Франкенштейн в Багдаде

Книга о людях, которые попали в круговорот насилия и страха. О городе, в котором террористы-смертники подрываются чуть ли не каждый день, унося с собой десятки, а то и сотни жизней. Кто-то бежит из страны, кто-то просто живет, кто-то ищет выгоду, кто-то строит карьеру. Герои Саадави многочисленны и разнообразны. Тут и журналисты, и офицеры Национальной службы безопасности, и старьевщик, и хозяин гостиницы, и маги-астрологи. Но сердцем романа является старушка Умм Салим, которая уже двадцать лет ждет сына с войны. С ней автор наиболее нежен.

И вот в виду странного стечения обстоятельств в этом городе появляется каратель. Багдадский Франкенштейн собран из кусков тел людей, погибших в результате терактов. Сперва он охотится лишь за теми, кто повинен в гибели людей, из которых он состоит. Но…

Книга оставила странное послевкусие. С одной стороны, вопреки некоторым отзывам об офигительной иронии и юморе, она вообще не смешная. Серьезно, уж на что у меня вывернутое наизнанку ЧЮ, но тут вообще нихрена смешного нет. Трагедия есть. Безысходность – в наличии. Боль – хоть ножом режь. А юмор... Ну хз.

С другой стороны, в ней есть тонкое и иносказательное наблюдение о цикличности и самовоспроизводстве зла. Что ни говори, а концепт «око за око» – ну такое себе. Хотя и концепт непротивления злу ему подстать.

На секунду представьте чудовищного мстителя, созданного из кусков невинно убиенных. Каждое отмщение упокоит душу, но калечит мстителя так, что тому требуется, эммм, некоторый ремонт. Запчасти не то чтобы на дорогах не валяются, но не в таких количествах, да и опять же, чьи то запчасти?…

Погибель в современном Багдаде сулят не яд и булат, а тротил и гексаген. А край этот действительно сказочный. Здесь христианские святые разговаривают с прихожанками ассирийской церкви, экстрасенсы идут по следу преступника (и ведь находят же его, черт побери), а души невинно убиенных возопиют к отмщению, выбирая своим орудием безжалостного монстра, составленного из частей тел погибших.

На этом жутковатая сказка заканчивается и начинается еще более жуткая реальность периода американской оккупации. Развороченный Багдад, в котором этническими или религиозными чистками никого не удивишь, а теракт вполне себе ежедневное мероприятие.

Нужно отдать Ахмеду Саадави должное, размышляя о причинах такого положения, он не идет легким путем клеймения и демонизации американцев (а я, признаться, чего-то…

Читать книгу довольно тяжело, но в то же время очень познавательно. В аннотации написано, что это черная комедия. Я с этим несогласна. Ничего комического в книге нет, сплошные трагедии. Книга перегружена персонажами, пока читаешь забываешь кто есть кто. Но прочитать ее стоит, чтобы узнать больше о жизни в современном Ираке. Любопытно, что, судя по содержанию романа,в провинции в Ираке жить лучше, чем в столице. Ведь в Багдаде сплошные теракты, похищения и прочие преступления. Персонаж созданного из кусков тел жертв терактов Безымяна показывает,что насилие умножает насилие. Вцелом книга мне не очень понравилась, поскольку создаёт довольно гнетущее впечатление.

Это книга с обратным прогрессом - начиналась она как нечто на отметку "отлично", ближе к середине превращалась в четверку, а далее трансформировалась в серую тройку. И на это был ряд причин.

Изначально, в повествовании раскручивается направление-калька с классического сюжета Мэри Шелли, о монстре Виктора Франкенштейна. Но кроме того, что существо создано с помощью останков тел погибших людей, во время терактов, на улицах Багдада, на этом вся схожесть и заканчивается, как и особый интерес в этом романе.

Если в начале произведения персонажи были самобытны, с хорошо прописанными эмоциями и логикой, в действиях, то потом это все поблекло и иссякло, а они вызывали всего лишь удивление.

В книге все начинается с отчаяния. Старушка-мать отчаянно молит святого Георгия Победоносца вернуть ей домой…

В отличие от историй, которые происходят на фоне бурлящего пекла войны, вытащенного на первый план, «Франкенштейн в Багдаде» разворачивает панораму вялотекущих вооруженных распрей, которые успели стать фоном и поблекнуть. Люди свыклись и живут, это не они теряются на фоне войны, это война происходит на фоне их жизней. Как тупая ноющая боль в зубах, которая когда-то заставляла сходить с ума, а теперь давно стала привычкой — просто жуй на другой стороне, стряхни осыпавшуюся после взрыва извёстку со шляпы и посмотри, какие статуэтки нашлись в подвале рухнувшего дома, авось сможешь что-то из найденного загнать подороже. В эти декорации широкой поступью входит собранный старьёвщиком из чужих тел Безымян, оживлённый душой работника гостиницы, что погиб при очередном теракте. Взрывы тут и там,…

Всем доброго вечера, дорогие зрители!

Присаживайтесь поудобнее со своими смартфонами, о вы, услады моего сердца, заваривайте сладкий чаёк, сейчас расскажу я вам сказку, чтобы сократить бессонные часы ночи.

В прекрасном и коварном городе Багдаде жила старушка Илишу. Жила она в большом и опустевшем старом доме на Седьмой улице, где уже двадцать лет кряду каждый день ждала, когда вернется с войны ее сын, трогательный мальчик, предпочитающий оружию гитару. Давно уже получила она повестку со скорбной вестью, но сердце матери все отказывалась верить. По вечерам беседовала она с иконой Святого Георгия, и Святой Георгий иногда ей отвечал. Соседи лишь смеялись над помешанной старушкой, но разве было ей до этого дело?

На дом Илишу засматривался делец Фарадж ад-Далляль. Смотрел да выжидал…

Теракты с большим количеством жертв в современном Ираке – это печальная повседневность. Тут бабахнуло, там бабахнуло. Да, ужас… Подлейте, пожалуйста, чаю. А я вот сегодня удачно шкафчик загнал… Словно не на соседней улице разорвало в клочья пару твоих знакомых, а на другом континенте. Многие не выдержали, уехали, но оставшиеся живут, что еще делать. Кто-то всеми силами поддерживает затухающий бизнес, кто-то даже идет в гору, можно ведь поживиться за счет беглецов, оставляющих имущество…

В такой обстановке и начинает происходить невероятное. Старьевщик Хади собирает из кусков трупов – как вы понимаете, когда что ни день, то взрыв, добыть их несложно, – Безымяна, который волею обстоятельств оживает и начинает мстить убийцам тех, из чьей плоти состоит. Что тут начинается! Особый отдел с…

Самым ценным в книге для меня оказался аллегоричный образ иракского франкенштейна Безымяна, собранного из жертв убийств и террактов вралем-старьевщиком Хади. Он оказался прекрасной моделью для изучения анатомии войны, когда насилие всегда порождает насилие, и казавшееся в самом начале благородным стремление к мести по мере эскалации конфликта становится всё более сомнительным и бессмысленным.
⠀
Иронично показана суть культов, или даже, если помножить то же понятие на время, религий. Когда каждый из последователей добавляет свой градус поворота от пути отца-основателя.
⠀
Но не могу не отметить, что для всего этого вполне хватило бы более компактного прозаического жанра. Остальное пространство романа заполнено бездетальным бытом простых иракцев, причём выборка представителей не слишком…