Бог войны

• 10. Попытки романовских историков замести следы захвата Сибири в конце XVIII века

Выше мы изложили нашу реконструкцию. Если же встать на точку зрения историков, то получится совершенно НЕЛЕПАЯ картина.

Историки говорят так. Якобы еще в XVII веке, спустя полвека после прихода к власти в Москве, Романовы были уже хорошо осведомлены о принадлежащих им сибирских золотых и медных рудниках. Более того, сохранилась якобы подлинная грамота царя Федора Алексеевича Романова от 1679 года в Сибирь с повелением проверить сведения о имеющихся там рудниках и начать их разработку. В грамоте содержатся подробные сведения о многих сибирских рудниках – в том числе и золотых. Полный текст грамоты приведен, например в [807:00], с. 144–151. Вот, что пишет о ней Г. Спасский, который сам же ее и опубликовал: «известие о сем открытии (горных руд в Сибири – Авт.) дошло в Москву, и в 1679 году Июля 29 дня последовала об оном И О ВСЕХ ПРОЧИХ В ЗАБАЙКАЛЬСКОЙ СТРАНЕ РУДНЫХ ПРИИСКАХ грамота, от имени Царя Феодора Алексиевича, к голове Нерчинскаго острога Самойле Лисовскому, чтобы он сыскивал руды, чинил опыты над ними и плавить их велел» [807:00], с. 127–128.

Но не странно ли, что после столь недвусмысленного царского указа, направленного в Сибирь из Москвы, почему-то не последовало НИКАКОГО заметного увеличения добычи золота в романовской России?

Крайне странно и то, что сибирская «золотая лихорадка» возникает через целых СТО ТРИДЦАТЬ лет после этой грамоты (в которой про сибирские рудники уже все написано!). И только в XIX веке в романовской России начинается, наконец, резкий, лавинообразный рост добычи золота, см. приведенную выше таблицу. Причем, именно за счет сибирских и уральских месторождений.

Получается, что весь XVIII век романовское правительство, якобы сидя на испокон веков принадлежащих ему сибирских золотых запасах – и ПРЕКРАСНО ЗНАЯ О НИХ – упорно ОТКАЗЫВАЛО СЕБЕ в добыче сибирского золота.

Историки могут возразить, что романовская Россия XVIII века все-таки добывала в Сибири некоторое количество золота. Но давайте посмотрим – какое именно? Оказывается – СОВЕРШЕННО НИЧТОЖНОЕ. Например, считается, что на знаменитом уральском Березовском месторождении, с которого якобы в 1745 году начинается история золотодобывающей промышленности романовской России, «В первые годы освоения месторождения добыча золота была СМЕХОТВОРНО МАЛА. ЗА ВОСЕМЬ лет (1745–1753 гг.)… она составила всего 400 ГРАММ (!? – Авт.)» [973:2], с. 14. Для сравнения – в 1800 году НА ТОМ ЖЕ МЕСТЕ было добыто 261 килограмм золота. За один только год! См. [973:2], с. 14.

Ту же картину мы видим и на Нерчинских забайкальских рудниках. Якобы в 1714 году там было получено САМОЕ ПЕРВОЕ (!) в романовской России золото для нужд государства [973:2], с. 10. Но рудники эти начали разрабатываться почему-то лишь в 1719 году, через пять лет (!) после своего открытия в 1714 году. Причем, первые 30 (!) лет «золота получали всего лишь… СОТНИ ГРАММОВ В ГОД» [973:2], с. 10. А именно, за 29 лет, с 1719 по 1747 год, с нерчинских рудников было получено 18,4 килограмма золота, что составляет в среднем около 600 граммов в год [973:2], с. 11. И лишь после разгрома «Пугачева» картина резко меняется. В конце XVIII века ежегодная добыча золота на Нерчинских рудниках составляла 15–30 килограммов в год [973:2], с. 11. В ДЕСЯТКИ раз больше!

Но может быть, сибирские золотые рудники в XVIII веке так медленно разрабатывались потому, что санкт-петербургская казна не испытывала в то время особенной нужды в золоте? Может быть, Романовы берегли сибирские рудники «на потом»? Нет, положение дел было прямо противоположное. Романовская государственная казна в XVIII веке испытывала НАИБОЛЕЕ ОСТРЫЙ недостаток в золоте и серебре за всю историю романовской России. Широко известен курьезный случай, когда М. В. Ломоносов, которому в 1748 году присудили 2000 рублей государственной премии, из-за нехватки в казне серебряной и золотой монеты был вынужден получить деньги медью. Вес премии составил более трех тонн. Ее привезли Ломоносову на десятках подвод [973:2], с. 10.

Наиболее упорные наши противники, вероятно, постараются возразить, что, дескать, благодаря «извечной отсталости России», в XVIII веке русские еще просто НЕ УМЕЛИ толком добывать золото. Поэтому им пришлось учиться у иностранцев. И лишь к концу XVIII века русские, познав, наконец, основы европейского горного дела, приступили к основательной разработке своих золотых месторождений. После чего добыча золота в России резко пошла вверх.

Но и это возражение несостоятельно. Дело обстояло в точности наоборот. «Россия имела опыт горного дела как ни одна другая страна. Именно опыт российской науки и практики во многом способствовал открытию золотых месторождений в других странах и континентах… Развитие русской науки и золотого дела вызывало постоянный и глубокий интерес многих ученых Европы… Научные представления о геологии и закономерностях размещения месторождений на Урале помогли… предсказать открытие богатого золота Калифорнии и Австралии» [973:2], с. 20–21. Очень большой вклад в развитие горного дела и, в частности, золотодобычи внес великий русский ученый М. В. Ломоносов [973:2], с. 15. Ниже мы еще вернемся к этому.

