Танцовщица из Идзу (сборник)

Чем больше читаю японскую классику, тем меньше понимаю их менталитет. Такое безусловное кастовое неравенство. Мужчина царь и бог, а женщина нечиста. А если учишься, то остальные люди так пыль под ногами. Вот и наш студент решил постранствовать. Встретил девушку, но любви не случилось. Как-то странно… Труппа бродящих артистов сопровождала. Хотя на самом деле это он к ним прибился. Они провели несколько дней вместе. И вроде счастливые дни, но и счастья не получилось. Я должна вынести какую-то великую мысль от этой истории, но ничего нет. Озарение не пришло. Герои меня не зацепили. И это «забота» о студенте меня не впечатлила. Особенно протирать пыль с его обуви, в чем прикол? А то что женщинам нельзя первыми выпить воду из природного источника, хотя вода просто идет из земли? Но зато можно…

И всё-таки это хорошая повесть, в ней нет ярко выраженного начала или конца, она как хайку – тонкая и изящная, с множественными намёками и подтекстами.
Из рецензии  wondersnow

Каждый раз, когда я читаю что-нибудь глубоко японское (а Ясунари Кавабата несомненно очень глубок в этом плане), не покидает меня ощущение, что это не про землян, это что-то с другой планеты, а, возможно даже, из другой галактики. И дело вовсе не в национальном колорите, на который Автор несомненно очень щедр. Все эти мидзусаси, сино, тясяку, таби и фуросику, в конце концов, оказываются несколько своеобразными, но всё же кувшинами, ковшиками, носками и платками. И дело не в каких-то специфических традициях и верованиях, в конце концов,  «в каждой избушке – свои погремушки», - это красиво, экзотично, непривычно, но…

«И вдруг всплыла здесь с неведомого дна сказочно прекрасная страна. Горы – в золотой листве, колышущиеся метёлки мисканта – серебристо-белые, но всё равно кажется, что по равнине перекатываются бледно-сиреневые волны».

«У самой галереи цвело персиковое дерево...». Стоило погрузиться в крылатые страницы сей повести, как настигло оно: узнавание. И вновь – окно поезда, озарённое багровым закатом, и вновь – терзания по смутному, и вновь – воспевание прекрасного. Изящные гвоздики в элегантной вазе, яркая утренняя звезда, убаюкивающая песнь ночного дождя... Ветер приносил чудесный цветочный аромат, листья о чём-то шептались, в небеса взмывал белокрылый журавль, а Кикудзи тем временем пребывал в том состоянии, которое и словами-то описать сложно, но оно отзовётся многим. «Утренний туман омыл…

Начала постепенно открывать для себя классику японской литературы и взгляд пал на Кавабату. Что ж, не жалею, это был интересный читательский опыт. Что вас ждет, когда вы откроете этот роман? Красивый язык, написанный мягкими мазками японский быт, обилие описаний природы…. Символизм в этом произведении занимает особое место, даже в заключительных абзацах ты замечаешь символы, так метко расставленные. Нельзя не отметить внимание автора к деталям, чего только стоит описание чайной церемонии – в моменты ее описания только и думаешь: «Надо же, столько тонкостей, посуда даже по сезонам…». Перед тем, как начну небольшую заметку о главном герое, скажу: больше, чем сказано в аннотации к произведению, вы здесь не увидите. Никаких страстей (разве что смерть одного из действующих лиц), скандалов,…

«Умом Россию не понять» писал когда то Тютчев, дорогой Федор Иванович, а вы с японской культурой сталкивались? Тут как то и с умом и с логикой тоже не все так однозначно. Вот где рай для психоаналитиков и психотерапевтов. Маленький Кикудза с детства травмирован темным родимым пятном на груди одной из любовниц своего отца. Когда же отец умирает и Кикудзе исполняется аж целых 28 лет, он приглашение на чайную церемонию организованную той самой жамой с пятном на груди. На церемонии присутствовала еще одна бывшая любовница отца госпожа Оота и прекрасная Юкико девушка с фуросики с тысячекрылым журавлем, отсюда и название книги, кстати. Юкико вроде как сватают за Кикудзе. Ну пока полет вроде нормальный, подумаешь пятно на груди ребенок у чужой тетки увидел. Но вот после чайной церемонии…

После японских детективов захотелось вдруг перечитать любимых японских классиков, и прежде всего, конечно, Ясунари Кавабату. Проза Кавабаты- как прекрасная картина, где все происходящее передано не с помощью грубого реализма, а мягкими, деликатными мазками. А может, это чудесная поэзия, или нежная, гармоничная мелодия... Читать его надо не спеша, в тишине, и не в аудиоформате, как мне кажется. В тексте много прекрасных описаний природы, а также японского быта, самого японского дома- с красивым букетом цветов в специальной небольшой нише, или шелковым свитком с тончайшей каллиграфией; с чайным павильоном, полным красивой древней керамики. Керамика сино- ей не меньше 400 лет- как будто оживает в руках героев:

"Под белой глазурью проступал легчайший, едва приметный багрянец. Кикудзи…

Именно такие слова остаются у меня в голове после прочтения романа Я. Кавабаты «Тысячекрылый журавль». И, понимаете, внешне сюжет не так уж сложен. Перед нами предстает судьба юноши Кикудзи, который против своей воли втянут в непростые отношения. С одной стороны ему сватают Юкико-прелестную девушку, а с другой-он влюбляется в бывшую любовницу своего отца, а потом, после ее смерти –в дочь этой женщины Фумико. Чувствуете, как отдает абсурдом и нереальностью происходящего? Как правильно отмечает аннотация-был бы роман создан на Западе, он, скорее всего стал комедией. Но проблема (достоинство, Миша, говори, достоинство) романа в том, что он создан человеком, выросшим в Японии и впитавшим традиционные ценности Востока. О каких же достоинствах речь? Язык романа очень образный и очень…

А что тут такое диковинное? Вроде бы, о человеческих страстях и судьбах написано. Но читаю про чайную посуду, сорта чая, дизайн диковинной длиннополой одежды. Оставлю иронию, напишу о том, что мне понравилось. Мне очень-очень понравилось внимание японцев к деталям, понравилось, как они даже в чайно посуде соблюдают принцип сезонности. Наверное, такой уклад жизни отвлекает суетливые умы. Да, писатель размышляет о том, что традиционный уклад и традиционная нравственность уходят в прошлое, даже опошляются, как и чайная церемония. Но мне очень понравились эти традиции. Кроме того, понравились пейзажи. Не могла только понять: в них больше от мысли или от чувства. Когда мозг связывает пейзажный фрагмент с персонажами, трудно избавиться от ощущения его фальшивости, интеллектуализации.

Багрянец листвы ещё сохранился, Но падает медленный снег, Ибо хижина эта в высоких горах...

____«В трюмо отражались горы в багровой листве». Зима ещё не наступила, но её дыхание уже ощущалось в самой песне ветра, ещё немного – и упадёт первый снег. Прибыв впервые в это живописное место, Симамура почти что поддался его багряно-золотому очарованию, но на самом деле это его мало тронуло, такой уж он был человек. «Всё его существо покрылось ледяной коркой». Такому персонажу просто невозможно симпатизировать, настолько он был жалок и неприятен. Сам он так, конечно, не считал. Наблюдая за тем, как этот мужчина, живущий в бессмысленной праздности, называл тщетой и напрасным трудом образ жизни девушки, которая прекрасно играла на сямисэне и любила читать книги, испытываешь недоумение и…