Ночь III. Выбор

На городском кладбище

Следующим днем был выходной. С раннего утра в квартире раздался телефонный звонок. Это была мама.

– Ликочка, доченька, – произнесла она, – никак не могу до тебя дозвониться. Тебя все время нет дома. Неужели такие нагрузки в институте?

– Есть немножко, ма, привет!

– Привет, солнышко! Скажи, ты хоть кушать успеваешь? А то желудок испортишь, потом всю жизнь на диете сидеть придется.

– Успеваю. Как там вы? Как папа?

– Мы – отлично! Уже столько мест посмотреть успели!

И мама стала рассказывать Анжелике о достопримечательностях Франкфурта-на-Майне.

– Ма, ты много не говори, а то счет приличный придет, – напомнила девушка.

– Ой, да, да… Спасибо, что напомнила. Я уже закругляюсь. Ну все, будь умницей, кушай, спи больше. Не утруждайся! А главное, кому попало – дверь не открывай!

– Хорошо. Ну, все, пока.

– Пока, через пару дней позвоню.

Лика положила трубку и снова легла в постель. Она уставилась в потолок и стала думать, чем же ей заняться сегодня. В голову лезла только одна мысль – посетить городское кладбище и отыскать могилу сестры. Девушка не знала, чем это может ей помочь, но решила, все же, съездить к захоронению. Она встала, приняла душ, позавтракала и стала одеваться. Сначала Анжелика подумывала взять с собой Светлану, но потом отказалась от этой мысли, понимая, что не стоит впутывать подругу в семейные тайны. Лика вышла из дома, поймала такси и поехала на кладбище. По пути, не зная почему, она попросила водителя остановиться у цветочного киоска и купила четыре бордовые розы.

Девушка подъехала к кладбищу около полудня. Жарко припекало солнце. Если бы не желтые листья, устилающие тротуар, то можно было подумать, что вернулось лето. Анжелика зашла на огороженную территорию и отправилась искать домик смотрителя. Наконец, она увидела очень добротный дом, стоящий почти в самом центре кладбища. Он был окружен невысоким забором, за которым бегали две сердитые овчарки. Стоило Лике приблизиться, они тут же принялись ее облаивать. Девушка замерла, не зная, что делать дальше, поскольку понимала, что просто так собаки ее к дому не пропустят.

– Эй! – закричала она. – Есть кто в доме?! Мне смотритель нужен!

Через пару минут дверь скрипнула и из дома вышла крепкая коренастая женщина лет шестидесяти.

– Ну! – сказала она. – Чего голосуешь?! Я – смотритель!

Анжелика ожидала увидеть в этой роли мужчину, поэтому слегка опешила.

– Так чего надо?! – сурово произнесла «смотрительша».

– Мне одно захоронение нужно найти, – просительным тоном сказала Лика. – У вас план кладбища есть?

– Есть, конечно, – смягчилась женщина. – Родственников, что ли ищешь?!

– Сестру-близняшку.

– Да ну?! – удивилась «смотрительша». – Что ж, ты не знаешь, где сестра похоронена?

– Не знаю, – покачала головой девушка. – От меня скрыли факт ее существования.

– Надо же! – всплеснула руками женщина. – Да ты не расстраивайся, идем в дом! Может, и отыщем могилку твоей сестрицы.

Она отогнала собак и завела Анжелику внутрь. Девушка огляделась. Если бы она точно не знала, что находится в доме на кладбище, то ни за что не поверила бы – настолько здесь было светло и уютно. Мебель была не новая, ковры и занавески – тоже, но Лика чувствовала себя настолько комфортно, словно оказалась у бабушки в деревне.

– Садись! – указала «смотрительша» на старый диванчик. – Я сейчас план принесу.

Девушка расположилась на диване, а женщина ненадолго куда-то вышла. Вскоре она вернулась с толстенным журналом в руках. Положив его на стол, она взглянула на Анжелику и сказала:

– Ну, рассказывай все, что знаешь, о своей сестре, а я попытаюсь тебе помочь.

