Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Кто жертва?
В школе отзвенел для нас последний звонок. На стенде появилось расписание экзаменов. Первый был назначен на среду. Во вторник мама отпустила меня пораньше. Отдохнуть и все такое. Мое место заняла приходящая работница, поэтому я вышла из кафе через зал, а не как обычно.
Дверь за мной уже почти закрылась, когда в стекле мелькнуло отражение встающего из-за столика парня. Что-то насторожило меня в его темной фигуре. Пройдя вперед, я оглянулась. Парень тоже вышел из кафе и повернул голову в мою сторону. Это был Марат. Плохое предчувствие заставило ускорить шаг, а еще напряженно прислушиваться к тому, что происходит позади.
Прежде чем свернуть к дому, я снова оглянулась. Предчувствие не обмануло! Марат шел следом, но до этого держался на расстоянии, а как только понял, что его раскрыли, сразу рванул ко мне. На что надеялся?! И что ему вообще от меня нужно?
Пролетев мимо своего подъезда, я побежала дальше. Марат несся следом зловещей черной машиной. Шансов уйти от него почти не было! Наверное, только это заставило меня свернуть к дороге, чтобы вернуться в кафе.
Светофор переключился на желтый. Осталось всего пять секунд, и машины тронутся с места. Это был мой шанс! Собрав все силы, я на едином дыхании пересекла проезжую часть. Бросок действительно позволил оторваться от преследователя. Машины поехали, отрезая его от меня. Я сбавила темп. До кафе осталось совсем немного. И вдруг со стороны дороги донесся дикий визг тормозов, а потом послышался глухой удар и чьи-то крики. Невольно замерев на месте, я посмотрела на пешеходный переход. Там уже образовалось целое столпотворение. Одна машина развернулась поперек движения. Две остановились, едва не врезавшись в нее. Резко тормозили еще с десяток. Между ними бежали люди. А на перекрестке лежал распластавшийся Марат. Мне сделалось дурно. Какие мысли или желания могли заставить его броситься под колеса?! Немного помешкав, я все же решила пойти узнать, насколько все плохо.
Марат пошевелился, открыл глаза и обвел собравшихся удивленным взглядом. На убитого он не тянул, как и на раненого тоже!
– Живой! – радостно воскликнул сбивший его водитель. – Ну ты, парень, даешь! Бросился… очертя голову.
– Что происходит? – Марат сел.
– Ты попал под машину, – сказал кто-то.
– Под машину? – Продолжая озираться по сторонам, он отряхнул руки. – Ничего не понимаю. Как я здесь оказался?
– Надо вызвать скорую, – мрачно произнес водитель. – Похоже, головой ты все-таки конкретно ударился.
– Ничего мне не нужно, – грубо выкрикнул потерпевший и проворно вскочил на ноги. – Какого черта тут происходит?
– Ты бежал… там… и вдруг сиганул на дорогу. – Водитель внимательно смотрел на него.
– Куда я бежал? – Марат не играл! Ему абсолютно точно отшибло память. Как и в прошлый раз. Когда в лесу ударила его шлемом. Он рассказывал своим друзьям в школе. Для меня это было только на руку, поэтому решила тихонько ретироваться и сдвинулась назад, но этот живучий гад вдруг посмотрел на меня, вытянулся в струнку, а потом прыгнул вперед и пребольно схватил за руку.
– Ты принадлежишь мне! – утробно прорычал он, полыхнув чернотой в глазах.
Вскрикнув не столько от боли, сколько от неожиданности, я дернулась в попытке освободиться, но он только сильнее сжал пальцы. Тогда пришлось закричать по-настоящему. Водитель сразу бросился на помощь и еще несколько мужчин. Марата скрутили, уложили на асфальт и все же вызвали скорую помощь.
После этого происшествия сомнений не осталось, я что-то сделала с хоккеистом, поэтому он теперь преследует меня.
Забыв о сне и экзамене, я снова листала книгу заговоров, о которой успела забыть напрочь.
– Должно же быть хоть что-то? Ну хоть бы фраза или слово…
Почему память так шутит надо мной? Как и прежде, в книге ничего не обнаружилось, как и в моей голове тоже. То есть, совсем! Только ощущения и ускользающие образы. Это было необычно и было абсолютно точно! Произошедшее той ночью нельзя было списать на сон, на злость или плохое настроение, слова точно звучали, но какие и где их взяла, увы…
Я словно кружилась в хороводе. Мой голос звучал напевно, но приглушенно. Ему вторили другие голоса. Внутри круга гудел огонь. С каждым новым звуком он становился все мощнее. Языки пламени лихорадочно метались, рассыпались искрами. Удерживать его внутри хоровода становилось все труднее. Я сжимала чьи-то пальцы до последнего, пока силы не покинули меня. Пламя в этот момент рвануло вверх, опалило хоровод, разрывая его и поглощая все вокруг. Вздрогнув всем телом, я резко открыла глаза. Рассвет, тишина, до звонка будильника осталось пять минут.
Странный сон. Если не сказать больше! Хоровод, костер. Слова на другом языке. А если и в ту ночь, после клуба… Мне вдруг вспомнилось, как однажды, в детстве, бабушка назвала меня сероглазой ведьмочкой. В моих воспоминаниях до сих пор сохранился образ мамы в тот момент. Как она тогда разозлилась на нее. А ведь все было безобидно! Бабушка просто сшила новогодний костюм и вручила самодельную метелку.
Вздохнув, я провела ладонями по лицу. Поскорее бы все закончилось. Может, после школы Марат уедет куда-нибудь? Или подлечится в больнице. Мне вновь вспомнились его глаза. Тот зловещий огонь в зрачках. Словно бы в него вселилось нечто из фильмов-ужасов. Лечится ли такое лекарствами? Интуиция подсказывала – нет!
***
Поправив лацканы жакета, я еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале.
– Ни пуха ни пера. – Мама подошла ко мне сзади.
– К черту, – кивнула я.
– Боишься? – Она заметила мою бледность, последствие бессонной ночи.
– Нет. Просто волнуюсь.
– Это нормально. Меня вообще мутило перед экзаменами.
– Да. Ты ведь беременная была.
– Точно. – Она вздохнула. – Получается, ты уже не первый раз пойдешь на экзамены.
Мы улыбнулись друг дружке. Сама не понимая того, она развеяла мое плохое настроение, а потом еще позвонил Эрик, и в школу я пришла в отличном расположении духа.
Первый экзамен остался позади, как и мои волнения тоже. Марата заперли в больнице. Значит, на какое-то время про него можно забыть. А пока листать книгу и надеяться, что какое-нибудь чудо разбудит мою память.
В воскресенье снова было счастье! В этот раз Эрик сразу пришел ко мне домой. Увидев в его руках коробку пирожных, да еще моих любимых, я невольно усмехнулась. Он не забыл, как назвал меня девчонкой. Я тоже не забыла, что обещала накормить его вкусным обедом. Но немного схитрила, не стала готовить заранее. Не хотелось делать этой одной, поэтому на кухню мы отправились вместе, и провели там почти половину дня. Жарили блинчики, выдумывали для них начинки, шутили, смеялись, а еще много говорили. Обо всем и ни о чем конкретно. Это был чудесный день! А вечером Эрик повез меня на маленькое, затерявшееся среди леса озеро.
К вечеру вода прогрелась так, что вылезать не хотелось. К тому же это действительно был укромный уголок. Только для нас двоих. Мы наслаждались теплом и друг другом до последнего луча солнца. Но день закончился, в конце концов, солнце совсем спряталось за деревьями. Эрик подхватил меня и вынес на берег.
– В пятницу мы выезжаем на опробование трека, – совершенно неожиданно сказал он.
И это прозвучало так, словно навсегда!
– Значит… мы не увидимся в воскресенье?
Он покачал головой и прижался ко мне лбом.
– Придется потерпеть немного. Но я обязательно заеду к тебе перед поездкой.
– Хорошо, – вздохнула я, пытаясь всеми силами отогнать мысли о предстоящей разлуке.
В город мы вернулись уже по темноте. Радость проведенного вместе дня угасла слишком быстро. Крепко сжимая руки, я до последнего оттягивала мучительный момент прощания, а когда Эрик выдохнул – мне пора – чуть не разрыдалась у него на плече. Даже не знаю, как удалось сдержаться.
И снова начались безумно длинные будни. Эрик тренировались. Я сдавала экзамены. Мы не виделись уже десять дней. Но, когда забрезжила надежда на близкую встречу, он вдруг сказал, что уезжает на соревнования. Конечно, ему давно было известно расписание заездов и соревнований, но, видимо, так он пытался смягчить новость о новой разлуке. Выдавал порциями, словно медленно вбивал гвозди в больное место.
