Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
© Валентина Вануйто, 2020
ISBN 978-5-4493-5559-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Автор пытается донести варианты необычного восприятия сознания на духовном уровне и поиска места человеческой души, в этом бескрайнем мире Вселенной. Главному герою предстоит проделать длинный путь в потустороннем мире, во время которого его ожидают приключения, невероятные ситуации которые он должен преодолеть. Это то место в путешествии, где нужно принять на себя риск. Нужно не только войти в этот мир, но и понять свое предназначение. Герою предстоит столкнуться с самим порождением Зла, которое «собрано со всей Вселенной». И сложно сказать, сумеет ли он удержаться, чтобы не уничтожить. Здесь он сталкивается и знакомится с человеческими пороками: жадность, зависть, злоба, ненависть. Чистилище само по себе уже может являться целью путешествия, где ему открывается предназначение человеческой души на Земле, узнает кто он и для чего ему испытания. Это место заключает в себе очищение, тех грехов и прегрешений, которые были совершены при жизни на земле человеком.
В бурю, в легком челноке,
Окруженный тучи мглою,
Плыл младенец по реке,
И несло челнок волною.
Посвящается Леониду Лару – человеку из легенды. Его баюкали волны, охраняя его покой. Они вынесли люльку к берегу реки Хаманельской Оби. Нашла беззащитного младенца старая женщина. Это был безымянный и неизвестно откуда появившийся ребенок. Когда она достала люльку, то поразилась, что младенец не плачет, а улыбается ей своей чистой ангельской улыбкой. Женщина изумилась также его осмысленным и светлым ангельским глазам. Она дала ему имя Таборчи, которое переводится «чист, как слезинка». Можно сказать, что чистая душа ангела. Старая женщина отнесла люльку в семью Ларов. Они дали ему свою фамилию. Так началась новая жизнь Леонида Лара в этом большом мире людей.
Каждая религия нужна на Земле. (Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Литературный портрет). Алина Чадаева
Ненецкая писательница Валентина Вануйто в повести «Полет за потерянной душой», напечатанной не так давно в этнополитическом и литературно-художественном журнале «Мир Севера», ставит извечные вопросы бытия: что такое душа; как соотносятся время и вечность; что есть грех и какое воздаяние получают грешники после смерти; кто создал мир и в чем назначение религии…
Исходная позиция писателя – утверждение шаманизма как равноправной религии. Ее сакрально-земная цель: «Мы (шаманы) помогаем людям обрести веру в себя, найти свой путь и помочь их душе достичь самосовершенствования, чтобы стать божеством, а не влачить существование на дороге Вечности». Сам сюжет, организующий повествование, – полет душ шаманов, вышедших из физического тела во время камлания. Их цель – «искать чью-то потерянную душу», чтобы водворить затем в больного и тем самым, вместе с душой, вернуть его к земной жизни.
Впрочем, автор пытается парадоксальным образом оправдать и существование других религий: «Все верования ошибочны. Но каждая религия нужна на Земле, так же как человек, который верит во что-то». Попробуем прочесть «Полет за потерянной душой» В. Вануйто вслед за «Божественной комедией» Данте. И тут, и там герои путешествуют в загробном мире. Их цели – разные, но существа, с которыми они сталкиваются, похожи. У Данте – человеческие пороки в аду воплощаются в чудовищных монстров, мучающих души тех, кто на земле предавался сладострастию, обжорству, гневу, обману, предательству…
В прозе Вануйто – образ дикого, первобытного Зла, которое «собрано со всей Вселенной». «Прямо из холма появилась уродливая голова. Она была увенчана четырьмя длинными щупальцами… вырываясь из-под земли, щупальце обвилось вокруг меня, стискивая грудную клетку…». По мысли автора, человек, одержимый злым духом, проецирует зло в космос, где Великое зло существует в образе неистребимого монстра: «Мы, люди, сами его создаем. А этот дух питается и растет…» В этих словах – отправной пункт в осмыслении сущности шаманства и его космического назначения. «Нельзя дать злу гулять на нашей земле. Существует некая стена между миром Зла и миром Добра. Шаманы понимают это и стараются не пустить зло во всей его первозданной сущности». Механизмов для этого много. Главный – разнообразные контакты с миром духов, ангелов, божеств, даже демонов.
В мировоззрении Вануйто ощущается сближение с постулатами христианства о существовании невидимого телесным зрением мира, населенного антиподными духами. Всякий человек, даже не разбирающийся в тонкостях религии, знает о «стоящих за плечами»: за левым плечом – темный дух-искуситель, за правым – Ангел-хранитель. «Добрые духи, – далее развивает эту всеобщую для разных религий мысль шаман Нумлаха, – побуждают людей к добру, поддерживают в жизненных испытаниях и помогают переносить их со смелостью и покорностью. Злые духи ведут людей к злу. Для них наслаждение видеть их павшими и уподобившимися им». Не то же ли самое читаем мы и в Евангелии от Матфея (10.28.): «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне». В конце своего астрального путешествия, освободив плененную духом болезни душу, герой книги Вануйто удостоился проникновения в сферу Великого разума. Он принял его «всеми фибрами своей души», ибо это были свет и любовь. «И вот наступает кульминация, когда мы перестаем отделять наши ощущения от ощущений всего мира. Именно в этот момент можно быть воистину счастливыми. Сердце заполняется любовью ко всему живому. Все наши ссоры кажутся никчемными и бесполезными, лишенными смысла. Там мы любим всех людей, животных, растения и каждую песчинку…».
Души героев книги Валентины Вануйто, выйдя в духовный космос с благородной целью, и сами прошли очищение, столкнувшись «с испытаниями, которые были созданы специально» для них, чтобы возвести их «на высшую ступень развития», достигли своего духовного «Эмпирея», после чего, обновленными, могли вернуться на землю, в свою телесную оболочку. Цель подобных путешествий, которые не чужды и нам с вами, читатель, – пройдя через искушения, осознав вину перед своей божественной сущностью, восстановить первозамысел Божий о каждом из нас. Как говорит Ангел в книге Вануйто, найти «гармонию с собой». Логично возникает вопрос: какое же место в пантеоне мировых религий можно отвести шаманизму? При слове «шаманизм» привычно вздрагивают и мелко крестятся правоверные христиане, ибо стереотипы церковной традиции относят шаманизм к беснованию. Обоснованный, на мой взгляд, ответ о месте шаманизма в ряду других религий я нашла в комментариях Даниила Андреева к его произведению «Роза Мира», написанному почти полностью во Владимирском централе – тюрьме, где он вынужден был провести десять лет заключения, с 1947 по 1957 год, будучи арестованным по 58-й статье УК как «враг народа». Даниил Андреев относился к редчайшим людям, которым был ведом «прорыв космического сознания». Именно так он определял свое состояние в моменты творческого озарения. Произведения Даниила Андреева позволяют поставить его в число уникальных писателей-провидцев, рядом с Данте, Вергилием в его поэме «Энеида» и, как бы ни разновелик казался масштаб, – с Вануйто.
I
Я стою на пороге Вселенной.
Предо мной бесконечный простор.
Звезды движутся, словно мгновенно,
Выстилая прекрасный узор.
Сегодня был особенный день, я должен был вместе с учителем полететь в космическое пространство за потерянной душой и поэтому сконцентрировал всю свою волю на том, чтобы оторваться от земли и взлететь. Много раз я падал, пытаясь приподняться и зависнуть в воздухе. В ушах гул, то нарастал, то исчезал. Все мои мышцы были напряжены до такой степени, что в глазах начинало темнеть. Сердце бешено стучало, зрение менялось каждый раз, то все вокруг становилось четким и ярким, то мутным. Я понимал, что мыслительный процесс только мешает разделению, и попытался расслабиться, остановить внутренний диалог. Пришлось взять под контроль чувства восприятия реальности. Вспоминал занятия йогой, медитацией: казалось, что никогда не смогу выйти из своего тела. Сначала плохо получалось: завывания ветра за пологом напоминали, что я все-таки в чуме. Я сделал глубокий вдох. Через какое-то время в голове потихоньку начало расчищаться от шума и тумана. Не знаю, сколько минут я пытался унять свое сильное сердцебиение, но когда я почувствовал легкость, расслабился. Я выпрямился, и стал ровно дышать, сфокусировавшись на своем теле. Попробовал подняться – получилось очень плавно. А теперь осталось попробовать выйти из своего тела.
