Дикие розы

Глава 6

Элле трудно было удержаться от искушения постучать в дверь, что соединяла две комнаты, снятые Харриганом на ночь. Когда ирландец сообщил, что ночь они проведут в гостинице, девушка пришла в восторг. Позже ей стало досадно, что на этот раз мысль о побеге даже не пришла ей в голову. Она думала о мягкой чистой постели, горячей ванне и хоть каком-то уединении. За все это время ей удалось вымыться всего один раз, когда они расположились на отдых у ручья, да и то в холодной воде, без мыла.

Харриган не преминул нарушить все ее планы. Она оказалась в одной комнате с ирландцем, а соседнюю занял Джордж. Ей действительно предстояло спать на чистых простынях в мягкой постели, но вовсе не одной, а с ним рядом. Будет и горячая ванна, о которой она так мечтала, но без долгого лежания в мыльной пене, как ей представлялось. Махони понятия не имеет о приличиях и ни за что не оставит ее одну.

– Думаю, пора распорядиться насчет ванны, – сказал Харриган, настороженно глядя на Эллу. – Возможно, у вас немного улучшится настроение.

– Это возможно только в одном случае: если вы свалитесь с лестницы и свернете себе шею, – сладким голоском проговорила Элла, поднялась с кресла и принялась расчесывать волосы перед треснутым настенным зеркалом.

Улыбку с лица Харригана как ветром сдуло. У него мелькнула мысль, что Элла намеренно искушает его. Она, конечно, знает, что он желает ее, и может попытаться использовать его слабость к собственной выгоде, но подозрение тут же улетучилось. То, как Элла расчесывала свои длинные восхитительные волосы, действительно волновало кровь, но холодное и рассерженное выражение ее лица сильно умеряло его любовный пыл. Если она и хотела его перехитрить, разыграв обольщение, то ей следовало бы надеть маску кротости, однако сейчас на ее лице можно было прочесть лишь одно: «Только попробуй меня тронуть – и будешь жалеть об этом всю жизнь!»

– Пойду распоряжусь насчет ванны, – Харриган направился к двери. – У вас есть ровно час.

– Вы что, наконец проявите ко мне хоть немного уважения и оставите одну?

Харриган, будто не слышал неприкрытую насмешку в ее голосе, спокойно ответил:

– В этой комнате вы будете одна.

Элла нахмурилась и уставилась на закрывающуюся за ним дверь. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, что он имел в виду, и, высказав все, что о нем думает, она в сердцах швырнула деревянный гребень на туалетный столик. Харриган ясно дал ей понять, что намерен неусыпно следить за каждым ее шагом. Если он и дальше будет угадывать ее мысли, прежде чем они придут ей в голову, сбежать будет практически невозможно. Поразмыслив, Элла решила сделать вид, что смирилась с судьбой, и тем самым убаюкать его подозрительность, хотя это было непросто как из-за собственного вспыльчивого характера, так и из-за недоверия Харригана.

Пока готовилась к купанию, Элла снова и снова прокручивала в голове варианты побега. В конце концов, так ничего и не придумав, она убедила себя набраться терпения, сделать вид, что смирилась, а в Филадельфии уже действовать наверняка. А уж от Гарольда она сбежит, как было не раз. Элла сердито тряхнула головой и поклялась, что перехитрит своих надсмотрщиков: Харриган Махони проиграет.

Харриган вышел на улицу, закурил сигару и принялся разглядывать прохожих. Возле гостиницы было многолюдно, и в какой-то момент он поймал себя на том, что он высматривает Луизу Карсон и ее спутников. Все в нем противилось признавать эту дамочку достойным противником, но в глубине души он понимал, что в уме и решительности ей не откажешь.

– Не опасаетесь оставлять мисс Эллу? – поинтересовался, подойдя к нему Джордж, устроился рядом и с благодарностью принял сигару.

– Парни, которых мы наняли, не спускают глаз с дверей и окон. Я хорошо им заплатил и пообещал добавить, если добросовестно справятся с задачей.

– Мисс Элла способна их очаровать, и тогда деньги не помогут.

– За этих я ручаюсь. Может, она и попытается, но они не осмелятся нарушить наш договор. Эти ребята забыли, когда в последний раз ели. Кроме того, я не думаю, что Элла сейчас попытается сбежать. Во-первых, я предупредил, что за ней наблюдают. Потом, она действительно устала и скорее всего предпочтет принять ванну и выспаться. Конечно, она клянет на чем свет стоит, но сегодня можно не беспокоиться, а вот завтра за ней нужен будет глаз да глаз.

