Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Установление Учения праведным царем, дядей и племянником (Сонцэном, Тисондэцэном и Ралпачаном)
В царствование Лхатотори Ньенцэна «Tsinta-ma-niʼi gzungs» («Чинтамани-дха-рани») и «sPang-bkong phyag-rgya-ma» упали с небес и почитались. Из-за этого жизнь царя и долголетие царства увеличились. Это стало известно как Начало святого Учения. Нэлпа-пандита сказал: «Поскольку бонпо почитали Небо, было сказано, что книги упали с Неба».
Вопреки этой бонской традиции сказано, что эти книги были привезены в Тибет пандитой Буддхаракшитой (Лосэмцо) и переводчиком Литэсэ. Так как тибетский царь не умел читать и не понимал смысла книг, пандита и переводчик вернулись. Этот рассказ кажется мне правдивым.
Когда позднее Ба Сэлнан приехал в Непал и встретил там упадхьяю Шанта-ракшиту, тот сказал ему: «Тибетский царь, ты и я были когда-то тремя сыновьями птичницы, в то время, когда Учение проповедовал Кашьяпа, и выразили большое желание проповедовать Учение в будущие времена. Поскольку царь еще не родился, а ты не вошел в возраст, мне пришлось здесь ждать вас во время царствований девяти тибетских царей».
Как сказано в «sBa-bzhed gtsang-ma» («Чистая Башэ»): «Литэсэ перевел слово бодхисаттва как blo-sems, а слово tsho стояло в Шивацо (т. е. Шантаракшита)».
В начале Учения, в царствование Тотори Ньенцэна, хотя буддийские книги стали доступны в Тибете, не было никого, кто бы мог писать, читать и объяснять их смысл. В царствование Сонцэн-гампо в Индию был послан Тонми Самбхота. Он хорошо изучил алфавит и язык (санскрит) с ачарьей Дэвавитсимхой (Лхэ-Риг-па Сэнгэ). По возвращении в Тибет он создал 30 букв тибетского алфавита из 50 букв индийского. Он выбрал знаки для звуков а, и, е, о, у из 16 гласных звуков индийского алфавита и не включил остальные. Он добавил звук «А» к согласным, но не включил в согласные класс «Т». Обнаружив, что четыре звука из четырех оставшихся классов и буква «ш» не нужны в тибетском, он не включил их. Звуки «tsa», «tsha» и «dza» произносятся как «ца», «цха» и «дза» некоторыми в Восточной Индии. Он взял их. [20а] Он добавил также звуки «zha», «za» и «ʼ», которые считал необходимыми в тибетском, хотя их нет в индийском алфавите. Из этих трех звук «zha» звучит так же, как «sha» в индийском алфавите. Именно из-за их сходства один пандита из Непала в письме к Дхармасвамину Будону называл его «Shalu-пандита» (вместо Zhalu-пандита). Поскольку звук «za» похож на «sa», индийцы произносят Сахор, тогда как тибетцы называют эту страну Захор. Звук «ʼ» (ачунг) соответствует «а».
По завершении этой работы царь сделал вид, что долго изучал алфавит (царь, будучи воплощением всезнающего Авалокитешвары, сделал вид, что изучает алфавит). Тонми перевел «mDo-sde dKon-mchog sprin» («Ратнамегха-сутра»). В дальнейшем царь в ипостаси Защитника Учения (chos-kyi bdag-po) проповедовал много буддийских текстов, таких как «sPyan-ras-gzigs yi-ge drug-ma», «ʼPhags-pa gShin-rjeʼi gshed» («Арья Ямантака»), «Chos-skyong mGon-po» («Дхармапала На-тха»), «Lha-mo» («Дэви») и др. Он также посвятил многих в практику сосредоточения, и появились многие, достигшие сверхъестественных сил. Он устроил многочисленные убежища для созерцания (sgom-gnas) и построил вихары Тадуг в Уе, Тадул и Яндул. Две царицы тоже основали вихары в Тулнане и в Рамоче. [20б] Царь ввел законы и установил наказания за убийство, грабеж и прелюбодеяние. Он научил своих подданных писать и доброму закону, такому как 16 человеческих законов (mi-chos), и прочему. За исключением монашеского посвящения, остальная часть Учения широко распространилась, и тибетское царство стало добродетельным. Позднее в горном ущелье в Чимпу министр Тидэцугтэн нашел медную пластинку с надписью, на которой были записаны слова царя Сонцэна: «Мой племянник, носящий мое имя с добавлением слова дэ (Ide), распространит учение Будды».
