Обретенное время

Листья сыплются, время уходит, На ветру замерзает фонарь, И на озеро мерно ложится Потускневший тяжёлый янтарь... Профиль мой, словно Данте насмешка, Устремлён в темноту, а за ней Лиловатый закат, словно грешник, Извивается в дыме, как змей. Как легко изменяю я роли! Ты теперь Беатриче моя, Чёрный голубь сердечной неволи, Уносящий в седые края. В тех краях время дремлет в шезлонге, Завернувшись в ласкающий плед, А на дикой зелёной поляне Солнце пляшет без платья и кед. Там с тобой мы рискованно вместе, Там сошлись и вчера, и потом, Там ты мне и сестра, и невеста, Разливавшая праздничный ром... Только сыплются листья, а время По дороге…

Порою книги в букинисте смотрят на нас большими и грустными глазами животных в питомнике, словно бы прося о том, чтобы их приласкали, взяли к себе. Но иные книги будто отводят взгляд в сторону, ибо стыдятся своего неприглядного вида. На одну из таких книг я и обратил внимание. Это была книга французской писательницы середины 20-го века Франчески Ирондель. В книге не хватало некоторых страниц, сиреневая обложка была испещрена царапинами, к тому же, она была на французском языке. В этой фантастической на первый взгляд книге - я немного владею французским, - повествуется о странной истории любви девушки из 19 века, и молодого человека из 21-го…

Ну, вобчем, почитал, почитал я ПрустА и впал в Прустрацию.