Роза

Открыто, откровенно. На некоторых страницах аж сказать хочется: эх, прикрой. Выписала себе не одну цитату, заставляет задуматься над многими вопросами: род, родня, семья, болезнь, цели, достижения, достигаторство. Особое спасибо за простую истину: «пишу, чтобы почувствовать себя живой». Надо запомнить и продолжать вести свои заметки.
А вот алая роза теперь навечно приобрела новую ассоциацию.
Жанр мне подходит- неторопливо листать, переваривать, возвращаться. 

Книга про рок, боль, жизнь, свободу, ненависть, борьбу, искусство, туберкулёз, путь, смерть.

Казалось бы, слово «жизнь» лишнее. Нет, лишних слов нет. Лишних переживаний нет.

Ничего лишнего, только то что есть и как оно есть. Или если его нет то оно появляется, благодаря таинству слов на бумаге. Может показаться, что я в полном восхищении, да нет. Скорее в удивлении, как на меня влияет автофикшен, который я не очень-то и люблю.

Удивительно, что, прочитав немало отличных книг в этом жанре, всё равно при слове «автофикшен» представляю пассажи в духе — «я вышла на полянку, там росло два одуванчика и одна незабудка, и я вспомнила, как моя соседка по парте во втором классе откусила без разрешения мой пирожок с капустой, а я так хотела сама первая откусить от него, а в тот день на ИЗО мы рисовали…

«Роза» – заключительная часть трилогии Оксаны Васякиной. Первые две части назывались «Степь» и «Рана», и во всех трех Оксана придерживается одного и того же принципа: исследовать и познавать саму себя через другого человека. В «Степи» этим человеком-зеркалом был ее отец, в «Ране» – мать, в «Розе» – тетя.

Я читала «Степь» и «Розу» и, конечно, не могу избавиться от желания сравнивать эти две книги. «Роза» сильно проигрывает «Степи», причем во всех смыслах.

«Степь» – это настоящая поэзия ветра и трав, ненормальные 90-е, сложный персонаж, табуированная болезнь (СПИД), от которой он умер. В этой книге много историй и свободы, в том числе писательской. Я с удовольствием читала и чувствовала смелость автора в выборе тем и сравнений.

В «Розе» отголосок поэзии сохранился лишь в названии книги. В…

Тётка Светлана умерла 8 лет назад от туберкулеза. Автор честно и без прикрас пытается воссоздать её образ, понять суть жизни этой женщины и примерить её образ на себя. Это книга - откровение, это книга - неприкрытая нагота, это мысли вслух, это крик, рвушийся из глубины.
Автофикшн - новый опыт для меня, если бы не флешмоб, я никогда бы не взяла читать эту книгу. Но любопытство пересилило. Скажу сразу, мне хватило сполна, больше не хочу. Для начала, я считаю, что зря автор пустила в массы подобное откровение. Это слишком личные записи, они подобны дневнику, в который выплескиваешь всё самое потаенное, то, что не расскажешь вслух. Наверное, можно похвалить автора за смелость, но критика у этой книги неоднозначная. Автор росла среди женщин. Бабка, мать и тётка. Мужчины в то время - явление…

После того как я не нашла, как добыть книгу победителя Букера (прочла бы и ин инглиш, но гугл сходу не разродился ссылкой, где купить, и я расстроилась), увидела предложение от Литрес почитать номинантов «Большой книги» бесплатно. Оксана Васякина — имя, знакомое мне благодаря лекции Галины Юзефович о современной русской литературе (к лектору у меня список вопросов, ну да ладно), так что бабка за дедку, а дедка — за репку... И во-первых, оказывается, нынче есть такое ругательство — «жанровая проза». Насколько я поняла, это проза, в которой доминирует сюжет. Это почему-то теперь принято порицать, а вот «интеллектуальная проза», в которой сюжета нет, подаётся как то, что надо читать. В «Розе» вот сюжета нет, но если бы у меня не было исследовательской, почти антропологической цели, до конца…

«роза - символ быстротечности жизни». но книга Оксаны Васякиной названа так не только поэтому. так хотела назвать свою дочь тетка Светлана. ей и посвящена эта книга. но точно ли это? 

книга вышла в этом году и закрыла трикнижье. книги можно читать отдельно, но я увидела, что сильнее всего читать их по порядку. я обращаюсь к рецензиям и вижу, что это произведение считают самым слабым. но это узнаю после прочтения всех трех книг, что обязательно сделаю…

потому что Оксана Васякина поразила меня своей честностью, той самой темной силой, которую она чувствовала у своей тетки. но которой наделена и сама. писательница терпко пишет о своей депрессии, о туберкулезе тетки Светланы. о бедной жизни, о холодной зиме сибирского городишка. обо всем. 

не знаю почему, но за её литературой я хорошенько…

Семейные узы, детские травмы и восприятие родных в картине мира человека - об этом и еще большем рассуждает Оксана Васякина в своем романе, победителе премии Большая книга в номинации Выбор поколения «Роза». Автобиографичный роман рефлексия отношений Васякиной с главными женскими фигурами - мамой и тетей. Роман Восякиной - это не только сложное рассуждение и рефлексия биографии собственной семьи, это еще и красивейшая игра с текстом. Прочтение каждого предложения и мысли приводи к невероятнейшему удовольствию, из-за чего так и хочется возвращаться к прочтению каждой странице вновь и вновь. Эта книга по особенному интересна может быть для тех, кто любит искать правду и переосмысливать собственное наследие. Все мы так или иначе проходим этап, когда родные и близкие перестают обладать…

Заключительная часть трилогии ("Роза") была номинирована на премию "Большая книга 2023". Книги-финалисты были предоставлены для чтения бесплатно. Познакомилась с аннотацией и решила прочесть. Но не начинать же с конца - отыскала на "Флибусте" первые две части и начала с первой книги.

Начальная реакция была констатацией, что с номинантами различных премий у меня не складывается. То ли я никак не дорасту до высоких образцов, то ли образцы всё -таки не совсем образцы, и в современной литературе больше эпатажа и искусственности во имя модного тренда, чем собственно литературы.

Авторка (феминитивы используются щедро) предельно откровенна во всём, начиная от рассказа о душевной боли, внутренней ране, связанной с матерью, и заканчивая откровенными замечаниями по поводу секса в целом и…

Мне бы хотелось писать тексты, которые не отличаются от реальности. В некотором смысле текст строится по принципу живописи. Я накладываю слово за словом, и книга превращается в полотно.

Это всё так знакомо, хотя и живу я в другой части Сибири. Дым заводов. Ряды общежитий. Семейные собрания по праздникам. Многочисленные салаты, таскание квадратиков нарезанной колбасы, надеваемая десятилетиями кофта, запах сигарет из подъезда, бубнёж телевизора. Портновские ножницы с зелёными рукоятками. Правила, как правильно и не правильно жить. Усталость, отчужденность. Часы, проведенные на диване, когда лежишь и бессмысленно смотришь в пространство. Не желание умереть, а желание перестать существовать.

Мне казалось, что впереди нет ничего кроме протяженной тьмы, которую мне предстоит разбивать своим…