– Мы пробудем там неделю, – прижимая меня к себе, говорил он.
– Я с ума сойду…
– Приезжай ко мне.
Эрик остановил мотоцикл прямо возле кафе. И даже слезать не стал. Тренер уже ждал его.
– Это невозможно, ты ведь знаешь. У меня еще один экзамен.
– Приезжай, когда сдашь.
Я вздохнула. Насколько же сильно мне этого хотелось! Мысли залихорадило в голове, мгновенно примеряя все возможные варианты, а потом и последствия подобного безрассудства. Нет. Все это плохо кончится. И для него, и для меня.
Телефон Эрика разразился звонком, словно стартовым выстрелом, заставил нас напрячься.
– Все, время вышло.
– Нет… – Я снова крепко обхватила его.
– Я люблю тебя. – Горячие губы коснулись моей щеки.
– Валерия, – донесся со стороны кафе голос мамы. – Ты нужна мне.
– Иди. – Эрик с усилием разжал мои руки. – Я позвоню с дороги.
– Удачи, – прошептала я, нехотя отходя от него.
– Валерия! – Мама подалась к нам, заговорила громче, не скрывая раздражения. Но, видимо вовремя поняла, что Эрик уезжает, поэтому осталась стоять на крыльце.
Мотоцикл взревел и всего через несколько секунд исчез за поворотом, а голос мамы снова всколыхнул воздух, но уже более спокойно:
– Валерия! Ну сколько можно тебя звать?
– Да иду я, иду.
Мама распахнула дверь шире и, словно загоняя в клетку, пропустила меня вперед. Слезы для нее ничего не значили. Она прекрасно видела, в каком состоянии ее дочь, но заговорила о делах так, будто вообще ничего не случилось:
– Надо забрать цветы и зайти в химчистку. Еще нужно протереть дверь как следует! Посмотри, какая она грязная. Кстати, на сегодня я назначила встречу с менеджером…
Дальше я не слушала ее.
Всякий раз мама упорно пыталась привить мысль, что кафе станет делом моей жизни. Требовала присутствовать на всех значимых встречах. Заставляла вникать в тонкости управления и без конца твердила о поступлении в университет, на факультет менеджмента. А смогу ли там учиться, да и нужно ли мне это вообще – ни разу не спросила! Да, я не смела ей перечить. И документы на поступление подам обязательно. А что будет дальше…
Последний экзамен остался позади. Мы все написали хорошо. Девчонки теперь без конца трещали о выпускном, а я ходила, словно сама не своя.
– Ва́лери! – Роза строго посмотрела на меня. – Выпускной – это важный обряд! Ты не имеешь права пропустить его.
Мы остановились возле нашего подъезда.
– Не пропущу, не переживай. – Вместо того чтобы подняться на крыльцо, я села на лавочку и опустила плечи. Мне было просто невыносимо плохо, а Роза окончательно добивала своими нравоучениями.
– Тогда приди в себя, надо купить платье, туфли. Осталось всего десять дней, а ты даже в магазин не заходила.
– У меня есть неплохое платье.
– Это, интересно, какое? – Она нахально уставилась на меня.
– Шифоновое, зеленое.
– Да-да. – Роза вздохнула. – Зеленое, как твоя тоска.
Я усмехнулась.
– Давай в воскресенье сходим, попробуем подобрать тебе что-нибудь повеселее? – Голос подруги смягчился.
– Давай. – Я кивнула.
– Как дела у Эрика? – Она села рядом со мной.
– Победил в полуфинале, теперь готовится к финалу. Он почти не звонит, только пишет, и то коротко.
– Он еще долго там пробудет?
– Не знаю. Финал семнадцатого. Потом, наверное, домой.
– Ну вот! К выпускному точно приедет.
– Надеюсь, – кисло выдохнула я.
– Что за настроение? Куда он денется! – Роза потрепала меня по руке.
– Да кто их знает! Тренер вечно забирает его. То для разборок, то для тренировок, то еще какую-то ерунду придумывает. Мне иногда кажется, он, как и моя мама, делает все, чтобы разлучить нас.
– Ва́лери, откуда такие мысли?!
– А как еще объяснить, что они буквально заваливают нас заданиями? И потом, моя мама вообще не скрывает неприязни к Эрику. До сих пор называет его «этот мотоциклист»! А… – Я поморщилась. – Давай, действительно, сходим в магазин.
– Ну вот и отлично! Договорились! – Роза обхватила меня рукой за плечи. – Не вешай нос. Все будет хорошо.
Семнадцатого июня я начала волноваться с самого утра. Дома не находила себе места, в кафе разволновалась так, что даже не смогла справиться с телевизором, поэтому подошла к отцу.
– Папа, настрой спортивный канал, пожалуйста.
– Соревнования уже сегодня? – Он забрал у меня пульт и сразу направился в зал.
– Да. В интернете написано, финал будут транслировать. Хочу посмотреть.
– Соскучилась по нему?
– П-а-ап… – жалобно протянула я.
– Понятно. – Он улыбнулся. – Во сколько будут гонки?
– Я так и не разобралась, то ли в два, то ли в три.
Произведя манипуляции с кнопками, он включил нужный канал, после чего отдал пульт мне.
– Не выпускай его из рук, если не хочешь пропустить.
– Спасибо. – Я сразу поняла, что он имеет в виду.
Папа был абсолютно прав. Через полчаса мама начала ворчать, что телевизор показывает какую-то ерунду.
– Посетители скучают. – Она глянула на меня с недовольством.
– Мам, пожалуйста, – взмолилась я. – Мне очень важно. И потом, в зале всего два человека. И те сидят с ноутбуками. Им все равно, что показывает телевизор.
– Важно, – всё с тем же подчеркнутым недовольством выдохнула она, однако настаивать не стала.
И вот начался репортаж с мотогонок. Замерев посреди зала с полотенцем в руках, я смотрела, как гонщики выходят на старт. Комментатор назвал фамилию Эрика, сказал его номер. Я села за столик. За соседним столом в это время разместились два молодых человека.
– О, смотри, гонки, – сказал один из них. Я отчего-то испугалась, что это может быть кто-то из знакомых Эрика.
– Что толку смотреть? Наши никогда не выигрывали, – со скепсисом отозвался его спутник.
– Ну, всякое бывает. – Первый парень улыбнулся.
К ним подошла моя мама. Они начали обсуждать меню. В это время на гонках дали старт. Эрик сразу вышел в число лидеров. Забыв как дышать, я впилась взглядом в экран.
– Технично идет, – первый парень снова вернулся к телевизору.
– Надо же. – Второй развернул стул, и теперь они уже внимательно следили за гонками.
– Еще два круга. Если пройдет ровно…
– Лирчи сильнее, вот увидишь, он не даст себя обойти.
Отмашка флажком известила, что гонщики вышли на финальный круг. Эрик шел третьим.
– Нет, не вытянет. – Первый парень облокотился на стол.
И тут, на вираже, Эрик обошел сразу обоих соперников. Напряженно глядя на экран, я сжала кулаки.
– Давай! – тихо выкрикнул один из парней.
Задержав дыхание, я следила за Эриком, он шел первым, но отрыв от соперников был слишком маленьким и уже на повороте, перед финишной прямой, его все-таки обошел мотоциклист по фамилии Лирчи.
– Жалко, – протянул первый парень.
– И все же. Второе место тоже кое-что значит.
– Да, да. Теперь на него будут смотреть как на подающего большие надежды.
Я достала из фартука пульт и переключила канал. Парни повернули ко мне головы.
– Увлекаетесь мотогонками? – заигрывающим голосом спросил тот, что сидел дальше от меня.
– Это был мой парень, – тихо ответила я.
– О! Наши поздравления, – немного опешив, произнес он.
– Спасибо. – Я улыбнулась и пошла на кухню.
Отец колдовал у плиты. Когда подошла к нему, взглянул на меня и на секунду замер.
– Судя по твоему лицу, Эрик проиграл.
– Занял второе место.
– Это же хорошо! – с недоумением воскликнул он.
– Наверное. Только парни, которые сидят в зале, как-то не особо восторгались.
– А разве в гонках не трехступенчатое награждение?
– Трех… но, кто их знает… – Я пожала плечами.
Папа отставил сковороду в сторону и обнял меня.
– Не знаю, что там говорили парни, но думаю, второе место на чемпионате России – это хорошо.
– Надеюсь, – протянула я, хотя для меня имел значение только сам Эрик, его настроение, его желание. И радоваться я стану только в том случае, если услышу в трубке телефона счастливый голос.
