Хлеб той зимы

Наверное, я не человек, а человечишко. Возможно, я в та самая, хорошо устроившаяся соседка. Я не знаю.

Но всю книгу мои сигнальные системы страха орали - какие к черту оратории и кантаты? Как семья Эллы вообще выжила? Почему мать считала ниже своего достоинства не идти на барахолку, но надавать пощечин дочери, которая взбунтовалась выполнять прихоти соседки - это пожалуйста?

У меня ребенок того же возраста - шутить, что я его продам, в блокадном городе, где есть случаи людоедства? Я лучше язык себе отгрызу.

Что мать, что отец - жуткие инфантилы. И живы они остаются как будто вопреки. Эвакуироваться не будем, скупать продукты не будем - будем играть на скрипке.

Ужас и восхищение одновременно. Ведь можно было устроиться, можно! Но нет, пусть лучше ребенок голодает. Мне этого не понять.

«Я расскажу вам то, что знаю, помню, вижу до сих пор отчётливо, как в кино. Расскажу о разных людях, которые жили в старых ленинградских квартирах, и о том, как они сообща преодолевали непреодолимое, хотя были совсем обыкновенными людьми, со всеми присущими человеку слабостями. О н\ленинградских детях, у которых не было игрушек – потому что игрушки сжигали, чтобы обогреться, и не было санок для катания по снегу – потому что санки служили погребальным транспортом».

Слыша о войне, мы обычно представляем себе фронтовые подвиги, солдат, с криками «Ура!» рвущихся к победе. Бой, кровь и горечь утраты. А ещё неимоверное мужество и отвагу, бессмертный подвиг тех, кто сражался за родную землю. Но были и те, кто сражался по-своему. Кто не брал в руки оружие, но также выносил тяготы невзгод, кто вёл…

Думаю, если нужно рассказать о чем книга, то вполне себе исчерпывающим будет ответить: о блокаде Ленинграда. Это та тема, которая всегда воспринимается очень тяжело и страшно. Не знаю, что потянуло меня её читать. Возможно, от того что сама в какой-то момент оказалась в ситуации, когда из-за воздушной тревоги под вой сирен бежали в подвал. Книга неожиданно стала для меня своего рода "в тему". И хоть сирены я уже давненько не слушаю, осадок остался.

Конечно если бы повествование было от лица взрослого, то нас накрыло бы переживаниями о том что теперь будет, как выжить, где найти еду, как лучше всего поступить. Но здесь о войне и блокаде нам рассказывает семилетняя девочка. И в силу этого картина не представляется нам настолько ужасной, глазами ребенка она скорее воспринимается "ну теперь…

Я боюсь читать такие книги. И все равно читаю. После них я долго не могу взять в руки что - то другое. Не могу переключиться и сосредоточиться на других мыслях и делах.

У нас вообще почти нет проблем, знаете? Каждое утро вы режете на завтрак хлеб, а крошки смахиваете в урну. Завариваете чайный пакетик один раз (ну максимум пару, и то, если он вдруг последний), а потом выкидываете, потому что уверены, что купите новый вечером. Продукты, просроченные на пару часов мы тоже выкидываем. У каждого из нас в ванной лежит не только кусок мыла, но и еще пятьдесят банок с кремами и гелями. Мы ругаемся, стоя в очереди в пятерочке, когда перед нами больше 4 человек и объявляем конец света, если в доме нет горячей воды или у машины спустило колесо, а нам срочно на работу…

А они, там, в Ленинграде,…

Мне кажется, что жизнь в то время была в разы страшнее, чем в воспоминаниях автора. Но эти воспоминания принадлежат ребенку на тот момент. Поэтому делаем на это акцент. Мир глазами ребенка другой.

Я очень люблю читать автобиографичные истории, они настоящие, без прикрас. И эта повесть про людей, которые сообща преодолевали непреодалимое: "Замечаю на краешке стола бесформенный комок газеты. Его же не было, он появился минуту назад! Разворачиваю бумажку - о, три блина! Эх, Ирка, дорогая моя Ирка! Почему о людях думаешь хуже, чем они есть на самом деле?"