– Ну что ж, и на том спасибо: хоть передохнем малость. – Джордж затянулся сигарой и негромко поинтересовался: – Ты уверен, что это правильно – ночевать с мисс Эллой в одной комнате?

– Если оставить ее одну, то об отдыхе можно забыть.

– Ты же можешь пристегнуть ее наручниками к кровати.

– Могу, да боюсь, толку от этого будет мало. Тогда, в поезде, ни у кого, кроме меня не было ключа от наручников, но когда парни пришли за мисс, та, между прочим, уже была свободна. Похоже, наша маленькая пленница умеет вскрывать замки не хуже опытного взломщика.

Джордж, прищурившись, посмотрел на Харригана и рассмеялся:

– Гарольду Карсону придется сильно раскошелиться! А если серьезно, то я бы прислушался к словам Эллы. Мне кажется, ее дядюшка из-за денег пойдет на все, даже на преступление.

Харриган швырнул недокуренную сигару в придорожную пыль, затоптал окурок каблуком и, вздохнув, проговорил:

– Да я и сам начинаю так думать, но рассуждать сейчас о том, кто из них прав, пустое дело. Мы узнаем правду только в Филадельфии, и уж конечно не от мисс Эллы.

– Но ведь нам придется передать ее Гарольду. А если она говорит правду, то мы станем соучастниками преступления.

От этой мысли у Харригана кровь застыла в жилах, но он постарался успокоить себя тем, что он не наемный убийца и вовсе не собирается помогать Гарольду Карсону погубить племянницу. Если Элла не лжет, то вполне может поплатиться за чужую алчность собственной жизнью, точно так же как он поплатился за нее состоянием своей семьи.

– Гарольд ни за что не пойдет на преступление в открытую, – уверенно заявил Харриган. – Если он что и задумал, то проделает это так хитроумно, что никому и в голову не придет обвинить в смерти Эллы его, но на подготовку уйдет время, так что мы успеем все разузнать.

– Надеюсь, ты не против, если присмотрю за ней, пока не докопаешься до истины.

– Только осторожнее: чтобы ни она, ни он не обнаружили слежку. Эту девицу не проведешь, не говоря уж о Гарольде Карсоне. Ему ничего не стоит уничтожить нас обоих.

– Понятно, – коротко кивнул Джордж и, глубоко затянувшись, задумчиво уставился вдаль.

– У тебя все не выходит из головы Луиза? – рассмеялся Харриган.

– От этой женщины можно ждать чего угодно.

– Согласен, поэтому прежде всего я тут все осмотрел. Ладно, пора в гостиницу. Я дал Элле час, а сейчас уже второй пошел. – Он протянул Джорджу деньги. – Заплати нашим лихим ребятам: пусть покараулят до утра, – и ужин закажи, чтобы в номер прислали.

Спустя несколько минут Харриган поймал себя на том, что чуть ли не крадется к двери своего номера. Миниатюрная, зеленоглазая девушка, конечно, силой духа и твердостью характера дала бы фору многим мужчинам, но ходить перед ней на цыпочках по меньшей мере глупо. Чертыхнувшись, Харриган глубоко вздохнул и вставил ключ в замочную скважину.

Услышав этот звук, Элла попыталась успокоиться и взялась за большой медный кувшин, чтобы прополоскать волосы. Пустой кувшин был довольно легкий, покрытый вмятинами и вряд ли годился на то, чтобы выбить из ирландца дух, но более подходящего предмета не нашлось. Элла сомневалась, что сумеет сбежать, но не видела беды в том, чтобы попробовать. Даже если ничего не получится, возможность лишний раз досадить Харригану все равно стоит затраченных усилий.

Дверь отворилась, и Элла, с кувшином в руках, буквально вжалась в стену. Харриган шагнул через порог, никого не увидел и, нахмурившись, озадаченно обвел взглядом комнату. В следующее мгновение что-то с глухим стуком опустилось ему на затылок. Сделав несколько неверных шагов вперед, он схватился руками за голову и рухнул, открыв девушке путь к свободе. Элла подхватила саквояж и устремилась к двери, испытав пьянящий миг предчувствия удачи, но все исчезло, когда сильная рука ухватила ее за левую лодыжку и с силой дернула.