Эрик позвонил через три часа.
– Поздравляю! – искренне сказала я.
– Уже знаешь, – устало выдохнул он.
– Ты не рад?
– Второе место – это не победа.
– Ну ничего, будут еще соревнования.
– Будут, конечно.
Мне категорически не нравилось его настроение. Словно он вместо второго десятое место занял! Поэтому решила немного подбодрить его:
– Знаешь, одну победу ты все-таки одержал сегодня.
– В смысле?
– Только благодаря тебе я не спасовала перед мамой и поэтому смотрела гонки прямо в кафе.
– Ты, правда, смотрела соревнования?! – Вот теперь его голос зазвучал нормально.
– Да, от начала и до конца. Даже про работу забыла.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
– Я тоже люблю тебя и безумно хочу увидеть.
– Мы выезжаем утром. – Он вздохнул. – А сегодня у меня еще пресс-конференция.
– Тебе это не нравится, – сделала вывод я. – Где ты сейчас?
– Сбежал ото всех, чтобы тебе позвонить. Я бы вообще с удовольствием уехал. Но… Тренер на седьмом небе от счастья. Наш гараж теперь на слуху. Уже начали поступать предложения от спонсоров.
– Но ведь ты мечтал об этом.
– Да, мечтал… – Он замолчал.
– Это из-за меня, да? – сразу догадалась я.
– Лера, они хотят отправить меня в Европу. На целый год.
– Год… – холодея, выдохнула я, но тут же постаралась взять себя в руки. – Это ведь хорошо, просто замечательно! – не узнавая своего голоса, говорила я.
– Лера, я не смогу отказаться, тренер столько вложил в меня.
– Конечно, я понимаю. Да ты и не должен.
– Лера…
– Эрик, люди десятилетиями ждут, а тут всего год.
– И ты, правда, будешь ждать меня?
– А ты сомневаешься?
– Нет, но…
– Я буду ждать тебя сколько угодно, главное, чтобы ты этого хотел.
– Хочу, хочу, безумно хочу, – горячо прошептал он.
– Ну, тогда и не стоит хандрить.
– Ты права. Не стоит. Ладно, пойду найду тренера.
После разговора с Эриком меня одолело чувство вины. Конечно, я не виновата, что мы влюбились друг в друга, но все же – именно из-за меня у него такое настроение. Наверное, не случись нашего знакомства, сейчас он радовался бы победе, шумихе, предложениям спонсоров, ведь это слава, признание. Именно к ней он стремился. Но с моим появлением все изменилось.
***
Весь следующий день я была как на иголках, но долгожданный звонок раздался только около девяти часов.
– Эрик! – чуть ли не закричала я.
– Выходи на улицу, – весело произнес он.
И я полетела! Через зал, мимо кухни…
– Валерия! – воткнулся в спину окрик мамы.
– Сейчас, – не останавливаясь, бросила ей, а сама пробежала по коридору и птицей вырвалась на задний двор. Эрик подхватил меня, и я прилепилась к нему, словно репей. Руками, ногами.
– Любимая… – Нежный шепот накрыл меня с головой. По щекам потекли слезы.
– Эрик…
Я понимала, у нас есть всего несколько минут, прежде чем мама отправится на мои поиски, но даже пошевелиться была не в состоянии.
– Поехали ко мне. – Эрик продолжал покрывать мое лицо поцелуями.
– Это невозможно, ты ведь знаешь. Мама костьми ляжет, но не отпустит.
– А мы не станем спрашивать, – усмехнулся он, но когда с болью посмотрела на него, поспешил ретироваться: – Шучу. – Он поставил меня на ноги и провел ладонями по волосам. – Не хочу осложнять тебе жизнь. Но на выходные ты ведь сможешь отпроситься?
Ничего не ответив, я достала из фартука телефон и, произведя манипуляцию с кнопками, поднесла его к уху.
– Сейчас призовем на помощь тяжелую артиллерию. Роза, выручай!
Эрик заулыбался, услышав имя подруги.
– Что случилось? – встревожилась она.
– Мы хотим на выходные…
– Ясно, – не дав мне договорить, прервала она. – А нам можно на базу?
– Роза спрашивает, можно им тоже? – Я сосредоточилась на любопытных карих глазах.
– Договорюсь. Без проблем.
– Можно, – ответила я Розе.
– Ты во сколько завтра в кафе придешь? – спросила подруга.
– К двенадцати.
– Тогда встретимся полпервого. Пока!
Телефон умолк, я снова посмотрела на Эрика.
– Ну все, можно считать, мы уже едем на базу.
– Отлично. – Он снова прошелся поцелуями по моим губам.
Но мне пора было возвращаться. Вздохнув, я отстранилась.
– Надо показаться на глаза маме, иначе выходные накроются медным тазом. – Продолжая сжимать его руку, я шагнула назад.
– Я буду ждать здесь. – Эрик тоже не сразу выпустил мои пальцы.
С силой зажмурив веки, я снова вздохнула, а потом развернулась и побежала в кафе.
Забежав в моечную, я сразу принялась вытаскивать из машины чистую посуду.
– Где ты была? – Голос мамы заставил меня вздрогнуть. Я посмотрела на нее.
– Живот прихватило.
Она на секунду замерла, удивленно вскинув брови, но вопросов больше задавать не стала, так и ушла молча. Ну что ж, чудесно! Мне удалось провести ее, а значит, завтра Роза вполне убедительно сможет вызволить меня с этой каторги. Однако рабочий день еще не закончился! Нетерпеливо поглядывая на часы, я спешила навести порядок на кухне.
– Торопишься? – Ко мне подошел отец.
От него можно было не скрываться. Я кивнула:
– Эрик приехал, ждет на улице.
– Тогда иди. – Он попытался забрать у меня тряпку.
– Нет. Во-первых, тебе влетит, а во-вторых, хочу отпроситься на выходные.
– Понял. – Он улыбнулся. – Тогда удачи.
Отец ушел, а я снова взялась за уборку. Было так замечательно знать, что он понимает меня. Понимает и не пытается заставить жить по определенным правилам.
Из кафе я ушла, как обычно, ровно в десять. Хотя последние минуты дались мне особенно тяжело. Соблазн – сбежать раньше – был настолько велик, что буквально приходилось прилагать усилие, чтобы заниматься делами до конца. Эрик снова подхватил меня, поцеловал, а потом мы сели на мотоцикл и вихрем помчались к озеру.
Нам повезло с погодой, было сухо и тепло. Но еще большее везение, что были одни. Вечер укрыл нас темным покрывалом, и мы бессовестно предавались ласкам прямо на берегу.
– Лера, я люблю тебя, – горячо шептал Эрик, прижимая меня к траве.
– И я тебя, – вторил ему мой голос.
Все было так замечательно, почти волшебно, пока в наше единение с природой не ворвался звонок из цивилизации. Мы замерли одновременно и настороженно посмотрели друг на друга.
– Это твой. – Эрик первым пришел в себя.
– Странно. – Пошарив рукой по разбросанной одежде, я выудила телефон из кармана джинсов, с удивлением посмотрела на экран и нажала кнопку ответа: – Папа?!
– Дочь, мы сегодня решили закрыться на час раньше. Так что…
– Поняла. Спасибо.
Отключив телефон, я вздохнула:
– Нам пора. Они закрывают кафе раньше.
– То есть, твой отец позвонил, чтобы предупредить?!
– Да. Я сказала ему, что ты приехал.
– Значит, он знал, что ты со мной и ничего не сказал маме?
– Папа не такой, как мама. Он понимает меня.
– Странно.
– Что странно? – Я сосредоточилась на его глазах.
– Ничего, – усмехнулся он. – Поехали, а то точно опоздаем. И тогда, как ты говоришь, выходные накроются медным тазом.
– Постой. Объясни, почему тебе наши отношения с отцом кажутся странными?
Он снова усмехнулся, потом подобрал мою майку и помог мне в нее облачиться.
– Да отцы, обычно, за своих дочерей кого угодно порвать готовы.
– Ну… – Я пожала плечами. – Видимо, во всем бывают исключения.
– Видимо. – Он снова притянул меня к себе, а потом выдохнул в губы: – Я рад, что у тебя такой отец.
Благодаря предупреждению, домой мне удалось вернуться вовремя. Мама ничего не заподозрила, а значит, план побега продолжал работать дальше. Теперь осталось дождаться, когда в кафе придет Роза. С ее поддержкой у меня точно получится отпроситься! При ней мама не станет жаловаться на усталость или плохое самочувствие и, тем более, не станет взывать к совести.