Глаза мои ослепил свет, в ушах зазвенело и на мгновение, показалось, что потерял сознание. Ощутил почти незаметную вибрацию. Почувствовал, как упругие потоки воздуха вытягивают меня из тела – и я медленно выплыл. Я ощутил, что кто тащит меня вверх, но было и такое впечатление, что это дружественный дух помогает мне выйти. Появилось ощущение невесомости, и, видимо, это явилось причиной появления яркого осознания. Я понял, что выход из тела значительно отличается от обыкновенного сна. Но, на мой взгляд, есть и необыкновенные сны, которые как-то связаны с другим миром; миром, неизвестным для человека. Я осознал, что нахожусь вне физического тела. Посмотрел вниз и увидел свое тело сидящим в позе лотоса.
«Получилось! – мелькнула мысль, которая перешла в восторг – Уes-ss! Так держать!
Ощущения приятные, будто сидишь на облаке и тебя качает. Мыслей нет, пустота, будто вытянули все проблемы, и ощущение невесомости. В это время я стал управлять своим невесомым телом и медленно поднялся вверх, с удивлением и восхищением рассматривая все вокруг. Невероятная, потрясающая картина. Я осмотрел помещение с интересом, фиксируя каждую черточку, загибы, сучки на шестах. Наслаждение окутывало, и я, плескаясь в его воздушных струях, ликовал. Мой ум продолжал работать так же ясно, как обычно. Восхищение было необыкновенным! Невозможно описать словами то состояние радости и свободы, которое я испытывал в этот момент.
– Я в воздухе!!!! Я в воздухе! Ура! – ликовал я, и моему восторгу не было предела.
Это внутреннее чувство переполняло меня, мои эмоции, мое сознание. Я стал медленно подниматься к отверстию чума и мягко вылетел. Облетел вокруг чума, рассматривая все, что находится вокруг меня. Оглядевшись по сторонам и изучив пространство вокруг, я понял, что нахожусь по ту сторону, потому что никто из окружающих меня не видел. Я почувствовал, как что-то внутри меня оттаивает. Внезапно нахлынувшее из невидимого источника чувство полного спокойствия разлилось по моему телу. Об этих ощущениях мне и рассказывал Нумлаха на наших занятиях: непонятое и необъяснимое, то, что потрясло меня в данное время до глубины души. Учитель просил, чтобы я более внимательно осматривал окружающий меня мир.
– Я не могу описать словами своих чувств! – воскликнул я. – Мое сознание находится как будто в тумане.
Усмехнувшись и прищурив свои глаза, Нумлаха заметил:
– Я так и думал! Все это характеризуется особенностями работы головного мозга. В этот момент он совершил скачок в своем развитии. Соответственно твоя личность начинает меняться, а новой личности нужно новое тело. И сейчас твое тело приобрело другое состояние. Можно сказать – воздушное. Осознание того, что ты сейчас в невесомости, – это состояние сознания, в котором осознаешь, что находишься по другую сторону и способен управлять собой. Сознание – это обратная привязка к реальности! – После непродолжительной паузы он продолжил: – Наше сознание… – со вздохом произнес он, – различно по своей сущности, как и души!
– Я чувствую, что свободно могу взлететь, – перебил я, – удивляюсь, почему в реальности этого не происходит, ведь это так легко! И могу я отличить реальность от фантазий? Ведь ощущения что сейчас, что в сновидении ничем не отличаются от ощущений в бодрствующем состоянии. Если я пну камень, мне будет так же больно, как если я пну камень в реальности? А может быть, то, что я привык считать реальным, на самом деле не существует, а мой мозг создает реальность так же, как он создает сновидение?
Со смешанными чувствами я стал разглядывать свое тело, которое казалось совершенно не моим и производило странное впечатление. Оно было неустойчивым, постоянно меняясь. Для меня это вначале показалось ужасным, но потом я свыкся и решил осмотреть себя. Сосредоточил внимание на своих ощущениях. Они ничуть не отличались от обычных, физических, я не заметил никакой разницы. Прижал ладони друг к другу – совершенно привычное чувство. Потер пальцами предплечье – самые обычные ощущения прикосновения к плоти. Посмотрел на руку. И был удивлен: рука была полупрозрачной, но видимой, как движения потоков теплого воздуха от горящего костра. Они мне показались яркими, сияющими очертаниями и двигались, когда я шевелил ими и чувствовал это. Протянул руку к пологу чума – и ничего не почувствовал: рука прошла насквозь!
– Не все сразу. Представь, что все ощущения неотличимы от реальных, но при этом ты делаешь все, что хочешь. Можешь оказаться в любом месте, сделать то, что не можешь или боишься сделать в жизни, исполнить любые фантазии без всяких последствий. Существует множество измененных состояний сознания, которые не выходят за рамки нормы. Они присущи всем людям. Мы живем одновременно в двух мирах: внутренней реальности наших мыслей, чувств и взглядов и внешней реальности, где существуют люди и события.
– После такого я сомневаюсь в реальности окружающей меня действительности, – сознание было абсолютно ясным, а четкость видения поражала своей безупречностью. Это приводит меня ко все более глубоким размышлениям и выводам об окружающей действительности.
– Внимание предопределяет ясность наших переживаний, – сказал, улыбаясь Нумлаха. – Изменение своего сознания – это работа над собой и осознанные усилия. Мы с тобой можем долго вести эту беседу, но время не ждет. Сделай еще раз разминку, и начнем свой полет в космос.
Никогда в жизни мой ум не был столь ясен или столь свободен, а тело – таким легким и невесомым. От радости, что могу вести себя как обычно, а также летать, я разыгрался. Стал перелетать через невысокие кусты и кружиться в воздухе. Вдруг мое лицо задела ветка. Было действительно реальное ощущение, что у меня поцарапано лицо. Потрогал, но боли не ощутил.
– Чувствую, значит, это реально! – воскликнул я.
Взлет, еще раз взлет. Парю! Ощущение непередаваемо приятное. После непродолжительных тренировок, я осознал, что могу теперь летать не только во снах, но и наяву! Порыв ветра подхватил меня и, как легкую пушинку, понес ввысь, деревья и кусты подо мной стали уменьшаться в размерах. Это было потрясающее чувство. В этот миг я ощутил себя большой птицей и у меня появилось ощущение абсолютной свободы. Зрелище сверху было настолько завораживающим, что я не удержался и, пролетая над макушками деревьев, стал дергать ветви, ощущая их упругость. Свет непередаваемо красиво рассеивался вокруг, дополняя картину.
– Это круто!!!!! – кричал я. – Я летаю!! Это так здорово! – Такого чувства я еще не испытывал никогда. – Я лечу!!!!
К моему полету присоединился Нумлаха. Я летел рядом, как неоперившийся птенец, пытаясь повторить его движения. Он величественно скользил над землей, закручиваясь в вихри и спирали. Научившись управлять своим телом, я почувствовал какую-то легкость в движениях и воздушность. Мы летели то низко, то совершали резкие подъемы. Я, как ненормальный, вертел головой и разглядывал все то, что было вокруг нас. От своих резких движений я быстро стал утомляться, но все равно продолжал озираться, пытаясь еще что-нибудь увидеть.
– Не торопись! Чуть медленнее. Сейчас плавно опускаемся и так же поднимаемся. Только без резких рывков, – сказал он, поднимаясь выше. – Тебе нравится?
– Да! – все, что мог я вымолвить в это мгновение.
– Не торопись! – остановил Нумлаха, – Эти виражи не нужно делать.
– Я хотел попробовать, как Бэтмен летает.
– А это кто еще? – удивленно спросил Нумлаха.
– Это супергерой компьютерной игры.
– Ты забудь на время про своих супергероев. Сейчас нужно свое сознание направлять в другое русло.
Мы продолжали свой полет. Я любовался окружающим миром. Нежный, прохладный оздух воздух подбрасывал меня с легкостью, играя. Это было невероятно. Меня увлекало это приключение, и настроение было преотличное. Поднимаясь высоко над тундрой, мы свободно парили в небе, описывая большие круги, затем спускались вниз, и я долго рассматривал окрестности, словно пытался разглядеть мелкие детали. Подо мной простирался красивый пейзаж. Яркость окружающего пространства меня потрясла. Это был сплошной цветущий ковер тундры в лучах заходящего солнца. Красота этих мест с высоты – просто непередаваемая. Нельзя описать ее словами. Стойбища оленеводов были раскиданы как на шахматной доске. Олени были маленькими движущимися точками.