Рассказ ведется от лица первоклассницы Лены (на то время автору было 7 лет), которая делится своими наблюдениями о происходящем вокруг, начиная с 1941 года. То есть с самого начала, когда сушили сухари, клеили газеты на окна, держали радио…

1941 год. Ленинград. Город окружен немцами. Но люди продолжают жить, а точнее выживать... Что же такое это слово "ВОЙНА". Глазами первоклашки Леночки автор знакомит нас с тем сложным временем.
Девочка рассказывает как они жили, как их бомбили, как и что они ели, как радовались каждому новому дню и как смотрели смерти в глаза. Есть в книге тяжелые моменты. Читала детям и в процессе чтения у детей, конечно, возникали вопросы. Как можно есть столярный клей? Что такое дуранда и турнепс? А зачем окна зашторивали черными занавесками? А что такое энзе, ланолин, репродуктор, зарево, ришелье, ампир, белый билет... Книга для совместно чтения. И такие книга надо читать, чтобы наши дети помнили о том подвиге, который когда-то совершили прадеды, не забывали и дальше рассказывали уже своим детям.

️Элла Фонякова родилась в 1934 году в Ленинграде. Ее повесть о блокадном городе «Хлеб той зимы» была написана по записям в ее детском дневнике. То есть мы подобрались к главному - это история девочки и ее семьи, которые пережили эти 872 дня в голодном и вымерзшем городе. 

️Скажу сразу, что книга потрясающая! Сложная своими событиями, но по-настоящему добрая, как сердце ребенка. Все ужасы того времени передают автором через призму детства, воспоминаниями не взрослого вымученного человека, а с ребяческой непосредственностью и личными маленькими-большими переживаниями. Конечно, прочитав ее уже будучи взрослой, да еще и мамой, я на многое смотрела со своей колокольни, поэтому, да, плакала, но где-то и улыбалась. Трогательная, глубоко личная, но в тоже время масштабная по размерам трагедии…

ПЛЮСЫ: • легко читается,приятный слог⠀ • захватывает и не отпускает с первых страниц⠀ • хорошая книга издательства "Речь', как и другие, которые будем читать: "Мальчики в сорок первом"Виктор Дубовин ,⠀ "Должна остаться живой" Людмила Никольская,⠀ " Маленьких у войны не бывает" Татьяна Кудрявцева⠀ • знать обязательно, мы читаем с дочкой с 5 лет, зависит от подготовленной психики ребёнка⠀ • подвиги взрослых и детей на войне⠀ • шикарные графические иллюстрации, в них видно эмоции и чувства⠀ • твёрдая обложка, белоснежные страницы, крупный шрифт⠀ • автобиографическая повесть⠀ • о безнадёжных вопросах того времени • нужно знать не только про героев на войне, но и в быту и тылу ⠀ • хороший подарок в начальной школе ⠀ • включить в программу внеклассного чтения⠀ • человеческие…

224 стр.
12+
"Подумать только: до войны я отказывалась от котлет и жареной картошки! Часами, бывало, застревала за тарелкой. Специально застревала. Чтобы дождаться, когда взрослые уйдут на кухню мыть посуду. Они уходили, а я хватала котлеты — горячие! Румяные! Сочные!
Настоящие! Из мяса! — и запихивала их глубоко под диван. В квартире потом развелась масса мышей, диван, в поисках нор, отодвинули с места и, конечно, обнаружили мое преступление. Б-р-р-р! Страшно вспомнить, что тут было! И правильно! Так мне и надо. Жаль, что мало в углу держали!"
"Новые карточки очень красивы — глянцевитая плотная бумага и много-много аккуратных квадратиков, на которых чернеют цифры: 50, 100, 125, 150, 200, 300… Это — граммы: хлеба, сахара, крупы. Когда смотришь на новые карточки, кажется, что этих граммов —…

Я всегда любила и боялась книг про войну, любила, потому, что всегда восхищалась мужеством наших предков, наших дедов и прадедов, которые в страшной войне одержали победу, а боялась, потому, что победа эта досталась им страшной ценой, не важно где она ковалась – на фронте, в тылу, в осажденных городах, на занятых врагом территориях. Слезы горечи всегда смачивали страницы таких книг. Но есть в истории нашей Великой Отечественной войны особенно страшные страницы, одной из них является, несомненно, история блокады Ленинграда. Почти девятьсот дней ленинградцы пытались выжить. Вот этим событиям посвящена книга Э. Фоняковой «Хлеб той зимы».

О событиях блокады нам рассказывает Ленка из обычной ленинградской семьи, которая ждет выходных, чтобы всей семьей пойти в парк и хорошо провести там время.…