Лика кивнула и поведала о своем рождении. Конечно, о некоторых фактах она умолчала, но сказала, что у нее была сестра – «сиамская» близняшка, с которой ее разделили в ночь рождения. Вскоре ее сестра умерла, а мать скрыла факт ее появления на свет. Лишь спустя много лет девушка узнала о ее существовании от акушерки, которая, якобы, не смогла захоронить девочку в общей могиле и подкупила гробовщиков, чтобы они вырыли могилку неподалеку. И теперь она хочет отыскать это место, чтобы отдать дань памяти и возложить цветы. Во время рассказа «смотрительша» ахала, хваталась то за голову, то за сердце и причитала:

– Ох, ты моя болезная! Это ж надо такому случиться!

Затем она уточнила дату рождения Анжелики и принялась с рвением листать журнал, приговаривая при этом:

– Сложную задачу ты мне задала, дивчина. Эти роддома столько всяких органических отходов закапывают, что на их территории места свободного нет, сплошные таблички. Причем в датах путаница идет… Сама пойми, ведь они эту органику не один день собирают, в холодильниках хранят, затем оптом на кладбище привозят, с могильщиками договариваются, а только потом хоронят…

Тут женщина замолчала, затем провела пальцем по странице журнала и произнесла:

– Кажись, это как раз то, что нужно! Через день после вашего с сестрой рождения. Двадцать девятый участок… Идем, это не так далеко.

«Смотрительша» встала и увлекла Лику за собой. Они вышли из дома и пошли по территории кладбища. Девушка оглядывалась, ожидая, что вот – вот покажется нужное захоронение. Но они прошли три тенистые аллеи, свернули на перекрестке и отправились дальше – к небольшому холму. Здесь деревья и кустарники заканчивались. Холм был «лысым», лишь кое-где торчали невысокие пучки выгоревшей травы. Солнце нещадно припекало землю.

– Неужели это здесь? – проговорила Анжелика, ужасно не желая выходить из-под спасительной тени деревьев.

– Нет, – покачала головой женщина. – Кто же позволит останки рядом с нормальными могилами закапывать? Нам дальше!

– А говорили – не так далеко.

– Сейчас холм перейдем, а там – до захоронений рукой подать.

Лика и «смотрительша» поднялись на холм, и с его макушки девушка увидела перед собой огромную земляную площадку, сплошь утыканную столбиками с прикрепленными на них табличками. Здесь не было деревьев или кустарников, даже трава, казалось, не хочет расти на выжженной солнцем почве.

– Вот и пришли, – заметила «смотрительша». – Сейчас спустимся и отыщем нужное захоронение.

Они отправились вниз. У подножия холма женщина огляделась и махнула рукой в сторону виднеющейся вдали ограды.

– Нам – туда, – сказала она.

Анжелика стала пробираться между рядами столбиков и только сейчас поняла, насколько плотно они стоят друг к другу. По пути она рассматривала даты, написанные на табличках, но все они говорили о том, что захоронения были сделаны не так давно. Солнце припекало. Губы девушки пересохли, а со лба крупными каплями заструился пот.

– Что ж здесь жарко-то так! – в сердцах воскликнула она.

– Ха! – усмехнулась «смотрительша». – Заметила! Здесь всегда так. Даже зимой, когда снег выпадает, эта пустошь остается голой. Нет, сначала снег ее, конечно, покрывает. Но проходит день, и он испаряется.

– Тает, – поправила Лика.

– Нет, именно испаряется! – твердо произнесла женщина. – Воды нет, один пар в воздух поднимается.

– А почему? – удивилась Анжелика.

– Кто его знает?! Люди говорят, это души убиенных младенцев страдают, тех, от которых женщины во время абортов избавились.

Девушке стало не по себе. Тем временем «смотрительша» прошла почти до самой ограды и закричала:

– Иди сюда! Это то, что ты искала!

Лика облизнула пересохшие губы и кинулась к ней. Она подошла к женщине, которая указывала на невысокий столбик с почти стершейся табличкой. На ней значилась нужная дата. У Анжелики сильно забилось сердце. Она внимательно осмотрела столбик, огляделась по сторонам, но ничего похожего на отдельную могилу не обнаружила.

– Ничего не видно, – разочарованно проговорила девушка.

– Конечно, – кивнула женщина, – за восемнадцать лет любой могильный холм с землей сравняется. А потом… не хотелось тебе говорить, но поверх могилки твоей сестры, могли чуть позже новое захоронение сделать.

– Как же так?! – расстроилась Лика.

