Фима. Третье состояние

Один из самых запоминающихся образов в современной литературе. Фима — это чеховский дядя Ваня, скрещенный с джойсовским Леопольдом Блумом. Фима живет в Иерусалиме, но всю жизнь его не покидает ощущение, что он должен находиться где-то в другом месте. В жизни Фимы хватало и тайных любовных отношений, и нетривиальных идей, в молодости с ним связывали большие надежды – его дебютный сборник стихов стал громким событием. Но Фима предпочитал размышлять об устройстве мира и о том, как и он сам, и его страна затерялись в лабиринтах мироздания. Его всегда снедала тоска – разнообразная, непреходящая. И вот ему уже перевалило за пятый десяток, Фима…

Критик: Юрий Володарский Рецензия на книгу Фима: Третье состояние Оценка: Добрая половина книг Амоса Оза еще не переведена на русский, но процесс постепенно идет. Вот вам «Фима», роман 1991 года, в котором ведущий израильский писатель современности и один из постоянных претендентов на Нобелевскую премию в полной мере проявил две своих основных творческих склонности — к тщательной психологической разработке персонажей и к маргинальному политическому нонконформизму. Склонность Оза номер один реализована в образе Фимы. Заглавному герою 54, он бобыль, интеллектуал, книгочей, неряха, зануда и растяпа. Фима живет в Иерусалиме и работает…

Критик: Лиза Биргер Рецензия на книгу Фима: Третье состояние Оценка: Есть авторы, которых неинтересно читать уже после второго-третьего романа: все уже сказано, все знакомо, все пережито, мысль повторяется . С Амосом Озом наоборот — он с каждым новым романом кажется все важнее и значительнее, а еще он неизменно выбивает читателя из колеи. Проект по полному переводу Оза на русский вроде бы сейчас приостановится, но нам останется «Фима» — возможно, действительно самый русский из его романов. В этом романе 1991-го года главный герой, «Евгений Онегин из квартала Кирьят Йовель», утопает в духовных исканиях, словно действительно позаимствован…

Критик: Сергей Морозов Рецензия на книгу Фима: Третье состояние Оценка: Современный человек живет за пределами момента. Он не чувствует, не замечает его, перемахивая через дни и месяцы. Вся жизнь — вечное движение, бесконечный переход к чему-то. К чему? Кто его знает. Цель давно уже потеряна. Процесс становится чем-то самоценным. Смена состояний обладает большей значимостью, чем само состояние. Время и бытие разделились, первое одержало верх над вторым. Смутное ощущение, что разрыв между ними — большая ошибка, заблуждение скользящего по верхам интеллекта, сохранилось у немногих. Есть, должно быть, место, где время не враждует с бытием. Там…