Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 7
Перед Димкиными глазами побежали каруселью маленькие волшебники в синих мантиях и остроконечных колпаках со звездочками. Они размахивали волшебными палочками и кричали: «Крибле-крабле-бумс!»
МАГИЯ?
Вся картина здешнего мира, выстроенная Димкой, рухнула мгновенно.
Он ведь всегда был человеком строго рациональным, из тех, которые пока не пощупают – не убедятся. Нет, как и многие, он плевал через левое плечо, стучал по дереву, но так, по традиции, не веря, что приметы действуют. Что же касается колдунов, магов и волшебников, называемых сейчас экстрасенсами, то в телешоу Димка не верил. Когда ему говорили что-то вроде: «А вчера по телевизору показывали…», то Димка отвечал: «А позавчера по телевизору живых динозавров показывали. И в них тоже верить?» Знакомых же экстрасенсов у Димки не было. Имелись, конечно, друзья, которые общались с экстрасенсами, клялись, что это правда, не обман. Но Димка не верил. И вот теперь он сидит на бревне в деревне на другой планете, превращенный в монстра, и простой крестьянин-свин буднично утверждает, что магия существует? И он, Димка должен в это поверить?
Тут Димке пришло в голову, что нормальный человек поверил бы в магию еще после превращения, а не после слов папы-хрюна.
Ладно. Пусть. Примем пока за аксиому, что магия здесь существует. И Владимир Мартович перебросил его сюда с помощью магии. Ха! Так это упрощает дело! Найти магов, которых здесь пруд пруди, если уж они изготавливают посуду для крестьян, и все! Дело в шляпе!
Правда, местные маги наверняка неумелы, чтобы вернуть его обратно. Нет, путешествие в столицу не отменяется…
Осталось выяснить, как опознать мага и стоит ли их опасаться.
– Кто делать магия? – Димка отметил, что слово «магия» в его лексиконе, в котором попадались только распространенные слова, присутствует.
– Трррррррр (маги?), – ответил папа-хрюн.
– Как делать магия?
– Да просто. Берут тррррр и трррр трр тррррр трррррр. – Папа-хрюн изобразил движение, похожее на взмах палочкой или кистью.
Ну, это понятно. Волшебная палочка, Гарри Поттер и все такое.
– Их хыррр? – Димка замахал руками, как птица.
– Тррр (летают?)? – переспросил хрюн. – Нет, не летают.
Он захихикал, очевидно, летящий маг – зрелище забавное.
– Их убивать?
– Их? А-а, они? Нет, ты что, как и любого человека, тут же в суд. И на казнь.
– Что делать их?
Папа-хрюн запутался в расшифровке Димкиного косноязычия.
– Их делать? Их учат, сначала они – ученики, потом – трррррррр, а уж потом – трррррр…
– Нет. Что их делать? – Димка потряс флягой.
– А-а-а… Они делают… Да многое делают. И посуду, и оружие, и трррррррр, и тррррррррр, и одежду…
– Нет. Их делать огонь? Хыр? – Димка изобразил руками огненный шар.
Папа-хрюн начал терять нить разговора.
– Да, они делать… в смысле делают огонь.
Ладно, проехали.
– Как видеть их?
– Ну как… В город надо идти, они в городе работают…
Понятно, что не в деревне. Не об этом тебя спрашивают, господин Жак.
– Как моя видеть их? – Димка изобразил пантомиму: вот идет он (Димка закачался на месте и замахал руками, изображая ходьбу). – Его идти. – Вот идет ему навстречу маг (зашагали два пальца по бревну). – Моя смотреть. – Димка ткнул пальцами себе в глаза и вперед. – Его? Да? Нет?
Без толку. Папа-хрюн загрузился надолго:
– Ну… да… магов можно узнать. Как только увидишь, сразу узнаешь…
«Черт тебя побери! Да я и спрашиваю: как узнать мага?!» Они же не носят таблички «Я – маг». А даже если бы и носили, читать на здешнем языке Димка все равно не умеет.
Димка махнул рукой. Пора идти, кстати, еще кюре нужно поискать. Да и папа-хрюн явно торопится куда-то…
…Крестьянину всегда есть чем заняться. Поэтому и придумывались сказки типа «По щучьему велению». Не от лени, а от желания хотя бы в сказке, хотя бы в мечтах избавиться от тягомотной работы…
Димка встал. Поднялся и папа-хрюн…
И озадаченно уставился на протянутую руку.
Черт!
Димка резко отдернул лапу. Вряд ли здесь пожимают руки, еще решит, что Димка просит милостыню.
– Хыррррррр…
Трижды черт! Даже спасибо хорошему человеку не скажешь!