– Вот так! Земля нынче дорогая. Роддому выгоднее использовать старые захоронения, нежели выкупать новые участки. Смотри сама! Рядом с этим столбиком уже установлен новый, датируемый прошлым годом. Такие дела…

– Получается, я никогда не найду могилу моей сестры, – тяжело вздохнула девушка.

– Получается! – согласилась «смотрительша». – Так что, клади свои розы возле этого столба и пошли домой – чай пить!

Анжелика послушно положила цветы на землю и отправилась следом за женщиной к холму. Но они еще не успели подняться на макушку, как за их спинами вдруг послышался отборный мат и крики. Лика оглянулась и увидела вдалеке мужчину с бутылкой, который, буквально, убегал от оставленного ею букета бордовых роз.

– Кто это? – спросила она «смотрительшу».

– А… Это Григорий! – махнула та рукой. – Местный могильщик. Он частенько здесь через ограду лазит к вино-водочному ларьку, так ближе.

– А чего он орёт, как скаженный?

– Кто ж его знает? Алкоголику мало ли что привидеться может?!

– Зачем же вы алкоголика на работе держите?

– Ну, ты даешь! – усмехнулась женщина. – Кто ж будет могилы рыть с трезвой головой?!

– А давно он на вашем кладбище работает? – вдруг задумчиво спросила девушка.

– Давненько! Я на пост заступила лет пятнадцать назад, а он уже тут был. Мужчина видный, интересный… Выпивал, конечно, но держался. Пыталась я с ним общий язык найти – не вышло. Угрюмый он, молчаливый… лишнего слова не скажет. Потому ничего толком о нем и не знаю. Но работу свою делает исправно. Никогда не откажется, если могилу обработать нужно – края выровнять, углубить. Другие все время отлынивают, а Григорий и в дождь, и в ночь пойдет… Надежный он.

– Можно с ним поговорить?

– Думаешь, он среди тех могильщиков был, которые могилу твоей сестре копали? Что ж, попробуй! Только вряд ли ты от него что узнаешь. Неразговорчивый он.

– Попытка – не пытка!

– Ладно, идем, покажу, где его сторожка.

Женщины спустились по другую сторону холма, и «смотрительша» махнула рукой в направлении тенистой аллеи.

– Вот, пойдешь по этой дорожке и аккурат упрешься в его жилище, – сказала она. – Потом заходи, чай попьем.

– Спасибо! – поблагодарила девушка и быстрым шагом пошла к сторожке Григория.

Аллея оказалась на редкость длинной. У Анжелики уже начали болеть ноги, когда впереди за деревьями она увидела невысокую деревянную избушку. Здесь не было никакой ограды или забора. Домик стоял практически посреди надгробных памятников и крестов. Лика подошла ближе, поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Ей никто не открыл. Она ударила сильнее, и вдруг дверь отворилась сама собой. Девушка осторожно заглянула внутрь и тихонько позвала:

– Григорий! Простите, можно с вами поговорить?!

Ответом было молчание. Тогда Анжелика набралась смелости и зашла в избушку. Она вдохнула ужасный смрад и остановилась. Вокруг царил полумрак. Лике пришлось подождать несколько минут, пока ее глаза привыкли к темноте. Затем она огляделась и увидела небольшую комнату, сплошь заваленную бутылками. Кроме них здесь был стол, стул, буфет и узкая железная кровать, на которой лежал и спал неопрятного вида мужчина. Волосы его были грязны и всклочены, рубаха порвана в нескольких местах, а штаны – мокры и перемазаны грязью. Очевидно, он обмочился, добираясь до своего пристанища. Одна его рука свешивалась до пола, и под ней валялась опустошенная бутылка какого-то дешевого пойла.

«Пожалуй, сейчас я от него ничего не добьюсь, – подумала Анжелика. – Нужно немного подождать». Поскольку ужасно хотелось пить, девушка взяла в руки несколько бутылок и отправилась искать бочку с водой. На счастье, та оказалась неподалеку. Рядом размещались контейнеры для мусора. Лика напилась, вымыла бутылки, наполнила их водой и вернулась в избушку. Затем она отыскала старый примус и спички и кое-как развела огонь.

– Хорошо, что я занималась в туристическом кружке, – пробормотала девушка.

