Опасность сближает

Глава 1. Вика

Настроение ни к чёрту. Мама опять не приехала – не то чтобы я ждала чего-то другого, но надеялась. Весь телефон ей оборвала. Бабушку забрали в реанимацию…

Прибавляю скорость. Два любимых колеса – мощность и свобода. Обожаю свой байк. Единственное, что осталось от папы…

Я потеряла его, когда была маленькой. Мама после его смерти принялась устраивать личную жизнь, спихнув меня на бабушку. Личную жизнь родительница устроила, причём с французом, укатив к нему. И если раньше мать хотя бы изображала к нам с бабушкой интерес, звонила и изредка приезжала; то в последние лет пять и это урезалось до минимума. Больше по моей инициативе было. И проявляла я её лишь потому, что видела, как бабушка переживала. Гордая, конечно, виду не подавала. Но не почувствовать было сложно.

Не соображаю, куда еду. Да и без разницы мне. Просто чтобы ветер в лицо, чтобы шум в ушах, чтобы лишние мысли сами собой из головы вылетали.

На автостраде так, конечно, не разойдёшься. Опасно. А правила я всё-таки соблюдаю. Поэтому больше по переулкам всяким мчу.

На одном из узких дворов успеваю подметить что-то подозрительное. Не сразу даже понимаю, в чём дело – уже давно в другом месте проезжаю. Но что-то не даёт покоя… Я ведь там знакомую фигуру видела. Своего однокурсника. Давида…

Причём не одного. Насколько успела ухватить боковым зрением – он был в окружении трёх подонков. Почему подонков? Не знаю, угроза там чувствовалась. И явная.

Сбавляю скорость. Разворачиваюсь.

Сошла с ума, будучи довольно хрупкой девушкой, бросаться на выручку к парню? Возможно. Но я не одна, я на мощном мотоцикле. И много чего на нём умею.

Они меня не достанут. Слезать с байка не буду. Да и сейчас я в таком настроении, что мне лучше не попадаться на пути.

У меня нет конкретного плана, но к чёрту его. К чертям всё. В том числе и то, что мы с Давидом так-то не в восторге друг от друга.

Подбираю несколько камней, удачно найденных по пути. Складываю их в карманы – благо, они удобные на этой кожаной куртке. И всё, больше не медлю. И так могу опоздать…

Ухмыляюсь тому, что, получается, боюсь за Давида. За зазнавшуюся университетскую звезду, нашего прославленного красавчика, которого презираю за то, как пренебрежительно отшил мою подругу. Она так стеснялась к нему подойти, что это сделала я, мило и позитивно предложив ему узнать одну чудесную девушку получше. Сначала он даже заинтересовался, но потом, когда я показала Арину издали, грубо бросил, что она не в его вкусе.

И это лишь один из неприятных моментов.

Но ладно уж, в такой ситуации я бы волновалась за любого. Там же на уровне криминала заваруха намечается – по всему видно.

Уверенно еду, безошибочно определив, куда. Чуть снижаю скорость, когда подъезжаю. Оцениваю обстановку… Трое уже лупят Давида. Тот отмахивается, но как-то неумело. То ли сдерживается, то ли драться толком не умеет. Боится? Вот уж неожиданно, в универе представляет команду по футболу, на физре блистает и вообще весь из себя крутой.

Я бы даже позлорадствовала, ну да ладно. Сейчас есть дела поважнее.

Точными бросками кидаю камни каждому из ублюдков в спину. Уж эти удары они ощутят посильнее, чем жалкие трепыхания Давида. Несколько мгновений – и вот подонки уже куда больше озабочены тем, чтобы уворачиваться от моих бросков и искать меня глазами, чем лупить главного красавчика нашего универа.

Моя меткость – тоже подарок от папы. Он решил, что раз я красивой девочкой расту, то должна уметь обороняться. Хотя его уроки скорее про нападение были, ну да ладно. Сейчас это уж точно в тему.

Почти все броски в цель. Некоторые мимо, но больше из-за Давида. Всё-таки попасть по нему, может, и заманчиво, но я тут типа спасаю, а потому когда стоял не там, не так уверенно целилась.

Подонки, конечно, не бездействуют – хватают те самые камни, наугад швыряют, но мимо. Я держусь в тени, да и не стою на месте, даже парочку трюков на мотоцикле исполняю.

