Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 8
Я пробыла во дворце неделю, а вне дома – почти две, и ужасно соскучилась по отцу c Кетоном. Порой, уходя из зала, я мысленно придумывала им письмо. Звучало оно глупо, но зато уменьшало муки моего одиночества.
Теперь, когда осталось лишь четверо портных, у меня появилось время написать настоящее письмо. Я сидела у пруда с карпами в окружении сливовых деревьев – это место быстро стало моим любимым во дворце, – положив на колени лист пергамента и кисть… но не знала, что писать.
Дорогие отец и… Майя!
Император пригласил двенадцать мужчин соревноваться за должность императорского портного, и вчера я создал пару туфелек – из стекла! Можете в это поверить? Но я не использовал подаренные ножницы.
Я замешкалась и закинула руку на каменный край пруда.
– Ох, папа, знал ли ты, на что они способны? Мне нужно выиграть, но что, если без них это невозможно? – Я начала заламывать руки. – Нет, нельзя так писать.
Но я не использовал подаренные ножницы. Надеюсь, денег, которые я отправил домой, хватит, чтобы продержаться до конца лета.
Кисть задрожала. Я закусила губу, читая вслух последние строки:
И, Майя, двенадцать шажков. Один за каждый день, что меня не было.
Меня испугал низкий голос:
– Ты часто общаешься сам с собой?
Я быстро спрятала письмо в карман и вскочила на ноги, чуть не упав в пруд. Даже не оборачиваясь, знала, что там стоит лорд-чародей. Его голос уже становился для меня знакомым.
– Вижу, ты пережил еще один раунд, – сказал он, когда я повернулась лицом. Юноша снова был одет в черное – прекрасный цвет, чтобы прятаться в тенях и застигать людей врасплох.
– Было бы жаль, если бы тебя отправили домой, – продолжил он. – К счастью для тебя, я решил вмешаться.
Я проглотила свой дерзкий ответ. Это правда, он действительно мне помог. Вспомнив о его титуле, я скупо поклонилась и сказала так вежливо, как только могла:
– Благодарю вас, сэр.
– Теперь ты кланяешься? – Он присмотрелся ко мне. – Полагаю, кто-то рассказал тебе, кто я. Прискорбно. Теперь ты такой же вежливый и скучный, как все остальные, и зовешь меня «сэр».
– Я не знаю, как еще к вам обращаться.
Его губы изогнулись в сухой улыбке.
– Мое полное имя слишком сложное для произношения. Можешь звать меня Эдан.
– Эдан, – повторила я. Имя звучало непривычно для языка.
Он слегка поклонился.
– Я служу лордом-чародеем его императорского величества. На Западе я известен как его блистательность; на Востоке – его светлость; а во всех других уголках мира я – его грозность.
Я резко втянула воздух. Что Сэндо говорил мне о чародеях? Все, что я помнила, – это что они служили королям по всему свету и пили кровь юных дев.
Финлей всегда фыркал в ответ на эти россказни, но мысль о них все равно вызывала дрожь.
«Будь смелой, Майя», – напомнила я себе. Если бы Эдан хотел юную девушку, то у него вполне было из кого выбирать во дворце.
Кроме того, юноша передо мной выглядел слишком молодо, чтобы успеть осмотреть весь мир. Наверняка его хвастовство было пустой болтовней, не более.
– Я никогда о вас не слышал, – пробормотала я.
Эдан рассмеялся.
– Ты скептик. Это умно. Но странно слышать подобное от кого-то столь юного.
– Мой брат рассказывал мне сказки о магии, когда… – Я не смогла заставить себя произнести «когда он был жив». Мой голос помрачнел. – Но именно этим они и были… просто сказками.
– Аландийцы – суеверный народ. Постоянно молятся своим усопшим предкам. Если ты веришь в духов и призраков, не понимаю, в чем трудность поверить в магию.
Я верила в магию. Просто не хотела признаваться в этом ему.
– Во что я по-настоящему верю, так это в тяжелый труд и в обеспечение своей семьи.
– С этим ты хорошо справляешься, – ответил Эдан. – Я видел твою работу. Очень впечатляет. Шаль показалась мне особенно… любопытной.
И вновь это лукавое выражение лица, будто он знал мой секрет. Щеки предательски покраснели. Нет, он никак не мог знать. Я изо всех сил попыталась ответить невозмутимо:
– Что вы знаете о вышивке?
– Действительно, что я знаю? – хитро произнес лорд-чародей. – Похоже, я раскрываю в тебе худшие черты. Со всеми остальными ты ведешь себя вполне…
– Как ситара? – сухо предположила я.
Эдан рассмеялся.
– Я собирался сказать, приятно.
Как же мне хотелось, чтобы он ушел!
– Внешность обманчива.
– Лучше и не скажешь. – Он взял трость и постучал по моей ноге – той, которая якобы непоправимо сломана, – и я вскрикнула.
– Эй! – Я так разозлилась, что забыла говорить басовито, по-мужски. – Верните ее!
