Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Посвящается маме, которая тоже видела ангелов
Дверной колокольчик
Звякнул дверной колокольчик.
В кафе зашла пожилая пара, а прямо за ними невысокая женщина средних лет. Сорок? Пятьдесят? Кто знает, он никогда не умел определять возраст.
– Нам два куска черничного пирога и кофе! – с улыбкой произнес мужчина с белоснежными усами. На стойку легла потертая клетчатая кепка. Он пригладил взъерошенные волосы, а затем помог своей спутнице снять длинное розовое пальто.
– У нас сегодня юбилей! Угадай-ка, сынок, сколько? – Старушка в нетерпении клацала ногтями по отполированной деревянной поверхности.
Он не умел определять возраст.
– Хм, может, тридцать?
В простые белые чашки полился горячий черный кофе. Старички причмокнули от удовольствия.
– Ты нам льстишь, – белые усы ухмыльнулись, – бери больше.
Плоские тарелки с пирогом проскользили и встали рядом с чашками.
– Семьдесят! – выкрикнул дедушка и торжественно поднял вилку в воздух. – Мы познакомились, когда нам было по тринадцать. А в восемнадцать поженились. С тех пор не разлей вода! – Он ласково приобнял супругу, и они оба принялись за пирог.
Восемьдесят восемь лет. С ума можно сойти! Это ведь почти девяносто, а внешне и не скажешь. С другой стороны, он никогда не умел определять возраст на глаз, да и девяностолетних до сего дня ни разу не видел, может, они все так выглядят. Мэт лишь пожал плечами, улыбнулся в ответ и положил рядом с морщинистыми руками глянцевый листок меню – вдруг надумают взять что-то еще, хорошие чаевые сегодня бы тоже не помешали.
Дверной колокольчик снова звякнул. Людей становилось больше и больше. Обеденный перерыв все-таки. К ним в кафе заходили работяги с соседней лесопилки, водители фур, шахтеры, путешественники, уставшие в дороге и решившие подкрепиться, местные учителя и студенты, в общем-то – все. Городок-то совсем крошечный.
За стойку на высокие красные стулья присело еще шестеро. Сегодня утром Мэт забыл дома свой именной значок, поэтому все обращались к нему просто «сынок». Почему бы и нет? Хотя многих он знал лично и за пределами забегаловки.
Задняя дверь хлопнула.
– Ты опоздал, – Мэт произнес это, наливая очередную порцию кофе, даже не оборачиваясь, – снова.
Его напарник часто опаздывал.
– Я исправлюсь, – подмигнул он, на ходу завязывая фартук и цепляя к нему золотистую табличку с надписью: «Мэт». Они были тезками и часто шутили, что однажды откроют собственный ресторанчик «У Мэтов», «Два Мэта» или «ММ». У них была еще уйма времени поработать над названием, сперва ведь нужно было окончить школу, так что два года в запасе точно имелось.
– Иди обслужи зал, а я тут побуду, а то там одна женщина уже минут двадцать ждет.
Мэт вложил деньги в кассу, передал еще пару меню и поставил на плиту второй кофейник. Многозадачная работа получалась у него на удивление хорошо. Руки будто жили своей жизнью – взять, подать, протереть, а голова пока могла думать о своем. Например, о том, что скоро танцы, и хорошо бы купить новые кроссовки. От постоянной ходьбы у старых уже почти протерлись подошвы. А для покупки надо было еще больше ходить и работать.
«Вот те на», – подумал Мэт. Вот тебе и замкнутый круг.
Он краем глаза глянул на ту женщину в зале. Она будто бы сильно нервничала, потому что постоянно теребила носовой платок.
– А мы путешествуем! – Дед с гордостью похлопал по часам на цепочке. – Едем на свадьбу к праправнукам.
– Здорово! – Мэт живо откликнулся, потому что с первого дня усвоил золотое правило: чем больше ты понравился клиенту, тем больше чаевых тебе оставят. – Удачной вам поездки.
Путешествуют? Это в девяносто лет? Бывает же. Он проводил старичков взглядом до выхода. Его напарник о чем-то оживленно беседовал с женщиной, теребившей носовой платок.
Старики оставили хорошую сумму. Это в кассу, а это в карман.