Тидэцугтэн, думая, что «этот Дэ, должно быть, я», построил несколько вихар, включая Тагмар-динсан. Он пригласил буддийских священнослужителей, изгнанных из Ли-юла (Хотана), и много буддийских монахов (хошанов) из Китая. Хотя царь чтил Учение, тибетцы не принимали монашества.
После смерти царя на трон взошел Тисондэцэн. У него был могущественный министр по имени Машан – враг Учения. Он приказал изгнать буддийских монахов в другие страны и вывезти лхасское изображение Будды (Чово) в Кьирон (на непальской границе). Он превратил вихары в лавки мясников, и хотя царь верил в Учение, но он не мог прекратить преследования. Когда китайские буддийские священнослужители (хошаны), жившие в Рамоче, возвращались в Китай, старший из них случайно забыл там один свой башмак и сказал: «Учение снова вернется в Тибет».
И Учение вернулось. Услышав часть этой истории, те, кто был готов разрушить святое Учение, обычно говорили: «Это башмак, что оставил хошан Махаяна».
Царю помогали друзья Учения, такие как Гойгэн, Ва Сэнши, Ва Сэлнан и другие. Сэнши и Сэлнан отправились к китайскому императорскому двору. Представляя свое прошение императору, они встретились с одним хошаном, адептом мистической концентрации (дхьяна), и получили от него наставления в этом. Этот хошан, одаренный большой способностью к предсказанию, сказал Сэнши:
– Ты тот человек, что указан в пророчестве, имеющемся в священном писании Будды, где сказано, что появится бодхисаттва, который утвердит святое Учение в стране «краснолицых» (т. е. тибетцев). Поскольку Тибет – это особая область проповеди Учения индийским упадхьяей Шантаракшитой, то кроме него никто другой не сможет помочь вам!
А другой буддийский монах, обладавший сверхъестественным знанием, предсказал Сэнши в присутствии Бумсана Ванпо, что Сэнши и Сэлнан, оба, являются воплощениями бодхисаттв. Они привезли с собой из Китая около тысячи рифмованных сочинений (bam-po), состоящих примерно из трехсот стихов каждое, но, боясь преследований Машана, закопали их. Позднее Сэлнан был назначен смотрителем дворца в Ман-юле (Верхний Цан). Он построил там две вихары и приписал к ним крестьян для их содержания. Затем он посетил Непал и встретился там с Шайтаракшитой. Они имели долгие беседы и пришли к соглашению: «Мы должны утвердить Учение Будды в Тибете». [21а]
Сэлнан получил от упадхьяи духовное творческое устремление к просветлению (бодхичитта). В трех случаях прозвучал голос с небес: «Возрадуйтесь!» Затем он ездил в Бодхгаю и делал подношения дереву Бодхи, и тогда в середине зимнего месяца был сильный ливень. По возвращении в Тибет он рассказал обо всем царю в Уе и передал ему слова упадхьяи. Царь сказал:
– Машан может наказать тебя! Уезжай поскорее! Я тайно посоветуюсь с Гойгэном и другими и пошлю приглашение упадхьяе.