Выручил папа-хрюн. Он церемонно наклонил голову, прижал ладонь к груди и отставил назад ногу:
– Спасибо тебе, господин яггай. Спасибо за все.
Димка молчал. К горлу поднимался комок. Тут папа-хрюн выкинул штуку: подошел поближе, взглянул Димке в глаза и…
Протянул руку.
Протянул и смотрит: правильно, мол?
Защипало глаза. Для хрюна протянутая рука – всего лишь дикарский обычай яггаев, и, соблюдая его, он показывает свое уважение этому огромному нескладному косноязычному чудовищу. За что, интересно? За спасенную дочь? Или… за пистолет?
Димка осторожно взял своей лапищей маленькую ладонь хрюна. Подержал и отпустил.
– Так наша делать… когда идти…
– Иди, господин яггай. И если захочешь, приходи. Здесь друзья.
Димка резко повернулся и пошел к выходу со двора.
Долгие проводы – лишние слезы.
Когда солнце поднялось к полудню, Димка уже был далеко от деревни. За плечами висела гиперкотомка, широкие ступни-лапы мягко шлепали по теплой дороге.
Он шел по пыльному деревенскому проселку, покручивая, как тросточку, свою дубинку, мимо колышущихся полей и зеленых лугов. Мимо вспаханных полей, на которых всходило что-то зеленое. Мимо покосов, с которых уже возвращались косари с совершенно русскими косами за плечами. Мимо маленьких аккуратных стожков, торчащих повсюду богатырскими шлемами. Мимо пасущихся черно-белых коровок, изредка провожающих его протяжным мычанием.
Дорога сворачивала в тенистые рощи, напоминая о встрече со свинкой Женевьев. Горбатые мостики выгибались над журчащими ручейками. Иногда на пути попадались старые знакомые – висящие на шестах соломенные чучела. Слышался топот копыт…
Стоп.
Димка остановился, лирическое настроение развеялось. Следом за ним скакали три всадника.
Опять при попытке присмотреться включился «зум». Всадники стали видны четко, как на ладони. Нет, не сеньор Гоблин и не его люди.
Солдаты.
Первый – несомненно, командир. Навряд ли офицер, скорее сержант. Черная шляпа, также похожа на ковбойскую, как и у сеньора Гоблина, наверное, самый модный фасон. Или военная форма. Длинные, гораздо выше колена, ботфорты с красными отворотами, синий мундир, покрытый блестящими пуговицами, широкая портупея, расшитая, шарф, развеваемый ветром, голубой с золотым шитьем. На шее – металлический полумесяц, похожий на тот, что носили гитлеровские фельджандармы.
Так же одеты и двое других, разве что пуговиц поменьше, портупея простая и полумесяц как-то иначе смотрится.
У седла – ружья, на боках – шпаги.
Солдаты или жандармы.
Хрен редьки не слаще.
Димка спокойно стоял, ожидая, когда подъедут поближе. Бежать нет смысла, догонят или пристрелят. Сначала попробуем решить вопрос мирно.
Сержант что-то закричал своим людям. Димка зашевелил ушами…
– Давай… Вон он… Яггай… Сеньор де Тррррр…
Ну, понятно. Сеньор Гоблин решил отомстить невезучему яггаю, раз не смог ничего сделать деревне. Интересно, эти солдаты ему что, подчиняются?
– Трррр!
Солдаты наконец-то нагнали Димку и остановили коней.
– Ух ты, и правда, яггай. А я думал они тррррррр, – прошептал один из солдат.
– Яггай! – пролаял сержант.
– Да, – безмятежно сощурился Димка, глядя на него. Сержант на лошади был ниже Димки.
– Ты обвиняешься в бродяжничестве и арестован!
Вот встрял.
Сержант занервничал. Арестованный не сопротивлялся, но и с места не двигался.
– Ты понял меня, яггай?
Димка решил пока притвориться дурачком.
– Твоя хотеть моя идти твоя?
– Тупой дикарь… – пробормотал сержант. – Ты! Идти! Со! Мной! Понятно?
Для верности сержант пальцами изобразил «тупому дикарю», что тот должен делать.
– Моя не идти твоя, – покачал головой Димка.
– Почему это, тррр тррр тр трррр?!
– Моя есть деньги.
– Ты смотри, – поразился тот же разговорчивый солдат. – Дикарь, дикарь, а соображает.
Сержант оглянулся, как волк.
– Сколько? – наклонился он к Димке.
– Хыррр…
А, черт! Такая удобная планета, где любой вопрос, даже о том, бродяга ли ты, можно решить деньгами, и на тебе! В Димкином лексиконе напрочь отсутствовало слово «сколько»!
Ладно, однова живем! Димка полез в котому, вытащил отобранный у грабителей мешочек с монетами и высыпал их себе на ладонь.
