Смерть в Миракл Крик

Пожалуй, о них-то я и напишу после краткого описания ситуации. А она заключается в следующем — в 2008 году происходит пожар в ангаре, где была размещена камера для ГБО-терапии. Из-за того, что применялся кислород произошёл взрыв, пострадало несколько человек, двое погибли. Нам показывают несколько минут до происшествия и переносят в 2009 год. Мы оказываемся на суде и, в роли присяжных, наблюдаем за допросами. Попутно заглядываем внутрь персонажей, чтобы выяснить их взгляд на ситуацию и получить очередной кусочек пазла под названием «Правда». В общем, всё довольно просто, понятно и типичного для данного жанра. Так что далее опишу персонажей и мои впечатления от них со спойлерами.

Пак Ю — владелец «Субмарины Чудес», муж Янг, отец Мэри. Пострадал вследствие пожара, вытаскивая пациентов из огня, парализован. По сути, Пак является жертвой токсичности традиционных ценностей и ущемлённого эго. Выпер семью в Америку в поисках лучшей жизни, сам четыре года просидел в Корее, прежде чем смог переехать следом.
Неудачник по жизни, страдает токсичной маскулинностью и патриархатом головного мозга. Никак иначе объяснить его мотивы а-ля «ну-ка всем молчать, ничо не знаю, мы не при делах» нельзя. Да и сама по себе ситуация с переездом идиотская. Как и все последующие события: хотел устроить поджог, подставить демонстрантов, почти всё сделал, но испугался в последнюю минуту — а всё ради страховки и возвращения на родину!
В общем, неприятный типчик с плохим характером, который стал хуже вследствие травмы. Но из относительно положительных черт можно назвать его готовность защитить дочь, хотя всё равно дядька мне не нравится. Хотя бы потому что ему реально было пофигу на смерть Элизабет и он хотел воспользоваться «такой удачей». Может с точки зрения «семейности» его поступки можно оценить более лояльно, но я сегодня белопальтовая коть, так что: «фу таким быть!»

Янг Ю — жена Пака, мать Мэри. Типичная «хорошая корейская жена». Согласилась на переезд, пахала с утра до ночи, чтобы выжить на новом месте. Переживала из-за остывших отношений с дочерью. Пыталась хоть как-то разобраться в ситуации, поняв, что муж мутит воду.
Единственная из семьи у кого проявились хотя бы начатки адекватного поведения, эмпатии и попытки узнать правду. Во многом тётка положительная, но воспитание «ради мужа надо всё бросить и его надо во всём слушать» — сильно подпортило её жизнь как для неё самой, так и для её материнской роли. Радует то, что в эпилоге мы видим, что у Янг находятся силы на то, чтобы продолжать жить: она поддерживает дочь, навещает мужа и т.д.

Мэри Ю — дочь Пака и Янг. Пострадала при взрыве, но оправилась, благополучно выйдя из комы. Девочке исполняется восемнадцать лет в один из описанных дней. Страдала из-за переезда, разделения семьи, школьной травли, беспризорничества, ревности по отношению детишкам из гетто, которые видели её мать чаще, чем она сама.
В целом, типичный подросток. В её отношении меня взбесил только эпизод с мудаkом, неспособным держать члeн в штанах. Это ж так работает, да? Если в книжке нет секса без согласия, это не книжка, ага? Тьфу. В общем, взбесило, что кусок мяса воспользовался девочкой и всё забылось, словно так и надо. А по сути из-за этого вот всего девочка и совершила то, что совершила. Впрочем, её это не оправдывает, поскольку её поступок нанёс не только материальный ущерб, но повлёк смерть. Эх, а было бы символично, пострадай только этот мудаk. Но увы.

Мэтт Томпсон — тридцатипятилетний доктор, муж Жанин. Мудаk, пострадавший при взрыве. Половину книги жалуется на то, что жена хочет завести ребёнка и на этом фоне малость помешалась. Видите ли не дают сеkса просто так, хотя проблема бесплодия наблюдается с его стороны. На этом фоне бедненький-несчастненький начинает крутить шашни с шестнадцатилетней Мэри. В вечер семнадцатилетия девочки, напившись, пристаёт к ней, насильно целует и не то спит с ней, не то дело ограничивается насильным эпизодом ручной стимуляции. В любом случае: эх, товарищи, тащите скальпель! Кхм. В общем, «фу таким быть!»