– Зачем? Она тебе не нужна.
Насупившись, я демонстративно начала хромать, опираясь на куст.
Эдан кинул мне трость, внимательно за мной наблюдая.
– Думаешь, я не заметил, как половину времени ты хромаешь на правую ногу, половину – на левую? Только дурак бы такое упустил из виду, но, к твоему счастью, этот дворец полон дураков.
Моя злость испарилась, сменяясь страхом.
– Пожалуйста, не…
– Но это не главный секрет, не так ли?
От моего лица отлила вся кровь. Я перестала опускать взгляд и посмотрела прямо в глаза Эдану. Теперь они были янтарными, насыщенными и яркими, как древесный сок. Они буквально впивались в меня.
– Я не знаю, что вы имеете в виду, сэр.
– Ты не Кетон Тамарин и определенно не старый Калсан Тамарин. Его два старших сына погибли в битве, но я слышал, что у него есть дочь, которая неплохо управляла лавочкой во время войны…
Мой живот скрутило.
Эдан наклонился, его голубые и холодные глаза пронзали меня. Я могла поклясться, что еще пару секунд назад они были желтыми.
– Прав ли я в своем предположении, что ты Майя Тамарин?
Мои губы приоткрылись, но Эдан прижал к ним палец прежде, чем с них успело сорваться слово.
– Хорошенько подумай, прежде чем лгать чародею, – предупредил он. – Иногда достаточно просто взглянуть в зеркало.
Эдан всучил его мне в руки и поднял к лицу.
Я прикрыла рот рукой. В отражении была я – но с длинными волосами, а позади стоял мой брат, настоящий Кетон.
– Что это за колдовство? – требовательно спросила я.
– Просто отражение истины, – ответил он. – Мы, чародеи, видим больше, чем большинство. Я знал, что ты не Кетон Тамарин. Ты та девушка с шали.
Я убрала зеркальце.
– Я пытался нарисовать леди Сарнай.
– Гм-м, – протянул Эдан, изучая меня. – Сходство малозаметное, но оно есть. Любопытно.
– Нет никакого сходства, – огрызнулась я. – Я не девушка.
Он забрал у меня зеркало.
– Я никому не скажу.
– Думаете, я вам доверяю?
– А стоило бы. – Эдан ослабил воротник. Тот был высоким и выглядел крайне неуместно в столь жаркую погоду, но лоб юноши не покрывала испарина. Я же оделась в свою самую легкую льняную рубашку и уже вспотела. – Если подумать, почему ты не можешь мне доверять?
У меня нашлась тысяча причин, так что я понятия не имела, что заставило меня выпалить:
– Мой… мой брат говорил, что чародеи пьют кровь юных девушек.
Эдан разразился смехом. Когда он взял себя в руки, то строго сказал:
– Испытание свелось к четырем портным. Если хочешь выиграть, пора немного порисоваться.
Я нахмурилась и слегка расслабилась.
– Вы говорили, что моя шаль была слишком хороша.
– Да, для первого состязания, – исправил меня он. – Это не означало, что нужно стать такой скучной ко второму.
– Я не… – Я застонала. Не было смысла объяснять, как сложно создать чудо за три дня… по крайней мере, без использования волшебных ножниц. Вместо этого я спросила: – Почему вы хотите, чтобы я выиграла?
Он загадочно улыбнулся.
– Чародей никогда не раскрывает свои замыслы. – Эдан потянулся в рукав и достал мои ножницы. – Давай просто скажем… что они бы не принадлежали обычной швее.
– Где вы их взяли? – Я встала на цыпочки, пытаясь выхватить ножницы. – Они мои!
– Значит, в тебе все же есть какой-то огонек, – его улыбка стала шире. – И почему я должен их вернуть? Они имеют для тебя особое значение?
Мой пульс участился. Эти ножницы творили чудеса. Я не могла позволить императорскому лорду-чародею узнать еще один мой секрет, который приведет к исключению из испытания.
– Их подарил мне отец, – сказала я, по-прежнему пытаясь их забрать.
– И в этом вся их особенность?
– Да.
Он чуть опустил руку с ножницами.
– Скажи «пожалуйста».
– Пожалуйста, – неохотно повторила я.
Эдан протянул их мне. Я выхватила ножницы и яростно спрятала их в карман.
– Из тебя никудышная врунья, Майя Тамарин. – Юноша наклонил голову. – Эти ножницы заколдованы. Любой чародей сразу же учует их магию на тебе.
– Понятия не имею, о чем вы.
Я развернулась, но Эдан перекрыл мне дорогу.
– Твои туфельки были очень хороши, но с ножницами ты смогла бы посрамить и Иньди, и Норбу, и Лонхая. – По-прежнему не давая мне пройти, он пригнулся, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Если думаешь, что я отправлю тебя домой из-за них, то сильно ошибаешься. Ты заинтриговала меня, мастер Тамарин. Зачарованные предметы не повинуются кому попало.
