Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
© Сергей Владимирович Зайцев, 2019
ISBN 978-5-4485-6982-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Аннотация
Чтобы выжить в научной (как и любой другой) среде, необходимо постоянно хитрить. Но как конкретно? На этот вопрос пытается ответить автор используя свой собственный опыт и опыт товарищей, выпускников МИФИ и в последующем, военно-инженерной академии.
Все написанное в этой книге – недостоверно, и является фантазиями автора, ничего общего с реальностью не имеющими (это относится и к данному утверждению). А сама она является пошлым и гнусным антинаучно-фантастическим, малохудожественным произведением. Если Вы любите колбасу и уважаете ученых – не ходите на колбасный завод, и не читайте эту книгу. Возможно, некоторые высказанные в ней мысли будут неприятны, и вызовут у читателей возражения, но было бы совсем скучно, если бы все думали одинаково. Если же вас интересуют «политкорректные», плоские и беззубые хаханьки и смехуечки про науку в пределах официальной цензуры, то почитайте лучше многочисленные сборники типа «Физики шутят». А не хотите это вранье читать, так врите сами как вам нравится!
Тема, затронутая в данной книге столь серьезна, что без шуточек и анекдотов обойтись не удалось.
Для узкого круга начинающих псевдонаучных квазиученых.
Охраняется законом об авторском праве. Нарушение ограничений, накладываемых им на воспроизведение всей этой книги или любой ее части, включая оформление, преследуется в судебном порядке.
Таланта нет-возьми краткостью. Леонардо Да Винчи
Пролог
Итак, мой путь в науке закончен. Когда я в 16 лет поступал в институт, то, во-первых, вообще мало что соображал, поддался стадному инстинкту, и, во-вторых, в те времена деваться особенно некуда было. Или на завод к станку идти? Потом в армию, чтобы там надо мной издевались? Учась в институте (а МИФИ готовит научных работников, а не инженеров), я мечтал попасть на работу к какому-либо большому ученому, выполнять его указания, и постепенно самому вырасти в научном плане. Действительность оказалась другой. Как я ни пытался менять места работы, мне не удавалось пристроиться к настоящему ученому – «локомотиву». Как правило, даже если и рады были бы меня взять, причина состояла в том, что нет ставки и все! Ну что тут поделаешь? Свобода научного творчества в технических науках очень сильно затруднена в отличие, например, от живописи. Там бери бумагу с карандашом, и рисуй, что хочешь. А тут масса объективных материальных факторов, да еще и сами принципы общественного устройства, мягко говоря, не способствуют этому. Так, когда я поступил в МИФИ, то нас «как баранов» распределили на факультете по специальностям, даже не подумав спросить нашего согласия. Мои «научные руководители» не только не помогали, а наоборот, постоянно пытались кусок из моей диссертации вставить в свою. Особенно плохи дела, когда ваш научный руководитель сам еще не защитил докторскую. Тогда он все готов у вас подгрести, лишь бы самому поскорее защититься. Ну, а «Ты уж потом как-нибудь». Если же ты этим недоволен, то гад – это ты, а никак не он! Сначала я думал, что это мне так не везет, но потом пришел к выводу, что практически везде так…. Короче говоря, нет лучше изречения, подходящего для данного случая, чем: «Перестали ли вы надеяться на других?». Только после того, как я усвоил эту истину, и начал работать над диссертацией по своему усмотрению, не обращая внимания на мнение и указания своего «научного руководителя», дела, наконец, пошли. Как правило, «научный руководитель» соискателей (не аспирантов) практического участия в работе не принимает. Конечно, если дельные мысли подкидывает, то цены ему нет. Однако чаще всего его указания – пустая кабинетная говорильня на заданную тему. Но если соискатели получат интересные результаты, то без него никак.
