квадратный в плане, китайский Чанъань, с широкими прямыми улицами, был, по сути, просто-напросто уменьшен втрое и перенесен на Японскую землю. Но Наре не повезло – она была главным городом менее 80 лет. В 794 году столица была перенесена в Киото, который также был построен по образцу китайского Чанъаня и вписан в окружающую природу согласно правилам фэн-шуй.
Центром столицы стал императорский дворец, где, окруженный многочисленными женами и наложницами, обитал владыка государства. У императора Камму, к примеру, (который и перенес столицу в Киото) было 16 «высоких» и «низких» жен, которые родили ему 32 ребенка. В результате такой любвеобильности императоров (горячая южная кровь!) в Японии рождалось так много принцев, что еще в древности был принят закон, согласно которому царские отпрыски в пятом поколении переставали считаться принцами крови, получали новое имя и становились рядовыми членами класса феодалов. Большинство из них тактично покидало столицу (знаменитая японская вежливость!) и селилось далеко от Киото, многие вступали в браки с представителями древних кланов. Двор, неуемно плодясь, сеял «зубы дракона»: в каждом поколении появлялось все больше недовольных, которых обошли при выборе наследника престола.
Японская аристократия в то время делилась на роды, сильнейшим из которых до поры был императорский клан Ямато. Но со временем начали набирать силу кланы Фудзивара, Отомо, Татибана, Минамото, Тайра и другие, которые проводили собственную политику: при этом одни делали ставку на придворные интриги, другие, до поры, накапливали силы на периферии империи.
Например, члены клана Отомо долгое время были потомственными почетными дворцовыми стражами, и эта синекура их вполне устраивала. К чему желать бо́льшего – ведь жизнь и так прекрасна!
Совсем по-другому строил свое будущее амбициозный род Фудзивара. Мужская часть клана незаметно прибрала к рукам ключевые места в императорском совете, а после этого началось внедрение и в императорскую фамилию. Путь для этого был выбран незатейливый, но надежный – эксклюзивная поставка дочерей императорскому двору. И, надо сказать, Фудзивара на этом поприще преуспели: между 724 и 1900 годами пятьдесят пять из семидесяти шести наследовавших друг другу императоров были рождены женщинами из клана Фудзивара. К VIII веку императорский двор, по сути, превратился в семейный клуб Фудзивара. Но и этого было мало: под напором царедворцев (свои ведь люди в совете!) появилась практика отречения императора, когда он еще совсем молодым передавал свои полномочия родственнику-ребенку, которым легче было манипулировать. Формально императору еще продолжали поклоняться как священной особе, но в действительности с ним уже не считались.
Создать регулярную армию в империи не удалось. Одно дело нести почетную стражу и щеголять при параде перед принцессами и знатными дамами в столице, тут охотников хватало (привет клану Отомо!), и совсем другое – нести тяготы службы на границах государства. Средневековая японская империя была куда меньше современной – густо заселены были только южные земли, даже северная часть центрального острова Хонсю в то время оставалась пограничным краем, где укрывались банды изгоев и разбойников. А уж северный остров Хоккайдо и вовсе был землей почти неизведанной и полностью принадлежал бородатым айнам.
На этих пограничных землях и проросли посеянные «зубы дракона» – здесь оформились и набрали силу кланы Тайра и Минамото, которые вели свою родословную от тех самых уязвленных принцев крови. До поры двору не было печали, чем там занимались люди на задворках империи – расширяете державу, ну и молодцы. За счет отвоеванных территорий Тайра, Минамото и другие кланы увеличивали земли империи (которые на самом деле считали своими собственными), однако новые приобретения надо было охранять: надежды на центральную власть не было, поэтому землевладельцы были вынуждены создавать собственные отряды самообороны. Со временем из таких «частных охранных предприятий» на периферии Японской империи зародилось и окрепло самурайское сословие, которое заменило регулярные войска. Но, в отличие от государственной армии, самурайские отряды подчинялись лишь своему сюзерену.
Для двора такое положение вещей казалось естественным, и правительство с радостью передало все военные и полицейские функции горстке удаленных от двора аристократов. Центральная власть все чаще стала использовать частные армии для собственных нужд, при этом иногда зарвавшихся Тайра усмиряли с помощью клана Минамото и наоборот, что сделало эти кланы непримиримыми соперниками.
