На пике века. Исповедь одержимой искусством

Книга делится на 2 части, одна, мне показалась, несколько затянутой, в основном, посвящена личной жизни Пегги, ее мужьям, любовникам, детям, бесконечным родственникам и знакомым. Вторая часть, наконец-то, посвящена искусству, но тоже перемешана с личной жизнью и бесконечными поездкам. Пегги Гуггенхайм – дама, безусловно, активная и сделавшая много для искусства, но в этой книге, искусства меньше, чем хотелось бы и ожидалось, если судить по названию.

Максимально неудачный выбор для отпуска: пока ты пытаешься восстановиться после адского рабочего марафона за отведённые N дней, леди со страниц этих мемуаров покупает палаццо, если ей вдруг взгрустнулось, бесит маменьку тем, что «работает» в книжной лавке за скидку и живёт «максимально скромно» всего с парой слуг да в шести комнатах с тремя санузлами.

В целом исповедь скорее одержимой сексом, чем искусством, которая умудрилась жить, спать и иногда общаться с людьми из фантастического времени, но при этом оставить для вечности лишь описания чудесных черепаховых расчёсок с перламутром и анализ своего отражения в чужих глазах.

>> Мой книжный клуб на одного

Гуггенхайм - широко известная фамилия в кругах любителей искусства и не только. Если хотите про искусство, то это не сюда. Здесь можно узнать про любовные похождения Пегги и ее окружающих. Посмеяться над тем, как любовника в ресторане бьют рыбой. Поумиляться женской глупости. Так и не понять, каким образом Пегги собрала такую коллекцию современного искусства, откуда у такой почти Божены Рынской начала-середины XXго века, такой нюх, каким образом она поняла, что Поллок - звезда. Об этом в книге нету, зато вот получить ощущение, будто подслушал сплетни великосветских дамочек в туалете, вполне можно.

Для меня невыносимо видеть мужские слезы, поэтому я согласилась помочь ему

Эта фраза с одной из последних страниц могла бы стать эпиграфом ко всей книге. Она не совсем про искусство, она больше про мужчин. Воспоминания сумбурны: в них за досужей сплетней может следовать комментарий к шедевру модернизма, а потом - подробное описание бытовой мелочи, сменяющееся описанием обиды, нанесенной очередным мужчиной.Как богатая наследница Гуггенхайм капризна и инфантильна, как неглупая женщина, порою не имеющая возможности найти себе применение - цинична. Данную книгу наверно нужно почитать тем, кто хочет знать в каком ритме текла жизнь в прошлом столетии, какой она могла бы быть у увлекающегося человека, имеющего деньги, позволяющего себе пить шампанское во время оккупации... Также она будет…

Когда я впервые узнала о том, что есть автобиография Пегги Гугенхайм, я сразу захотела ее прочитать. Пегги мне казалась очень интересной личностью, настоящим меценатом, покровительницей современного искусства. Ее автобиография виделась мне чередой размышлений об искусстве, раздумиям о покупке картин, в общем этаким альманахом искусства сквозь жизнь Пегги. Видимо, из-за этого я осталась разочарована.

Язык книги очень сухой: мы пошли туда, сделали то, купили дом, он рассыпал мои покупки по земле и так далее. Читать это все ужасно неинтересно. Особенно неинтересно читать про зависимые отношения Пегги, про всех этих ужасных мужчин, с абсолютно неуважительным отношением к ней. Очень жалею, что подверглась влиянию анотации и потратила время на эту книгу.

Наверное, полезно было прочитать эту книгу, чтобы увидеть образец того, какими мемуары ни в коем случае - ни при каких обстоятельствах! - не должны быть. Упорно пыталась отыскать в ней что-то интересное. И не нашла. В центре повествования сам автор, об остальных персонажах (какими бы знаменитыми они не были, а это и Дали, и Бретон, и Макс Эрнст) ровно столько, чтобы обрисовать их отношения с Пегги Гуггенхайм. Причем обрисовать на уровне самом примитивном: он сказал - я сказала, мы поехали - приехали, поссорились - помирились, захотела с ним переспать - передумала и т.д. Что в этом может привлекать, зачем об этом писать? Единственное, что четко вырисовывается, это личность самой писательницы, прямо скажем, малосимпатичная. Но низкую оценку поставила не потому, что ее образ не совпадает…

Какую удивительную жизнь прожила Пегги и как лихо она ее описывет в своей биографии, попеременно то вызывая порывы захлопнуть книгу и выбросить ее в окно, то пробуждая желание читать без сна под музыку Стравинского. Череда фатальных совпадений, блуждающие из поколения в поколение родовые безумства, зависимые отношения, невротические выходки. Ее острое чутьё, притягательная харизма, праведная убежденность в силе нового искусства и колоссальные волевые усилия, преодолевающие угасание желания жить восхищают, но тягучий вещизм семейных дрязг и постельных сцен утомляет, окружающие ее люди мира искусства, которые сегодня видятся нам атлантами она представляет скорее как манекенов. Пишет она местами легкомысленно и поверхностно, местами изощренно и с фантазией, выражая слабость через силу,…

Бедная богатая еврейская девочка Пегги. С трудным детством, в котором её обожаемый отец взял билет на «Титаник», и не был в числе тех кому удалось спастись. С тремя сложными браками и зависимыми отношениями. Её мужчины, чаще были нищие, богемные и распускающие руки. Она содержала их, а потом их новых жён и чужих детей. Мужчин она коллекционировала. Пожалуй, наравне с картинами. Некоторые отзывались о ней нелестно, про мешок на голову, чтоб переспать оттуда. ⠀ По книге легко можно составить справочник путешественника, т.к гораздо больше искусства упоминаются переезды Пегги, новые города, дома и прочие прелести богатой жизни. Вечеринки, секс, машины, дети, живущие в разлуке. Венецианский карнавал. ⠀ Теперь о тексте. За счёт относительно одинаковых по длине предложений он похож на пересказ…

О Пегги Гуггенхайм (музей - ее дяди, ее коллекция в Венеции) я узнала в старших классах когда заинтересовалась Бранкузи и Поллоком. Родилась она 26 августа 1898 года в Нью-Йорке и была младшей из троих детей Бенджамина промышленник) и Флоретты (светская львица) Гуггенхаймов. Позже Пегги рассказывала, что обожала своего отца и была вполне довольна матерью, которая не донимала ее излишней опекой. Правда, идеальными были лишь первые 13 лет жизни Пегги: в 1912-м Бенджамин Гуггенхайм и его секретарь решили добраться из Европы в США на «Титанике» и понятно что из этого получилось. Смерть отца круто изменила жизнь Пегги: ее отец был богат, но его братья были еще богаче, и всю юность она чувствовала себя бедной родственницей с всего 450 тысячами долларов (около 7 миллионов на 2018 год).…