«Мир, в который я попал, существует. Я мыслю, следовательно, тоже существую. – мысли пролетали в голове так быстро, что иногда не успевал зафиксировать их. – Мое мышление обладает свойством причинности, раз оно может менять направление и скорость моего полета», – думал я.
Я испытывал непередаваемые ощущения полета и наслаждения красотой природы. Как необычно ощущать при этом, что ты не просто висишь в воздухе, а движешься, паришь! Это просто невероятное чувство легкости и свободы.
процитировал я стихи неизвестного поэта XXI века Дмитрия Шайдова, найдя их во всемирной сети Интернет.
Облака сгущались под нами плотными кольцами. стелился туман, небо у призрачного горизонта плавно переходил в ночное, звездное, по мере того, как мы поднимались ввысь. На небесном своде сияла Луна. Ее мягкий серебристый свет стал заливать землю. Далекие предметы исчезали в туманной дымке. Небо стало темнее, на нем появлялось гораздо больше звезд, и они казались еще ярче. И вот я вижу свет звезд! Они вокруг нас на черном фоне окружающей бездны, их миллионы, триллионы. и они источают яркое свечение. Я в этом холодном пространстве, в этом свете звезд – как чуждое и необъяснимое существо, которое несовершенно перед ними. Вселенная! Впереди звездное пылевое течение. Может, это след древней загадочной цивилизации? Звезды, метеориты неслись навстречу, лаская нежными, но холодными разноцветными лучами, а может. это я летел к ним, чтобы коснуться их, надменных. Попытался проанализировать происходящее.
Мое сознание работало совершенно иначе, чем в моем теле на земле. В каждом из нас – свое особое сознание, которое вытекает из Вселенной и определяется тем местом, которое каждый занимает в нем. Никто не может иметь других познаний или другой степени их живости, чем он действительно имеет. Космос образуется сознаниями каждого человека, наделенного жизненным опытом. Мое сознание охватывало все сразу одновременно, для него не существовало ни времени, ни расстояний. В нем не было параллельных измерений, а было только пространство космоса. Очарованный Вселенной, я долго висел на одном месте. Было поистине захватывающе видеть как на ладони целую вселенную, содержащую биллион звезд и, наверное, тысячи, миллион населенных миров. Каждое маленькое пятнышко вокруг было тоже такой же вселенной, а еще миллионы таких вселенных не видны лишь по причине их невообразимой удаленности. Ландшафт запоминался безо всякого труда, объем моей памяти был поистине бездонным.
– Это… потрясающе! – воскликнул я, рассматривая звезды.
Я был сильно удивлен, насколько реальными были все мои ощущения и насколько была реальна Вселенная. Почувствовал себя песчинкой в океане мироздания, но в то же время в этом божественном свете я ощущал себя центром Вселенной. Одновременно я все и ничто. Меня ненадолго охватило чувство страха. В этот миг я серьезно задумался: а вдруг эта смерть – настоящая смерть, а не привычное внетелесное переживание? Каждый нормальный человек время от времени задумывается об этом. Эти мысли посещают каждого из нас, мы гоним их от себя как что-то страшное, но то, что, естественно, когда-нибудь случиться и с нами. И независимо от веры, многие боятся смерти. Они не стараются просто признать сам факт ее существования. Но умирает лишь наше физическое тело… А душа? Вечна ли она?
Нервная дрожь пробежала по моему телу от неприятных ощущений и собственных мыслей, что одолевали. Было время, когда я, мои родственники не существовали. Мы появились и живем со страхом, что нас не станет, мы прекратим свое существование, и что дальше? Куда мы направляемся, когда умираем? Есть ли рай? Есть ли ад? Воссоединяемся ли мы со своими близкими после смерти или они уходят от нас навсегда? Я понимаю, что вопросы задаю не только я, но и все, кто рожден и ждет своего ухода на смертном одре. Продолжает ли какая-то часть меня жить после смерти? Если да, то какая именно? Мысли как рой пчел жужжали, кусали, пугали.
вспомнились стихи поэтессы под ником Дакота.
Эмоции переполняли меня, но я не мог подобрать слов, чтобы их озвучить. Вот тогда я почувствовал весь ужас беспроглядной, ничем не кончающейся смерти, безысходной, перед такой непонятно, что делать. Смерть, которая нагло ворвалась в пространство моей жизни. У каждого человека – своя судьба, свой срок. У кого-то судьба долгая, у кого-то короткая, у кого-то сложная, у кого-то легкая… И то, что отпущено судьбой, важно ценить! Привести можно миллион вариантов жизни, и у каждого будет своя правда!
– Да, смерть, как и рождение, мы переживаем каждый индивидуально. Но никто и никогда не сможет рассказать ни о своем рождении, ни о своей смерти. Рождение и смерть – они по своей сути идентичны, оба – таинственные явления. Это так и останется вечной загадкой бытия.
Мысли! Мысли! Мысли! А может, где-то в памяти все же есть капля воспоминаний о переходе через врата в реальный мир? Страх перед смертью стал движущей силой, которая подвигла меня искать ответы на вопросы о природе жизни, смерти и души. Я жаждал узнать как можно больше о «невидимых мирах». Проложить путь к пониманию этой невидимой связи между материальным миром и миром духа помог мне Нумлаха, обладавший необыкновенным экстрасенсорным даром. Он был начитан, современен и интеллектуально развит. Он был человеком, путешествовавшим между двумя мирами. Нумлаха рассказывал о жизни в невидимых сферах и описания различных планов, по которым путешествует душа после физической смерти. Просто иногда он любил нагонять «тьму» на своих знакомых, подстраиваясь под человека, который отстает от прогресса на 50 лет. Любил шутить, словно, не знал о современных технологиях, когда спрашивал о новинках компьютера, автомобилях, самолетостроении.
Мысли крутились, летали, останавливались, пролетали, не давая контролировать тело. Я постоянно думал о том, что нужно сосредоточиться на своем полете. Но мысли не давали покоя, что для меня, реалиста, все же было очень странно обнаружить себя в космосе, в окружении темноты и звезд, и при этом находиться в близком личном контакте с учителем. Или это просто сон!!! Сон… Какой реалистичный сон!!! Нет! Это не сон! Понять сон, как и смерть, очень сложно. Изучить их – значит познать самого себя и тайны мира. О жизни, о сне и о смерти, этих взаимосвязанных понятиях, можно говорить бесконечно, и всегда будут вопросы, только ответы будут разными. Каждый будет прав в своем видении. Я решил не ломать голову над этими вопросами и попробовать сосредоточиться на своем полете.
– Главное – успокоиться! – Но мысли как гудящие пчелы не давали сконцентрироваться на своем полете. – Звезды реальные! – твердил я как мантру. – Я летаю, а значит, я вне своего тела. Я думаю, значит, я живой. Это абсолютно реальный полет в абсолютно реальном мире. А звезды!
Мое сознание пытается сформулировать правильный ответ, полноту полученных впечатлений. Я неуверенно хочу отобразить в словах то, что было пережито мной и оставило неизгладимый след в моей памяти. Мысли были хаотичны. Все ощущения – настолько реальны, что я решил не загружать себя такими мыслями и просто сделать вираж. Нумлаха не нарушал моих размышлений, давая возможность познакомится с этим миром, и мне даже показалось, что он забыл обо мне.
– Философию оставь дома! – услышал я голос Нумлахи. – Потом я буду вечность искать твою душу во Вселенной.
– Вечность?! Вы слышите меня? – удивился я так, что сделал крутой вираж и, приблизившись к учителю, стал ждать ответа.
– Да, я слышу твои мысли, – улыбнулся учитель. – Скоро и ты будешь читать.
– Почему? – спросил я, а мысленно добавил, зная, что он все равно слышит: – Почему я должен бояться духов?
– Ты не должен бояться, а уметь ими управлять. Сейчас у тебя нет пока такой силы, чтобы противостоять им, – ответил Нумлаха.
– Но я получил свою силу во время первых моих занятий. Я могу с духами справиться. Вы сказали, что нужно их приручить, дружить.
– Это не та сила, чтобы справиться с ними. И это не такие духи, которые с тобой будут мирно общаться. Твоя сила, которая поможет справиться со злой силой, появится во время путешествия по Вселенной. Знания шаманской силы добываются в трудных путешествиях. И твой первый этап экзамена начался.
Неведомая сила, схватив меня и сломив мое сопротивление, неумолимо понесла ввысь. Мне показалось, что именно ветер хлестал меня по лицу. От быстрого полета я чувствовал, как мне не хватает кислорода для дыхания. Такое было чувство, что я ртом хватал воздух, глотал его и, обезумев от страха, озираясь по сторонам с зажмуренными глазами, думал только об одном: чтобы Нумлаха не дал мне упасть с небес на землю, над которой так стремительно, преодолевая потоки безжалостного встречного ветра, на огромном скорости мы летели, разрывая пространство моего бренного мира. И я только слышал, как Нумлаха успокаивал и просил не сопротивляться.
– Не паникуй! Умей управлять своим разумом.
Впереди показался туннель. Тьма окружила меня, поглотила, затянула в него. Понятие туннелей возникает во время шаманских погружений и является следствием опускания нашей души в другие миры. Остановка дыхания, страх и одновременно желание продолжить полет. Черный, скользкий туннель засасывал меня, и я, проваливаясь в него, ощущал, что касаюсь его склизких стен, проносящихся мимо меня с неимоверной скоростью. Я испытывал странную смесь страха падения и восторженности полета. В голове стоит какой-то гул, звон, мне очень холодно. Показалось, что со всех сторон был шум, который отражался в ушах. Необъяснимая тьма, и я в этой кромешной тьме как заложник. Нет ничего, только тьма вокруг. Я слышу, как сильно стучит мое сердце, и больше никаких звуков, только его стук, он как грохот, который разрывает странную структуру окружающего меня пространства.
Бесконечно долго длится мое падение, без мыслей, без чувств, без желаний. Время остановилось, замерло и растворилось в небытии. Не осталось ни памяти, ни осознания того, кто я, не осталось ничего, кроме бесконечного мрака. Чей-то непонятный шепот в ушах сменился на крик, который то затихал, то возобновлялся. С желудком творилось что-то непонятное. Он тяжело пульсировал, абсолютно не согласовываясь с ударами сердца. Ощущение похоже на то, которое возникает, когда вы спускаетесь на лифте, и при этом желудок опускается. Точно так же я себя чувствовал, и по мере того, как я падал вниз, словно скользя на дороге, я падал в вязкую темноту. Где-то далеко ноет тупой болью тело. Но эта боль не доставляет мучений, она лишь напоминает о том, что у меня есть плоть, что я некое существо, возможно, еще живое. И я почувствовал холодок страха.
– Успокойся! Не давай страху тебя поглотить.
Ничего не было видно вокруг, только мягкая тьма окутывала, словно пелена. Тьма напоминала очень густой черный туман. Она постоянно шевелилась и создавала на своей границе множество образов: казалось внутри нее спрятался огромный спрут, беспрестанно шевелящий своими щупальцами-змеями. Страх как щупальца неведомого существа опутывал мое тело; скользкий, липкий, он пробирался по спине, и я вздрагивал как под ударами тока. Я испытал панический страх за жизнь. Непроглядный мрак, словно чернила разлили. Тишина. Безмолвие, ни одного звука, ни единого движения. Я не летел, а словно плыл в этой вязкой темноте. Попытка замедлить полет, встать, открыть глаза или пошевелиться не дала результата, было ощущение полного паралича по всему телу, от этого страх только усиливался. Я, попытавшись взять ситуацию под контроль, усилием воли заглушил крик и шум в ушах. После заметно замедлилось падение.
– Управляй своими эмоциями! Работай со страхами! Борись с ними!
Темнота. Вязкая темнота. Я крикнул, но темнота, словно издеваясь, поглотила звук, не дав даже эха. Махнул рукой перед собой, но не увидел ее. Хотелось кричать, барахтаться, вырваться с этого плена. Но, сжав свой страх, я старался лететь молча. Вдруг вдали в туннеле я увидел мерцание звездочки. Душа встрепенулась, и я хотел рвануть, но липкая тьма удерживала, не давая сделать лишних движений. Пока плыл, я все время взглядом старался найти Нумлаху. Но его нигде не было. Вокруг были только глухая тишина и черная вязкая тьма. Я судорожно вздохнул: продержаться будет весьма непросто, пусть это место и все происходящее всего лишь плод моего воображения, но вот ощущения весьма реальны и болезненны, к тому же, чем дольше находишься в этом ужасном месте, тем больше считаешь происходящее реальностью.
– В шаманском ритуале позволяют столкнуться с собственными страхами. Если тот, кто пытается пройти его, еще не готов, все это может привести к серьезному повреждению психики. Я чувствую, что ты уже готов, но в этом никогда нельзя быть полностью уверенным.
– Страхи! Страхи! Страхи! Что такое страхи? – я пытался пофилософствовать по поводу страхов, которыми страдают многие люди. – И я боюсь темноты, – как-то грустно сказал я, так хотелось себя пожалеть.
Темнота пугает многих – своей скрытостью, неизвестностью, потенциальной опасностью. Все мы боялись, боимся и будем бояться! Страх застилает нам глаза; страх искажает действительность; страх порождает все наши мучения и страдания; страх лишает нас разума; страх парализует нашу волю; страх делает нас несчастными и подавляет в нас любовь к жизни. Я стал очень глубоко ощущать чувство полной изоляции, сильнейшего одиночества, это чувство перемешивается со страхом. Мне предстояло столкнуться лицом к лицу со своим страхом, чтобы преодолеть его.
– Страх – прекрасный слуга, но он ужасный хозяин. Постарайся сделать его своим другом, – услышал тихий шепот темноты. – Не беги – все равно догонит.
Пытаясь убежать от страха, мы заставляем его нагонять нас с еще большей силой – ведь его функция, задача не выполнена. А дальше – порочный круг: я убегаю, а он становится больше и сильнее. Самое страшное во всем этом – состояние полной изоляции. Ты есть и тебя нет, никто тебя не слышит и не видит, и ты не понимаешь, почему. Кажется, что всеми брошен, никому не нужен. Страх является предельной формой страдания. Я летел по длинному скользкому туннелю, извиваясь, как змея, неспособный определить, двигаюсь я вверх или вниз. Мне нужно было выбраться отсюда. Выбраться! Через некоторое время появилось ощущение, что лететь стало труднее. Мне показалось, что внизу, в невероятной глубине, я увидел чью-то широко распахнутую пасть и огромные ядовитые зубы какого-то животного или рептилии. Существо стремительно приближалось, словно пытаясь проглотить меня. Мои уши наполнились собственным протяжным воплем.
Мой страх был бесформенной неизвестностью. По спине ползли мурашки, грудь сдавливало тисками, а живот скручивало волнами судорог, и я не знал, как мне избавиться от этих болезненных ощущений. Я вспомнил свое раннее детство и первые попытки плавание в реке. Меня тогда охватил первобытный ужас! Накатило какое-то странное оцепенение, дальше – гудение в ушах и ощущение вибраций по всему телу. Потом подо мной раскрылась бездна, и я провалился в нее – и мои нервы были разорваны в клочья невыносимым ужасом. Слезы отчаяния, предельный испуг и неистовые крики о помощи вскоре прошли – мои силы были исчерпаны. Собравшись с силами, я взмахнул руками и стал барахтаться в воде. Потом страх исчез, и я, вынырнув из толщи воды, поплыл.
Я боролся против страха, как мне казалось, безуспешно. Непреодолимая угнетенность не проходила, и вскоре на меня стало находить оцепенение – до тех пор, пока каждый мускул не оказался парализованным. Я поднимался все выше и выше, мне становилось все холоднее и холоднее. Настал момент, когда я начал леденеть. Моя вселенная наполнилась только страданием, это был безбрежный океан боли, а потом он взорвался. Измученный и истощенный, я был счастлив вновь ощутить жизнь. Внезапно исчезло все: страх, боль, ужасы. Остался только глубочайший покой, равного которому я никогда не испытывал. Все это закончилось. Внезапно тьма стала отступать, как будто стали наводить на резкость. Сейчас я уже мог различить стены туннеля, которые, казалось, слегка расширились. Я двигался вперед очень медленно, сантиметр за сантиметром, встряхивая головой, чтобы сбросить остатки своих страхов. Я бы не хотел вновь пройти через этот ужас. Наверное, самое ужасное чувство, которое я пережил за все это время. Именно это, не что-то другое.
Но вдруг – или это была только игра воображения? – мне показалось, что я вижу вдали перед собой намек на свет. Я стал передвигаться рывками, как будто мне не хватало энергии на равномерный полет. Я вновь напрягся, и мне удалось, как показалось, продвинуться на несколько сантиметров вперед. Звездочка вдали играла яркими красками. Она была самой желанной, далекой и недоступной. Это был мой островок спасения. Я думал лишь о том, чтобы скорее достичь ее. Сколько времени мы плыли, а может, и неслись по туннелю, я не знаю. Может, час, а может, всего минуту; а может, год, – как только падение, переломившись где-то в колене трубы, преобразилось в этот непостижимый, почти, что горизонтальный полет, время для нас перестало существовать. Через какой-то интервал меня словно выплюнули из туннеля, и я увидел мерцающие звезды. Это было так красиво, что я даже не обратил внимания на Нумлаху, который находился в невесомости. Звезды вокруг меня висели в черной-черной пустоте, близкие и в то же время такие далекие. Пыль красиво блестела в их далеких лучах, радужная атмосфера планет отражала лучи далеких солнц. Я мог в одно мгновение достичь их и лететь в красивой, яркой, блестящей серебром прозрачной дымке. Сияние далеких звезд отражалось на моем теле. Я чувствовал жестокий мороз и тепло далеких звезд.
– С возвращением! – поприветствовал Нумлаха. – Поздравляю тебя с успешным выходом из борьбы со своим адом.
– Какой борьбы? – с удивлением спросил я. – Где ад? Туннель – это ад?
– Ты боролся со своими страхами. Это и был твой ад, Таборчи! Все мы создаем свой собственный. Ты всего лишь исследовал свой мир одиночества и страха, слепого инстинкта, направленного только на выживание, на выживание любой ценой.
– Вы имеете в виду, что я избавился от всех своих страхов? – спросил я.
– Нет. Тебе еще много раз предстоит столкнуться со страхами, – сказал Нумлаха. – Страхи возникают всегда, до тех пор, пока в человеке идет борьба. Изменилось твое отношение к страху. Теперь он никогда не сможет покорить тебя, если сам не позволишь управлять собой. Когда придет очередной страх, ты будешь знать, как с ним справиться.
Тут я увидел потрясающую, не поддающуюся описанию картину. Все вокруг было затянуто тьмой, а Земля виднелась в форме большого шара. И этот маленький шар во Вселенной является нашим домом, колыбелью человечества. Для того чтобы идти дальше, человек должен познать мир, в котором он родился… Наша Земля. Это то, ради чего стоит стать тадибе. Ради того, чтобы своим телом ощутить первозданную красоту, чтобы увидеть, что есть еще, кроме черного космоса. Какое богатство красок! Яркие цвета неба сменялись видами облаков, суши, океана… Лазурь океана была такой глубокой! Зеленые и бурые краски суши казались куда более естественными, чем с летящего на сравнительно небольшой высоте самолета. Я лечу над голубым шариком планеты. Внизу видны облака, снаружи отражаются солнечные лучи. Если отлететь чуть подальше, то планета – это как красивый драгоценный камень – бриллиант, переливающийся всеми цветами, это – оазис в вечной темноте космоса. Это не передать словами. Это могут чувствовать лишь те, кто летает и выходит в космос.
– Вот это да! – воскликнул я, и завертелся вокруг своей оси. – Какая красота! – я забыл обо всем, даже о том, что нам нужно было искать чью-то потерянную душу.
– Красота! – проворчал Нумлаха, улыбнувшись. – Нам пора лететь дальше. Хватит любоваться. Впереди еще много таких красот встретишь.
Наверняка, чувство, которое владеет сейчас мною, сродни тому, что испытывает парящий над землей Ангел или Демон. Прямо как во сне! Передо мной открылась красивая панорама. Завороженный этим зрелищем, я долго оставался в невесомости среди звезд. Было поистине захватывающе видеть как на ладони целую вселенную, содержащую миллион, нет – триллион, нет – биллион звезд. Наверное, в космосе тысячи населенных миров, нет – еще миллионы таких вселенных, не видны лишь по причине их невообразимой удаленности. Необъяснимый вид, точнее панорама окружающего нас как бы открывалась перед моими глазами. Со всех сторон из черноты на нас смотрели загадочные звезды. Хотя они и проносились мимо нас, как искры, они все же были уже обычного цвета. Они мерцали своим ледяным спокойствием и равнодушно смотрели на нас, и им было плевать на наше присутствие. Пока мы летели, а может, и плыли, вокруг картина не менялась. Темно. Холодно. Пусто. Все так же нас сопровождали надменные и величавые звезды. Им не было дела до наших проблем. Луну я увидел в новом облике. Ее рельеф со всеми кратерами и изъянами. Свет окутывал меня, вселяя приятные чувства. Осмотревшись, я понял, что нахожусь в космическом пространстве.
– Полетели, – вывел меня из ступора учитель.
Мы медленно двинулись. Передо мной открывались сияющие просторы Вселенной, холодный и манящий свет далеких звезд, глубины ее окутывали меня словно тончайший шелк. Он понимал мой восторг и, скорей всего, вспомнил свое первое путешествие. Я послушно полетел за Нумлахой, изредка осматриваясь. Я пока летел, представлял себя птицей. Расправив крылья, я словно балансирую, ловя равновесие. Мне это нравилось. Фантазия моя была безгранична. Я то висел в темном пространстве Вселенной, то летел, и подо мной проплывали звезды, которые и источали приятное сияние. Я увидел медленно пролетавшее под ногами созвездие – Ковш Большой Медведицы. Пожалуй, единственное скопление звезд, которое я мог определить. Где-то вдалеке светился диск Луны и мерцала Полярная звезда. И одно яркое светило было прямо впереди. Оно все увеличивалось, стало ослепительным диском. Усилием воли я замедлил полет и осторожно облетел вокруг планеты.
– Больше так не делай, – строго сказал Нумлаха, – затянет и никогда больше не выйдешь оттуда. Сначала нужно изучить, а потом лететь. Как бабочки на горячее пламя летят, – проворчал он.
Периодически осматривался и зрительно пытался запомнить дорогу, чтобы в следующий полет найти свой путь. Во время наших занятий учитель всегда говорил, что нужно иметь хорошую память и запоминать даже пылинку, которая встречается на твоем пути. Ослепительные небесные тела проносились мимо нас, а я делился с Нумлахой своими ощущениями. Бестелесный полет среди звезд – пожалуй, самое захватывающее занятие. Не знаю, сколько времени мы летели, но я чуть не уперся в спину своего учителя, когда он остановился. Сказать, что мы были материальны – это ложь. Сюда попасть в своем теле было бы нереально. Это были наши души. Тонкая прозрачная оболочка. Но через нее нельзя было пройти, пролететь. Это была плотная масса, которая могла сжиматься, расширяться, сужаться. Я чувствовал и прикосновения, и дуновения, и холод. Также я реально ощущал и видел свое тело, словно оно было материальным. Более того, я благодаря учителю добился виртуального зрения, когда мной были преодолены сполохи физического света.
– Ну вот! – протянул Нумлаха и посмотрел на меня уже с интересом.
Я насторожился. Это был знак того, что дальше должно произойти что-то серьезное. Так он всегда смотрел, если что-то хотел сообщить, предупредить или спросить. Взглянув на меня, учитель осмотрелся и, помолчав, сказал:
– Сейчас будет воронка. И ты будь осторожен. Старайся не сопротивляться, не дергаться и тем более не пытайся вырваться вперед. Воронка сразу же скрутит тебя, разорвет, и ты уже никогда не сможешь вернуться в свое тело. Дай воронке нести тебя. Расслабься, и пусть волны колец воронки играют с тобой.
– Если… если у меня не получится… Я погибну? – Я почувствовал неприятный холодок на спине после слов о том, что не смогу вернуться назад.
Тут же представил свое бездыханное тело, которое лежало около огня. Как стоит моя мать и молча смотрит на меня, а невеста сидит и плачет. Отогнав дурные мысли, я стал прислушиваться к словам учителя, которые пропустил, пока думал о своем.
– С твоим физическим телом ничего не произойдет, но ты испытаешь всю боль падения. В этом смысле какая-то часть тебя действительно умрет.
Я судорожно вздохнул: продержаться будет весьма непросто, пусть это место и все происходящее – всего лишь испытания, но вот ощущения весьма реальны и болезненны.
– После воронки, – услышал я издалека голос шамана, – впереди будут еще испытания. Если ты пройдешь, то значит прошел свое посвящение. Главное, держи свой рассудок холодным. Не поддавайся голосу страха. Это важно.
– Все не так просто, – пробормотал я, осматривая местность. – Ты сможешь сделать только то, на что, по твоим собственным убеждениям, способен, – сказал себе, чтобы успокоиться. – Чтобы преодолеть воронку, нужно сделать прыжок веры. На самом деле это испытание не для тела, а для моего разума. Это проверка сосредоточенности, дисциплины, нацеленности и в определенном смысле – моей целостности.
– Не сопротивляйся силе, – где-то вдалеке услышал голос учителя.
И наступила гробовая тишина. Оглянувшись назад, увидел позади себя только простирающуюся темную Вселенную, впереди – неизвестность. Вселенная – извечная загадка бытия. Манящая тайна навсегда. Ибо нет конца у познания. Есть лишь непрерывное преодоление границ неведомого. Но как только сделан этот шаг – открываются новые горизонты. А за ними – новые тайны. Передернув плечами, я подплыл к черной дыре, но тут же провалился в черную яму.
– Ах-ха, вот она воронка! – мелькнуло в голове, и тут же меня затянуло.
Чувство резкого падения в пропасть. В первый миг мной овладел физический ужас, ощущение страшной опасности. Мое сознание туманится. В моих глазах на мгновение все поплыло, фрагменты, запечатлевшие увиденное перемешиваются и сходят в непонятные блики красок, которые закружились, как карусель, в моей голове. Все перемешалось в одно мгновение, все то, что я видел. В душу стал закрадываться подлый страх – в каждом из нас на уровне подсознания таится боязнь темноты, но не темноты как таковой, а неизвестности, которую она скрывает в своих пучинах. Мой страх невозможно передать. Был даже не страх, а ужас. Ужас, живое существо, которое заполняло все пространство, до далеких звезд. Я был, что называется, ни жив, ни мертв – полностью постиг смысл этих слов. Сначала я не мог понять, что же изменилось во мне, но вдруг понял. Я не дышал. Дыхания не было. Легкие не сокращались. Сердце билось слабо и быстро.
Мои мысли запутаны, как и мои волосы, с которыми играл поток воздуха. Он шумел вокруг меня необъяснимым гулом, со страшным шипением пытаясь вырвать из пространства, в котором находился. Мне казалось, что не хватает кислорода для дыхания, видимо, наш полет происходит в воронке Тьмы, но я стараюсь не думать об этом. Мне показалось, что прошла вечность, и других миров, кроме моего ада, не было, когда перед глазами поплыл туман. Ужас холодной липкой паутиной стягивала мою голову, и я зажмурился. Вот только бороться было бесполезно. Я находился в непроглядной тьме, вязкой, как кисель. Темнота облепила меня и, как ни старался, не мог разглядеть что-нибудь. Сопротивляться было равносильно самоубийству. Я буквально кожей ощущал, как из мрака на меня неотвратимо надвигается что-то жуткое. Оно подкрадывалось, окутывало, сжимало в своих объятиях, еще секунда – и оно раздавит меня. Я начал желать смерти, избавления от этого кошмара, и еще секунда, минута, час… время потерялось, замерло, как-то расплылось в пространстве.
– Это конец… – подумал я, и в то же мгновенье оцепенение исчезло, тело отпустила дрожь, дыхание сбилось и стало прерывистым.
читал я отрывок из поэмы Гете, чтобы успокоить себя и свое взбесившееся воображение.
И если я попытаюсь остановиться, то тьма поглотит меня, растворив в себе. Чем дальше я падал, тем больше мне становилось не по себе, вокруг была только тьма. Я падал в беспроглядную темноту, которая крутила меня как пушинку. Не было слышно ни звука, тишина почти физически давила на уши. Обжигая мое тело круговым вихрем, мрак нес меня в центр довольно устойчивого потока: ногами я пронзал несущиеся круги, сзади, сбоку и впереди тьма. Мое сознание, как и мое скованное тело, ощущало огромную скорость. Силу, которая, разрывая непонятную материю, а быть может, и пространство, несла меня вперед или вниз, но куда?
«Я не вижу ничего, в моих глазах только тьма, – пролетали мысли. – Но если это видение, то я могу сделать все, что захочу. Может попробовать?»
Хотел открыть глаза, но побоялся увидеть то, что меня напугает. И все же любопытство пересилило страх. Я присмотрелся и сглотнул слюну. В самой середине воронки неподвижно стояла фигура, облаченная в белое, которое освещала пространство только вокруг себя. Поэтому почти не видная в этой кромешной темноте, она была как свечка. Длинные волосы трепал невидимый ветер. Она обернулась. Глядя на ее застывшую фигуру, я вдруг понял, что ее совсем не касается тот поток, который нес меня самого. Она же была совершенно свободна от этого насильственного движения, вызванного силами воронки. И тогда я подумал, что она просто спит и здесь очутилась во сне, сама, впрочем, не ведая, куда попала.
Она поражала своей острой, пронзительной красотой, вовсе не человеческой, а какой-то неестественной красотой, застывшей в последнее мгновение, уже готовой раствориться, но вдруг замешкавшейся, словно о чем-то задумавшейся. В этом неестественном состоянии было что-то печальное, болезненное, но в то же время очень сильное, подобное смертельной агонии или, наоборот, началу чудесного пробуждения от смертельного сна. На фоне кромешной тьмы ее было прекрасно видно, так как от нее исходило свечение. Видя, как ее фигура медленно приближается, и уже почти сравнялась со мной, я с ужасом понимал, что вот сейчас она медленно будет уплывать назад, пока не растворится в бесконечном черном лабиринте. Когда она остановилась в метре от меня, я ощутил, что от нее исходит жизненная сила. Я лихорадочно соображал, что же можно сделать, чтобы остановить ее и узнать, кто она. Мои мысли лихорадочно метались, подобно птицам в клетке.
– Кто ты? Как ты попала сюда? Ты потерянная душа? – Помня предупреждение Нумлахи не дергаться, не пытаться остановиться, я просто говорил, надеясь, что она ответит на мои вопросы.
Призрачная фигура вдруг улыбнулась, и тихо, как шелест травы, сказала:
– Не пытайся остановить время. Время для тебя остановится само. – И она растаяла.
Я подумал, что нужно будет расспросить Нумлахи об этой женщине. Ни света, ни звука, ничего, только черная пустота впереди, даже нельзя сказать, что я ее увидел, ведь человеческий глаз не способен видеть в темноте, не может слышать голос. Наваливающаяся пустота, безмолвная, бездыханная. Когда ты летишь в гиперпространстве без ничего, без физического тела, тебя выворачивает наизнанку, космос дышит сквозь тебя и щекочет тебя изнутри. И некуда броситься. И некуда бежать. Абсолютный покой. Но я видел, слышал, и чувствовал даже биение своего сердца. В этой черной бесконечной бездне летели моя душа и мое сознание.
– Что же я увижу дальше? Оно будет таким же захватывающим, как и наш полет? – все это время эти мысли так и вертелись у меня в голове. – Я не против того, чтобы проходить трудные испытания, но в данном случае я стараюсь объективно оценить свои возможности.
На короткий миг, когда я рассекал пустоту, мне показалось, что все закончится трагически. Мгновение остановилось, и я парил в пространстве и во времени, как при замедленных съемках. Я физически ощущал, как меня крутит, я чувствовал, что стремительно падаю. Потом произошло нечто необъяснимое. Сила продолжала толкать меня. Я словно парализованный, не мог управлять своим телом, я не мог сопротивляться и защищать себя. Меня вновь подняло в воздух, медленно пронесло вбок и опустило вниз. Я жаждал потерять сознание, раствориться в смерти. Но мое сознание оказалось слишком привязанным к ментальному телу, и я успел испытать, как тьма разрывает мне грудь и живот и вырывает из нее желудок. Страх сокращает энергию тела, и это сокращение привлекает именно то, чего человек больше всего боится. Преодоление страха – не глупая бравада, это смелость. Смелость открывает пространство для действий, и ты вспомнишь об осторожности, когда это станет необходимым.
«И снова страх! – как-то горько я подумал о ней, с которой недавно сразился во тьме. – И как все же страшно, – я нервно сглотнул слюну. – Я всегда боялся темноты, ведь именно она пробуждает все самые ужасные мысли».
Возможно, это было только мое воображение, но всем своим существом я захотел оказаться там, на той стороне – и мне почудилось, что я полетел, как птица. Только я не птица и лечу не вверх, а вниз – в бездну, разинувшую свою алчущую пасть, чтобы навеки поглотить меня… Я летел, и в голову лезли стихи, заглушающие мой страх.
«Чьи стихи?» – спрашивал себя, и в голове проносились имена поэтов. Напрягая память, пытался выудить из ее закромов того, чьи стихи, которые у меня всплыли.
– Да! – воскликнул я, – вспомнил! Ура, вспомнил! Мережковский! Значит, помню еще имена известных поэтов, – ликовал я.
Окружающая обстановка начала меняться, и подо мной стало что-то мерцать, к чему-то я спускался. Тут мне показалось, что я больше не в силах контролировать это состояние, и снова начался дикий шум в ушах. Я вновь ощутил страх, попробовал закрыть глаза. Еще Фрейд обосновал два основных стремления человека – это стремление к жизни – Эрос и стремление к смерти – Танатос.
– Это не страх! Это просто боязнь разбиться! Это было бы просто глупо упасть и расшибиться. Это же верная смерть. Возможно, это какой-то трюк, проверка моей рассудительности. Может быть, задача именно в том, чтобы я не принял глупого испытания – сопротивляться? Что, если я вообще откажусь сопротивляться?
Может, если внедрить в сознание другой образ смерти, как нового интересного опыта, тогда придет смелость, вера, что смерть – это не враг, и начнешь жить без страха. Но, к сожалению, часто страх превращается из союзника во врага. Страх не дает нам возможности вести полноценную жизнь, мешает при общении, мешает находиться в определенных обстоятельствах. Более того, часто бывает так, что мы и сами не отдаем себе отчет в том, что боимся, – в итоге неопознанное чувство или ощущение превращается во врага с удвоенной силой, потому как неизвестность всегда внушает чувство опасности.
Вдруг ощущение падения сильно изменилось, теперь это было совсем не стремительное падение, скорее легкое планирование, подобно пушинке, дышать стало тяжело, я, как рыба на берегу, хватал воздух ртом, пытаясь полностью заполнить легкие.
Полет замедлился: продолжая нестись, я как будто завис, горизонтально паря над мраком. Я проваливаюсь в пустоту и ощущаю тяжесть своего тела. С трудом я открываю свои глаза, которые тут же отзываются ноющей болью. Я пытаюсь не совершить ни одного лишнего движения. Мерцающее пятно в ногах сразу выросло, прорвалось – тело мое, вылетев из воронки, проехалось по какой-то гладкой поверхности и остановилось. Я почувствовал удар еще до того, как коснулся поверхности. Моя шея дернулась, а на лбу, похоже, моментально выросла шишка. В глазах у меня вспыхнули звезды, и тут боль прошла и что-то изменилось.
– С мягкой посадкой, Таборчи! – поприветствовал меня Нумлаха, улыбаясь.
– Вы смеетесь? Это что, сон?
– Все есть сон, – сказал он. – Как ощущения? Страшно было?
Душевное состояние было странным. Душа терзалась, надо было куда-то уходить, бежать, что-то искать. Что-то манило, звало, требовало действий. Я не стал кривить душой и ответил честно. Мне действительно было страшно, но очень понравилось. Мой разум был околдован открывшимися просторами Вселенной. Все вокруг выглядело точно так же, но воспринималось совсем иначе.
– Если бы я потерпел неудачу? А если бы я недолетел?
– Всегда есть вероятность того, – продолжал он, игнорируя мои вопросы, – что ты потерпишь неудачу. Ты уже многого достиг, и любой мог бы гордиться такой жизнью. Прими этот вызов, только если ты действительно хочешь продолжать. Спроси самого себя: «Хочу ли я оказаться на той стороне?»
– Да! Значит, я прошел испытание?
– То, через что ты прошел, было большим, чем просто испытание, Таборчи. К тому же тебе стоит более непредвзято относиться к тому, что ты называешь шаманизмом. У тебя впереди еще много испытаний. Жизнь сама по себе испытание.
Для меня это было большим духовным прорывом, выходом из сетей привычного мышления. Теперь я нашел путь в свой собственный мир, состоящий из двух миров: реального и потустороннего, фантастического, иллюзорного. Это стало моим миром и мне, понравилось, погружаться в него, наблюдая постепенное рождение новых форм, рождение своего «я». Теперь я мог воспринимать два мира одновременно, оставаясь в любом из них, по своему желанию. Эти и другие вопросы будоражат мозг человека уже не одно тысячелетие. Чтобы найти ответ, человечество обращает свой взор и в глубины космоса, и в микромир.
– Но почему же мне все еще нужно доказывать это самому себе?
Нумлаха улыбнулся и покачал головой. Мои слова явно его позабавили. Он некоторое время пристально смотрел на меня, а потом перевел взгляд на звезды.
– Ты согласен, что это очень неплохое достижение, – вместо ответа сказал он. – Это означает, что ты сумел контролировать себя, свое я, философствовать, бороться со своими страхами. Ты пришел к связи со своим телом, своим миром и своей человеческой природой. Тебя разрывали противоречивые проблемы решительности, воли и самоограничения. Пока человек не разрешит эти проблемы и не станет хозяином самого себя, его жизнь остается непрерывной борьбой, во время которой он пытается проложить мост через пропасть между тем, что нужно делать, и тем, что делается на самом деле. Между желаниями разума и потребностями подсознания уже нет противоречия.
– Этот мир, который я открыл для себя, связан с остальными мирами или это только происходит в моих мечтах и фантазиях? – спросил я.
– Твой мир, как и у всех людей, является частью нашего общего мира. Мир реальности, к которому привязан человек различными интерпретациями разума, имеет условную границу, которую мы можем сравнить с дверью в другой мир.
– Значит, я могу спокойно пересекать границу, входить в дверь в любое мне время?
– Да! Вставай, чего сидишь-то? – рассматривая меня, проговорил Нумлаха. – Ты сидишь, словно у тебя материальное тело, а не прозрачный сгусток твоей души. Пора привыкать к ней.
И действительно, я сидел в позе лотоса. Странно, я даже не обратил внимания на то, что сел, словно собирался заниматься йогой. Я встал и посмотрел на свое тело, которое было больше похоже на мутную, плотную мерцающую пленку. Провел рукой по ней и почувствовал свое прикосновение.
– Да, я чувствую ее, – с недоумением сказал я и провел еще раз рукой по телу, – и ощущаю ее прохладу.
– Конечно, ты будешь ощущать. А как без этого? Тогда ты не сможешь чувствовать окружающий тебя мир. Не сможешь по мерцанию других душ отличить живую душу, которую нужно будет вернуть владельцу.
– А другие души чувствуют, как мы?
– Да, тоже чувствуют. Тело наше – это временная оболочка для души. Или можно сказать – наш дом, где мы живем, создаем для себя уют, пока не придет время расстаться с ним, чтобы потом найти другое пристанище.
– А мертвые души чувствуют? – с интересом спросил я. Меня давно волновал этот вопрос. Если душа покидает тело, то она тоже умирает и летает во Вселенной, Подземном мире как туман, который колеблется на ветру, не находя себе пристанища.
– А кто тебе сказал, что они мертвы? Нет, они живые. Просто кто-то потерялся в пространстве, и мы должны помочь найти им дорогу. Кто-то отрабатывает свой срок за грехи, которые совершил на земле. Здесь таких много. И ты с ними еще будешь сталкиваться много и много раз. Ладно, пошли дальше. Время не ждет, если не успеем, то душу потеряем навсегда. А человек умрет.
– И что с ней будет?
– Будет блуждать во Вселенной либо в Подземном мире до тех пор, пока мы не покажем ей путь.
– Путь?
– Да! У каждого из нас есть свой путь, своя дорога, по которой ходим, летаем, ползаем, бежим.
Я вспомнил про силуэт женщины, которая была в воронке, где я летел, а она висела.
– Женщину видел я в воронке, – обратился я, надеясь на вразумительный ответ. – Она светилась вся, а потом сказала, чтобы я не пытался остановить время. Что это? Какое время я хочу остановить?