И все же волноваться я начала уже с утра. Из-за этого в кафе пришла раньше обычного. Мама даже улыбнулась, увидев меня. В этот момент я вдруг поймала себя на мысли: а не поговорить ли с ней самостоятельно? Но, увидев в ее руках буклеты из университета, быстро передумала. Я не имела права на провал! Эрик специально остался ночевать у друга, чтобы забрать меня. Тоже ждал с нетерпением, спрашивал, не подведет ли Роза.
Подруга не подвела. Вернее, обе подруги! Они с Катей пришли, как мы и договаривались, в половине первого.
– Ва́лери, – с порога начала Роза, – что у тебя с телефоном?
Вполне натурально опешив, я достала телефон из кармана.
– Понятия не имею. Все в порядке.
– Я уже целый час тебе дозвониться пытаюсь.
– Говорю же, в порядке! – возмутилась я.
Мама услышала нас почти сразу и подошла к стойке. Только после этого замысел Розы стал понятен. Она хотела привлечь внимание.
– Здравствуйте, девочки. Что за шум?
– Здравствуйте, Аида Германовна. Вот, хотели позвать Ва́лери на выходные. Мои родители откупили домик на базе отдыха. Я звонила, звонила… а она вся недоступная.
– Домик? – насторожилась мама.
– Да. На базе отдыха.
Мы все уставились на мою маму. Ее лицо тут же окаменело, губы сжались в тонкую белую полоску.
– Мам, я поеду?
Повисла пауза. Натянулась тетивой. Зазвенела. То ли выстрелит, то ли порвется! Чем-то нужно было дожать. Я открыла рот, собираясь напомнить о нашем прошлом разговоре, но тут зазвучал голос отца:
– Аида, пусть девочки отдохнут. Я позвоню в бюро, они пришлют кого-нибудь на замену. – Оказывается, он вышел из кухни и стоял у меня за спиной.
– Когда вы собираетесь ехать? – Мама посмотрела на Розу.
– Думали часа через полтора, чтобы засветло. – Роза непринужденно пожала плечами. Актриса!
– Когда будешь звонить, скажи, чтобы не присылали ту полную девицу. – Мама повернулась к отцу, демонстративно игнорируя меня.
Это был хорошо известный мне прием. Она выставляла напоказ всю глубину обиды, в надежде, что у меня проснется совесть и я поступлю именно так, как она того хочет. Но нет! В любой другой раз, только не сегодня! Я с благодарностью посмотрела на папу. Он подмигнул мне:
– Хороших выходных.
– И вам тоже.
Я обхватила его, поцеловала в щеку, потом проделала то же с мамой и, подцепив Розу под руку, буквально вытащила ее на улицу.
– Эй, остынь! – тихо шипела подруга, едва поспевая за мной. – Давай хоть отойдем немного, потом будешь радоваться.
– Девочки, как же я вас люблю! – восторг расплескался помимо моей воли. Мне захотелось обнять их и расцеловать. Что и сделала в результате.
– Сумасшедшая! – Роза выбралась из моих рук первая. – Так мы едем на базу или нет?
– Едем, конечно! Сейчас. – Набрав заветный номер, я буквально закричала в трубку: – Эрик, я свободна!
Пытаясь остудить мой пыл, Катя дернула за руку, а Роза ткнула в бок. Я вскрикнула и едва не выронила телефон.
– Что случилось? – донесся встревоженный голос из динамика.
– Девчонки пытаются усмирить меня. – Я обвела их радостным взглядом. – Все, все. Успокоилась. Эрик, мы готовы ехать.
– Понял. И мы уже на старте. Встретимся у вашего дома минут через пятнадцать.
– Отлично! – Мне очень хотелось добавить, что люблю его, но подруги так пристально наблюдали за мной, что не стала этого делать.
– Ну? – вопросительно вскинула брови Роза, как только я опустила руку с телефоном.
– Они уже выходят.
– Они?!
– Ну да. Женя отвезет вас на базу, а потом домой.
– Ага, – обрадовалась Роза, – значит, Женя будет с нами?
– Видимо, да. – Я улыбнулась. – Идемте. Они уже скоро приедут.
Мы едва успели сходить за вещами. Зато не пришлось ждать и волноваться. Во двор въехал мотоцикл, а следом за ним дежурный гаражный джип.
– Андрей! – воскликнула Катя, увидев выходящего из машины пассажира.
– Привет! – Он махнул нам рукой. – Иду, смотрю, знакомый мотоцикл. Остановил, а меня тут же сгребли и говорят, едем на базу.
Катя сразу засияла, а Роза усмехнулась, глянула в сторону водителя и тихо выдохнула:
– Пора и мне развлечься. – А потом добавила громче: – Женя, ты ведь взял гитару?
– Она у меня всегда с собой, – улыбнулся гонщик.
– Ну и отлично! – Наша звезда кокетливо протянула ему сумку. – Думаю, сегодня я поеду на переднем сидении.
Мы все разобрались по парам. Девчонки сели в машину, я на мотоцикл. Эрик предупредил друзей, что не станет плестись за ними и, как только наша кавалькада покинула двор, умчался вперед.
Всего через час мы уже шагали по территории базы. Эрик сразу зашел к управляющему, быстро переговорил с ним насчет комнаты для девчонок, а после потянул меня наверх.
Это были два волшебных дня! Мы почти не выходили из комнаты. И дело даже не в проявлении чувств, как думали мои подруги. Нам просто не хотелось отрываться друг от друга.
– Лера, я не могу без тебя. Хочу, чтобы ты всегда была рядом. – Воскресенье подходило к завершению, наверное, именно ощущение близкой разлуки подвигло Эрика к этому разговору. Он навис надо мной любимым ласковым солнышком. – Давай снимем квартиру и станем жить вместе.
Эх, если бы все было так просто. Я сосредоточилась на карих глазах и грустно улыбнулась. Он понял это по-своему:
– Не хочешь так просто? Понимаю. Тогда выходи за меня. Давай сыграем свадьбу.
– Эрик, я не могу. Мне еще нет восемнадцати.
– Ну… не беда. Поженимся, как только исполнится. Когда у тебя день рождения? Через месяц? – Он вопрошающе вскинул брови. Я продолжала молчать и улыбаться. – Два? Три?
– Мой день рождения в январе…
– В январе-е-е… Хм… – На мгновение он сделался задумчивым, но потом словно встрепенулся. – Ладно. Подождем…
– Эрик, мне шестнадцать. – Пришлось перебить его, чтобы спустить на землю.
– Сколько?! – выдохнул он, отклоняясь назад, словно бы желая лучше рассмотреть.
– Шестнадцать.
Он долго висел надо мной с широко открытыми глазами, будто не верил в происходящее, а потом вдруг произнес:
– Я что… малолетку соблазнил?
– Прости, что не сказала сразу.
Эрик еще мгновение посмотрел на меня, потом лег рядом и настойчиво подгреб к себе, а когда положила голову ему на плечо, задумчиво протянул:
– Да-а-а, это проблема.
Наступила тишина. Его рука застыла у меня на спине. Эрик о чем-то крепко задумался. Наверное, просчитывал виражи, спуски и подъемы нашего совместного будущего. А мне совсем не хотелось забивать голову, поэтому просто лежала и слушала стук его сердца.
– Ты поедешь в Европу со мной, – без предисловий сказал он.
– Угу. – Я улыбнулась, прекрасно понимая, что это невыполнимо.
– После дня рождения я заберу тебя. Поставлю условие тренеру, а если он откажет, я тоже откажусь.
– Нет! – Я резко вскинула голову. – Ты не сделаешь этого!
– Еще как сделаю. – Он улыбнулся и провел пальцами по моей щеке. – Я заберу тебя к себе. Стану заботиться. А когда тебе исполнится восемнадцать, мы поженимся.
– Я не об этом. Ты не станешь выдвигать ультиматум тренеру. Нет!
– Стану! – не менее упрямо выдохнул он, а потом быстро перекатился и подмял меня под себя. – Я дышать без тебя не могу! Ты всегда должна быть рядом со мной. Слышишь, всегда! И я никому не позволю встать между нами.
– Эрик… Я безумно люблю тебя, но…
Не дав еще что-то сказать, он впился поцелуем в губы.
Обрисованные Эриком перспективы пугали меня. Я боялась перемен, но прямо сейчас все это было не важно. И потом, потерять его я боялась куда больше!
Он целовал меня долго, страстно, но в какой-то момент стал двигаться медленнее и в результате остановился совсем. В карих глазах теперь появилось любопытство.
– Как получилось, что ты окончила школу, а тебе еще только шестнадцать?