Замкнутый круг – пока нет нужного тебе научного оборудования, не получишь весомых результатов, а без них никто не даст денег на оборудование. Спросом пользуются в основном только результаты, уже подтвержденные экспериментом. Таким образом, сказать новое слово в науке практически невозможно. Если только случайно. Если ты оказался рядом с соответствующим простаивающим оборудованием. И нужно главную часть работы сделать быстро и незаметно, чтобы начальство не догадалось в чем дело, а то все заслуги немедленно присвоит себе. Причем, важная закономерность состоит в том, что в подавляющем большинстве случаев теоретические предвидения даже очень умных людей не оправдываются. Примеров множество. Вот на моих глазах человек делал очень серьезную диссертацию, результатом которой должны быть определенные кристаллы. Абсолютно по всем теориям они ну просто обязаны были расти. А не растут и все тут! Пришлось забросить эту тему. Как же люди выходят из подобной ситуации? Просто все идут с другого конца. Если случайно в эксперименте обнаружат какую-нибудь интересную закономерность, то потом выворачивают все наизнанку, и представляют дело так, что они якобы теоретически предсказали этот эффект, (понапишут кучу правдоподобных формул) а уже потом экспериментально его подтвердили! И на этом принципе построено абсолютное большинство научных работ. Как говорится, когда не достигают желаемого, делают вид, что желали достигнутого.
Мое мнение – наукой эффективно может заниматься только очень хорошо материально обеспеченный человек, который имеет возможность, не думая о «хлебе насущном», на свои средства и по своему усмотрению покупать необходимое оборудование, материалы, нанимать сотрудников. (Если денег нет га планы, те становятся мечтой). Неиспользуемое оборудование он должен иметь возможность немедленно продавать и покупать нужное. А самое главное – менять тематику своей работы ни у кого не спрашивая разрешения. Иначе – одно мучение и пустая трата времени. Все силы и время уходят в песок. Лабораторные же помещения оказываются завалены неиспользуемым оборудованием, которое кому – то, наверное, очень нужно. А того, что тебе сейчас необходимо – нет. Но с другой стороны, при хороших средствах и цели не нужны. Пока еще жив, да при деньгах, то нужно веселиться.
Часто меня так доводили «руководители» своей мелочной жадностью, что я на собственную нищенскую зарплату покупал необходимые для работы радиодетали, материалы или инструменты. Это я считал, дешевле мне обойдется, чем писать кучу заявок, что-то доказывать, собирать подписи, печати, ждать месяцами, и то, может, не дадут ничего. А даже если и дождешься, то к тому времени надобность в этом оборудовании, возможно, уже отпадет. Еще раньше был магазин химических веществ, где можно было купить без проблем небольшие их количества для экспериментов. Но сейчас из страха перед террористами весь процесс покупки неимоверно затруднили.
Согласно рекомендациям ООН, оплата труда ниже 3 долларов в час является недопустимой. При таких деньгах человек теряет стимул к работе и неминуемо начинает воровать. Поэтому большинство российских ученых просто вынуждены иметь побочный (сейчас скорее, он уже основной) источник доходов. А наукой занимаются в оставшееся время, так сказать, по остаточному принципу. Эффективность такой работы, конечно же, очень низкая. Вспоминаются стихи Панчатантры: «Коль нет конца заботам, где достать сезам, рис, соль, одежду, топливо, то даже самый мудрый человек теряет разум в бедности». Мой знакомый профессор из МИФИ рассказал мне типичный случай. С огромным трудом он выбил-таки для своей научной группы грант. Радостный, он прибежал на работу и сообщил об этом своим сотрудникам. К своему удивлению, восторга на их лицах он не увидел. Оказалось, что они все уже давно пристроились где-то подрабатывать, причем в рабочее время. А тут работать придется по-настоящему на основной работе. За грант деньги небольшие платят, да и через два года он закончится. Что будет дальше – неизвестно. Халтурку бросишь, а потом удастся ли ее возобновить?
Есть ли смысл современному молодому человеку идти в науку (в нашей стране)? Деньги, материальные блага мизерные, да и то, все «в перспективе». Какой-либо «экстаз» оттого, что ты в какой-то узкой области может быть, что-то новое откопаешь? Но даже если и сделаешь нечто стоящее, то распоряжаться этим будут в конечном итоге политики и чиновники. Если отвлечешься полностью на науку, тебя в это время юристо-экономисты обворуют до нитки, причем все будет по закону. (Если теперь все народное достояние принадлежит кучке миллиардеров, то зачем мои родственники все это во время войны защищали?). Чтобы пересчитать разбогатевших изобретателей, наверное, хватит пальцев одной руки. Уважение общества? Скорее насмешки. Сейчас в почете лишь удачливые жулики. Занятно, что в нашем обществе принято называть «творческой интеллигенцией» и «звездами» в первую очередь всяких клоунов и актеров, то есть людей, которые на сцене представляют из себя вовсе не то, чем они на самом деле являются. Не случайно среди них развивается огромное количество психических заболеваний, когда человек настолько вживется, например, в образ Наполеона или Д’Артаньяна, что «выжиться» уже не может. Так, недавно один артист, игравший суперменов, помчался на своем автомобиле, как в кино, по встречной полосе. И вот, «уноси готовенького». Другой забылся настолько, что устроил погром и стрельбу в ресторане. Достаточно артисту иметь прикольную, придурковатую физиономию – и ты уже талант. Если еще и рожи идиотские строить научился, то ты вообще гений! Один из них берет тем, что он толстый, как дирижабль. Другой своим визгливым противным голосом. Самый интеллектуальный в этой среде Задорнов. Но и тот последнее время гонит такие уж плоские шуточки! Но в зале смеются, аж с кресел падают. Вот если бы я с такой ерундой вылез, так сразу поганой метлой погнали.
Безусловно творческими людьми признаются также музыканты, то есть люди, которые по заданной программе в такт наловчились нажимать на кнопки различных музыкальных инструментов. Компьютер это делает несравненно лучше. Хотя, конечно, в теплой компании, у костра, вместе попеть под гитару… А если перед многотысячной аудиторией, да за деньжищи, то это не искусство, а бизнес. И тут лучше всех артистов заменить компьютерными аватарами. Что, впрочем, в Японии уже и начали с успехом делать, заменив некоторых телеведущих. Да и так уже по телеэкрану скачут электронные чучела и орут (а то и вообще воют хуже собак Баскервилей) какой-то бред под фонограмму.
Странно видеть, как в огромном зале тысячи людей неподвижно сидят, отсиживая мозоли на заднем месте, в то время как на сцене танцуют или поют. Дедушка мне рассказывал, что раньше в любой деревне люди танцевали, водили хороводы, пели хором, играли на гармошках или балалайках, сочиняли частушки, наконец, кулачные бои устраивали. То есть, сами занимались искусством. А сейчас посидел в театре, как куль с дерьмом – и типа куль-турно провел время.
Часто по телевидению льют слезы по поводу того, что какой-либо известный в свое время артист сейчас на пенсии бедствует. Это якобы безобразие! Ему необходимо обеспечить комфорт, и помогать всем миром. А когда человек полезной профессии – шахтер, хлебороб, или токарь на пенсии бедствуют – это вроде как нормально, и возмущения особого не вызывает.
Или рассмотрим очень спорную в моральном смысле профессию – адвокатов. При мне женщина – адвокат хвасталась, как она ловко увела от наказания заведомого преступника. Я ей сказал: «Чем хвастаетесь? Это же подлость». А она мне: «Нет-нет! Что вы!! Тут вовсе никакой подлости нет, вы просто отсталый человек, не понимаете……это………ммм….…..ээээ……. ну, просто это профессия такая! Доктора лечат тело, а мы лечим души! Вот как!!». Так постепенно эти взгляды входят в саму суть человека-адвоката, и он начинает подобными извращенными принципами руководствоваться даже в семейной жизни. Поэтому никаких личных отношений с ними иметь нельзя. Вот, например, взгляд изнутри – высказывание адвоката В.И.Ленина: «Юристов нужно брать ежовыми рукавицами, ставить в осадное положение, ибо эта интеллигентская сволочь часто паскудничает». (В. И. Ленин, т. 49, стр. 154)
А как насчет супер-интеллектуальной элиты интеллигенции – журналистов? Их уже наделали сверх всякой меры. Все хотят заниматься такой работенкой. А в чем же она состоит? Да вот, например, недавно в нескольких изданиях наткнулся на одну и ту же байку про то, как дочь купила матери новый матрац на день рождения в качестве сюрприза. Старый же потихоньку выкинула. А в том матраце старушенция прятала миллион долларов! Вот они тем и кормятся, что переписывают друг у друга подобную чушь, которой на самом деле, скорее всего и не было. А потом, лет через пять, когда все забудут, снова эту же байку вытащат, перелицуют немного, и опять деньжат на ней срубят. Основной принцип тут – прокукарекал, деньги получил, а там хоть и не рассветай! Я не поленился, посмотрел расценки за публикацию таких статеек. И понял, что для приличного заработка журналисты должны клепать такую чушь как на конвейере, засоряя ей все средства массовой информации. Что они с успехом и делают.
Почему срок действия патента на изобретение ограничен 20 годами при очень немалых выплатах за его поддержание в силе, а создатель художественного произведения пользуется правами пожизненно, да еще и многочисленные потомки вокруг его произведения кормятся на протяжении 70 лет после его смерти? Отсюда и кризис. Вся молодежь стремится не в сферу материального производства или другую общественно-полезную область, а туда, где угадал (заметьте, именно угадал или вызубрил, а не проявил творческие способности!) слово – и получай миллион! И всю оставшуюся жизнь можно жить паразитом! Вот истинная цель современной молодежи (моя тоже). Ну и естественно, в наше время «особо творческие люди» побежали записываться в нестандартные секс-сообщества, чтобы хоть как-то выделиться и приобрести любую, но известность. Один пример. Изобретатель кирзовых сапог Иван Васильевич Плотников, (которых изготовлено более 150 миллионов пар, и полезность которых трудно переоценить) всю жизнь жил в коммунальной квартире на скромную пенсию. А малоценные люди всякие дают интервью, сидя в своих роскошных виллах. Парадокс состоит в том, что обслуга элиты общества (повара, клоуны, парикмахеры, газетчики, портные) вдруг сами стали «элитой» общества.
Итак, мы, представители научно-технического направления, в отличие от них, видимо, какая-то второсортная, «не творческая» интеллигенция. За границей принято человека с научной степенью уважительно именовать доктор или профессор такой-то. У нас же это представитель какой-то сомнительной «прослойки». Так, широко известно высказывание Ленина по этому поводу. Я засомневался, сам полез в его сочинения, и вот что откопал: «Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно» (В. И. Ленин, Из письма А. М. Горькому от 15 сентября 1919 года, Полное собрание сочинений, издание пятое Изд-во политической литературы, 1978 г. т. 51, стр. 48—49). Хотя, может он только «творческую» интеллигенцию имел в виду?
За последние годы произошло окончательное падение престижа профессии ученого в нашей стране.
Хотя, мы и не обижаемся. Как говорится, пусть хоть чугунным горшком обзовут, лишь бы в печь не совали. Только вот они («творческая интеллигенция») обманывают (т.е. представляют на сцене и на экране чувства, которых на самом деле не испытывают, выдумывают какие-то ситуации, которых никогда не было, да и не могло быть в жизни, и т.д.). Политики вообще не обманывают подлейшим образом, а «занимаются предвыборной риторикой». Это все объявили вполне нормальным и допустимым. А что если мы, научные работники, тоже умеем, любим и хотим штамповать красивенький обман? И тоже, может быть, пожелаем получать за это большие деньги, славу, почет, известность. Чем мы-то хуже? Ведь красивая и умная ложь – это тоже творчество! Она же лучше этой глупой, скучной и противной правды. Главное, чтобы выглядело солидно и сулило приятные перспективы.
Молодому человеку в науке придется заниматься тем, что скажут начальники (что ИМ нужно, чтобы ты делал) и за что ИМ платят, а не тем, что ему самому интересно. Получается, что за грошовую зарплату, да еще и неинтересным делом заниматься! Чьи-то там идеи проверять. К чему это добровольное рабство? Прекрасно сказал Н. Винер: «Я особенно счастлив, что мне не пришлось долгие годы быть одним из винтиков современной научной фабрики, делать, что приказано, работать над задачами, указанными начальством. Думаю, что, родись я в теперешнюю эпоху, мне удалось бы достигнуть немногого. Я от всего сердца жалею современных молодых ученых, многие из которых, хотят они этого или нет, обречены из-за „духа времени“ служить интеллектуальными лакеями или табельщиками, отмечающими время прихода и ухода с работы».
Чтобы стать (числиться) ученым, придется пропустить через себя и обработать горы совершенно лишней информации, которая теперь превратилась из жизненно важной помощи лишь в досадное дополнительное затруднение, которое необходимо преодолеть! (Как тут не вспомнить К. Досси: «Редко становится великим тот, кто не нашел в себе мужества пренебречь знанием множества ненужных вещей»). Как правило, главная причина, по которой многие молодые люди плохо учатся, состоит в том, что они не видят конкретной пользы от получаемой информации в обозримом будущем. Известно, что никто не утомляется, получая полезное. Если бы была конкретная, очевидная и немедленная польза от учебы – никого бы не пришлось палкой заставлять учиться. Прекрасно сказано: «Поскольку в древности науки не требовали долгого изучения, то ученые были одновременно и умными людьми». Показательно, что Ломоносов считал допустимым тратить до 70% времени публичного выступления на обоснование его актуальности. Будучи студентом, я однажды не вытерпел, встал на лекции по теории дислокаций и спросил у лектора, самозабвенно выписывающего бесконечные формулы на доске: «Как и где мы все это практически будем применять? Ведь главное не знать что-либо, а уметь что-то полезное»! Тот аж задохнулся от возмущения и не смог даже слова вымолвить. Как будто я его оскорбил смертельно. Такая была жуткая немая сцена, после которой я стал его врагом номер один. И мне с огромным трудом удалось сдать – таки ему этот проклятый экзамен на четверку, необходимую для получения стипендии. И вот такие профессора засели на учебных кафедрах, и засоряют студентам голову своими бессмысленными, оторванными от жизни курсами. А тому, что необходимо по жизни, студентов, как правило, не учат. Да и некому учить. Кто умеет работать – работает. Кто не умеет – учит.
Как и везде, выжить обычному человеку (и хорошо выжить) в науке возможно лишь за счет хитрости. Плох тот ученый, который не является в какой-то степени жуликом. Ведь если все делать по-честному, соблюдая все правила и инструкции, то никаких сил и средств не хватит для выполнения работы. Великий Бальтасар сказал: «Правило разумных – идти против правил, если иначе не завершить задуманное». Кроме того, примесь лжи всегда увеличивает эффектность результата и наслаждение от него. Так, даже С.П.Королев в начале 1960-х годов заявил: «Через каких-нибудь двадцать лет все будут летать в космос по профсоюзным путевкам!». Ему вторил Вернер фон Браун: «Скоро будем продавать турпутевки в космос по 5000 долларов!». Это что же, уж они-то не ориентировались в ситуации? Невозможно в это поверить. Просто следовали принципу «Дайте здесь, а посулы я вам подарю!», как сказано у Хайяма. А турпоездка в космос, кстати, минимум тридцать миллионов долларов теперь стоит.
Главный принцип, как в науке, так и в искусстве прекрасно выразил И. Репин: «Соври, но сделай красиво!». Впрочем, и О. Хайям тоже понимал суть дела: «Без обмана прожить невозможно, мой друг. Ведь не люди, а дикие звери вокруг. Если жизненных благ оскудели ручьи – воду с поля чужого к себе отведи». Интересно, что в науке заниматься жульничеством практически безопасно. Здесь, как и в политике, за мошенничество уголовных дел не заводят, и даже не штрафуют. Уже тот факт, что 90% всех когда-либо живших ученых живут сейчас, а великих, революционных результатов за последние пятьдесят лет не наблюдается, показывает, что здесь что-то не так. Ну, в технологиях есть, конечно, сдвиги. Но чем отличается учебник Р. Фейнмана от современного учебника физики? В настоящее время заумных теорий, основанных на очень спорных допущениях и многоэтажных математических построениях недостатка нет. Однако они настолько оторвались от эксперимента, что стали похожи просто на математическую гимнастику. В институте, где я работал, было несколько сотен теоретиков! На ученом совете как подсчитали, сколько их в нашем институте, так сильно задумались.
Львиная доля усилий большинства современных ученых уходит на штамповку научного мусора. Действительно, эффективность научного сотрудника в наше время оценивается по весу его публикаций! Я не оговорился. Именно весомость научных трудов оценивается в килограммах (или, если хотите, в количестве страниц, что, по сути, то же самое). Естественно, все научные сотрудники стремятся наштамповать поскорее как можно больше статей! Предпринята попытка оценивать ученых по количеству цитирования их статей другими авторами. Но и тут нашли выход. Ученые стали объединяться в коллективы, которые «по кругу» цитируют друг друга к месту и не к месту.
Таким образом, недостаточную глубину мыслей можно с успехом компенсировать ее длиной. Если в науке и делается что-то полезное, то это делают 20% научных сотрудников. А остальные 80% думают, что они входят в состав этих 20%.
Главное в научной деятельности, как и в любой другой – энергичность! Необходимо интенсивно взбивать пену, чтобы удержаться на плаву. Нормальная ситуация – это когда от тебя все постоянно ждут великих свершений и надеются, что им тоже от пирога здоровенный кусок достанется. И так нужно обещать всем побольше и поддерживать их глупые ожидания до бесконечности. Пока один мыльный пузырь лопается, необходимо успеть надуть еще несколько. В науке нужно уметь жить «в кредит», и при этом кредит никогда не отдавать. Это общий принцип. Наполеон считал, что для того, чтобы возвыситься, нужно как можно больше обещать, и ничего не выполнять. Да и при всем желании выполнить обещанное почти всегда очень трудно. Не стоит и надрываться. Как сказал Саади «Кто из наук решил извлечь доход, тот и себя обманет, и народ».
Существуют два основных принципа жульничества в науке: принцип Насреддина, и напугать всех. Принцип Насреддина – это обещать все что угодно через 10÷20 лет. Так, Насреддин обещал за 20 лет научить ишака говорить, зная, что через 20 лет или падишах, или ишак, или сам Насреддин умрут. Ученики Насреддина В. И.Ленин и Н.С.Хрущев великолепно использовали этот прием. Первый обещал коммунизм через 10 лет после революции. И одурачил всю страну. Второй в начале 1960-х годов обещал через 20 лет построить коммунизм – в 1980-м году! Ему, правда, уже практически никто не верил. Типичный пример применения этого принципа в науке – постоянные обещания сделать термоядерный реактор через 20 лет. Даже каламбурчик на эту тему придумали. Спрашивают: «Когда же, наконец, термоядерный реактор запустите, ведь столько лет прошло?!» – Ответ всегда один: «Как и обещали! Через 20 лет!». Сколько средств под эту байку высосали из государства, не поддается оценке. И примеров можно кучу привести.
Второй принцип – напугать. Это СПИД, птичий и свиной гриппы, глобальное потепление (глобальное похолодание, если не удается напугать, например, эскимосов потеплением), возможное столкновение Земли с астероидом, озоновая дыра в атмосфере, черная дыра в коллайдере, «которая нас всех сожрет», «красная ртуть» и прочая бредятина. Кстати, услышал недавно каламбурчик, что каждые 13 миллиардов лет ведущие физики со всего мира собираются вместе и начинают строить Большой адронный коллайдер. Коллайдер – ярчайший пример, показывающий современное состояние науки и общества. Средства на эту «Вавилонскую башню» израсходованы гигантские. Цели абсолютно непонятны подавляющему большинству не только населения, но и правительственным чиновникам, выделяющим на это деньги. Да что им! Большинству ученых эти цели непонятны. И вот, наконец объявили, что с некоторой вероятностью обнаружили Хиггсовский бозон. И что теперь? А Хиггс его знает! Выходит что эфир-то все таки есть? Или нет?