После этого она поставила кипятить закопченный чайник, а сама принялась мыть грязную посуду. Ей пришлось несколько раз прогуляться к бочке с водой, но дело того стоило. Постепенно загаженное жилище Григория приобретало вполне «человеческий» вид. Пустые бутылки Анжелика сначала хотела выкинуть, но потом решила, что, возможно, мужчина их сдает. Поэтому она просто сложила все бутылки в мешки, найденные в доме, и отнесла их в угол. Один из мешков девушка разорвала на тряпки и старательно протерла ими мебель, стекла в окнах и подоконники. Напоследок, она вымыла пол и проветрила все помещение. Чайник давно уже закипел. Лика порылась на полках старенького буфета, отыскала заварку и в большой железной кружке заварила чай. Григорий все не просыпался. Девушка вышла из дома, уселась на крыльце и принялась ждать. Несколько раз звонил сотовый телефон. Это была Светлана. Но Анжелике разговаривать с подругой не хотелось. Она выключила сотовый и уставилась на могильные кресты.

Внезапно из комнаты послышалось какое-то ворчание. Лика зашла в дом и увидела, что на железной кровати сидит и почесывается Григорий. Недоуменным взглядом он осматривал свое жилище и не узнавал его.

– Здравствуйте! – громко поздоровалась девушка.

Мужчина попытался сфокусировать на ней взгляд, и после нескольких попыток ему это удалось.

– Ты кто? – грозно спросил он.

– Ваша гостья.

Григорий потыкал пальцем вокруг себя и заметил:

– Это ты сделала?!

– Уборку? Да, я!

– А где моя тара?! – зарычал мужчина и попытался подняться с кровати.

– Бутылки? Не волнуйтесь, я их просто в мешки сложила, так вам будет удобнее их сдавать.

– А-а-а… – протянул хозяин избушки. – Это ты хорошо придумала, а то, мне все недосуг было.

Он снова приземлился на кровать.

– Я вам чай заварила, – сказала Анжелика. – Выпейте, сразу легче станет!

– А мне и так легко! – хохотнул Григорий. – Настолько легко, что ноги не держат…

Он глупо захихикал, затем снова остановил свой взгляд на девушке и произнес:

– Ладно, давай сюда свой чай, да покрепче!

Лика кивнула. Она взяла кружку без ручки и налила в нее практически одну заварку. Затем дала приготовленный напиток могильщику. Он сделал несколько глотков, удовлетворенно крякнул, после чего опустошил кружку и отдал ее гостье. Еще минут пятнадцать мужчина приходил в себя, после чего поинтересовался:

– Ты зачем пришла? Могилу, что ли, кому вырыть надо?

– Бог с вами! – всплеснула руками Анжелика. – Не нужно никакой могилы!

– Тогда для чего ты здесь? Не для того же, чтобы мою хибару прибирать!

Григорий снова захихикал.

– Не для того. Мне кое-что узнать у вас нужно.

– Валяй! Спрашивай!

Могильщик мотнул головой.

– Скажите, пожалуйста, Григорий, вы работали на этом кладбище восемнадцать лет назад?

– Да, уже девятнадцатый годок пошел, как я себя здесь заживо похоронил, – хохотнул хозяин избушки.

– Тогда, возможно, вы помните одно захоронение, которое произошло почти восемнадцать лет назад. Тогда пятнадцатый городской роддом привез органические отходы, а женщина, отвечающая за весь этот процесс, попросила здешних работников выкопать отдельную могилу для девочки-младенца, скончавшейся в больнице накануне…

Лика перевела взгляд на мужчину и осеклась, настолько ей показалось страшным его лицо. Он застыл с открытым ртом и с ужасом смотрел на девушку.

– Ты кто? – стуча зубами, спросил он.

– Я – сестра-близнец той девочки, – произнесла Анжелика. – От меня скрыли факт ее рождения, и теперь я хочу отыскать ее могилу.

– Чур, меня, чур! – закричал могильщик и попытался встать с кровати.

Однако ноги его не держали, и он со всего маху упал на пол. Тогда Григорий ползком дополз до угла комнаты, прислонился спиной к стене и крикнул:

– Убирайся! Ничего я тебе не скажу!

Лика поняла, что дело явно нечисто, раз мужчина так реагирует, поэтому как можно более спокойно сказала:

– Я здесь, чтобы помочь вам. Похоже, эта тайна тяготит вас много лет.

