ОглавлениеНазадВпередНастройки
Добавить цитату

3

Итак, шел год 1941-й. Советский Союз сражался с Германией и ее европейскими сателлитами. В Вашингтоне не могли не знать, что агрессоры, в первую очередь Япония, заносят руку и на пока не воевавшую Америку. Знали, помимо прочего, и из перехваченных и дешифрованных данных потенциальных противников. Какие же выводы сделало правительство Ф. Рузвельта? Конечно, поддерживать противников держав фашистской «оси», дравшихся и за национальную безопасность Соединенных Штатов.

Но вот замечание У. Бакли, человека весьма просвещенного в тайных делах. В прошлом работник ЦРУ, мультимиллионер, один из прочнейших идеологических столпов «новых правых», ныне руководитель подрывных радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа». В общем, по критериям американской элиты все при нем, потребное для нынешних правителей США. Этот Бакли как-то сказал, думаю, что обмолвился, сорвалось все-таки с языка, а именно:

«Известное замечание Стимсона 1929 года о том, что джентльмены не вскрывают переписки других лиц, было бы уместно при ином состоянии мира, однако угроза коммунизма делает для нас настоятельно необходимым прежде всего сделать мир безопасным для самих джентльменов» .

В той тяжелейшей в истории человечества войне правители США стремились уничтожить своих непосредственных противников – державы «оси», но одновременно подорвать силы доблестного союзника – СССР. По понятным причинам вторую по непосредственной военной значимости, но первостепенную по классовым соображениям задачу пытались решать в основном тайными методами.

Ф. Рузвельт перед лицом нараставшей угрозы милитаристской Японии не видел ничего зазорного в том, чтобы отвратить нападение остервенелых токийских военных лордов на США, соблазнив их походом против СССР. Эту задачу он пытался решить в сложных переговорах с Японией на протяжении почти всего 1941 года. Мне довелось рассказать обо всем комплексе проблем в книге «Загадка Пирл-Харбора», вышедшей двумя изданиями в СССР в шестидесятые годы, переведенной и выпущенной в социалистических странах (в Венгрии, например, она выдержала четыре издания), а также в Японии. Всплеск интереса к Пирл-Харбору в США в 1981 году, то есть в сорокалетнюю годовщину, привел к появлению многих новых книг и рассекречиванию массы американских документов. Из последних видно, что Пирл-Харбор подготовила японская агрессия и промахи Белого дома, где самоуверенно решили, что США во всеоружии секретных служб вольны формировать развитие событий.

В самом деле, по сей день в США дебатируется вопрос о причинах внезапности японского нападения на Пирл-Харбор 7 декабря 1941 года. Рассекреченные в 1981 году в США около полумиллиона страниц документов дают возможность продвинуться в понимании большой стратегии Рузвельта – попытаться отвратить неизбежную японскую агрессию от США. Он затеял очень сложную игру, опираясь на казавшееся ему полным знание намерений врага – ведь в Белом доме читали шифропереписку Токио. С холодной расчетливостью Рузвельт смело вел свою игру, одновременно создавая впечатление, что связан по рукам и ногам внутренней обстановкой в США. В Токио поверили. Рассекреченные среди этих документов японские материалы «ныне просто увлекают, – заметил английский историк Дж. Костелло. – Из них видно, что японцы относили покладистое отношение Рузвельта (в переговорах с ними) за счет возрастающего воздействия кампании изоляционистов».

Вот это представление о неких внутренних силах, будто бы ограничивавших возможности Рузвельта (представление, созданное им самим!), подогрело тех в Токио, кто очертя голову решился на войну против, как им казалось, политически разъединенных Соединенных Штатов. Своей «покладистостью», имевшей в виду растолковать тогдашнему правительству Тодзио, что перед ним открыты иные, многообещающие перспективы, Рузвельт навлек беду на Соединенные Штаты. Ибо военная аксиома – ударить по слабейшему врагу, каким в свете сказанного предстали перед японскими руководителями США по сравнению с Советским Союзом, сорвавшим гитлеровский блицкриг и уверенно отражавшим натиск вермахта.

Не вдаваясь в детали, можно уверенно утверждать – в Токио судили по реальным фактам, а не руководствовались их интерпретациями, которые пытался навязать японским политикам Рузвельт, взявший себе в помощники для этого Черчилля. Уже на основании первого ознакомления с рассекреченными в 1981 году документами Костелло заключает: «Президент и премьер-министр затеяли колоссальную игру, от которой зависели судьбы всего Тихоокеанского бассейна. Преисполнившись уверенности, что разведывательные материалы заблаговременно предостерегут их ото всех враждебных действий, они считали, что сумеют вести Японию на нитке дипломатии. При ретроспективном взгляде это оказалось одним из крупнейших стратегических промахов западных союзников в годы второй мировой войны» .

Потом выяснилось, что далеко не все японцы доверяли шифропереписке по радио, не все коды в 1941 году сумели разгадать американские криптографы и т. д. Рузвельт, наверное, сделал надлежащие выводы на будущее из прискорбной истории. В наследие историкам остались бесконечные споры по поводу образа действий президента, которые оживились в 1982 году неожиданным открытием. Оказалось, что в 1940 году Рузвельт записывал беседы в Белом доме. Микрофон был вмонтирован в настольную лампу на столе президента, а довольно громоздкое по тем временам экспериментальное оборудование находилось в подвале Белого дома. Профессор Д. Бутоу опубликовал эти записи, касавшиеся, помимо прочего, политики США в отношении Японии. Последовала небольшая буря в американской печати, припомнили никсоновский Белый дом и Уотергейт, журнал «Тайм» вскользь заметил о вновь открытом, «что это еще одно доказательство: нет героев перед звукозаписывающей аппаратурой» .

Так. Только встают новые вопросы, на которых нет ответа. Бутоу настаивает, что «Рузвельт вовсе не преследовал злоумышленные цели в стиле Макиавелли, звукозаписывающая аппаратура никогда не использовалась как ловушка для кого-либо». И вообще, подчеркивает он, она действовала каких-нибудь 11 недель . Близкий в свое время к президенту Никсону У. Сафайр мстительно припомнил в статье в «Нью-Йорк таймс», озаглавленной «Грязные дела Рузвельта»: «Глава ведомства, из которого выросло ЦРУ, генерал У. Донован предостерегал своих сотрудников в 1942 году (об этом рассказал мне один из них), чтобы они были сдержанны во время бесед в кабинете президента, ибо там „все записывалось“ . Значит, «11 недель» – легенда. Но главное в другом. По личным мотивам никсоновец У. Сафайр приоткрыл завесу тайны – УСС, надо думать, было одним из инструментов, при помощи которых Рузвельт вел пресловутую игру, приведшую к Пирл-Харбору. Провалились все – президент и великие умы из УСС – ведомства Донована.

«The New York Review of Books», January 22, 1976, p. 31.
J. Costellо. Why America was taken by surprise. «The Sunday Telegraph», November 22, 1981.
«Time», January 1982, p. 31.
The FDR Tapes, «American Heritage», February – March 1982, p. 15.
«The New York Times», January 17, 1982.