Голос женщины стал громче и даже пробился через хор сидевших рядом дальнобойщиков. Теперь она показывала Мэту-напарнику фотографии из крошечного альбома с мятыми страницами.
– Слышь, сынок, заправка на двадцать девятой развязке работает еще? Сто лет в ваших краях не был.
– Уже пять лет как закрылась, – Мэт подошел поближе к огромному рыжебородому мужчине и стал оттирать засохшее пятно соуса рядом с сахарницей, – вы лучше сверните на ближайшем перекрестке налево и заправьтесь там, потом развернуться придется, но все лучше, чем застрять посреди леса с пустым баком.
– Буду знать, – пробасил бородач, вытер губы рукавом и бросил на пустую тарелку пару купюр.
Другие посетители в зале уже начинали нервничать, прошло минут десять, а Мэт-напарник все еще стоял у той странной женщины с платком и альбомом. Только теперь она уже почему-то плакала, заламывала себе руки и пыталась ухватить Мэта-напарника за край передника.
– Вы ее знаете? Местная сумасшедшая? – поинтересовалась дама в темных очках, тоже явно неместная.
– Первый раз вижу, наверное, проездом, как и большинство здесь.
Часовая стрелка перевалила за два. А его рабочий день заканчивался в четыре тридцать. А это означало, что впереди его ждало еще два с половиной часа кофеварок, черничных пирогов (сегодня это был пирог дня), овощных супов и бутербродов с индейкой.
В зале что-то со звоном упало. Это стеклянный кофейник выпал из рук Мэта-напарника, когда женщина резко вскочила и попыталась его обнять. Но, кажется, никто не пострадал.
– Вы ненормальная! Я сейчас в полицию буду звонить! – Мэт-напарник с трудом вырвался из объятий и прошмыгнул в подсобку.
Женщина постояла еще пару секунд с застывшими в воздухе руками, растолкала свои вещи по карманам и выбежала за дверь.
Мелкое стекло собирать было хуже всего. Оно легко впивалось в кожу прозрачными занозами и доставалось оттуда с большим трудом. Но в этот раз вроде бы обошлось. Никто не поранился. Воду в ведре пришлось менять несколько раз, но пол теперь сиял.
– Поставь табличку, что скользко, чтобы не упал никто. – Мэт разогнул спину и вытер пот со лба. – Что она хотела вообще от тебя?
– Да тронутая какая-то, – Мэт-напарник водрузил на влажный участок желтый пластиковый знак, – давай рассказывать про свою молодость, что она родила в пятнадцать лет, не могла растить ребенка и отдала его на усыновление. И что, мол, я и есть тот самый ее сын! Фотографиями какими-то мне тыкала. Смотри, говорит, ты и темноволосый, и голубоглазый, и лет тебе столько же, и звать тебя Мэт. Все, говорит, совпадает. Соцработник ей бывший сказал, что ее сын где-то по трассе в кафе работает… Сумасшедшая, как пить дать!
Посетители быстро успокоились и позабыли о только что случившемся, воздух снова стал густым от смеха и разговоров. А Мэт-напарник еще повозмущался, что спишут с него денег за кофейник, да и принялся опять принимать заказы и убирать посуду.
Может, догнать ее? – проскочила шальная мысль. Может, остановить ее на парковке, пока она еще не села в обшарпанный красный автомобиль? Может, сказать, что, скорее всего, тот «темноволосый мальчик Мэт», усыновленный пятнадцать лет назад у девочки-подростка парой из маленького западного городишки, – это и есть на самом деле он?
Но на сковороде зашипело масло.
– Забирай! – крикнул повар.
– Можно еще кофе? – спросил посетитель.
Звякнул дверной колокольчик.
– Сейчас все будет! – прокричал Мэт в ответ. И вернулся к по-настоящему важным повседневным делам.
Свидание
Грег Петерсон! Не было в школе другого имени, которое бы вызывало столько смеха и толков. Знаменитый Грег Петерсон. Мальчишки регулярно подсовывали ему в раздевалке жуков, камни и ручки с потекшими чернилами. Никто не хотел видеть его в своей футбольной команде и уж тем более на вечеринке. Девчонки хихикали над ним, а если ссорились, то всеми фибрами души желали обидчице пойти с ним на свидание.
Ни одна живая душа уже не могла припомнить, откуда пошло такое положение вещей. Может, с младших классов, а может, со среднего звена, а может, вообще с детского сада. Никто никогда не ломал себе голову, чтобы добраться до истока травли. Она просто существовала так же непоколебимо, как то, что Солнце светит, а Земля вращается вокруг своей оси.
Честно говоря, сам Грег тоже успел привыкнуть к отношению сверстников. Для него оно вплелось в рутину каждого нового дня. Порой он мечтал, чтобы к нему относились всерьез, мечтал, как дети мечтают полететь в космос или спуститься на дно Марианской впадины. Позднее он и сам не мог объяснить, почему все сложилось именно так…
Полин дрожала от злости. Она сжала кулаки до белых костяшек и вложила во взгляд всю ярость, на которую только была способна. Но он исчез в толпе так же неожиданно, как и появился, среди долговязых баскетболистов было уже невозможно разглядеть его сутулую фигуру. Грег Петерсон только что позвал ее на свидание! Ее, старосту класса и действующую Мисс школа. Нет, он не просто позвал ее на свидание, а напрочь опозорил перед подругами, ведь даже шепелявой и прыщавой Лу никто никогда не делал таких отвратительных предложений.
– Ну и ну, – лишь смогла выдохнуть Сара и немедленно словила все презрение и злость, полагавшиеся Грегу Петерсону, нарушителю спокойствия.
Других комментариев не последовало. Остаток дня девочки молча следовали за Полин по пятам, сжавшись и напоминая стайку промокших воробушков. Полин не могла успокоиться и всю дорогу до дома, а приехав, заперлась у себя в комнате и включила музыку на полную катушку. Она распустила волосы и встала перед зеркалом. По обратную сторону стекла крутилась туда-сюда миловидная пятнадцатилетняя девушка: большие голубые глаза, четко очерченные черты, ослепительная улыбка – все идеально, было идеально до последнего обеденного перерыва. Полин всхлипнула и присела на кровать, представляя, как уже завтра ее жизнь будет кончена, сплетни убьют популярность, заработанную красотой и упорным трудом.
– Привет! – Он подошел, как ни в чем не бывало, словно бы они были старыми, закадычными друзьями. – Пойдешь со мной на свидание?
От подобной невиданной дерзости у Полин пропал дар речи, а Грег Петерсон пожал плечами и просто добавил: «Дай знать, как надумаешь».
Зазвонил мобильник. А потом еще раз и еще раз. Подруги, не заставшие пресловутый диалог лично, жаждали в мельчайших подробностях разузнать о произошедшем. Голос Полин напоминал измученный тон пленников концлагерей или неизлечимо больных. Девочка причитала, охала и как могла жаловалась на ужасно наглое предложение.
Свидание с Грегом Петерсоном, нет, только вообразить себе такое!
Шли дни. Незаметно пролетела неделя, другая, все уже стали забывать разговор местного изгоя и королевы красоты, да и сама Полин заняла себя кое-чем более интересным: подготовкой к вечеринке и выбором ослепительного платья.
На вечеринки она ходила как на работу, чтобы поддерживать имидж и собирать восхищенные взгляды кавалеров. И эта не оказалась исключением. Музыка гремела, руки и ноги двигались в незамысловатом ритме, гремели стаканы и шуршали упаковки из-под чипсов. Полин прохаживалась из угла в угол, скрывая жуткую скуку за широкой улыбкой. Вдруг колонки резко замолкли, в центр вышел худой темнокожий парень, хозяин дома.
– Внимание! – прокричал он, сложив ладони рупором. – На правах хозяина дома предлагаю всем сыграть в одну игру. Мы просто обожали ее в моей прошлой школе. Отказов не принимаю.
В замешательстве люди начали переглядываться между собой, но потом интрига одержала верх.
Правила были просты и даже звучали немного по-детски: каждый должен был написать на листочке одну фразу, а затем вытягивать их по кругу и исполнять написанное. Вроде бы, безобидно.
Давно они так не смеялись! Атмосфера разрядилась, а напряжение как рукой сняло. Выпить залпом литр газировки, попрыгать на одной ножке, десять раз отжаться от пола, прокукарекать как петух… Полин и оглянуться не успела, как шляпа с последним белым листочком легла к ней на колени. Щеки налились румянцем, она в предвкушении потянулась за своим заданием и…
– Да вы, должно быть, шутите!
