Маршем по снегу

Редактор Александр Прокопенко

Дизайнер обложки П. Скляр

Корректор К. Овечкина

© Владислав Прокопенко, 2019

© П. Скляр, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4485-8289-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог. (Посольство РФ в г. Пхеньян, КНДР, 7 января)

Дверь резко открылась. Сон как рукой смахнуло. Ли Дон Гон встал, сердце учащённо забилось. Нехорошее предчувствие сдавило горло, стало тяжело дышать.

В комнату вошёл временный поверенный в делах Посольства России в Северной Корее Виктор Богатёнов. Чуть скривив в усмешке рот и нервно подёргивая рыжеватые усы правой рукой, дипломат пристально посмотрел на корейца.

– Товарищ Ли! – тихим голосом произнёс Богатёнов. – Вам отказано в получении политического убежища, и вы знаете, по какой причине. Это решение Москвы, и оно окончательное. До конца дня вы будете переданы местным властям.

Временный поверенный достал из кармана носовой платок, прикрыл им нос – в комнате стоял запах давно не мытого и грязного человеческого тела, – развернулся и медленно вышел из комнаты.

– Южнокорейская собака! – зло прошептал Ли. С первой минуты их вчерашнего разговора, когда удалось проникнуть на территорию посольства, именно с первых слов, произнесённых временным поверенным на сеульском диалекте, северокореец понял, что доверять этому человеку не может. Он очень любил свою страну, был готов стать «пулей», способной поразить любого врага, защищая Великого полководца. Поэтому всё, что так или иначе было связано с Южной Кореей, было для Ли ненавистно.

«Значит, всё впустую», – устало подумал перебежчик. Ли смерти не боялся, его больше пугало то, что он не смог донести до посла России, который был в отпуске, очень важную информацию.

Чуткий слух уловил еле слышные шаги нескольких человек за дверью. Ли быстро оглянулся по сторонам. В углу комнаты была свалена старая мебель.

– Так просто я им не дамся, – принял решение кореец и выдернул из стола ножку.

Схватка была недолгой, но яростной. Прослужив более 15 лет в личной охране Руководителя, уже немолодой старший полковник Ли Дон Гон продержался несколько минут против двух крепких молодых офицеров специального подразделения «Пэкту» министерства государственной безопасности Северной Кореи. Но и им крепко досталось.

Когда в комнату зашёл руководитель группы захвата в форме майора, его сотрудники и перебежчик постепенно приходили в себя. Последний, тяжело дыша, лежал с явно переломанной рукой, которая была неестественно согнута. Старший лейтенант, схватившись за бок, сидел около двери, а второй офицер, с разбитым лицом, лежал у стены напротив перебежчика.

– Ли-тонму! Ты надеялся, что тебе удастся уйти от «Пэкту»? Думал, что русские тебя встретят с распростёртыми объятиями? Ты, похоже, так и не понял, во что ввязался.

Ли Дон Гон с ненавистью взглянул на вошедшего рослого офицера с тяжёлым подбородком и сплюнул сгусток крови. Шансов остаться в живых не было. Он слышал краем уха об этом спецподразделении, которое якобы выполняло особые поручения высшего руководства страны по устранению скомпрометировавших себя партийных работников и чиновников, но не верил в это.

– Я сожалею, но у меня нет выбора, – произнёс с безразличием в голосе руководитель группы и неожиданно нанёс молниеносный смертельный удар точно по кадыку уже встававшему около двери старшему лейтенанту.

– Майор? – удивлённо глядя на него, вскрикнул второй офицер.

Но встать ему не удалось. Быстро выхватив из кобуры упавшего старшего лейтенанта пистолет, руководитель группы развернулся и сразу же выстрелил во второго офицера. В один прыжок он был уже около него и так же молча, взяв его табельное оружие, произвёл смертельный выстрел в голову перебежчика. Ли умер мгновенно. Смесь крови с ошмётками мозговой ткани огромной кляксой расползлась по стене, скрывая то ли знаки, то ли грязные разводы на светло-голубых обоях.

Аккуратно вытерев платком один пистолет, майор вложил его в руку мёртвому офицеру, а другой – в руку Ли Дон Гону. Внимательным взглядом он оглядел комнату и удовлетворённо улыбнулся. Приказ выполнен безупречно.

После этого майор приоткрыл дверь и рукой пригласил стоявшего в коридоре Богатёнова.

– Приношу свои извинения, товарищ временный поверенный, но при попытке вывести перебежчика из комнаты им было оказано сопротивление. Более того, он убил двух моих сотрудников, но и сам погиб. Теперь вы убедились, насколько он был психически нездоров и опасен для окружающих, – произнёс, глядя прямо в глаза Богатёнову, кореец.