Жанин Чжо — жена Мэтта. Жертва корейского воспитания, которая пыталась пойти против всех этих узколобых традиций, а в итоге... А, вот цитата: «Она возмущалась вульгарным безапелляционным сексизмом, пронизывающим всю корейскую культуру, и призналась, что из-за этого иногда ненавидит корейцев, ненавидит, что сама кореянка, а потом смеялась над тем, как при всем своем стремлении избавиться от азиатских расовых предрассудков она уподобилась клише, стала странноватой азиаткой-отличницей.». Тётка в целом неприятная, потому что наехала на девочку-подростка толком ни в чём не разобравшись. Нет чтобы мужу раздать люлей, она к ребёнку полезла. И впоследствии продолжала с ним жить, делала вид, что всё нормально. В итоге, правда, развелась с ним, но сути отношения к ней это не меняет.

Тереза Сантьяго — мать Розы [16 лет, ДЦП] и ещё нескольких детей. Терпеливая, адекватная, стойкая. Нужна чтобы разнообразить круг пациентов и показать, что даже вот такие вот жутко добрые и терпеливые способны на уныние и отчаяние. Но при этом героиня хорошо держится и не творит какой-нибудь дряни. Испытывает неоднозначные чувства в отношении Элизабет на протяжении суда — то пытается поддержать Лиз, то сдаётся. В целом, показана как нормальный человек.

Элизабет Уорд — мать Генри, подсудимая. Именно на Элизабет было решено повесить всё это дело, якобы она настолько устала от тягот жизни с больным сынишкой, что захотела его укокошить. Причём не абы как, а вот устроив взрыв, совершенно беспалевно не явившись на сеанс.
На примере Элизабет мы видим несколько важных моментов: тупость системы правосудия [смертный приговор, когда нет НИ ОДНОЙ прямой улики, сИрьОзнА?!], ведомость присяжных, последствия длительной травли, психологическую нестабильность и последствия невыносимого чувства вины. Вот как ещё остаётся думать, если Лиз вот-вот только осознала, что с Генри правда всё относительно нормально, что можно перестать крутиться, как белка в колесе, решает начать нормальную жизнь... и случается трагедия с последующим арестом.
В общем, вся эта ситуация с её кандидатурой, рассматриваемой в качестве подозреваемой выглядит смешно. Ведь по уликам, которые мы видим во время суда, так и хочется сказать: «Окей, смешно. А работать-то будем, не?». Так что не удивительно что под грузом всех моментов, перечисленных выше, Оиз совершает весёленький-задорненький суисайд.

Генри Уорд — сын Элизабет. Погиб при взрыве. Мальчик шёл на поправку, сам по себе был тихим и терпеливым. Послушно выполнял всё, что от него требовала мать и не жаловался на адский график жизни, который по иронии судьбы мать осознала вот только накануне трагедии.

Китт Козловски — «подруга» Элизабет, мать Ти-Джея и ещё четырёх детишек. Погибла при взрыве. Имела натянутые отношения с Элизабет с тех пор, как Генри «пошёл на поправку» из-за банальной зависти и отчаяния. В день взрыва находились в размолвке из-за того, что на Элизабет кто-то натравил соцопеку. Однако, Китт выяснила, кто это сделал на самом деле и её звонок стал причиной, по которой Элизабет поехала с сыном на «последний сеанс». В целом, представлена как типичная мать, вынужденная справляться со всеми сложностями сама, при этом имея и других детей.

Шеннон — адвокат Элизабет. Не самая приятная героиня, как и любой другой адвокат/прокурор. Из примечательного: была готова выставить Элизабет как невменяемую, дабы вытащить свою клиентку из суда. А так тётя как тётя.

Эйб — прокурор. Самое запоминающееся в этом дядьке только то, что вот-де «чёрный» прокуров в преимущественно «белом» городке. Но тему расизма тут в целом поднимали больше по части азиатов, в частности, корейцев. Так что... ну прокурор и прокурор, «чо бубнить-то»?

Вот такие пироги. Как обычно меня покоробило то, что я терпеть не могу в книжках. Но в останом становится немного грустно, что писательница попробовала накатать книжку в духе «ну я в этом шарю» и затронула много важных тем, а по сути... Пожалуй, более или менее раскрыта тема неоднозначности отношения общества к детям «с особенностями развития» и то, с чем приходится сталкиваться матерям таких детей. Всё остальное же было прописано в духе «ита важно, я впихну, а потом там люди сами додумают». Ну, а я такое не люблю. Вот была тема проблем отношений родителей и детей — вот и развивала бы её дальше, чего во всякие дебри лезть?