Румянец вмиг сменился мертвецкой бледностью, а радостные искорки в глазах – настоящими сверкающими молниями.
– Что там?
– Мы все выполняли, никто не отказывался!
У Полин задрожали руки, на пол упала короткая фраза: «Пойти на свидание с Грегом Петерсоном».
Шах и мат. На нее смотрели десятки пар глаз, загоняя в ловушку. Отступать некуда.
Полин сообщила Грегу о своем решении так быстро, как выпивают очень горькую микстуру, залпом и поморщившись. Но он, казалось, никак на это не отреагировал, а только произнес: «В пять часов у торгового центра».
Полин не пришла в пять часов. Не пришла она и в половине шестого. Каблучки красных лакированных туфель застучали по мостовой только в семь, и Полин ворвалась в беседку, словно напудренный и напомаженный ураган.
– Грег Петерсон! Ты опозорил меня перед всей школой! Как в твою глупую голову вообще такое пришло – пригласить меня на свидание?
Руки в карманах, голова слегка опущена, Грег встал со скамейки и сделал несколько неуверенных шагов.
– Добрый вечер, Полин. Ты все-таки пришла!
Он расплылся в улыбке и стал казаться будто бы выше.
– Я пришла только потому, что проспорила! В уговоре было только «прийти», а гулять я с тобой не обязана. А сейчас я уйду, и ты больше не посмеешь ко мне подходить!
– То есть на свидание ты со мной не пойдешь?
– Да только если ты будешь последним человеком на земле!
Каблучки снова заклацали по мостовой, щелчки становились все тише и тише, пока из виду совсем не пропали золотистые локоны и белое платьице.
Грег еще немного постоял в ажурной тени ограды, глубоко вздохнул и покачал головой. Руки в карманы, голова опущена, он медленно, останавливаясь через три шага, побрел по тропинке мимо тикающих часов.
Утро началось как обычно: со звона будильника, мягкого желтого света солнечных лучей через легкие шторы и с пения птиц на широких ветках дерева за окном. Открылись ясные голубые глазки, длинные пальчики откинули покрывало, а ножки ступили в пушистые домашние тапочки. Включить прохладную воду, нагреть щипцы для завивки, снять с вешалки кашемировый свитер и плиссированную юбку, брызнуть сладкими цветочными духами на шею, запястья и волосы и скорее сбежать вниз по лестнице для завтрака.
– Мам!
На кухне было пусто. Не скворчала сковорода, и не шумел кофейник. Полин пожала плечами, наверное, срочно вызвали на работу.
В восемь утра автобус не подъехал на остановку. Да и других ребят нигде не было видно.
Может, просто заболели?
Полин снова пожала плечами и пошла в школу пешком.
Металлические двери оказались заперты. Первая, вторая попытка. Полин еще раз подергала ручку и в отчаянии сдалась.
Неужели отменили уроки? Почему ей никто не сообщил?
Ну и ладно!
На другой стороне улицы, через перекресток, в окнах кафе тети Лоры горел свет. Пойти и выпить шоколадный коктейль! А потом позвонить девчонкам и выговорить, что они за подруги такие! Да, так она и сделает.
Распашные двери скрипнули. Из автомата лилась веселая музыка. Мигали гирлянды над стойкой. Зал был совершенно пуст, а на высоком барном стуле сидела сутулая фигура Грега Петерсона.
– Что происходит? – Полин хотела сказать что-то еще, но заплетался язык.
– Ты присаживайся, – Грег похлопал ладонью по стулу справа от себя, – я вот коктейль тебе заказал. Шоколадный же, да?
С высокого стеклянного стакана стекали мелкие прозрачные капельки. Полин присела и взялась за прохладную ручку.
– Как тебе музыка? Нравится? Ты расслабься.
Грег снова широко улыбнулся и убрал челку с лица.
– Мы же на свидании.
Полин застыла как миниатюрная статуя.
– На свидании?
– Конечно. Помнишь, ты сказала, что пойдешь со мной, если я буду последним человеком на земле?
Головка с золотистыми локонами кивнула.
На улице светило солнце, и не было ни души.