Глава первая. (Москва, 17 февраля, 3:20)

Не утихающая ноющая боль в правом подреберье заставила Артёма проснуться. В квартире стояла жара: коммунальщики не жалели тепла и раскалили батареи до невозможности. Тошнотворный запах перегара и резких женских духов вызвал приступ кашля. Медленно стало нарастать раздражение, ставшее уже привычным. К бессоннице добавилась ещё одна болячка – язва двенадцатиперстной кишки.

Опустив ноги на пол, он нащупал тапочки и побрёл, глухо кашляя, на кухню. В настенном шкафчике порылся среди вороха лекарственных коробочек, нашёл препарат для лечения язвы. Затем открыл бутылку минеральной воды, медленно положил в рот таблетку и стал пить. Часы на стене показывали половину четвёртого, за окном в свете фонаря были видны крупные падающие снежинки.

Вернувшись в спальню, Артём включил настольную лампу, прилёг и решил немного почитать в надежде дождаться сна.

– Опять бродишь по квартире и не даёшь выспаться. Когда же ты уймёшься? – зло проворчала жена и натянула одеяло на голову.

– А нечего было до полуночи шарахаться, – бросил в темноту Артём. Взял книгу, открыл, но тут же швырнул её обратно на прикроватный столик.

Рядом с ним лежала его жена, но это был совсем чужой человек, они давно стали безразличны друг другу.

«Кто в этом виноват? Конечно же я, больше некому, – настойчиво и уже в который раз билась мысль в голове у Артёма. – Всё время был одержим работой, мало уделял внимания жене. Да будь она проклята, эта работа!» Кому нужна была его аналитика? Тем, кто разрушил идеалы воинской службы и понятие офицерской чести? Но, с другой стороны, ведь благодаря его работе они с женой оказались в Москве! И не его вина, что Светлана не хотела рожать, а посвятила себя карьере, как и он сам.

«А дети?.. Где они? Да нет их и уже не будет… – обречённо вздохнул Артём. – О Боже! И почему мне досталась такая участь? Зачем мне жизнь в этих пятикомнатных хоромах на Кутузовском проспекте? Как всё надоело…» – засыпая, подумал бывший полковник Генерального штаба.

Резко зазвонил будильник. Жена завозилась, потянулась и, громко зевнув, встала.

– Нельзя тихо встать и уйти? – пробормотал сонно Артём.

– Я у себя дома, что хочу, то и делаю. И не надо мне давать указаний, не в армии, – брезгливо посмотрев на него, произнесла жена.

– Ну и стерва же ты, Светка!

– Достал ты меня!

Со злостью хлопнув дверью, жена вышла из комнаты. Артём полежал ещё минут тридцать и встал. Состояние было ужасное, делать ничего не хотелось. Но вставать надо было, в 10:15 его ждал психотерапевт.

Светлана уже позавтракала и одевалась.

– Что? Опять сегодня переговоры до полуночи? Ты хоть иногда появляйся в доме в приличное для замужней дамы время. Хотя что с тебя взять, – иронично произнёс Артём.

– Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Лучше бы работу искал. Сидишь после увольнения на моей шее да погонять пытаешься. То тебе к психотерапевту надо, то к гастроэнтерологу… Либо валяешься целыми днями на диване и тупо в потолок смотришь, либо рычишь, как зверь, и бросаешься на людей. А вообще-то в дурку тебе надо. Там таким контуженным, как ты, все проблемы быстро помогают решить.

Артём молча смотрел на жену, злость нарастала, постепенно переходя в ярость. Это уже был далеко не первый подобный разговор на повышенных тонах. Но в этот раз кризис, видимо, достиг высшей точки.

– Слушай меня внимательно. Либо ты немедленно извинишься, либо…, – его глаза потемнели.

– Либо что? Убьёшь меня? Ведь тебя этому учили? – усмехнувшись, произнесла Светлана.

– Не бойся, солдат ребёнка не обидит, а офицер тем более. А с такой стервой, как ты, жить вместе дальше нет больше никакой возможности!

– Ну и проваливай в свою однокомнатную дыру в Орехово-Борисове. Хоть дышать станет легче, – стремясь уязвить мужа, выкрикнула женщина. – Чтобы к моему возвращению тебя в моей квартире не было, – добавила уже властно жена, сделав ударение на «моей квартире», и вышла из дома.

«Вот и всё, как говорится, с глаз долой – из сердца вон», – с нахлынувшим вдруг безразличием подумал Артём.

***

Через час, отдав ключи консьержке, отставной полковник загрузил вещи в старенькую «дэу» узбекской сборки.

Чувство одиночества, приходившее к нему в последнее время всё чаще, вновь охватило его. В голове была пустота, мысли вяло вертелись вокруг ссоры с женой.

Артём завёл машину и стал выезжать из-под арки старого, ещё сталинской постройки, здания на Кутузовский проспект.

