Алмазный мой венец

Атмосферное произведение, в котором сплелись прогулки по Москве, Италии, Франции — по творческой памяти, в которой рассуждения как про вечность в разных ипостасях, так и про родное и бытовое для писателя. Трогательно с прозвищами: есть объяснение, что это забота о читателе, а может также лишний раз показывает, как можно видеть иначе знаменитых поэтов, какой конкретно образ возникает в голове автора.

Интересно и трагично о прототипе Остапа Бендера, и вообще любопытна была сюжетная линия с произведением "12 стульев", об утраченной любви Ю. К. Олеши, о чтении С. А. Есениным "Чёрного человека"

Слёзы текли по щекам королевича, когда он произносил слово «чёрный» не через «ё», а через «о» — чорный, чорный, чорный, хотя это «о» было как бы разбавлено мучительно тягучим «ё».

Чорный, чорный, чорный.

Ч…

Книга замечательная! Для тех, кому нравятся такие книги. Это не полноценные мемуары, скорее обрывки воспоминаний, зарисовки. Сам автор пишет, что...

Вообще в этом сочинении я не ручаюсь за детали. Умоляю читателей не воспринимать мою работу как мемуары. Терпеть не могу мемуаров. Повторяю. Это свободный полет моей фантазии, основанный на истинных происшествиях, быть может, и не совсем точно сохранившихся в моей памяти. В силу этого я избегаю подлинных имен, избегаю даже выдуманных фамилий.

Это сочинение, по словам самого автора, "не имеет ни определённой формы, ни хронологической структуры". Рассказчик перескакивает с одного на другое, и поначалу меня это немного сбивало, как и отсутствие подлинных имён. Но это только поначалу. Кроме того, я сделала себе шпаргалку, в которую время от…

Моё первое знакомство с Катаевым. В книге автор рассказывает истории из своей писательской жизни, встречах с другими писателями и поэтами, отмечает особенности жизни тех лет. Мне эти истории показались интересными, так как они приоткрыли завесу над личностями, овеянными славой признанных мэтров, хотя писатели были такими же людьми со своими страстями и страстишками. Не удобным для читателя был манёвр автора обозначать своих знакомцев не именами, а через "прозвища", хотя угадать их, тем не менее, не составило особого труда.

Какие-то авторы оказались мягче своего тиражируемого образа, другие подтвердили собственную славу, кто-то стал открытием. После прочтения "Доктора Живаго" у меня сложилось об его авторе определённое мнение, которое я полагала поспешным и надуманным; и вот здесь…

Читала эту книгу давно и очень была удивлена. Так непохож был писатель Катаев, автор детских книг, на автора этой книги. Так удивительно, интересно описывает свое время и коллег по цеху, не заметила никакой зависти, только теплые чувства. Он не называет имен, только по описанию, портрету можно догадаться, о ком идет речь. Обычно я угадывала быстро. а какой язык! Вообщем книга стала для меня открытием совершенно нового Катаева.

Чем больше я читаю произведения Валентина Катаева, написанные в изобретенном им самим стиле «мовизма», тем больше они мне нравятся. Вероятно, в силу того, что мемуары не входят в число моих любимых жанров и редко доставляют мне удовольствие, – мовизм Катаева, в его соединении истинных происшествий со свободным полетом фантазии, в его замене хронологической связи связью ассоциативной, пришелся как нельзя кстати.

Потому у меня и не возникло недоумения, почему Катаев в своей книге избегает подлинных имен, наводит, что называется тень на то, где ее быть не должно и где все и так ясно. Конечно, не узнать Маяковского, Есенина, Булгакова просто невозможно. Тем не менее, есть образы, не поддавшиеся лично мне для опознания. Все зависит от того, насколько были известны ранее биография и творчество…

Книга вызывает двойственное чувство - большой интерес к описываемым событиям и, конечно, персонажам, в то же время, у меня сложилось ощущение, что людей (коллег по цеху) ВК. описывает, в основном, без любви и теплоты. Зависть? Какой-то комплекс неполноценности?

“Ваши ожидания - ваши проблемы” - так бы можно было бы ответить на все мои претензии к этой книге. Мне не понравилось содержание, не понравился стиль, не понравился сам автор, - последний пункт, как я понимаю, разделяло множество людей. Уже в названии скрывалось ожидание чего-то прекрасного, захватывающего, опасного, - а получила я то, что получила, и само название оказалось позаимствовано из черновиков Пушкина. Очень безопасная, домашняя, беззубая литература. Хотели почитать что-то про революцию? Получите даже не сказочки для октябрят, а книгу дистиллированных и дезинфицированных воспоминаний, происходящих в околореволюционное время. Никакой войны, никаких боёв, никакого героизма или предательства. В книге мельком упоминаются голод, от Гражданской осталось только одно название, как если…