Как уже упоминалось, под напором клана Фудзивара был принят закон, согласно которому совершеннолетний император отрекался в пользу малолетнего наследника. При этом отрекшийся император обычно удалялся в монастырь, принимал монашеский сан и в дальнейшем именовался «император-инок». Такая система власти вносила изрядную путаницу: во дворце под надзором Фудзивара «правил» малолетний император, а за монастырскими стенами номинально существовал такой же безвластный император-инок, иногда таких «добровольно» отрекшихся императоров-иноков оказывалось несколько, например, отец малолетнего императора и дед. Подобная ситуация сложилась в 1156 году: когда неожиданно скончался юный правитель, одновременно два отрекшихся экс-императора объявили свои претензии на власть, причем одного из них поддержал род Тайра, а другого – Минамото.
В тот раз победителями вышли Тайра, которые в ходе военного столкновения не только поставили своего малолетнего императора, но даже оттеснили от трона представителей рода Фудзивара. С этого, в общем-то, незначительного эпизода и начался восточный вариант войны Алой и Белой розы, в которой клан Тайра выступал под красными знаменами, а геральдическим цветом Минамото был белый.
Спустя несколько лет уже войска Минамото стали угрожать столице и Тайра в спешке начали покидать Киото. Они вывезли в одно из удаленных поместий шестилетнего императора и вместе с ним священные сокровища, без которых немыслимо коронование другого императора: зеркало, яшму и меч. Тайра находились в своих владениях, где им была известна каждая тропинка, и пока в их руках находился царственный ребенок вместе со священными регалиями, они сохраняли надежду на перелом войны.
Между тем, Минамото, захватив столицу, провозгласили нового малолетнего императора, благо принцев крови в раскидистом императорском древе хватало с лихвой, и не беда, что его мать была лишь одной из императорских наложниц – благодаря интригам Минамото ее признали матерью-императрицей. Хуже было то, что пока регалии находились в руках Тайра, коронация считалась недействительной.
Война шла несколько лет с переменным успехом, но военное счастье покинуло самураев Тайра, враги наседали последовательно и безжалостно, борьба шла на полное уничтожение. Казалось, только вчера Тайра покинули столицу, но вот их уже вытеснили на остров Сикоку и начали гонять по горам, словно затравленных хищников. Последняя надежда была на небольшие прибрежные острова и флот. У Тайра осталось несколько больших кораблей, способных поднять по триста-четыреста воинов и сотни боевых галер. Они надеялись пересидеть на островах и накопить силы для ответного удара.
Погрузив на корабли войска и мальчика-императора с императрицей, Тайра отчалили навстречу судьбе. Когда два флота сошлись для последнего боя, Тайра начали теснить врагов. Но тут неожиданно часть самураев, служивших Тайра, обратила оружие против своих сюзеренов. Измена была столь внезапной, а корабли предателей так тесно перемешаны с кораблями Тайра, что пущенные стрелы разили без промаха.
Начался полный разгром. Поняв, что бежать некуда и пощады не будет, бабушка малолетнего императора переоделась в траурные одежды, швырнула в пучину священные сокровища, взяла на руки внука и со словами: «Там, на дне, под волнами, мы найдем другую столицу!» – кинулась вслед за символами императорского дома.
Итог катастрофы описан в «Повести о доме Тайра»: «О скорбный вид! Алые знамена, алые стяги, брошенные, изорванные, плавали в море, как багряные кленовые листья, что устилают воды реки Тацута, сорванные порывами бури. Алым цветом окрасились белопенные волны, набегающие на берег. Опустевшие судна, потерявшие кормчих, гонимые ветром, увлекаемые течением, качались на волнах и уносились в неведомые морские дали…»
Сражение закончилось поголовным уничтожением клана Тайра. Отныне властителями Японии стали Минамото. Для укрепления своего положения они пошли другим путем, нежели Тайра и Фудзивара. Победители установили наследственную военную диктатуру, получившую название сегунат. Отныне реальная власть в государстве принадлежала сегуну, и хотя императорский двор был сохранен, полномочий у государя оказалось не больше, чем у персонажа из театра теней. Единственное, пожалуй, послабление – императорам стало дозволено «править» не только в младенческом возрасте – институт малолетних правителей постепенно сошел на нет.
Триптих. Великая битва у Данноура. Последнее сражение между кланами Тайра и Минамото в 1185 году. Утагава Куниеси (1856). Коллекция Британского музея. Общественное достояние. Источник заимствования – ресурсы мировой Сети
А что же сокровища? Средневековые сочинители на разные лады описывают, что священные зеркало и яшма «в силу присущих им божественных свойств» всплыли из бездны, только меч обнаружить не удалось. Конечно, чуда никакого не было – регалии были так укутаны бесчисленными обертками, что представляли собой надежные поплавки.