Странно, что Давид не уходит. Типа не трус сбегать, или ему это зрелище нравится? Вроде как подонки теперь куда больше мной заняты, чем им. Мог бы удрать под шумок, не дожидаясь исхода.

Они ещё и не молчат – матерятся, то друг к другу обращаются, то к Давиду. Говорят, что ему хана, раз подмогу привёл.

Наивные. Думают, я наиграюсь, и уеду? Нет уж, проконтролирую, чтобы Давид в безопасности оказался. Теперь это дело принципа.

Камни заканчиваются. Кинув последний, останавливаюсь неподалёку, пугаю угрожающим рёвом мотора. Пусть думают, что я настолько чокнутая, что сейчас вот на полном серьёзе прямо на них поеду, задавлю.

Кажется, до них всё-таки доходит, что тут без шансов.

– Сваливаем, – слышу, как один говорит другому, параллельно хватая за рукав третьего.

Усмехаюсь и на всякий случай уже делаю решительное движение на мотоцикле в их сторону, типа вот уже еду. Ну всё – они врассыпную, аж спотыкаются на бегу.

Какие-то секунды – и их уже не видно на горизонте.

Теперь в этом довольно узком переулке остаёмся мы с Давидом наедине. Колеблюсь – может, уехать? Пусть так и не узнает, кто его спас. Я в шлеме, на мне полная экипировка. С другой стороны… А вдруг они вернутся? Или ещё где его подстерегут?

Да и достаться Давиду явно успело. Может, ему ещё и в плане медицины помощь нужна – хоть до травмпунтка доброшу, прослежу, что всё в порядке будет.

Ладно… Значит, никаких тайн. Да и пофиг, что там этот красавчик обо мне подумает. Если уж на то пошло, то он передо мной предстал в куда менее выгодном свете – дрался хило.

А теперь стоит как пристукнутый, кровь на лице вытирает и сплёвывает, как-то странно поглядывая на меня.

Решительно снимаю шлем, спешиваюсь, подхожу к нему.

– Цел?

О, это ошеломлённое выражение на его лице… Бесценно просто. Стоило того. Забавно видеть всегда уверенного Давида таким растерянным.

– Вика? – наконец обретает дар речи он. – Какого…

– Тихо, я девушка приличная, нельзя со мной материться, – резко перебиваю, хотя от тех подонков что только не успела слышать.

Да и сама, бывает, сгоряча могу ляпнуть. Но не в универе, конечно. Я же там «Мисс Университет 2023». Конкурс красоты недавно выиграла, воплощением женственности и изящества считаюсь. На этом и вывожу.

– У меня кроме мата ничего в голову не лезет, – не сразу говорит Давид.

– Могу подсказать, – усмехаюсь, поймав себя на чём-то типа запоздалого злорадства. – Есть такое слово: «Спасибо».

Давид морщится. Нет, серьёзно – его будто претит мысль, чтобы меня поблагодарить. Нормально вообще? Я ведь думала, что из нас двоих я презираю больше.

И не то чтобы я ради благодарностей или оваций ему помогла, но мог бы лицо попроще сделать. Аж холодом обдаёт.

– Типа ты меня спасла? – насмешливо интересуется он.

– А типа нет? – с трудом сдерживаюсь, чтобы и самой не выдать парочку неприличных слов.

Или Давид на полном серьёзе считал, что у него там под контролем всё? Что ещё чуть-чуть, и сам бы справился с тремя? Видела я, как он там руками вяло махал. Даже блок нормальный не ставил.

Настолько не рад, что его спасла девчонка? Или что именно я?..

Давид не отвечает. Лишь как-то внимательно оглядывает меня – скользит взглядом по наверняка растрёпанным волосам, по шлему в руках, по телу в защитном костюме…

– Кстати, ты фигово дерёшься, – не выдерживаю я, потому что бесит, как он себя ведёт. – Сам весь из себя такой спортсмен, а еле махал руками.

– А ты самая вся из себя такая фифочка, а на байке разъезжаешь и в драки бросаешься, – издевательски парирует он.

Такое ощущение, что его мои слова и не задели толком. Зато его меня и вправду заставляют приуныть. Не хочется, чтобы в универе знали о некоторых моих увлечениях. Не думаю, что заберут титул, но если пойдут слухи, до бабушки дойти может. Когда выздоровеет…

Она ведь старого воспитания, всегда осуждала стремления папы наделять меня «мужскими» навыками. Бабушка считает, что для девушки важнее всего быть именно женственной. С ней нет смысла спорить или убеждать – взрослого человека не переделать, да и зачем. Мне проще скрывать от неё некоторые свои увлечения.

