Кладбищенские истории

Шёл девятый год моего пребывания в гимназии, когда Бориса Акунина читали поголовно все. Кроме меня. Возможно, популярность его была обусловлена во многом тем, что тогда еще не утихла популярность экранизаций «Турецкого гамбита» и «Статского советника». Мои одноклассники то и дело приносили его книги в школу, обменивались ими и впечатлениями о них. Книголюбие – недуг учеников гуманитарного класса, как известно. Поскольку странные вещи всегда привлекали внимание автора, глаз его не ускользнул от книги непривычной вытянутой формы, да ещё и с такой тематикой. И вот тогда-то и наступил тот момент, когда книга попала ко мне в руки. Красивые…

Смерть за левым плечом твоим, Оглянись! Что же ты медлишь? Она чарует, как взгляд змеи, Пьянит, как последний вздох. Как не странно, но именно загадочная женщина с кладбища Грин-Вуд больше ассоциируется со Смертью, чем сама Смерть в Любовнике Смерти . Не просто загадочная, но проницательная, жестокая и на самом деле безжалостная. Действительно несущая смерть окружающим мужчинам. Другая Смерть. Не та, которая боится своего рока, но та, которая им упивается, наслаждается, которая действительно мужчин сводит с ума, толкая поставить на кон всё. В том числе и свою распланированную жизнь.

вообще-то это история про две книги. некоторое время назад дали мне послушать "Большую телегу". а потом я нашла "Кладбищенские истории". общее у этих книг то, что они описывают несколько разных мест в форме фантастических очерков. общий привет магическому реализму, еще несколько общих вещей. но несмотря на это общее, я вспомнила про Фрая, только когда увидела у Акунина вот ту оговорку в духе "может и привидения, а может просто видимость плохая была", на какие в "Большой телеге" я жутко ругалась. а тут - так органично все, ловко, к месту. конечно, ясно, что Акунин в беллетристике посильнее Фрая будет. но, по-моему, дело тут не только в…