Я обрадовалась, что он вернулся к безобидной теме, расплылась в улыбке и провела пальцами по его волосам.
– Это все мама. Решила, что дочь у нее вундеркинд и отдала в школу, когда мне было шесть с половиной.
– Но, подожди. Даже если так, шесть плюс одиннадцать классов…
– Не-е-е-ет… Мы перепрыгнули через четвертый. Из третьего сразу в пятый. Нашему потоку повезло. Мы учились десять лет. А вот нынешние малолетки будут учиться одиннадцать.
– Угу, понятно. И как тебе… школа?
– Никак. – Глядя на свои пальцы, я продолжала ворошить отросший ежик волос. – Училась плохо. Отставала почти по всем предметам. Меня даже на второй год хотели оставить в первом классе, чтобы смогла потом нормально учиться. Но мне так не хотелось расставаться с подругами. Представляешь, я тогда за месяц подтянулась и даже стала отличницей. А со второго класса уже училась, как все. Мама до сих пор считает, что я способна на большее, а мне все равно, если честно.
– У тебя просто нет стимула. – Устраиваясь рядом со мной, он понимающе кивнул. – Тебе, как в спорте, надо ставить определенные планки. Тогда будет результат.
– Наверное. – Вспомнив о кафе, я поморщилась. – Но мне даже думать о будущем не хочется. Мама уже все решила за меня.
– А кем бы ты хотела стать вообще?
– Не знаю. Не думала об этом.
– А подруги?
– Подруги – да. Роза хочет стать психологом, как ее двоюродный брат. Катя решила подать документы в медицинский. – Я сосредоточилась взгляд на нем. – А ты кем хочешь стать?
– Автомехаником. Ты ведь уже знаешь, насколько люблю возиться с техникой.
– Да. Это точно. Друзья ценят тебя. Очень. Несколько раз слышала, как называют механиком от бога. Это приятно. – Я снова провела пальцами по волосам и внимательно посмотрела ему в глаза. Сейчас он был настолько непринужденным, поэтому решилась коснуться ранее запретной темы и спросить о родителях. До этого я несколько раз пыталась завести разговор, но словно на стену натыкалась. Он моментально становился холодным, замкнутым. Но это было до того, как позвал меня замуж. Возможно, сейчас что-то изменится?
– Эрик, можно мне тоже кое-что спросить у тебя?
– Нет! – сухо отрезал он и тут же улегся на спину.
– Ты ведь даже… – Растерянно моргнув, я приподнялась на локте, чтобы можно было видеть его лицо.
– Лера, мне не нужно слышать, чтобы понять твои мысли. Ты хочешь знать о моем прошлом, – серьезно произнес он, но когда тяжко вздохнула, провел пальцем по щеке и заговорил уже мягче: – Не хочу говорить об этом. Будем считать, что прошлого у меня нет.
– Совсем? – Я посмотрела на него с надеждой.
– Совсем.
– Ни детского сада, ни школы? – дожимала я.
– Ну, не до такой степени, конечно, – усмехнулся Эрик. – Школа была. И даже неплохая. Там я познакомился со своим тренером. Это он привел меня в клуб. Заметил, как собираю свой первый мопед из хлама, и предложил попробовать прокатиться на треке. Вот тогда я и заболел мотоспортом. Чуть позже пошел подрабатывать в автомастерскую. Стал участвовать в гонках. Потом… – Он замолчал и поднял взгляд к потолку. Я терпеливо ждала. Наверное, именно в этот момент в его жизни что-то случилось. Что-то о чем он не хочет говорить. – Потом я бросил школу, пошел работать и уже серьезно занялся мотоспортом. – Он перевел взгляд на меня и улыбнулся. – А потом встретил тебя.
Не зная, что на это сказать, я поцеловала его. Он снова не раскрылся и, наверное, не сделает этого никогда. Или, может, еще не пришло время?
Роза с Катей тоже хорошо провели время на базе. Мы проводили их домой после обеда, а сами поехали ближе к вечеру. Но не сразу в город, а через полюбившееся озеро. Там можно было не таиться от любопытных глаз и поплавать нагишом.
– Давай наберем цветов, – сказала я, когда настала пора выбираться на берег. – Я их завтра в кафе на столы поставлю.
– Без проблем. – Эрик подхватил с травы свою майку, укутал меня и, пытаясь согреть, притянул к себе. Вечер уже накатил прохладой. – А цветами всегда ты занимаешься?
– Да. Это, наверное, единственное, что делаю в кафе с удовольствием.
– А мне всегда нравились у вас в кафе букетики на столах. Я даже как-то раз стащил один. – Он хитро улыбнулся. – Или два.
– Вот, значит, кто воровал у нас цветы!
Изображая возмущение, я попыталась оттолкнуться от него, но он сжал меня еще крепче, а потом вообще приподнял.
– Я компенсирую. Розы! Огромный букет. – В его глазах заиграли лукавинки.
– Ты хочешь откупиться одним букетом?! – Я сузила глаза.
– А сколько нужно? Каждый месяц? Неделю…
– Н-е-е-ет! Цветами ты от меня не откупишься! – горячо прошептала я и, хищно глядя на него, наклонила голову.
– Вот как, а что же тогда? – Он уже почти коснулся моих губ.
– Тебя! Хочу только тебя, – выдохнула вожделенно, сама отдавая поцелуй.
Он перехватил его, привычно завладел лидерством. Сжимая чуть сильнее, иногда прикусывая, он каждый раз доводил меня до исступления.
Туман еще плавал в голове, когда Эрик отпустил меня. Я улыбнулась и провела пальцами по его губам:
– До самого утра буду ощущать их.
– Что ты имеешь в виду? – Он снова нежно сжал меня в кольце рук.
– Ты так хорошо целуешься, что мои губы опухают.
– Слишком сильно… – выдохнул он.
– Нет, безумно сладко.
Всего одной фразы оказалось достаточно, чтобы потерять контроль над реальностью. Пахучие травы тут же приняли нас в свои объятия…
Цветы собирать мы уже не стали. Время поджимало. Подгоняло собираться быстрее. Эрик ворчал, что нельзя так увлекаться, но при этом с нежностью поглядывал на меня. А я просто улыбалась, потому как была абсолютно счастлива!
К дому он привез меня точно в срок, но в квартиру я заскочила, не изменяя сложившейся традиции: за минуту до прихода родителей. Быстро пробежав в комнату, бросила сумку и вышла встречать их сразу, как только открылась входная дверь.
– Привет!
– Привет. – Мама скользнула по мне рассеянным взглядом. – Как отдохнули?
– Хорошо, – пожала я плечами.
– Ну и замечательно. – Коротко приобняв меня, она уступила место папе, а сама отправилась в зал.
– Привет, дочь! – Отец улыбнулся и, протянув ко мне руку, выудил из волос травинку. – Вижу, вы не тратили время даром.
– Спасибо. – Мои щеки залились горячей краской, подтверждая его догадку.
Он усмехнулся, а потом с теплом обнял и, чмокнув в лоб, ушел следом за мамой.
– Как дела в кафе? – Я последовала за ними, но остановилась в дверном проеме, словно на пограничье, откуда еще можно запросто скрыться, если что.
– Было много посетителей. – Мама села на диван, закрыла глаза и вытянула ноги. – Мы справились, но было тяжело. Работница ушла после восьми. У нее дела, видите ли! Пообещай, в следующие выходные не бросать нас.
Но мне вовсе не хотелось торчать все выходные в кафе!
– Мам, я…
Папа присел рядом с ней и вдруг взял за руку. Это было так неожиданно для меня, что невольно замолчала. Я вообще не помнила, чтобы родители хоть раз проявляли при мне свои чувства. А тут… Глаза у него светятся, пальцы ей наглаживает…
– А мы решили расширить штат. – Оставив мамину руку в покое, он поднялся и, подойдя к шкафу, достал начатую бутылку виски. – Уборкой теперь будет заниматься постоянная работница. А тебя мы повысим до маминой должности, будешь теперь с ней в зале. Как тебе такая новость?
Он плеснул виски в стакан, а я скрестила руки на груди и привалилась плечом к дверному косяку. Ну, так себе повышение, если честно. Буду теперь постоянно у нее на виду. Да еще с посетителями общаться придется. Зачем мне это надо?!
– Вам виднее, конечно.
– Вот и замечательно! – Отец явно был в приподнятом настроении. Интересно, что у них такое случилось, пока меня не было?
– Детка, завтра надо прийти пораньше. – Мамин голос прозвучал неестественно мягко, что насторожило еще больше. Это напоминало затишье перед надвигающейся грозой. Неужели родители решили объединиться, чтобы разлучить нас с Эриком?!