Выловленные из воды яшма и зеркало были доставлены в императорский дворец в Киото. С мечом оказалось сложнее. Сначала место священного клинка занял один из личных мечей императора, а в 1210 году в храме Исэ с соблюдением всех положенных церемоний был выкован новый, который и был объявлен священным.
Клан Минамото создавал наследственный сегунат «под себя», надеясь править Японией до скончания рода, и им это удалось сполна. Правда, мужскую линию Минамото вырезали под корень уже в 1219 году, всего через 34 года после того, как они полностью расправились с Тайра, и очередным сегуном стал двухлетний ребенок из клана… Фудзивара. Вот такая историческая загогулина. Правда, и Фудзивара продержались недолго.
Портрет императора Го-дайго. Художник Gashin. Музей императорских коллекций, Токио. Общественное достояние. Источник заимствования – ресурсы мировой Сети
Очередная заваруха в сегунате случилась в 1331 году. Царствовавший в то время император Го-Дайго решил воспользоваться удобным моментом и, опираясь на верных самураев, попытался реставрировать реальную власть верховного правителя. Он тайно покинул Киото и, прихватив с собой священные регалии, скрылся в одном из горных монастырей.
Сторонники сегуната, потерявшие правителя, забеспокоились и приняли экстренные меры по поиску беглого императора. Вскоре его обнаружили и силой возвратили в Киото, где он был низложен. На престол возвели нового правителя, а Го-Дайго отправили в ссылку на отдаленные острова, но перед этим его обязали передать священные предметы новому императору. Недолго думая, Го-Дайго соорудил какие-то фальшивые три сокровища, передал их представителям новой администрации и отбыл в изгнание, прихватив с собой подлинники зеркала, меча и яшмы. Сфабриковать подделки было несложно – всего-то надо было замотать что-то в старые полуистлевшие тряпки – ведь развернуть святыни, для того чтобы их проверить, невозможно! Но даже если их и размотать, кто знает, как они выглядят на самом деле? Так что вариант со старым тряпьем был беспроигрышным.
Через год Го-Дайго бежал из ссылки, укрывшись под кучей водорослей на дне рыбачьей лодки. На это раз ему повезло больше. С помощью примкнувших самураев ему удалось вернуть столицу и занять трон. Причем ему даже не пришлось проводить обряд восшествия на престол, так как священные сокровища были постоянно при нем и по всем законам он оставался легитимным императором. А правитель, поставленный сегунатом, был признан самозванцем, так как при нем не было настоящих регалий.
Го-Дайго стал первым за много веков абсолютным монархом с реальными полномочиями, а на самураев, добывших трон своими мечами, пролился золотой дождь. Но как всегда бывает, при раздаче монарших милостей нашлись и недовольные: кого-то обошли наградой, кто-то посчитал свою долю не соответствующей заслугам, чьи-то земельные наделы ушли в казенное пользование или, что еще обиднее, в качестве приза особам, приближенным к императору. В общем, в стане приверженцев Го-Дайго произошел раскол и часть самураев переметнулась к сторонникам сегуната.
Война вспыхнула с новой силой и шла с переменным успехом. В 1336 году император вновь вынужден был бежать из столицы (разумеется, со священными сокровищами), а в Киото сегунат выбрал нового «карманного» императора, но вот беда – без царственных регалий его легитимность опять была под большим вопросом. В результате блестящей спецоперации Го-Дайго удалось заманить в Киото, где его сразу же поместили под домашний арест и потребовали выкуп: передать священный меч, зеркало и яшму ставленнику сегуната. Го-Дайго, как опытный мастер фальсификаций, вновь умудрился вручить узурпаторам поддельные регалии и вскоре улизнул из Киото в южные горы, основав там собственный двор. С той поры и до 1392 года в Японии параллельно существовало две императорские династии: Южная в Ёсино и Северная – в Киото. Война между Севером и Югом не прекращалась все 57 лет. В конце концов, изнемогшая в неравной борьбе, южная династия вынуждена была согласиться на мир. Разумеется, первым же требованием северян была передача священных регалий. В 1392 году император южной династии торжественно прибыл в Киото и передал императору северной династии священные символы власти, признав его своим законным наследником. Слияние южной и северной династий состоялось, двоецарствие прекратилось, и последующие императоры, потомки северной династии, линия которых продолжается до настоящего времени, стали обладателями сокровенных раритетов. Но, как говорится, осадочек остался.