Затем Гойгэн стал интриговать Машана, и тот был заживо замурован в гробнице в Толуне. (Согласно популярной тибетской традиции, прорицатель (мопа) велел министру побыть в гробнице, чтобы защитить царя от несчастного случая. Когда министр вошел в гробницу, дверь за ним заперли, и он остался внутри.) Затем Сэлнан послал приглашение упадхьяе, и тот поселился в Лхасе. Царь велел министрам проверить учение и характер учителя, говоря, что если он окажется добродетельным, он, царь, также пошлет ему приглашение. Министры пришли к упадхьяе и спросили, в чем заключается его учение. Упадхьяя ответил:
– Мое учение в том, чтобы следовать тому, что кажется правильным после проверки разумом, и избегать всего, что не согласуется с разумом.
Царь и министры, посовещавшись, пригласили упадхьяю в Самье. Царь и упадхьяя встретились в Умбуцэле (во дворце, называемом Тагмар Умбуцэл). Царь приветствовал упадхьяю, а тот спросил царя:
– Ты забыл, что мы оба перед ступой в Непале во времена проповеди Учения Кашьяпой высказали торжественное обещание распространить святое Учение в Тибете?
Царь ответил:
– Из-за моей малой духовной сосредоточенности я не могу вспомнить этого!
Тогда упадхьяя благословил его, и царь вспомнил свои прежние перерождения. Затем упадхьяя изложил царю многие учения, в том числе о десяти добродетелях (даша-кушалани) и о 18 дхату. Но великие боги и демоны Тибета разгневались. Молния ударила во дворец Марпори, а царский дворец Пантан был снесен водой. [21б] Пострадал урожай, и началась большая эпидемия. Это воодушевило министров, которые хотели посеять раздор, и они стали говорить:
– Вот что сделало Учение! Нужно изгнать этого индийского аскета!
Тогда царь поднес упадхьяе много золота и рассказал ему о сложившемся положении. Упадхьяя сказал:
– Я уеду в Непал! Тибетские асуры недовольны! Есть в Джамбудвипе великий ученый и мантрин (тантрист) по имени Падмасамбхава. Я приглашу его, но ты, царь, должен тоже послать ему приглашение.
Когда упадхьяя прибыл в Непал, ачарья Падма как раз был там, и царские посланцы вручили ему приглашение посетить Тибет. По пути в Тибет 12 богинь-хранительниц сначала попытались вредить ему, но он подавил их, а затем, дав им посвящение, поручил охранять Учение. Затем Падмасамбхава постепенно двигался к Северному нагорью и там подавил богов Танлха и других божеств. По прибытии его в Самье один бог, принадлежащий к свите четырех царей-хранителей, воплотился в маленького ребенка, который, чтобы убедить царя, произнес такие слова:
– Боги Танлха ударили молнией в Марпори! Воды Шамбу снесли Пантан!
И подробно рассказал обо всех подобных несчастьях. Все эти попытки были разгаданы ачарьей. Затем он заложил фундамент великой вихары Самье. Упадхьяя Шантаракшита был снова приглашен в Тибет, а Господь, т. е. изображение Будды из Джокана в Лхасе был снова принесен обратно из Ман-юла (на границе Непала в провинции Цан) и помещен в храм Тулнан. С года Зайчихи (787) до года Овцы (791) царь построил вихару вместе с относящимися к ней храмами (gling-phran; храмы, представляющие континенты, окружающие гору Меру, символизируемую главным храмом вихары), и стену. Когда царь умилостивил идама Хаягриву, раздалось громкое ржание, заполнившее почти всю Джамбудвипу. Сразу Семеро на послушничестве приняли монашеское посвящение. В царствование этого царя было устроено 12 больших монашеских школ до самого Кама. Созерцательные монастыри (sgom-grwa) были построены в Ерпа и Чимпу. [22а] Известно, что многие обитатели Ерпа обладали способностью парить в воздухе. Содержание монахов обеспечивалось царем. Многие тексты из классов Сутр и Тантр при изучении были тогда переведены и исправлены. Позднее Дипанкара сказал: «Даже в Индии не было такого Учения, какое было в Тибете в те дни!»
Тибетские цари, до царя Ралпачана, продолжали поддерживать деяния своих предков. Действительно, такие помощники и монахи заслуживают почтения.