– Тяготит?! – злобно заорал хозяин избушки. – Да она мне всю жизнь сломала!

– Расскажите, вам станет легче, а я узнаю что-нибудь о моей сестре.

Но Григорий, казалось, ее не слышал. Стеклянными глазами он уставился в пространство перед собой и принялся бубнить:

– На кой черт я связался с той женщиной?.. Но она деньги хорошие заплатила, вот я и вырыл могилку для младенца. Мне-то что?! Мое дело – копай! Она его в белую материю завернула и в коробку какую-то положила. Я не удержался, полюбопытничал… взглянул на малютку. Хороший ребеночек оказался, розовый, пухлый, словно живой, но спящий. Женщина коробку ту закрыла и в могилку положила. Я ее землицей засыпал, а потом и общее захоронение оформил. А вечером вдруг вспомнил, что забыл заступ у могилки девочки, и отправился за инструментом. Подхожу и вижу, как из ясного неба в эту могилу молнии бьют, чтоб мне лопнуть, если я вру! Потом вдруг резко прекратилось все, а на землю черный столб опустился и вышел из него … сам Сатана! Ростом до половины небосклона, голова, как чан, руки и ноги, как колонны, и черный пепел от него в разные стороны разлетается. От страха я словно к земле прирос: бежать хочу, а ноги не идут… А Сатана тем временем издал такой рык, что у меня сердце на пару секунд остановилось. Потом снова появился черный столб, и нечистый исчез. Я про заступ забыл да домой бросился. Но не стало мне с той поры покоя… Как засну, так сразу Сатану вижу. Манит он меня к себе и грозит лютой участью за то, что я младенца живым закопал. Теперь только с водкой и могу забыться.

– Может вам показалось все? – не удержалась от вопроса Анжелика.

– Я тоже так подумал. Утром, пока кладбище было закрыто, пошел за заступом и увидел на могиле букет роз. Откуда он там появился – ума не приложу! Но только с той поры каждый раз, как приходит день похорон малютки, на ее могиле появляются свежие цветы. А сегодня я снова увидел эти проклятые бордовые розы, хотя годовщина еще не наступила.

– Успокойтесь, это я положила цветы.

Мужчина посмотрел мутным взглядом на девушку и процедил сквозь зубы:

– Так это ты издевалась надо мной все эти годы?!

Он медленно поднялся на дрожащих ногах, сделал два шага и схватился за спинку стула.

– Опомнитесь! – воскликнула Лика, догадываясь, что может произойти дальше. – Как я могла над вами издеваться, если была в то время младенцем!

Но Григорий уже не слушал. Он поднял стул над головой и со всего маху швырнул его в девушку. Анжелика взвизгнула, отпрыгнула в сторону и бросилась прочь из избушки. Она бежала, не разбирая дороги, и перевела дыхание только у самого выхода с кладбища. Оглянувшись, Лика убедилась, что ее никто не преследует. Она вздохнула с облегчением и отправилась на остановку.

– Да уж… – рассуждала она по пути сама с собой. – У Григория, похоже, белая горячка. Мне еще повезло, что он меня стулом не зашиб. Зря я к нему вообще пошла… ничего не узнала. Ну, да ладно! Скоро наступит очередная годовщина похорон, тогда сама приду на кладбище и увижу, где лежат бордовые розы, если это не выдумка пьяного человека.

Она дождалась нужного автобуса и поехала домой. Вечерело. Анжелика машинально взглянула на часы и увидела, что стрелки неумолимо приближаются к семи вечера.

– Вот тебе и выходной! – усмехнулась девушка. – Целый день проторчала на кладбище в обществе пьяного могильщика.

Добравшись до дома, она умылась, поела и позвонила Светлане.

– Куда ты пропала?! – сразу же стала расспрашивать ее подруга. – Я целый день на телефоне, а ты – как в воду канула!

– Не поверишь! Весь день бытом занималась: стирка, уборка, готовка… А телефон я в сумке оставила, поэтому звонков не слышала. Сейчас вот достала и обнаружила кучу пропущенных сообщений от тебя. Сама-то чем занималась?

– Так … ничем особенно… Патрику звонила…

– И?!

– Он не ответил.

– Трубку не взял?

– «Абонент вне зоны доступа…»

– Ну, это ничего! Может, он действительно «вне зоны», так что не бери в голову!

