Цитаты из книги Зигзаги судьбы

Сейчас, вспоминая нашу жизнь в Наканно, я удивляюсь, каким образом, живя практически без электричества и элементарных бытовых удобств, без телевизора, компьютера и телефона, мы успевали столько всего делать: колоть дрова, топить три раза в день печки, печь хлеб и готовить еду, растить огород, заниматься с детьми, работать…

На ночь я устраивалась спать в кормушке с сеном. Там было мягко и тепло, и надо мной всю ночь мирно вздыхали и пофыркивали лошади, обдавая ароматным дыханием, смешанным с запахом сена.

И в этой реальности все было давно знакомо, душа ее узнавала и радовалась, и слова в ней мало значили.

Я тоже не отличалась разговорчивостью. Мне это качество досталось, видимо, от отца. Молчание может быть пустым или напряженным, а может быть наполненным и объединяющим, когда и без слов все понятно. Как поется в песне у Окуджавы: «Как много, представьте себе, доброты в молчанье, в молчанье...»

В какой-то момент потерялась идея и смысл всего этого. А что мы, собственно говоря, тут делаем и ради чего?

Теперь я вижу, как в течение моей дальнейшей жизни этот поиск постепенно трансформировался в поиск «своего места» внутри себя. Но тогда я этого еще не понимала.

Когда-то у Олега Куваева я прочитала, что у каждого человека есть «свое место» на земле, и его можно найти и узнать. Это было мне очень понятно, и я искала это «свое место», знала, что оно где-то есть и что я его сразу узнаю, по внутреннему ощущению. Там должна быть чистая нетронутая природа, подальше от больших городов,…

У меня появилось общение, я заметила, что нравлюсь мужчинам, что ко мне прислушиваются и ценят мое общество. Все это было для меня ново и в каком-то смысле целительно.

Я вышла из неудачного брака с сильно поврежденной самооценкой. Под конец нашей совместной жизни Володя мне внушал, что я плохая женщина, жена и мать. В молодом возрасте критика людей, и особенно близких, воспринимается очень болезненно и кажется правдой, а не отражением их собственных проблем и внутреннего неблагополучия.