– Трррррр… – расстроенно произнес сержант.
«Ну да, медь. Я – бедный дикарь».
Серебрушки и золотые украшения Димка благоразумно припрятал.
– А-ах, – махнул рукой сержант, – давай сюда!
Ловким движением он смахнул все Димкино достояние в сумку на поясе. Яггай расстроенно проводил глазами деньги. Вот так становятся нищими…
– А Трррр… – заикнулся все тот же болтун. Второй солдат, постарше, спокойно смотрел на Димку.
– А Трррррр мы скажем… – Сержант повернулся к Димке: – Ты куда шел?
– Туда, – махнул Димка рукой вперед.
– Ну вот, – удовлетворился сержант. – А Трррррр мы скажем, что яггай уже успел уйти за пределы нашей трррррррррр. Ему что было нужно? Чтобы на его земле не было яггая. Его и не будет. Поехали!
Солдаты (или жандармы) развернули коней и поскакали обратно. Димка проводил их недобрым взглядом. В-вымогатели…
Ладно, деньги – дело наживное… Идем вперед.
Утром Димка изловил-таки кюре и попытался узнать, где собираются («человек идти далеко говорить Бог») паломники, которые пойдут по направлению в («большой-большой город ваша») столицу. Что такое паломники, кюре не понял, то ли не было их здесь, то ли Димка путано объяснял, но, как добраться до столицы, рассказал.
Выйти, значит, из деревни на большую дорогу (это слова кюре) и идти по ней на тррр. Тррр – это был восток, как выяснилось через минут пятнадцать размахивания руками, хыррркания и тррркания. Идти до поворота на Трррр… Тут кюре сам понял свою ошибку, и дальше описание шло в ключе «первый поворот направо, третий поворот налево». Благо было их, поворотов, немного. Там, как сказал кюре, должен быть луг, на котором собираются те, кто едет в столицу.
Все правильно, луг был на месте. Огороженный жердями. С воротами. А вот то, что за проход на луг берут деньги, кюре забыл упомянуть.
Сейчас Димка и два кассира, люди в синих мундирах и засаленных зеленых шарфах, толстые, как гаишники, пытались вместе разобраться, сколько причитается с Димки.
– С тебя два тррр, два! – надрывался сборщик, стоящий слева.
Что загадочных тррр два, Димка понял уже давно. А вот как они выглядят… И сколько их в Димкиной серебрушке. Он подозревал, что стоит показать хоть одну из оставшихся у него монет, и тут же выяснится, что проход на луг стоит ровно одну серебряную монету. А денег и так мало.
– Два, – кивнул он. Здесь не Болгария, и кивок поняли правильно.
– Да, да, – обрадовался левый пузан, – два тррр!
– Два что?
Левый плюнул.
– Да он не понимает, что такое тррр, – наконец сообразил правый, – у них же денег, наверное, нет.
– Так покажи ему! – взвился левый.
Правый вздохнул. Присел на корточки.
– Вот смотри, яггай. – Он высыпал на очищенный участок тропы горсть монет из кошелька на поясе.
– Вот это, – показал он монетку, где-то с советские три копейки, – тррр – самая мелкая монета…
Мозг лихорадочно зашуршал картотекой, подыскивая соответствие. Лиард? Су? А, ладно, будет денье.
– Вот это – монетка побольше, с головой, – полтррр.
Половина чего?
– Она значит, как две денье. Понятно?
– Вот это – еще одна медная монетка – тррррр.
Понятно, а предыдущая была пол этого самого… пусть будет су. Значит, пока у нас есть су, полсу и денье – четверть су. Пока все просто…
– Это трррр, или четыре су.
Так и запомним – четыре су. Иначе мозг закипит – для каждой монеты свое название.
– А вот это, – толстый палец выбрал из кучи серебрушку, в точности, как у Димки, – трррр…
Ливр, и черт с ними.
– Двенадцать су – это один ливр. Понятно?
– Да, – кивнул Димка.
– Так вот, с тебя два четыре су. Понятно?
Черт, надо было для этой монетки свое название подобрать. А теперь мозг именно как «четыре су» ее и запомнил, не перепишешь.
– Два четыре су, – повторил толстяк.
Восемь су, значит. А в серебрушке, тьфу, ливре их двенадцать.
– Моя дать твоя это, – Димка показал ливр, – твоя дать мне четыре это.
Палец Димки уткнулся в монетку в одно су.
– Э-э… – не нашелся толстяк, пихнул в бок товарища.
Тот стоял, раскрыв рот. Трудно ожидать от дикаря таких успехов в арифметике.
Димка подхватил требуемые монетки, кинул в кучку серебрушку и прошел на луг.