– Стараюсь, но у меня ощущение, что я единственное дерево среди пустыни. Стою одна, а вокруг – никого…

– Что-то тебя на философию потянуло. Вредно, оказывается, долго отдыхать, мозги не в том направлении начинают работать, – заметила Анжелика. – Ты, подруга, приводи себя в порядок, а завтра – с новыми силами в институт!

– Не дождусь… ладно, пока!

– Пока, Свет! Увидимся!

Лика положила трубку, посмотрела немного телевизор и отправилась спать пораньше. Перед сном она стала вспоминать события дня и еще раз прокрутила в голове разговор с могильщиком Григорием.

– Погоди-ка, – вдруг сказала она сама себе, – а ведь Григорий говорил, что младенец был «пухлый и розовый»… что-то в этом роде. Как будто он живой, но только спит. А акушерка утверждала, что ребенок был настолько уродлив и скрючен, что его патология была несовместима с жизнью. Несостыковка! Кто-то из них врет, или я чего-то не знаю… Хотя можно предположить, что могильщику все привиделось спьяну. Не зря же он про Сатану рассказывал, величиной с половину небосклона.

Девушка усмехнулась.

– Ладно, поживем – увидим, что будет! – громко произнесла она. – А теперь – спать!

Она немного поворочалась и заснула.

Утром прозвенел будильник, и Анжелика в хорошем настроении стала собираться в институт.

Когда она подходила к главному корпусу, то увидела, что у доски объявлений толпятся студенты и что-то бурно обсуждают. Откуда-то сбоку вынырнула Светлана и кинулась к подруге.

– Лик, привет! – на ходу крикнула она. – Представляешь, Тэнасе уезжает на научную конференцию и берет с собой двух студентов нашего института!

– Что за конференция, и кого он берет?

– Что-то с латынью и древнегреческим языками связано. А кого возьмет – еще не решил! Круто, да?!

– Круто! Пожалуй, я сама прочитаю это объявление.

Девушки дождались, когда поток студентов немного схлынул, и приблизились к плакату.

В нем говорилось, что в конце следующей недели в Румынии, в городе Сигишоара состоится научная конференция по проблемам развития «мёртвых языков». Профессор Влад Тэнасе значился одним из докладчиков. Кроме того, чтобы поощрить стремление студентов изучать латынь, профессор решил взять с собой двух студентов из числа наиболее успевающих. Их имена он обещал огласить в конце текущей учебной недели по результатам тестов и контрольных работ. В этот момент прозвенел звонок. Все поспешили разойтись по аудиториям. У Светланы и Лики по расписанию был технический перевод. Преподаватель немного задерживался, и девушки успели обсудить новость.

– Как думаешь, второкурсников будут рассматривать, как претендентов? – спросила Света.

– Вряд ли. Скорее всего, возьмут тех, кто специализируется на «мертвых языках», причем, со старших курсов.

– Жаль, я бы поехала.

И тут в голове Анжелики отчего-то появилось твердое убеждение, что ей обязательно нужно ехать.

– Светка, я поеду на эту конференцию, чего бы мне это не стоило, – неожиданно произнесла девушка.

– Размечталась! – усмехнулась подруга.

В этот момент зашел преподаватель, и начался урок.

Последней в расписании в этот день стояла латынь. Студенты, как обычно, отправились на кафедру профессора. Его самого в аудитории не оказалось. Но как только молодые люди расселись, Влад Тэнасе стремительно вошел в помещение и громко сказал:

– Добрый день, господа! Сегодня вы напишите тест, для получения мною информации, насколько хорошо вы усваиваете мой предмет. Тест состоит из отдельных заданий, идущих от простого к сложному. Кое-что вы, очевидно, еще не знаете, поэтому отвечайте только на те вопросы, в которых вы ориентируетесь наверняка. ALEA JAKTA EST – ЖРЕБИЙ БРОШЕН! Что ж, приступим.

Профессор быстро раздал листы с вопросами и спустился к кафедре. Студенты просматривали свои задания и разочарованно вздыхали.

– Анжи, у нас с тобой вопросы разные, – заметила Света.

Словно услышав ее слова, Тэнасе произнес:

– Тесты у всех индивидуальные, поэтому не надейтесь у кого-то списать!