Далеко не всеми историками правители северной династии времен двоецарствия признаются законными – ведь они не обладали императорскими регалиями! Непримиримые споры по этому поводу начались еще в XIV веке и не прекращаются до сих пор, причем эти дискуссии касаются не только правителей той поры, но и всей их нисходящей линии, а ведь и ныне здравствующий император – один из потомков северной династии…
Но на этом история противостояния Севера и Юга не закончилась. Полвека спустя после описанных событий сторонники южной династии ворвались в императорский дворец в Киото и похитили священные сокровища. Правда, когда они с боем прорывались из города, стража восточных ворот отбила у них священное зеркало, меч был утерян в горячке боя около одного из храмов Киото, унести удалось только священную яшму.
Мятежники укрепились в Ёсино, бывшей столице южан, и провозгласили своего правителя. Северной династией неоднократно предпринимались попытки выкрасть яшму, но все они были неудачными вплоть до 1458 года, когда очередная попытка увенчалась успехом и спустя пятнадцать лет сияющая яшма возвратилась в Киото.
«Три божественные регалии» в политическом церемониале играют ту же символическую роль, что корона, держава и скипетр у европейских монархов. Однако если европейских правителей народ может видеть на торжественных церемониях во всей красе с символами верховной власти, то японские никогда не показываются, их может лицезреть только император. Церемония передачи священных сокровищ новому императору совершается в одном из синтоистских святилищ, и на нее допускается строго ограниченный круг лиц. При этом под запретом все кино- и фотосъемки, зарисовки и тем более телетрансляции, так что никакие изображения этой церемонии неизвестны, как нет и изображений самих реликвий – все иллюстрации в прессе и интернете рассчитаны на простаков.
В то же время существует свидетельство человека, который видел сокровища в ХХ веке. В 1940 году в государстве Маньчжоу-Го японцы решили насадить религию синто. Вот что в связи с этим в своих мемуарах рассказывает Пу И – последний китайский император и правитель Маньчжоу-Го: «Командующий квантунской армией… передал, что японская религия – это и есть религия Маньчжоу-Го и что я должен воспринять веру в божество Небесного Сияния – божественного предка японской императорской семьи – и сделать этот культ официальной религией Маньчжоу-Го… Мое второе посещение Японии состоялось в мае 1940 года и длилось всего восемь дней.
При встрече с императором Хирохито я достал речь, заранее написанную для меня Ёсиока, и прочел ее. В этой речи я выражал надежду, что во имя «неразрывного единства души и добродетелей между нашими двумя странами» мне будет разрешено признать божество Небесного Сияния в Маньчжоу-Го. Ответ императора был весьма краток:
– Поскольку таково желание вашего величества, я должен выполнить его.
Затем он встал и, указывая на лежавшие на столе меч, бронзовое зеркало и изогнутую пластину из яшмы – три божественных предмета, олицетворяющих божество Небесного Сияния, богиню Солнца Аматерасу Омиками, – сделал мне необходимые пояснения. Слушая его, я подумал, что в антикварных лавках на Люличане в Пекине таких побрякушек сколько хочешь. Любая из мелочей, которые стянули евнухи из Запретного города, стоила больше, чем все это, вместе взятое. Разве эти вещи и есть великий бог? И это предки?».
Интересно, что же все-таки показывали Пу И? Может быть, те фальшивые «сокровища», которые еще в XIV веке изготовил император Го-Дайго? Ведь их судьба так и осталась неизвестной.
В конце Второй мировой войны, когда уже был понятен исход, император Хирохито был в большей степени озабочен эвакуацией в безопасное место зеркала, меча и яшмового ожерелья, чем судьбой своей страны. Сохранились документы, датированные 25 и 31 июля 1945 года, из которых следует, что император настойчиво требовал от своих ближайших помощников любой ценой уберечь священные императорские регалии. И сокровища были спасены.
После того как столица была перенесена из Киото в Токио, в императорский дворец были переправлены и божественные предметы. Во время американского воздушного налета 25 мая 1945 года большинство дворцовых строений было уничтожено, но реликвии не пострадали, а в 1993 году была построена новая императорская резиденция – современное железобетонное здание в традиционном японском архитектурном стиле. В резиденции имеется специальная комната, в которой и сейчас хранятся императорские сокровища – священный меч и священная яшма.
Но это еще не вся история.
После буржуазной революции Мэйдзи (1868), когда окончательно было покончено с самураями и императоры наконец получили реальную власть, Япония открыла двери во внешний мир. Азиатское государство стремилось догнать и перегнать европейские страны. Заимствовалось все: одежда и архитектура, пресса и кинематограф, оружие и воинские уставы. Вводя европейскую военную форму, японцы озаботились и наградной системой. В 1873 году была создана комиссия, занимавшаяся сбором и анализом зарубежных материалов и подготовкой предложений по поставленной проблеме.