Элла, отпустив крепкое ругательство, шлепнулась вниз лицом на деревянный пол коридора и на миг лишилась сознания, а когда пришла в себя, увидела, что Харриган лежа на животе, тянется к ее правой лодыжке. Чертыхнувшись, она пнула его ногой в лицо, но повторить удар не удалось: противник сумел-таки перехватить ее и припечатать к полу. Ее попытки воспользоваться для удара саквояжем были так же грубо пресечены. Харриган был разъярен не на шутку, когда в конце концов ему удалось ее скрутить. Увидев выражение его лица, Элла мысленно содрогнулась.

– Черт возьми, женщина, мне же больно! – в бешенстве рявкнул Харриган, поднимаясь с пола и грубо, рывком дергая следом за собой ее.

– Жаль, что не нашлось ничего потяжелее.

Харриган втолкнул Эллу обратно в комнату и, не спуская с нее глаз, на ощупь запер дверь, а ключ спрятал в карман. Надо внимательнее прислушиваться к внутреннему голосу, чтобы не попадать в подобные ситуации. С некоторым удивлением Махони признался себе, что не ожидал от девицы такой прыти. Как может быть обманчива хрупкая внешность! Ошибка очевидна, и впредь он не намерен ее повторять. Подойдя к зеркалу, Харриган принялся разглядывать свою голову.

– Не переживайте, – насмешливо протянула Элла, усевшись в кресло у окна. – Ваш внешний вид нисколько не пострадал.

– Я совершенно не нуждаюсь в ваших комплиментах, – огрызнулся Харриган и, сняв куртку, повесил ее на спинку стула около туалетного столика. – Это же крохотный городишко. Любопытно, куда это вы собирались направиться.

– Как куда? Обратно в Вайоминг, конечно!

– Надеюсь, вы знаете, как туда добраться, или собирались просто идти куда глаза глядят, пока не упретесь лбом в свой Вайоминг? – Харриган опустился на стул, взял со стола графин и, плеснул понемногу бренди в два бокала, легонько подтолкнул один в ее сторону. – Ну-ка выпейте. Хоть я втайне и мечтаю об этом, но глоток бренди не лишит вас чувств, тем более перед ужином.

– Я к этому не привыкла, а вот тетя Луиза позволяет себе выпить вина или виски. Джошуа пытался приучить ее к текиле, но не вышло.

Эллу нисколько не обмануло его показное благодушие. Она шарахнула его кувшином по голове, саданула ногой по лицу. Ему следовало бы сейчас кипеть от гнева, но короткая вспышка, похоже, исчезла без следа. Девушка прикидывала, не пытается ли он сначала усыпить ее бдительность, а потом с лихвой рассчитаться за все. Сделав крохотный глоток бренди, Элла внимательно посмотрела на Харригана, но доверия к его дружескому расположению не испытала.

Принесли ужин, Элла с аппетитом поела и, уже приступив к десерту, сообразила, что ведет себя слишком беспечно, поэтому приказала себе не расслабляться. Еще ей стало ясно, что Харриган Махони вдвойне опасен, когда старается выглядеть своим парнем: к таким играм она была не готова.

– И что, интересно, вы задумали? – поинтересовалась Элла, покончив с едой.

Харриган, пряча улыбку, поторопился поднести бокал с бренди к губам. Он не рассчитывал многого добиться приятными разговорами, лестью и улыбками, но, как говорится, попытка не пытка. Забавно было наблюдать, как Элла мечется между подозрительностью и желанием доверять: быстро же она его раскусила.

Его несколько обескураживало то, что эта девушка нравилась ему еще больше, когда не пыталась ему досадить. Остроумие, которое она использовала не для того, чтобы подкалывать его и язвить, доставляло истинное наслаждение. Лицо ее, озаренное мягкой улыбкой, поражало открытостью и живым интересом, делало совершенно неотразимой, очаровательной. Он желал ее так сильно, что даже ныло в груди, но очень надеялся, что сумеет не выдать себя, поскольку, если догадается о его чувствах, она уж точно сбежит.

– О чем это вы? – не понял Харриган.

– Будто не понимаете – эта ваша обходительность, улыбочки, учтивые разговоры…

– Вы находите это неприятным? Мне говорили, что трапезу должна завершать милая беседа, поскольку желчность вредит пищеварению.

– Вне всякого сомнения. Кому же хочется страдать несварением желудка?

– Тогда отчего же мое поведение кажется вам подозрительным?

– Возможно оттого, что, получив удар по голове и синяк под глазом, вы как-то уж слишком быстро успокоились: сначала чуть ли не огонь изрыгали – и вдруг превратились в этакого пай-мальчика с приветливой улыбкой и учтивыми манерами. Если бы со мной приключились такие метаморфозы, вы бы глаз с меня не спускали. Если думаете, что таким способом можете убедить меня смириться и добровольно сунуть голову в петлю, которую уготовил мне дядюшка, то напрасно тратите время: всего вашего ирландского обаяния на это не хватит.