– Ну вот твое первое знакомство с духом. С духом, а не с душой! – Нумлаха надавил на первое слово, словно подчеркивал значимое. – А время пытаются многие остановить. Его невозможно попридержать, отмотать назад, но тадибе под силу это сделать.
– Как? – воскликнул я, и сердце мое учащенно забилось.
– Ой! Как мы торопимся! – протянул Нумлаха, и покачал головой. – Мы еще многому не научились, а уже хотим научиться останавливать и возвращаться во времени. Придет время, и ты узнаешь, как это делать. А сейчас смотри внимательно. Мы скоро будем проходить по местам потерянных душ. Да, и вообще тут не только будешь с ними сталкиваться, но и с духами встречаться. А они коварные бывают. Так что держи ухо востро.
– Ты мне так и не ответил, кто такая женщина-дух? У нее должно быть имя.
– У них много имен.
стал я цитировать стих, который из ниоткуда вновь возник в моей памяти. Почему-то именно здесь вспоминались стихи, и именно тут хотелось их прочесть. Я не мог ответить на свой вопрос.
– Преодолев эту пропасть, ты сделал огромный прыжок. Но впереди тебя еще ждет Великий Скачок – Большое испытание. Будь всегда готов к ним!
– Я понял, – сказал я. – Постараюсь себя подготовить морально и духовно.
Со всех сторон пространство было переполнено целыми роями и потоками звезд. Мне казалось, что когда я смотрю вниз, то вижу планеты, населенные представителями невидимого разума. Меня одолевало чувство, будто, несмотря на кажущееся одиночество среди звездной пустыни, я ощутил некоторую ментальную близость. В результате моего полета звезды, казалось, уплывали на фоне неподвижных далеких звезд. Вероятно, моя скорость достигала такой величины по отношению к звездам, что свет от них больше не мог восприниматься моими глазами. Небесные тела пролетали мимо меня вдалеке, подобно огням больших городов. Космос загадочен и непредсказуем, и люди до сих пор не знают, какие сюрпризы может преподнести нам Вселенная. Ее просторы притягивают своей таинственностью, поэтому изучать космос будут, пока существует человечество.
Мои мысли вновь вернулись к духам, которые могли быть коварными, в частности к женщине-духу. У меня, в принципе, не было еще духов, если не считать только одного, который привязался еще в детстве. Мы с ним подружились. Да, и я считал его не духом, а больше своим другом. И я назвал его Татуко. Он, действительно, походил на маленький огонек, который освещал в темноте. Татуко рассказывал мне о потустороннем мире, о его законах. Иногда он сильно удивлял меня. Так было, когда он предложил мне представить себе бесконечность Вселенной и попытаться войти в него. Эта игра меня заинтересовала и увлекла. Татуко показывал мне новый мир, словно открывал невидимые двери. Мне казалось, что я многое представляю. Я представил бесконечность Вселенной, то, что предлагал в своих играх Татуко. Представлял самые малые части материи, и все меньше и меньше и до бесконечности. Вообще, космос – это отдельный мир. Мне казалось, что я сам открываю двери в тот мир. Но это было не так.
Игры, в которые мы играли с Татуко, были моими первыми уроками в освоении потустороннего мира. Еще он учил меня петь тадибейские песни. А иногда мне удавалось удивить и его, прожившего не одну сотню лет, видевшего рождение земли, людей. Я придумывал каждый раз свой мир, свою Вселенную, где чувствовал себя комфортно. И мы гуляли с ним в моем мире, который он старался сделать более реальным. Татуко показал мне созвездия и олярную звезду… Я как-то запомнил карту звездного неба во время игры со своим духом-другом и на уроке астрономии, удивил своего учителя. Это было весело. Когда я открыл глаза, то оказался возле дома, а дух улыбался. Не знаю, как у других тадибе, но мой дух умел улыбаться. У Татуко много еще было таких игр. С детства я любил смотреть на звездное небо. Рассматривать звезды, представлять, как на них царит какая-то жизнь, о которой мы не знаем.
Мы играли и в более серьезные игры, где я мог войти во Вселенную. «Где ты, Великая Пустота, Бездна, Вселенная?» – думал я, стараясь сосредоточиться и пройти. А Татуко все подталкивал вперед, чтобы я окончательно сбросил груз неверия, открыл свои глаза на мир Вселенной, куда простой человек не мог попасть. Я был похож на птичку, бьющуюся в отчаянных попытках вырваться на волю из силка – силка собственного «я». Он подталкивал меня дальше. Я взлетал и натыкался на другие препятствия. Иногда, правда, мне казалось, что тот мир согласен ждать, пока я бьюсь и трепещу крылышками. Но Татуко не давал возможности повернуть назад и вновь подталкивал. Когда дверь удавалось открыть, то душа моя ликовала. Один раз, играя, я почувствовал себя в космосе, мы с духом бешено неслись вместе куда-то в невероятные дали, сквозь холодный, смертоносный вакуум, сквозь солнечный ветер, сквозь мириады мельчайших частиц, принесшихся к нам от неведомых звезд, которых люди и не видят, быть может, и никогда не увидят. Я отбросил ментальное препятствие и устремился мыслью дальше, и снова уперся в пределы и снова отбросил их. Какой пленительной иногда представляется мысль об освобождении собственного «я»! У меня возникло ощущение собственной неограниченности, огромной свободы. Я был победителем, готовым в любой момент броситься в новую схватку.
И когда я стал взрослым, Татуко оставался моим близким другом. Сейчас его не было рядом, хотя он всегда сопровождал меня в полетах. Но на этот раз он отказался сопровождать. И еще нравилось мне представлять себя владыкой иного рода – Великим повелителем душ, молча созерцающим Вселенную. С наслаждением воображал я, как одним движением бровей повелеваю предать лютой казни злые души и злых духов, мучивших людей. Тогда мой друг качал головой и глубоко вздыхал. Теперь все иначе. Я оглядываюсь по сторонам. И вокруг меня – тишина, пустота. Мир, в котором я очутился, поражал своей страшной реальностью. Он казался реальнее обыденного. Это было уже не как в играх, в которые мы играли с Татуко. Здесь было совсем по-другому. Вселенная, черная и бездонная пустота – равнодушная и холодная.
Во Вселенной не было ни дня, ни ночи, здесь время остановилось. И нельзя было определить, который час. Звезды над нами продолжали свой вечный и бесконечный путь. Душа моя плыла через миры, сквозь измерения, которые материалист не может себе вообразить. Я был так поглощен своими мыслями, что провалился. Я летел в черной пустоте, ощущая слабые биения. Они приятно холодили мое тело, пронизывали меня насквозь. Полет длился, казалось, целую вечность или лишь краткий миг. Я летел и летел сквозь темноту. Я не сворачивал с выбранного курса и потому не приближался к каким-либо звездам достаточно, чтобы увидеть их вблизи.
Человечеству мучительно хотелось раскрыть тайну происхождения миров, тайну космической вечности. И философы, и мыслители, и мечтатели уходили в пустыни, удалялись в горы – становились отшельниками, чтобы никто не мешал им сосредоточиться на размышлениях о Вселенной. И они думали, думали, думали… и думали. Таинственный блеск звезд и бездонная глубина космоса манили их к себе. В своих мечтах они давно оторвались от земли и парили во Вселенной, как птицы. Они методом духовного притяжения пытались через свои глубины воображения изучить космос. Они отыскивали себе союзника, который помогал изучить этот мир изнутри, тем самым расширяли свой кругозор для дальнейших исследований Вселенной. И вот некоторые космические тайны Вселенной стали постепенно раскрываться перед ними, и они давали возможность узнать их своим ученикам.
Вселенная приоткрывала им свои тайны. Но, позволив людям разгадать одну из загадок, она тут же загадывала десяток новых! Благодаря своим исследованиям философы, мыслители стали расширять границы своего осознания, соприкасаясь с реальностью, лежащей за рамками обыденного мира физических явлений. Для них космическое пространство уже не являлось таинственным. Именно во Вселенной они стали познавать нефизическое бытие скрытых миров: внутренний космос. Своим сознанием преодолевали физические ограничения и выходили за рамки логики, значительно превосходя интеллектуальные возможности человека. Их мудрость предоставила эффективные средства для открытия собственного пути в глобальной и многомерной системе космоса.