Орден Священного сокровища. Фото: Википедия / Borodun (CC BY-SA 4.0)
4 января 1888 года императорским эдиктом №1 был учрежден орден Священного Сокровища, в котором сообщалось, что: «Знак ордена украшается Зеркалом и Самоцветами». Во всех наградных системах мира при изготовлении орденов используются наиболее драгоценные камни: алмазы, рубины, изумруды, например, таиландский Орден Девяти камней украшают бриллиант, топаз, гранат, сапфир, лунный камень, гиацинт, кошачий глаз, рубин и изумруд. Орден Священного сокровища украшен… яшмой, которая символизирует «сияющую яшму» японских императоров. Ранние орденские знаки, выпускавшиеся с 1888 по 1910 годы, украшались натуральной оранжево-красной яшмой, на поздних знаках натуральный минерал заменили рубиново-красным стеклом, а позже – и вовсе эмалью кровавого цвета. Священная яшма на ордене представлена как связка магатам – то есть в виде бус (ведь достоверно так и неизвестно, что собой представляет «сияющая яшма» – то ли это несколько камней, то ли все же один). В центре ордена прикреплена пластинка из светлого серебра, символизирующая священное зеркало Аматэрасу. На награде не представлен только священный меч. Игорь Можейко (Кир Булычев) полагает, это случилось потому, что «меч, говорят, не настоящий» – ведь оригинал был утерян в ходе войны Тайра и Минамото. Может это и так, но ведь и от священного зеркала к сегодняшнему дню дошел только пепел.
Орден Культуры. Фото: Википедия / Канцелярия премьер-министра Японии (CC BY 4.0)
Есть в японской наградной системе еще один интересный орден, учрежденный в 1937 году – Орден культуры. Медальеры предлагали сделать орден в форме цветка сакуры, но правящий император Хирохито отверг эту инициативу – образ прекрасных, но быстро опадающих цветов сакуры скорее подошел бы для наград, предназначенных военным, у которых зачастую яркая, но короткая биография. Монарх предложил использовать изображение цветка вечнозеленого японского мандарина, символизирующего вечность – ведь деятельность представителей культуры имеет непреходящее, вечное значение. И что интересно – в центре ордена имеются три эмалевые каплеобразные фигуры, олицетворяющие магатаму из священной яшмы!
Что ж, можно сделать некоторые выводы. Из всех императорских регалий только священная яшма дошла до наших дней в оригинале. Подлинники священного зеркала и священного меча многие сотни лет назад были переданы на хранение в храмы. Причем с оригинальным мечом приключилась мутная история, когда он был взят из храма, впоследствии похищен и чудесным образом нашелся вновь.
Не повезло и копиям зеркала и меча, которые в свое время были объявлены священными реликвиями взамен подлинников. Зеркало неоднократно горело и от него, по всей видимости, мало что осталось. Меч постоянно терялся, но каждый раз заменялся новым.
Презентация меча и Священной Яшмы при возведении на престол императора Акихито, 1989 г. Фото: Википедия / Канцелярия премьер-министра Японии (CC BY 4.0)
Из исторических камней сияющая яшма имеет самую продолжительную историю, начало которой теряется в первых веках нашей эры. Странно, но этот самоцвет никогда не причисляли к историческим, может, это связано с копеечной ценой яшмы как минерала. Ведь если стоимость драгоценных камней определяется в каратах, то цена яшмы на мировом рынке определяется в килограммах – весовая разница составляет пять тысяч раз, а уж про разницу в стоимости и говорить неприлично. Но не все определяется деньгами. Пожалуй, ни один из исторических алмазов не имеет столь длительной и романтической истории. А какой из исторических камней удостоился чести оказаться на государственных наградах? А священная яшма японских императоров отметилась аж на двух орденах!
Мало того, в японском обществе до сих пор время от времени муссируется вопрос о легитимности современных императоров – наследников Северной династии. А вопрос-то крутится всего лишь вокруг обладания яшмой в далеком XIV веке!
И ведь вся эта историческая драма происходит вокруг плотно обернутых свертков, в одном из которых предположительно (!) находится минерал, который никто не видел. А был ли камень? Казалось бы, самое простое – развернуть свертки и исследовать содержимое, но право слово – стоит ли этого делать, вдруг внутри окажется… пустота.