Неожиданный толчок сзади и скрежет заставили прийти в себя.

«Чёрт! – выругался про себя Артём. – Похоже, наехал при повороте на фонарный столб задним бампером. Ну что за невезуха! Отлично день начинается…»

Выйдя из машины, он увидел, что заднее колесо застряло у основания фонарного столба, причём одному справиться с авто не получится. Полковник стал искать глазами среди прохожих того, кто смог бы помочь. Через какое-то время помощь пришла от двух парней, которые минут пять как стояли и наблюдали за ним, о чём-то перешёптываясь. Вид у них был странный, у одного, с прыщавым лицом, взгляд был мутный, как после перепоя. Второй, рослый, выглядел более-менее вменяемым.

– Ну что, дядя! Помочь тебе? Давай посмотрим, сильно застряла машина или нет, – подходя, произнёс рослый парень. Наклонившись, они вдвоём стали смотреть, не повреждена ли подвеска.

Вдруг Артём почувствовал, что происходит что-то не то. И точно, из-за спины парня, с которым рассматривал подвеску, он увидел, как его напарник быстро открыл переднюю дверь, схватил портфель и бросился бежать в арку, откуда недавно выехал на машине полковник. Артём хотел привстать, но в него вцепился ранее предложивший свои услуги юноша.

– Аааа! Подонки! – вскрикнул полковник и еле уловимым движением нанёс удар в горло противника. Тело парня обмякло, и он разжал руки. Что-что, а в критической ситуации Артём пока ещё мог реагировать достаточно быстро. Его обуяла ярость от наглости, с какой барсеточники провернули своё дело. Тем более в портфеле был ноутбук с важной для полковника информацией и, самое главное, дорогой его сердцу молитвослов – подарок отца Иннокентия.

Из двора был ещё один выход на перпендикулярный Кутузовскому проспекту проезд, остальные проходы были заблокированы шлагбаумами. Когда Артём подбежал к выходу, из арки как раз выходил второй парень. Полковник схватил его за грудки и гневно прохрипел:

– Где мой портфель?

– Ты что, дядя, какой портфель? – произнёс прыщавый и, вырвавшись из рук, отпрыгнул к стене. В руке у него Артём увидел кусок арматуры.

– Тебе конец, дядя! – взвизгнул парень и попытался нанести рубящий удар. Тренированное тело полковника сработало автоматически. Уклонившись от арматуры и взяв на излом руку противника, Артём её просто… сломал. Прыщавый страшно заорал от боли, и в этот момент сзади завизжали тормоза. Полковник обернулся и увидел, как из остановившейся милицейской машины выскочили два служивых с автоматами.

– Стоять! Лицом к стене! – рявкнул сержант.

– Товарищ милиционер! Он на меня напал и хотел ограбить, – плачущим голосом завопил прыщавый, – и руку сломал.

– В отделении разберёмся. Сергей! Этого в машину, – указав на Артёма, отдал распоряжение сержант второму милиционеру, – а потерпевшему будем вызывать скорую помощь.

Через час Артём сидел в дежурной части местного отделения милиции в комнате для временно задержанных. Все его попытки объяснить, что потерпевший он, а прыщавый со своим другом украли у него портфель, ни к чему не приводили. Дежурный старший лейтенант, как заведённый, отвечал, что придёт дознаватель и всё расставит по своим местам. А когда этот дознаватель появится, неизвестно, поскольку он на выезде.

Складывающаяся ситуация уже стала тяготить Артёма: автомобиль с вещами брошен, портфель пропал, дознавателя, видимо, сегодня уже не будет, а сидеть в клетке до утра полковника не прельщало.

– Старлей! Подойди, дело есть, – решился Артём.

– Ну, какое дело?

– Мне позвонить надо, чтобы машину с улицы забрали.

– Дознаватель придёт, его и будешь просить.

– Слушай, подойди поближе, – тихо попросил полковник. – У меня в бумажнике, как ты знаешь, где-то тысяч восемь. Возьми себе красную бумажку, а мелочь оставь мне. Пойми, один звонок только.

Время подходило уже к обеду, и многие сотрудники разошлись. В отделении стояла тишина.

– Хорошо! – громко произнёс старлей. – В туалет свожу, так и быть.

Около туалета он протянул телефон: «Один звонок, и быстро!» Артём набрал номер своего бывшего начальника по прежней службе и давнего друга Кондратьева Вячеслава Викторовича.

– Викторович! Привет! У меня проблема одна возникла, машину на Кутузовском надо забрать… Где я? Да в местном отделении милиции… Сам разберусь… Ладно, пока.

– Держи телефон, теперь можно и покемарить немного, – сказал Артём и вернулся за решётку. – Хотя вряд ли здесь уснёшь. Вон привели двух пьяниц. Они концерт решили устроить, орут и орут. Только голова стала раскалываться.