– Хорошо, приду, – буркнула я и поспешила скрыться в своей комнате, чтобы эти заговорщики еще что-нибудь не попросили.
Плотно закрыв дверь, я достала телефон и набрала номер Эрика. Гудки в трубке не смолкали очень долго. Пришлось нажать кнопку отбоя. За время, пока разбирала сумку и принимала душ, эмоции немного улеглись, но Эрик все же сразу насторожился, когда позвонил мне.
– Что-то случилось?
– Не то чтобы. – Я вздохнула. – Мои родители придумали какую-то странную игру. Сообщили сейчас, что теперь буду работать в зале.
– Официанткой?! – с каким-то пренебрежением произнес он.
– Мама называет это – хозяйкой зала. Но, собственно, сути не меняет. Да. Официанткой.
– И ты согласилась?
– Меня и не спрашивали. Наверное, решили, что так за мной будет больше присмотра.
– Но… зачем? Ты ведь нормальная девочка. Без закидонов. Зачем им тебя контролировать?
– Зачем? Затем, что моя мама боится, чтобы не повторила ее судьбу. Она забеременела, еще не окончив школу.
– А. Ну тогда все понятно. Лера, давай поговорю с ней. Может, если она поймет серьезность моих намерений, то не станет больше волноваться?
– А если она не станет слушать? А если потом еще хуже будет? Нет, Эрик. Я не для этого тебе позвонила.
– Тебе нужна поддержка, понимаю. Ты ведь знаешь, я в любой момент готов тебя забрать. Только скажи. Или даже намекни. Мигом примчусь!
– Спасибо, – я улыбнулась, – ты мой настоящий защитник.
– Лера. Не вешай нос. Все будет хорошо. Обещаю.
– Хорошо, не буду.
Ему удалось успокоить меня, а еще вселить уверенность. Так что в кафе я пришла с боевым настроением, а вечером даже сумела проявить твердость характера и уйти с работы в восемь часов. С этого дня я решила медленно, но уверенно приучать родителей к тому, что у меня есть собственная жизнь, а еще, что в этой жизни есть Эрик.
***
Более удачного момента для нормального знакомства родителей и Эрика, чем выпускной вечер, придумать было нельзя. Поэтому я настояла, чтобы мама и папа присутствовали хотя бы на торжественной части, и предупредила Эрика, что он идет со мной на выпускной в любом случае.
– Ну как же я пропущу такое событие! – весело произнес он, когда объявила ему вердикт.
– И тебя совсем не пугает встреча с моими родителями? – с подозрением спросила я.
– Нет. – Он все еще улыбался. – Я даже рад этому.
Его оптимистичное настроение передалось мне, и в день перед выпускным я пребывала в особенно хорошем расположении духа. Расставляя цветы на столы, мурлыкала песенку себе под нос и думала о предстоящем празднике. Мне хотелось произвести неизгладимое впечатление на Эрика. Мысленно представляла прическу, макияж и радовалась, что Роза настояла на покупке платья.
Как в кафе вошёл Марат, я даже не заметила и увидела его, когда уже было поздно. Он схватил меня за руку и потащил к выходу.
– Пусти! – закричала я, пытаясь уцепиться за стул. – Пусти! Мама!
Марат двигался к двери, совершенно не обращая внимания на производимый мной шум. А я, сгребая стулья, пыталась хоть как-то привлечь внимание куда-то запропастившейся мамы и отца, который должен был быть на кухне. Но никто не пришел на помощь, и Марат вытащил меня на улицу. Но в последний момент мне все же удалось схватиться за дверную ручку. Я снова закричала, а этот одержимый дернул так, что дверь резко распахнулась, ударилась об отбойник и отбросила меня в сторону. Не устояв на ногах, я упала на колени. У Марата же ни единый мускул не дрогнул, дальше он потащил меня волоком. Он упорно двигался в сторону дороги, где стоял черный автомобиль с открытой дверцей.
– Помогите! – истошно закричала я, понимая, что если затащит в машину, то мне придет конец.
На улицу выбежал отец, а через дорогу к нам бросились сразу несколько мужчин. Но зомбированный хоккеист словно бы и не заметил их, так и продолжал упорно продвигаться к машине. В него вцепились сразу несколько рук, поднялся невыносимый ор. Однако мой мучитель только крепче сжал пальцы на запястье. И тогда кто-то из мужчин врезал ему по челюсти. Только после этого Марат «ожил», обвел мужчин настороженным взглядом и, растолкав их, пустился наутек. Видимо, вспомнил, как в прошлый раз его упекли в больницу.
Все происходящее больше походило на страшный сон. Кто-то поднял меня, поставили на ноги. Один из защитников попытался догнать беглеца. Куда там! Тот припустит так, словно от этого жизнь зависела. Передо мной возникло встревоженное лицо отца.
– Ты как, детка?
– Все в порядке, – кивнула я и сразу отправилась в кафе.
– Стой… – Он метнулся следом за мной, но потом вернулся, чтобы поблагодарить мужчин. Я ушла не оборачиваясь. Не хотела ловить на себе жалостливые взгляды.
В зале царила разруха. Валялись стулья, скатерти, цветы и разбитые вазочки. Настоящая дорога в Ад! Содрогнувшись всем телом, я принялась наводить порядок.
– Валерия! – В кафе влетел отец. – Что ты делаешь?! Сядь. Ты в шоке. Тебе надо прийти в себя. Да и… полицию вызвать нужно.
– Нет, не нужно. – Коротко посмотрев на него, я продолжила поднимать стулья. – И маме ничего не говори. Он не в себе был. Ты же видел его глаза.
– И что? Если у него проблемы, давай ему все прощать будем? Нельзя так!
– Пап, пожалуйста. Поверь, лучше от этого не станет. Я уже в порядке. А с Маратом потом сама разберусь. – Вздохнув, я вернулась к стульям и пробормотала: – Когда пойму, в чем дело.
– Это ведь парень из вашей школы? Он часто бывает здесь с друзьями. Хоккеисты, кажется.
– Да.
– Он что, пристает к тебе? Ты дружила с ним?
– Па-а-ап… – простонала я, – ну не докапывайся, очень прошу. Не дружила я с ним. Просто… у нас конфликт произошел. Вот он… теперь…
– Валерия, сейчас же объясни, что происходит! – Пытаясь остановить меня, отец схватил за руку. За ту самую, которую десять минут назад едва не оторвал хоккеист.
Ойкнув от резкой боли, я даже присела. Отец выпустил меня, и мы вместе посмотрели на запястье. Там жутким черным браслетом проступила пятерня Марата.
– Валерия!
– Пап… Это всего лишь синяк. Ну прошу тебя, дай мне самой разобраться.
Выражая искреннее негодование, он покачал головой, но все же оставил меня в покое и ушел на кухню.
Говоря отцу – в порядке – конечно, я лгала. Внутри у меня окончательно поселилось чувство тревоги. Все становилось только хуже. Больница не помогла хоккеисту избавиться от помешательства. Зловещий огонь в его глазах стал полыхать еще сильнее! Все видели это. Но после удара он снова пришел в себя. Значит, физическое воздействие по-прежнему возвращает его к жизни. Возможно, это как-то поможет мне выяснить, что случилось. А пока надо было как можно быстрее взять себя в руки, успокоиться, привести в порядок зал, чтобы ни мама, ни Эрик ничего не заподозрили.
Методичная уборка, действительно, помогла быстро прийти в себя. А потом пошли посетители. Завертелась работа. Я окончательно успокоилась и даже немного забылась, но когда зазвучал телефонный звонок, невольно вздрогнула. Эрик никогда не звонил днем. Он знал, что рядом может оказаться мама, а это вызовет ее раздражение. Мы разговаривали утром, до работы, или вечером, перед тем как встретиться.
– Лера, привет. У тебя все хорошо? – Настороженный голос в трубке заставил меня на секунду замешкаться.
– Да, а что? – запоздало выдохнула я, и разговор тут же прервался.
Попытка перезвонить, ничего не дала. Эрик не ответил, но через несколько минут сам вошел в кафе. На нем был рабочий комбинезон и синяя выцветшая майка.
– Наш клиент рассказал, что видел, как парень напал на девушку из вашего кафе. – Он начал говорить, едва переступив порог.
– Это было не… – Я быстро направилась к нему, но договорить не успела, из кухни вышел отец:
– Так и есть, – сдал он меня с потрохами.
– Это был тот самый? – проскрежетал зубами мой гонщик.
– Папа, познакомься – это Эрик, – попыталась отвлечь его я, но он распалился ещё больше и коршуном посмотрел на меня.
– Отвечай! Это был тот самый?
– Эрик, пожалуйста. Все не так…
– Это был парень из ее школы, – прервал меня отец. – Хоккеист. Марат.
Я бросила на него короткий, но полный негодования взгляд. В это время Эрик развернулся и шагнул к дверям.
– Постой, – закричала я и дернулась за ним следом, но сначала обернулась. – Папа! – Этим коротким возгласом я попыталась высказать, насколько он неправ, а потом махнула рукой и побежала на улицу.
– Эрик, постой. – Он уже садился на мотоцикл. – Пожалуйста. Дай объяснить, – кричала я, но он словно оглох.
Двигатель взревел, колесо завизжало, мотоцикл сорвался с места и стремглав унес своего седока. Я побежала за ним. Меня не волновало, что техника быстрее человека в сотни раз. Не волновало, что не смогу долго бежать. Я не собиралась сдаваться!
Эрик свернул за дом, явно направлялся к школе. Срезав угол, я вихрем пронеслась через двор и выскочила на перекресток. На мое счастье, черный мотоцикл еще стоял на светофоре. Ни секунды не раздумывая, я бросилась под колеса тронувшимся машинам и встала перед мотоциклистом.
– Выслушай… пожалуйста. Я должна рассказать тебе… кое-что. – Пытаясь отдышаться, я поставила руки на руль.
Машины сигналили объезжая нас. Эрик молчал, а я, боясь, что он снова уедет, так и стояла перед мотоциклом.
– Эрик. – Я накрыла его руку ладонью, и вдруг увидела на своем запястье сине-черные пятна. Прятаться было поздно, поэтому сжала обхватившие рукоятку пальцы и выдохнула: – Пожалуйста.
Он наконец-то снял шлем, я быстро подошла к нему и обняла.
– Посмотри, что он сделал с тобой. – Эрик обхватил меня. – Разве можно такое простить?
– Он не ведает, что творит, – прошептала я.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – с горечью произнесла я.
– Садись. – Он кивнул назад. Я быстро села на сидение.
Он развернул мотоцикл, мы проехали мимо нашего кафе, потом свернули на соседнюю улицу и, миновав три светофора, заехали в ряды гаражей. Эрик остановился возле одного из них. Открыл ключом дверь и посмотрел на меня:
– Проходи.
Я сделала несколько шагов в гаражный бокс, который больше напоминал маленькую квартиру. Здесь даже мебель имелась: диван, два кресла, столик. Мельком взглянув на пепельницу, я вдруг поймала себя на мысли: «Зачем? Ведь он не курит». В том, что это его гараж, сомнений не было, кругом идеальный порядок, так характерный ему, даже детали лежали на полках ровненько.
Закатив мотоцикл в бокс, Эрик включил свет, закрыл ворота, после чего взглянул на меня и кивнул на кресло. Мы сели одновременно.
– Рассказывай.
Прозвучало грозно, и у меня тут же случился ступор. Я понимала, как только открою рот, все, что было до этого, может рухнуть, поэтому тянула время.
– Лера, – позвал Эрик, когда молчание затянулось.
– Это я сделал Марата таким, – пересилив себя, выдохнула наконец-то.
– Не понял?!
– После того, как он пытался… меня… я разозлилась… – Мое сердце неожиданно сильно толкнулось в груди и сбилось с ритма. Руки затряслись. – На той дискотеке… я не просто так оказалась рядом с ним.
Чем ближе к откровению, тем сильнее начинало меня трясти. Стало казаться, будто реальность пульсирует вместе с моей кровью. Я уже слышала, как она стучится у виска, чувствовала, как сжимает пространство. В памяти внезапно вспыхнула та ночь. Тогда было то же самое. Вдох, еще один. Правда полилась потоком:
– Я была влюблена в Марата, но он не обращал на меня внимания, и тогда я решила приворожить его. Пошла к гадалке. Она отказала мне, и я стащила у нее книгу. – Произнося эти слова, я все глубже и глубже осознавала степень своей вины и драматизм происходящего. Эрик молчал. – В книге нашла рецепт, приготовила отвар. Но не воспользовалась им, нет. Марат сам пошел со мной танцевать. Это потом я поняла почему. А тогда обрадовалась, что все так замечательно сложилось, пока… он меня к стене не прижал. Наверное, принял за одну из своих фанаток. Только тогда у меня прозрение и наступило. И я увидела Марата таким, какой он есть. Настоящим чудовищем. Он вообще не слышал меня. А когда сопротивляться начала, так его вообще словно переклинило. И если бы не ты… не знаю, чем бы вообще все это закончилось. Потом, после клуба, он и его дружки преследовали нас почти до самого двора. Мне было очень страшно. А дома… – Я вздохнула. – Меня накрыла настоящая злость. Вдруг стало так противно, гадко. Я открыла книгу… ту самую, которую украла у гадалки, и что-то в ней прочитала. Какое-то заклинание. Но даже не знаю какое. После этого Марат и стал таким… странным. Начал охотиться за мной. Сначала я подумала, хочет припугнуть, чтобы помалкивала, но потом увидела его глаза. Узнала, что он сам ничего не помнит в такие моменты. То есть, вообще. А когда нормальный, даже не смотрит в мою сторону. Я пробовала найти объяснение в книге. Но там и близко ничего такого нет. Совсем. Одни рецепты, да прочая ерунда.
Снова вздохнув, я замолчала. В гараже повисла напряженная тишина. Она длилась довольно долго. Эрик просто сидел и сосредоточенно смотрел на меня.
– Ты разочарован? – не своим голосом спросила я.
– Почему ты решила, что это из-за книги?
– Не знаю, но другого объяснения нет. Я уже все передумала: и алкоголь, и наркотики. Но в прошлый раз увидела в его глазах огонь.
– Это когда он увез тебя?
– Нет. Был еще один раз. Он тогда пытался поймать меня, но я убежала, а он попал под машину. Он тогда пришел в себя, не мог понять, что происходит и как он там оказался, а когда я подошла… резко изменился. В его глазах вдруг словно черный огонь вспыхнул. Марат схватил меня за руку и, так же как в лесу, сказал, что принадлежу ему.
– Где эта книга?
– Дома. Но мне не удалось ничего найти в ней. Я уже каждую букву изучила, все без толку. И вспомнить ничего не могу, ни слова.
– Значит надо поехать к гадалке. – Он поднялся.
– Да, конечно. Ты прав. Так и сделаю, – поспешила сказать я. – Только добрось меня до кафе, пожалуйста.
Ничего не сказав, он совершенно отчужденно прошел мимо, с силой толкнул гаражную дверь, потом вернулся и сразу занялся мотоциклом. Все перевернулось в моем внутреннем мире в этот момент.
– Эрик. Ты презираешь меня? – тихо выдохнула я, поддаваясь паническому страху потерять его.
Он обернулся.
– Если презираешь и решил уйти, скажи сейчас, чтобы потом не ждать тебя напрасно. – По моим щекам потекли слезы.
Вернув мотоцикл на подножку, он быстро подошел ко мне. Только оказавшись в кольце его рук, я поняла – самое страшное уже позади.
– С чего ты взяла, что я решил уйти? Ты оступилась, ну с кем не бывает? Я и сам не подарок. В свое время таких дел наворочал, до сих пор некоторым людям в глаза смотреть стыдно.
Я отстранилась от него.
– Вряд ли ты кого-то лишил разума.
– Все равно, это не повод, чтобы расставаться с тобой. И потом, я тебя прекрасно понимаю. Не забыла, это я оттаскивал его от тебя. Мне самому тогда убить его хотелось.
Вытерев слезы, я прижалась к щеке Эрика.
– Если б можно было вернуться и все исправить.
– Да, если б можно было. Но раз нельзя, то давай будем пробовать разобраться. – Он отстранил меня, взяв за плечи. – Сейчас заберем книгу, я переоденусь, и поедем к гадалке.
– Хорошо. – Я кивнула, чувствуя, как с души уходит тяжесть.
Он переиграл план почти тут же, решив сначала переодеться. Поэтому мы поехали к нему на работу. Там нас встретили расспросами. Казалось, уже весь город знает о нападении Марата. Напарник Эрика, очень темпераментный мужчина, нецензурно ругался, посылая проклятья в адрес моего обидчика, и все время твердил, что нужно обязательно его найти и оторвать… Мои уши, не привыкшие к таким выражениям, полыхали огнем, и я с нетерпением ждала, когда мы наконец-то покинем прозорливого автомеханика.