Но тогда рисуемая историками картина якобы полной неспособности романовской России добывать уральское и сибирское золото в течение всего XVII и почти всего XVIII столетия – при наличии собственных богатейших золотых месторождений, самых передовых разработок в области золотодобычи и при крайне острой нужде государственной казны в золоте – начинает выглядеть совершенно невероятной. Как все это понимать?

Согласно нашей реконструкции, все объясняется просто. Надо лишь принять во внимание, что до 1774 года Урал и Сибирь НЕ ПРИНАДЛЕЖАЛИ Романовым. Поэтому санкт-петербургские власти просто НЕ МОГЛИ добывать там золото.

Захватив Сибирь в 1774 году, Романовы прежде всего присвоили себе золотой запас тобольских царей. То есть – то золото, которое уже было добыто сибиряками раньше. И лживо сделали вид, будто бы все это золото они добыли сами в 1750–1780 годах из принадлежащих им сибирских рудников. Что, с одной стороны, создало видимость исконной принадлежности Сибири к романовской России. Дескать, раз мы добывали в середине XVIII века сибирское золото, значит, уже тогда владели Сибирью. С другой стороны, эта ложь сгладила (на бумаге) скачкообразный рост золотых запасов Санкт-Петербурга после победы над «Пугачевым». И создала видимость непрерывного роста российско-романовской золотодобычи, начиная якобы с 1750 года. То есть – еще за два десятка лет до «Пугачева» [973:2], с. 11, 14.

Однако скрыть всю правду так и не удалось. Полная неосведомленность романовской России середины XVIII века о сибирских золотых приисках ярко проявляется, например, в «Общем географическом описании России», составленном в 1737 году Василием Татищевым. Татищев, руководивший горным делом при Петре I, в своей книге пишет следующее: «Чтоб в Сибири так студеном климате золотая руда могла быть, об этом сумнение немалое, если токмо рассудить, какого великого жара солнечного… потребно» (цит. по [492:1]).

Что мы тут видим? Поразительную вещь. Оказывается, Татищев, как и западноевропейские ученые его времени, полагал, что рассыпное золото образуется на поверхности земли от «жара солнечного» (!). И это ошибочное мнение продержалось в российской и европейской науке до тех пор, пока в 1761 году М. В. Ломоносов ВПЕРВЫЕ заявил о происхождении золотых россыпей от разрушения верхних слоев коренных подземных месторождений золота [973:2], с. 15. Тем самым, Ломоносов обосновал возможность существования золотых россыпей в Сибири и, вообще, на северных широтах. А прежде это казалось невозможным.

Получается, что во времена Ломоносова европейские ученые еще НИЧЕГО НЕ ЗНАЛИ о сибирском рассыпном золоте! Иначе бы Татищев тем более должен был знать о нем. И Ломоносову не пришлось бы доказывать возможность его существования. Но, как мы видели, все было наоборот. Даже сам руководитель горного дела в России Василий Татищев вслед за европейскими умами наивно полагал, будто бы рассыпное золото может существовать только в жарких странах, таких, как Египет и Индия. И это неверное мнение держалось вплоть до работ Ломоносова.

Но возможно ли, что романовская Россия XVIII века, имея доступ к сибирским золотым приискам, ничего не знала о них? Вряд ли. Тем более что многие из этих россыпей прежде уже разрабатывались (так называемые «чудские» разработки), а потому «открыть» их не составляло никакого труда. Однако в Санкт-Петербурге о них ничего не знали. Значит, доступа в Сибирь санкт-петербургские власти в те времена еще НЕ ИМЕЛИ. Именно это и утверждает наша реконструкция.

Отметим, что Василий Татищев, говоря о невозможности существования рассыпного золота в Сибири, имеет в виду также и Урал, поскольку в «понятие «Сибирь» тогда входил и Урал» [492:1]. Значит, и Урал в середине XVIII века тоже не подчинялся Романовым.

Кстати, по тем же соображениям, в Западной Европе НИКОГДА НЕ МОГЛО БЫТЬ ПРИИСКОВ РАССЫПНОГО ЗОЛОТА (о чем мы уже говорили выше). Иначе бы европейские ученые, зная, что рассыпное золото когда-то добывалось в Западной Европе, не могли бы полагать, что оно возникает от сильного солнечного жара. Грубое заблуждение европейских ученых относительно природы рассыпного золота, продержавшееся вплоть до открытий Ломоносова, ясно показывает нам, что европейцы XVIII века еще ничего не слышали о своих якобы существовавших издревле западноевропейских золотых приисках. Придуманных историками гораздо позже.

Из всего сказанного вытекает, что упомянутая выше грамота Федора Алексеевича якобы 1679 года о разработке сибирских золотых месторождений является ПОДДЕЛКОЙ, изготовленной УЖЕ ПОСЛЕ захвата Романовыми Сибири в конце XVIII века. Цель подделки ясна – доказать, что Сибирь якобы всегда принадлежала Романовым.

Вызывает подозрение и то, что Г. Спасский, который опубликовал эту грамоту в своем «Сибирском вестнике» за 1819 год [807:00], НИ СЛОВОМ НЕ ОБМОЛВИЛСЯ, откуда он ее взял. Грамота Федора Алексеевича была напечатана им БЕЗ ВСЯКИХ ССЫЛОК [807:00], с. 127–128; с. 144–151.