Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение

Не самое простое чтение (местами) - впрочем, это моя вечная боль, как только вижу в тексте выражения типа "авторитетный дискурс", "перфомативный сдвиг" - у меня начинает дергаться глаз. То ли дело что-нибудь из математики или биологии))) Тем не менее, заявленная тема показалась мне любопытной, так что договорилась сама с собой, что самые зубодробительные абзацы буду пропускать - благо, автор повторялся так часто, что основная мысль этих абзацев понятна была и без постоянного вчитывания в термины. Не скажу, что я согласна с Алексеем в значимости роли той самой вненаходимости и амбивалентности посланий и всех этих сдвигов в сторону формы, а не содержания (значимости в деле развала СССР). Но посмотреть на ситуацию с этой стороны было интересно. По терминологии автора я не отношусь к…

- Вот скажи, Вера, какая у тебя в жизни цель? - А цель, Сереженька, у нас общая - Коммунизм! "Маленькая Вера"

Мой большой опыт книжного рецензирования говорит, что бывают темы резонансные бывают такие, которые большинство оставляют равнодушным, но если это нонфикшн о позднесоветском периоде, то отклик будет. Ругать автора рецензии наравне с автором книги, станут как сторонники Союза, так и его ненавистники. Книг люди не читают, но всякий, живший в те времена, видит себя по ним специалистом. Потому поясню: труд Алексея Юрчака и прочла и рассказываю о нем не в поиске сомнительной популярности, а из потребности разобраться в дне сегодняшнем

Немного об авторе. Доктор философии по культурной и лингвистической антропологии, профессор Калифорнийского университета, родился и вырос в…

На самом деле книга не оправдала ожиданий. В аннотации, да и далее написано, что будет объяснен парадокс – «несмотря на то, что большинство людей воспринимало советскую действительность как вечную и неизменную, они в принципе были всегда готовы к ее распаду». Тезис про то, что жители СССР всегда были готовы к его распаду непосредственно не проиллюстрирован никак. А в остальном можно увидеть множество повторений, не всегда очевидных примеров и, порой, просто убийственный язык, оформляющий все это в серьезное гуманитарное исследование. Интересные идеи, конечно, тоже есть. Но давайте по порядку.

Про что эта книга.В основном про то, как строилась идеология в позднесоветское время и каким образом люди на нее реагировали. Вся жизнь советского общества была регламентирована авторитетным…

Довольно интересный взгляд на позднесоветскую систему и причины её падения (точнее, не столько на сами причины, сколько на то, почему это падение оказалось одновременно и неожиданным, и закономерным). В центре внимания Юрчака - "авторитетный дискурс", т.е. высказывания власти в любых формах (речи, документы, плакаты и т.д., и т.п.). Со временем форма этого дискурса застывала и делалась всё более громоздкой, в то время как содержание менялось, т.к. люди привыкли не относиться к смыслу высказываний буквально, а лишь ритуально повторять их, подчас наполняя новыми смыслами (этот эффект автор называет перформативным сдвигом). Соответственно, как только партия провозгласила, что она не является источником истины в последней инстанции, как только треснула толстая окостеневшая оболочка формы…

Мне, рождённому в 1980 году, про Советский Союз было всё понятно. Были коммунисты и были диссиденты. Ельцин - молодец, а Горбачёв - плохой. Коммунисты уйдут, демократы придут. Конкуренция и бизнес спасут мир, а государственное регулирование всё погубит и т.д. - такие же простые утверждения, как моё десятилетнее сознание, зафиксировавшее глобальный слом советской системы. Это книга - для меня и таких как я. Она рассказывает о том, что между крайными мнениями и группами на самом деле большое расстояние, и в позднесоветский период оно было почти в целую страну.

Автор часто (это показалось мне весьма занудным и излишне затянутым) обращает внимание читателя на то, что после смерти Сталина исчезла господствующая фигура авторитетного дискурса. Некому стало говорить, где правда, а где ложь, а…

В книге исследуется молодость последнего советского поколения, т.е. тех, кто родился в 60-70 года XX века с позиций культурологии и социальной антропологии. Автор в своем исследовании опирается на интервью взятые в 90-е годы, предоставленные ему письма, а также на воспоминания известных людей. В книге изображена картина общество, где живая, реальная жизнь, сильно оторвалась от застывшего и окаменевшего идеологического фундамента. В первых главах автор разбирает описывает ритуализацию политической стороны жизни, создание особого языка на котором пишутся передовицы и на котором выступают ораторы. В дальнейших главах он вводит понятие вненаходимости и разбирает как различные группы молодежи старались жить в этой зоне вненаходимости. Любопытны рассуждения о воображаемом Западе. Книга…

Это книга о "последнем советском поколении" и для "последнего советского поколения". Написана странно: достаточно научно, чтобы быть скучной, и недостаточно научно, чтобы быть убедительной. Но это первый! текст, который лично для меня внятно объясняет наше амбивалентное отношение к "развитому социализму".

Я очень хорошо помню, как именно ощущала советскую систему. Как это отношение менялось во время перестройки. И это первый автор, который адекватно описывает мои впечатления. Весьма убедительно показывает, почему бинарные описания "поддержка - сопротивление", "было хорошее, было плохое", "верили - притворялись" и т.д. - не работают.

Мне не очень понятен основной тезис о том, что "перформативный сдвиг" способствует не вырождению, а наоборот расцвету констатирующей части. Но сам процесс…

Какой-то уж слишком многословный пересказ советских анекдотов и анекдотичных фактов из жизни гомо советикусов типа коллеционирования сигаретных пачек, нашивания лейблов и самодельных пластинок из флюорографий. Прочитал по диагонали.

При чтении известной социально-антропологической работы А. Юрчака "Это было навсегда, пока не кончилось" меня посетило странное чувство неловкости. Как будто мне рассказали несмешной анекдот, а потом начали подробно и детально объяснять, в чём же там, собственно, юмор. Или наоборот: как будто мне самому пришлось заниматься этим ненужным делом.

Автор, следуя модной на сегодняшний день парадигме, изучает язык. Тот, на котором говорило последнее поколение, сформировавшееся в СССР (грубо говоря, наши родители). Язык официальных резолюций, неформальных тусовок, повседневного общения... На протяжении шестисот с лишним страниц А. Юрчак доказывает одну главную мысль: нельзя, мол, описывать советскую действительность через бинарную схему противопоставлений: активисты-диссиденты,…