– Надо же, среди бела дня… – Ко мне подошел седовласый мужчина в цивильном костюме. Наверное, начальник.
– Николай Валерьянович, я уеду на часок. – Эрик появился из подсобки.
– Конечно-конечно, – закивал мужчина. – Такое дело…
И снова мы сели на мотоцикл. От автосервиса до кафе ехали минут десять. И это с приличной скоростью! Как же тогда он летел, когда узнал о нападении?
Едва открыли дверь, навстречу нам поспешил отец.
– Вы нашли его? – спросил он, но вовсе не меня.
– Пап, все не совсем так, как выглядит со стороны, – снова попыталась остудить его я.
– Хочешь сказать, глаза меня подвели! – возмутился он.
– Папа, не начинай. Ну прошу, – чуть не плача протянула я. – Лучше познакомься с Эриком.
Отец недовольно выдохнул и протянул ему руку.
– Андрей Николаевич.
– Эрик.
Они пожали друг другу руки. Я кивнула.
– Вот и хорошо. Папа, нам нужно съездить кое-куда.
– Куда? – Он хмуро глянул на меня.
– Это касается того парня. Нужно кое в чем разобраться. – Посмотрев на стойку, я удивленно вскинула брови. – А мамы еще нет?!
– Нет. – Отец моментально переменился в лице. – Она задерживается.
– Не понимаю, где она может быть так долго?!
– Если хотите успеть до ее прихода, то лучше поторопиться, иначе, потом сама будешь отвечать на вопросы, – недовольно проворчал он.
– Понятно, – буркнула я и обошла стойку, чтобы забрать сумку.
Несмотря на ворчание, отец проводил нас прямо до мотоцикла и даже пожелал удачи. Мы помчались дальше. Время пролетело мгновенно. И вот уже дом гадалки, лестница, заветная дверь. Почему сама не додумалась прийти сюда? Ну пусть бы она поругала меня сначала, но ведь не убила бы, в конце концов. Решительно сделав последний шаг, я нажала кнопку звонка.
– Здравствуйте. – Отвечая на наше приветствие, тучная женщина скользнула взглядом по Эрику и замерла на мне. – Ты была у меня, я помню. – Она вдруг расплылась в улыбке и открыла дверь шире: – Проходите.
Это было так странно. Она меня помнила, но вовсе не злилась!
Проводив нас в комнату, женщина любезно пододвинула к столу третий стул, а когда мы все расселись, взяла со стола карты и с любопытством посмотрела на меня:
– Все-таки решила погадать?
– Нет. – Я покачала головой, достала из сумки книгу и протянула ей.
Она почему-то усмехнулась.
– А я все думала, куда она делась. Значит, ты решила ее позаимствовать?
– Простите меня. Не знаю, что на меня тогда нашло.
– Да, собственно, мне не за что тебя прощать. – Ее голос оставался все таким же легким. – Это не моя книга.
– Не ваша?! – удивилась я.
– Нет. – Она покачала головой.
– А чья же тогда? – спросил Эрик.
– Не знаю. Кто-то оставил. Я решила не убирать, а вдруг человек вернется, а потом обнаружила, что она исчезла. Помнится, тогда подумала, мистика какая-то. А оказывается…
– Понятно. – Я невольно нахмурилась. – И узнать, чья она, невозможно…
– Нет. А зачем вам хозяин книги?
– Дело в том… – начала я, но тут же замолчала, понимая, что не в силах еще раз рассказать свою историю.
– Скажите, можно ли с помощью этих заклинаний лишить человека разума? – пришел мне на помощь Эрик.
– Лишить разума?! – Брови гадалки взлетели вверх. Она хмыкнула, взяла в руки книгу, раскрыла ее и с безразличием просмотрела несколько страниц. – Конечно, я понимаю, эти тексты выглядят правдоподобно, но поймите правильно, без определенных способностей – это всего лишь слова, и только.
– А у вас есть такие способности?
Женщина закрыла книгу и внимательно посмотрела на него.
– Нет. Я только гадаю. Но… – Она перевела взгляд на меня, – если я правильно поняла, ты что-то прочитала в этой книге, и кому-то стало плохо?
– Не совсем так. – Я покачала головой – В тот момент я очень, очень сильно разозлилась на этого человека, поэтому открыла книгу, только вот что было потом, фактически не помню. Мне кажется, я что-то говорила или нет…
– Дай руку. – Ее лицо мгновенно посерьезнело. Обхватив мою кисть пухлыми пальцами, она повернула ее ладонью вверх и расправила пальцы. Взгляд гадалки сосредоточился на линиях, нахмурился. Отпустив меня, она довольно шустро поднялась, достала из шкафа небольшую коробочку, порылась в ней, выудила клочок бумаги и, вернувшись к столу, протянула мне.
– Ты пойдешь по этому адресу. Там живет очень необычная женщина. Ее называют Белой ведьмой. Думаю, она поможет тебе.
– Поможет с чем? – В голосе Эрика проскользнули нотки недоверия.
– Разобраться с тем, что происходит. Только должна предупредить. Она немного не в себе. Но вещи творит просто удивительные.
– Спасибо. – Записав себе адрес, я отдала ей бумажку.
– Да, не за что, собственно. – В ее глазах снова промелькнуло любопытство.
Эрик поднялся первым и, не дожидаясь меня, сразу направился в коридор. А мне бы еще хотелось поговорить с женщиной, пусть даже за деньги. Но, видимо, ему не по душе все это было.
Провожая нас, женщина что-то тихонечко бормотала вслед, а когда Эрик вышел из квартиры, неожиданно придержала меня за локоть.
– Скажи, это ведь не тот парень, ради которого ты приходила в прошлый раз?
– Нет, – растерянно моргнула я.
– Да-а-а, так и думала. – Она придвинулась ко мне ближе. – Ты не представляешь, как тебе повезло.
– Что? – Я невольно отодвинулась от нее.
– Ничего, удачи. – Она буквально выпихнула меня в дверной проем.
Едва не столкнувшись с Эриком, я растерянно обернулась. Женщина в этот момент улыбнулась и захлопнула дверь.
– Ты чего? – Эрик взял меня за руку.
– Она сказала, что мне повезло. – Я повела плечами.
– В смысле?! – Он потянул меня вниз.
– Спросила о тебе, а потом сказала: ты не представляешь, как тебе повезло.
Он хмыкнул.
– Цыгане, гадалки, Лера, они все – шарлатаны. Все их слова рассчитаны на выманивание денег. Сейчас она подсунула тебе наживку и ты, как любая дурочка, должна проглотить ее и вернуться, чтобы узнать, а в чем заключается счастье? Потом она недоскажет еще что-то, и ты придешь снова. Так они и зарабатывают деньги.
Крепко сжав мою руку, он быстро шагал по лестнице. Он говорил серьезно, и я чувствовала себя маленькой девочкой, которую отчитывает отец.
– Пойми, все они хорошие психологи и умело манипулируют людьми.
Мы вышли на улицу. Эрик отпустил меня.
– Какой адрес?
– Мы не поедем сегодня. – Его пессимизм моментально передался мне. Да и переживаний уже вполне хватило. Но сказала не это: – Надо вернуться в кафе. Папа один, нужно помочь ему.
Эрик не стал возражать, довез меня до кафе и остановился четко напротив двери. Пока я спускалась, он так и сидел, держась за руль. Я протянула шлем. Только после этого он выпрямился, забрал мой шлем, снял свой и совершенно серьезно спросил:
– Во сколько начинается выпускной вечер?
– Из дома мы выходим в пять.
– Хорошо, я буду к пяти. – Он снова надел шлем и завел двигатель.
Мне хотелось спросить – а сегодня? Но промолчала. Он уехал, не задерживаясь, и я вдруг поняла – наши с ним отношения уже никогда не будут прежними. Мой глупый поступок трещиной лег между нами. Вряд ли теперь Эрик будет относиться ко мне серьезно.
В совершенно отвратном настроении я вошла в кафе. В зале было полно народу, а за стойкой никого. Быстро надев фартук, я отправилась на кухню.
– Дочь! – радостно воскликнул отец. – А я тут зашиваюсь.
– Мама так и не пришла?
– Она уже не придет, так что, нам с тобой вдвоем придется справляться.
– Ничего, справимся, – вяло ответила я.
Из-за наплыва посетителей у меня не было времени на грусть и сожаления. Я сновала между столами и кухней, а потом, не чувствуя ног, плелась домой следом за отцом. И только растянувшись на кровати, вдруг поняла: Эрик ни разу не позвонил. Это был плохой признак. Но время уже перевалило за полночь, и я не стала доставать телефон.