– Я всего лишь пытаюсь немного скрасить ваше пребывание в моем обществе. – Харриган со скорбным видом покачал головой: – Я протягиваю вам руку дружбы, а вы ее кусаете. Поверьте: я очень переживаю за вас: прямо сердце кровью обливается.

Махони расплылся в широкой улыбке, и сердце у Эллы екнуло. Как же он красив! Девушку тянуло к нему все сильнее и сильнее, и она знала, что именно поэтому негодует на его наигранное дружелюбие. Умом она понимала, что все это лишь игра, но ее глупое сердце таяло от каждой его улыбки, от очередного комплимента. Кроме того, она не могла выбросить из памяти их поцелуй. Вдруг ей подумалось, что тогда Харриган тоже расточал улыбки и убаюкивал ее сладкими словами. От этой мысли ее окатило волной раздражения, и вся привлекательность Харригана испарилась, исчезла.

– Ну уж нет! – воскликнула Элла и стремительно вскочила с кресла. – Не выйдет! В эту западню я больше не попадусь.

– В какую еще западню?

– А вот в такую: будем обходительны и сладкоречивы, и дурочка Элла сама упадет нам в руки.

– Что? Мне и в голову не могло прийти, что обычное проявление учтивости вы расцените как попытку вас соблазнить.

– И это вы называете учтивостью? Я знаю, чем это, как правило, заканчивается. – Элла подхватила свой саквояж и шагнула к ширме в углу комнаты. – Полагаю, вы намерены ночевать здесь независимо от моего нежелания.

– Совершенно верно, – ответил Харриган и подлил себе в бокал бренди.

– Вас, похоже, вовсе не волнует, что своим поведением наносите ущерб моей репутации?

– Элла, нам обоим хорошо известно, что ваша репутация пострадала, еще когда вы сбежали из дому и перебрались жить к тетушке, – мягко заметил Махони, искренне сочувствуя девушке. – А теперь скажите, с какой стороны кровати вы ляжете.

– Что? Вы собираетесь спать в одной кровати со мной?!

Хоть это и не стало для нее неожиданностью, Элла надеялась, что подобающие скромной девушке возмущение и потрясение заставят его передумать.

– Да, именно так, вы не ослышались. С тех пор как уехал из Филадельфии, всего одну ночь мне удалось поспать в нормальной постели, и, вполне вероятно, такой возможности больше не представится до возвращения в город. Так что никто не лишит меня права воспользоваться половиной кровати.

– Негодяй! – возмутилась Элла и скрылась за ширмой.

Поначалу она решила лечь спать в одежде, но передумала и достала из саквояжа ночную рубашку из плотной белой ткани, способную надежно скрыть все, что можно.

Раздевшись до панталон, она аккуратно сложила одежду и с удовольствием натянула ночную рубашку. Конечно, сомнения у нее были. Она взрослая девочка, и не могла не заметить, что он вожделеет ее все сильнее. Меньше всего Элле хотелось, чтобы приготовления ко сну Харриган воспринял как приглашение разделить с ней ложе, но, оглядев себя в этой необъятной хламиде, которая полностью скрывала очертания ее стройного тела, решила, что выглядит более чем целомудренно.

Чем дольше она размышляла, тем больше понимала, что ведет себя глупо: Харриган не способен причинить вред девушке и его можно не опасаться, чего не скажешь о ней самой. Элла усмехнулась, признаваясь себе, что, если его надо будет остановить, то, вполне вероятно, она не сумеет. После того поцелуя ей стало ясно, что влечение к мужчине у нее легко может превратиться в страстную одержимость. Элла тряхнула головой, словно хотела избавиться от этих мыслей, и, глубоко вздохнув, шагнула из-за ширмы в комнату.

Харриган проводил ее взглядом до кровати. Девушка скользнула под одеяло, и он едва удержался от улыбки: в широченной белой ночной рубашке, с небрежно прихваченными лентой волосами она выглядела так трогательно, словно ангелочек.

А вот другое чувство сильно его беспокоило. Харриган всегда гордился своим умением держать чувства в узде, но когда рядом оказывалась Элла Карсон, узда неумолимо ослабевала. Их поцелуй глубоко его потряс и разбудил чувства, до этого момента неведомые. Неожиданное открытие ошеломило и даже испугало его. Было неимоверно тяжело смотреть на ее свежее личико, в ее широко распахнутые глаза и постоянно себе напоминать, как опасна эта девушка.