– Я не дралась, – чуть тише возражаю.

Подумаешь, камни покидала немножко…

Давид снова молчит и опять внимательно на меня смотрит. Только на этот раз на лицо, в глаза, будто ищет там что-то. Такое ощущение, что между нами аж воздух напрягается, осязаемым становится. Неуютно мне под этим взглядом выразительных зелёных… голубых… стоп, у него что, гетерохромия? … глаз.

А ведь и вправду. Так сразу незаметно, но цвета реально разные. Правый скорее зеленоватый, а левый голубоватый. На котиках ярче заметно, но и на Давиде завораживает слегка. Да и неожиданно.

Так, ладно… Пора бы вспомнить, зачем я вообще к нему подошла и шлем сняла.

Провожу по Давиду более прицельным взглядом. Губы кровят, носу тоже досталось, парочка ссадин. В целом не скажешь, что есть необходимость во враче. Раны пустяковые, не успели его толком отделать. По телу тоже даже если нанесли, то фигню какую-то – слишком уж уверенно Давид держится. Нагло, я бы даже сказала.

Значит, нам не в травмпункт.

– Запрыгивай, подвезу до дома, – старясь выглядеть уверенной, прерываю молчание и кивком указываю на байк.

Но Давид даже не смотрит в его сторону. Всё ещё на меня. Безотрывно.

– Перебьюсь, – небрежно отвечает.

Поджимаю губы, давя недовольство. Обязательно сейчас упрямиться? Я как бы в курсе, что он от меня не в восторге, необязательно это демонстрировать нон-стопом. Мне ведь тоже не в кайф с ним тут возиться, а уговаривать – тем более.

– Они могут вернуться, – поясняю на всякий случай.

– Это вряд ли, – со странной усмешкой возражает Давид.

Вздыхаю. На самом деле да, я тоже уверена, что они не объявятся. Хорошенько я их напугала, и буду считать, что этими безучастными словами Давид признаёт сей факт. Но всё же… Как объяснить этому придурку, что мне будет спокойнее видеть, что он в сохранности в свой подъезд заходит?

Прямыми словами не хочу.

– Тебе обязательно упрямиться? – не выдерживаю и выплёскиваю часть скопившегося за вечер недовольства.

– А тебе обязательно чувствовать себя спасительницей? – грубо парирует Давид.

Резко как-то. И жёстко… Аж до обидного.

Непроизвольно отступаю на шаг. Меня настолько ненавидят – ладно, фиг с этим, не стремлюсь ему нравиться. Но огрызаться в ответ на мои попытки его же шкуру сохранить… Ещё и унижать этим пренебрежительным «чувствовать себя спасительницей».

Если я и чувствую себя кем-то, то идиоткой. Разумнее будет и вправду уехать, и пошёл бы он к чёрту, но всё равно ведь не могу. Только и стою перед ним в растерянном оцепенении.

– Прости, – слышу неожиданно мягкое. Неужели до Давида доходит, что перегнул? – И спасибо тебе, правда. Не думал, что кто-то может вмешаться. Тем более, ты.

«Тем более ты»… Сомнительное извинение, да и благодарность так себе. Но хоть что-то из себя выжал. И даже смотрит уже по-другому как-то. Сложно сказать, как, да и неважно. Хоть не пристально и не насмешливо.

– В знак благодарности садись на байк, чтобы моя спасительная миссия была полностью выполнена, – не удерживаюсь от того, чтобы съязвить по поводу его прошлых слов.

Давид усмехается то ли моему уколу, то ли своим каким-то мыслям.

– Не привык сидеть на нём сзади, – серьёзно заявляет.

Вот уж внезапно так внезапно.

– Типа ты тоже байкер? – недоверчиво прищуриваюсь.

– Предпочитаю машину. Но умею и на мотоцикле.

А ведь Давид решительно настроен. Так и чувствую, что ли сам поведёт, либо ещё долго его уговаривать придётся. В лучшем случае. В худшем – уеду ни с чем.

Почему-то вдруг довольно легко решаю уступить. Так уж и быть, пощажу его гордость. А то и так его спасла, ещё и осудив умение драться.

– Ладно, посмотрим, что умеешь.