Нет уж, лучше продолжать и продолжать эту стройку и вообще тянуть время и деньги, пока все ее зачинатели не перемрут. Все в соответствии с законом Паркинсона: для чего бы ни было создано учреждение (министерство, отрасль промышленности и т. п.), в конце концов, оно начинает работать только для самосохранения. Большинство грандиозных проектов нужны только… их руководителям. К этому же разряду относятся и проекты пилотируемых полетов на Марс, изначально бессмысленные советские челнок «Буран» и ракета Н1. Еще великолепная кормушка – ИНТОР (международный термоядерный реактор – токамак). Его окончание строительства намечено аж на 2040 год! Вот красота! Все равно до расплаты никто из зачинателей не доживет. А там после нас хоть потоп!
Есть также возможность перелицевать старый товар, дать ему броское название. Это, например, нанотехнологии. Что это такое, никто внятно сформулировать до сих пор не может, но этим занимаются сейчас все. Например, занимались раньше люди тихо-мирно порошковой металлургией. Теперь они, оказывается, занимаются нанотехнологией! А что изменилось? Абсолютно ничего кроме названия. Много лет и без них было известно, что всемерная миниатюризация – это магистральный путь развития науки и техники. Эту избитую истину сейчас подняли на щит и стали вопить, как будто они ее придумали. И этот нанонизм в последнее время круто набирает обороты в плане PR. Людям «впаривают» глупейшие байки про толпу каких-то нанороботов (на их жаргоне – наноботов), которые якобы будут собирать что-то там полезное из отдельных атомов в мусорном контейнере. Это возмутительное мракобесие! Еще в позапрошлом веке была убедительно доказана невозможность «дьявола Максвелла». Об этом прекрасно знает любой грамотный физик. Или почитайте книгу одного из создателей квантовой механики Э. Шредингера «Что такое жизнь». Там он подробно рассматривает данный вопрос. Весь этот бред явно противоречит науке и термодинамике в частности.
И не будет никогда ни таких наноботов, ни «дьяволов Максвелла», ни даже «дьяволов Чубайса».
Еще был хитрый маневр, который я даже не знаю, к какому разделу отнести. Это ядерные фильтры. Кратко для тех, кто не знает – производят на ускорителе бомбардировку тяжелыми ионами слоя тонкой полимерной пленки, а потом химически протравливают ее, причем в треках от ионов материал травится быстрее. Так получают фильтры с одинаковыми маленькими отверстиями. Сколько было восторженных криков, публикаций, докладов, обещаний научно-технических переворотов и защит диссертаций вокруг этого примитивного изобретения! И вот как-то на научно-технической выставке я подхожу к стенду головного института по проблеме ядерных фильтров. И что я вижу – нет никаких фильтров! Спрашиваю: где же ваши замечательные фильтры? Нет фильтров. Не придумали как их очищать. Ведь они моментально забиваются. Не будешь же каждые пять минут разбирать конструкцию и менять фильтрующую мембрану! Так что же, об этом не могли сразу подумать, прежде чем раздувать кадило? Но, конечно, научные степени, должности и огромные потраченные средства назад государству не были возвращены. Хотя, несомненно, где-то одноразовые фильтры на несколько миллилитров, как в шприцах, и нужны. Но это ведь капля в море. Или вот, например, лампы дневного света. Что, их разработчики (академики!) были настолько тупые, что не понимали последствий? Все свалки теперь загажены ртутью, и никакой экономии от этих ламп не хватит на ликвидацию негативных последствий для экологии.
Далее привожу описание некоторых случаев, которые, надеюсь, покажутся читателям интересными.