Допив бренди, Харриган поставил грязные тарелки на поднос и выставил в коридор, потом еще раз тщательно проверил запоры на окнах и подергал запертую дверь. Прежде чем раздеться, он повернулся к Элле спиной, расстегнул брюки и засунул ключ в маленький кармашек, пришитый к нижнему белью, в котором обычно прятал деньги, и мысленно усмехнулся, представив, как она будет его искать. Девушка окажется в весьма пикантном положении, когда он проснется и предотвратит попытку к бегству. От мысли, что ее маленькая ручка будет прикасаться к этому деликатному месту, по телу разлилось приятное тепло.

Харриган сел на кровать, после короткого колебания разделся, положил одежду на стул и, наконец, лег. Была мысль опять воспользоваться наручниками, но, подумав, он все же решил, что в этом нет нужды: из комнаты ей не выбраться – любая попытка достать ключ сразу его разбудит, да и через окно вылезти не так-то просто, с запорами придется повозиться. Кроме того, за гостиницей наблюдают те двое парней, которых он нанял. Решив, что мер предосторожности достаточно, Харриган закинул руки за голову и тут же заснул.

Только выспаться не получилось: Элла вдруг пошевелилась во сне, и ее маленькая ступня легко коснулась его ноги. Харриган тут же проснулся: его тело на это невинное прикосновение отреагировало мгновенно и неистово, что оказалось для него полной неожиданностью. Девушка совсем рядом, но прикоснуться к ней он не мог, а значит впереди у него бессонная ночь. Харриган закрыл глаза и, глубоко вздохнув, принялся убеждать себя, что лежит в постели один и в комнате, кроме него, никого нет.

Солнечный свет лился в окна, когда Элла, что-то пробормотав во сне, попыталась открыть глаза. Щека ее прижималась к горячей гладкой коже, плечи ощущали тепло и нежную тяжесть, отчего ей было уютно и спокойно. Лишь когда чьи-то твердые пальцы погладили ее по щеке, девушка встрепенулась и вмиг вспомнила, кто с ней рядом. Элла окончательно проснулась и все вспомнила. Несколько раз за ночь она просыпалась и оказывалась под боком у Харригана: то ли от холода, то ли по иной причине, – и всякий раз заставляла себя отодвинуться, что давалось с трудом.

Когда Харриган, ласково перебирая пальцами ее волосы, осторожно взял ее за подбородок и повернул к себе лицом, Элла уже знала, что сейчас произойдет. Лучшее, что она могла сделать, это решительно высвободиться из его объятий и как можно скорее встать с кровати, но, встретив взгляд его серых глаз, Элла поняла, что не сможет.

За свою короткую жизнь она несколько раз целовалась, и ей это понравилось, хотя и не шло ни в какое сравнение с поцелуем Харригана. От прикосновения его губ тело вмиг охватила сладостная дрожь. Она, невольно подавшись вперед, приоткрыла губы, повинуясь настойчивому движению его языка, и лишь когда большие ладони легли на грудь, Элла пришла в себя. Охватившие ее чувства были настолько пронзительными и волнующими, что напугали и с губ сорвалось невнятное «нет». Харриган отпрянул от неожиданности, и уже громче она повторила, вскочив с кровати:

– Нет!

– Я что-то не чувствую в вашем «нет» отказа, – хрипло заметил Харриган и, сев на постели, раздраженно провел рукой по взлохмаченной шевелюре.

– Мне нет дела до того, что вы там чувствуете. Просто услышьте, что вам говорят, и все сразу встанет на свои места. Сейчас вам было сказано «нет». Боже мой, ума не приложу, как это я допустила, что вы опять меня поцеловали. Должно быть, еще не совсем проснулась. И о чем я только думала: целоваться с наемником!

Харригану кровь ударила в голову: сколько можно! – и он резко бросил:

– А я вам скажу, о чем: как бы меня соблазнить!

– Соблазнить? Вас?! – Элла ушам своим не верила.

– Да-да, не прикидывайтесь невинной овечкой! Именно соблазнить. И именно меня. Если это часть вашего нового плана, то он вовсе не оригинален: полное убожество!

Лицо Эллы застыло, вспыхнувшие было щеки покрыла смертельная бледность, и Харриган тут же пожалел о сказанном. Его слова были не просто злыми, а несправедливыми: он очень ее обидел.

Проклиная свою несдержанность, Харриган едва слышно выговорил: