Почти три года

Приступая к чтению блокадных дневников, внутренне готовишься к тяжелому чтению. Это неотъемлемая часть подобной литературы. Можно ли назвать "Почти три года" блокадным дневником в полном смысле этого слова? Конечно, он блокадный, ведь Вера Инбер во время блокады жила в Ленинграде, вела вот такую хронику. Но по содержанию... Как очевидец, Вера Инбер безэмоционально записала много наблюдений и деталей. Но вот именно, как очевидец, не как участник, потому что сочувствия к чужому горю на страницах дневника почти нет. Обстрелы, бомбежки, раненые и умирающие от холода, голода, ранений. Но Инбер стоит будто особняком. И скорее всего, она действительно жила в блокаду иначе, чем рядовые жители Ленинграда. Про голод, холод - почти ничего, хотя как можно про это не писать, когда это было…

Много читала книг о блокаде Ленинграда. От "Блокадной книги" до "Блокады" Чаковского. Эту не прочесть просто не могла. Книга читалась трудно. То рвалась, хотела прочесть, а то откладывала, думала, переживала. Не было такого, чтоб села - и, не отрываясь... Отрывалась. То и дело отрывалась, чтобы отдышаться. Сравнивала Веру Инбер и себя. Она ведь не намного меня старше. Собственно, это не совсем книга. Это дневник. Записи коротки, скупы, местами есть пробелы в повествовании - автор пишет только о том, что ей близко и дорого, обходя то, что кажется несущественным. Отсюда создается ложное впечатление, что блокада - не так страшна, как на самом деле. Что - да, люди умирали от голода, но ее близкие - как бы нет. Не было подробностей, мелких деталей, действия, как она сама пишет. Мол, в книге…

Вере Инбер в год начала Великой Отечественной войны исполнилось 51 год. Она находилась в Москве, И.Д. - так она называет мужа в своем дневнике - в Ленинграде. Туда она и направилась в самом начале войны, считая, что нужно быть вместе с мужем. Илья Давидович Страшун с 1940 года — профессор и заведующий кафедрой социальной гигиены в 1-м Ленинградском медицинском институте, в 1941—1943 — директор этого института. Ленинградский дневник автор вела почти каждый день, описывая жизнь до блокады, в период блокады и после прорыва блокады достаточно подробно и, думаю, честно. Вспомнился такой эпизод: во время бомбежки она с мужем встретили упавшую старушку. Помогли ей встать, но старушка сказала, что потеряла карточки, на что автор ответила, чтобы искала сама, но муж остался и помог найти…

Для меня это был скорее дневник писателя, чем дневник жителя блокадного Ленинграда, а так как с творчеством Веры Инбер я не знакома, то и интереса он не вызвал. Книга написана сухим языком, с небольшим количеством подробностей личной жизни автора, эмоций в ней минимум, и вызваны они,в основном, творческими успехами или неудачами, а люди, именуемые преимущественно по фамилиям или инициалами, они как призраки, проскальзывают тенью между строк, не оставляя о себе никаких воспоминаний. Черно-белым фоном проносятся бомбежки, голод, погибшие пальмы в ботаническом саду и разоренные дворцы, последние сводки новостей и переживания за маленького внука Мишеньку, проносятся..но как-то безэмоционально общими фразами, не позволяющими проникнуть в суть происходящего. К слову, читая дневник Анны Франк,…

Прочла и ... пустота, вначале захватило, но потом... где то, что там было, по-настоящему, боль, ужас, страх, голод, смерть. Прочла, что в каждом дне Вере Инбер хотелось только славы, а в мирные годы ее не было, пишет с какой-то легкостью, хотя она и видела, как люди пытаются выжить, как гибнут, как дети становятся взрослыми за один миг. Много эмоций, много ожиданий от книги, но увы... утешает только то, что возможно, все упрощено, ведь первые книги выпущены в советское время, когда вырезали все, что бы не омрачить, чистый и правильный облик советского человека, а жаль, хочется больше правды о том времени, что бы люди не повторяли того ужаса.

Начала читать про блокаду и не могла остановиться. И после «Записок оставшейся в живых» взялась за этот дневник писательницы. Что самое интересное, все блокадные дневники– очень разные. Потому что очень разными были люди, писавшие их. Ленинградский дневник Веры Инбер – очень отличается от дневника Лены Мухиной или Татьяны Великотной, например. Вера Инбер почти никогда не пишет о голоде. Иногда читаешь ее дневники и думаешь – а в том ли самом блокадном Ленинграде она жила? Или в какой-то параллельной реальности? Вера Инбер приехала в Ленинград вместе со своим третьим мужем, который был назначен главврачом больницы. Они приехали в начале войны, незадолго до блокады… Вера Инбер активно работала – писала стихи, поэмы, статьи. И ее дневник – он тоже такой, знаете, как будто написанный с…

Возможно ли писать рецензию на данную книгу ? Постараться оценить тот подвиг , физический и душевный, который совершили люди, жившие в осаждённом Ленинграде? Здесь можно только читать и восхищаться людьми, которые не просто выживали в блокаду, но и все делали для победы, наравне со всей страной. Книга представляет из себя дневник, который автор вела на протяжении почти трёх лет, когда жила в Ленинграде. При чтении книги постоянно ловила себя на мысли, что все это было на самом деле, что это не выдумка автора. И оттого он ( ленинградский дневник) еще более ценен, так как мы имеем возможность узнать из первых уст, как люди жили и ковали Победу. Такие книги обязательно нужно читать. Чтобы помнили!

Очень люблю подобный стиль изложения - дневники, записки. Вера Инбер искренне постаралась описать жизнь и ключевые моменты Блокады Ленинграда, который она не покинула во время эвакуации, а осталась отстаивать этот кусочек советской земли, как настоящий воин. Вместе с мужем, который являлся профессором Медицинского института, она провела все это время в госпитале, который стал им вторым домом и подвергался постоянным бомбежкам.

С какой верой в силу своей страны описывает события вокруг, с каким оптимизмом смотрит она в будущее, с какой точностью подмечает комментарии людей, горе которых тогда было всеобщим.

Ни на минуту эта сильная женщина не перестает работать, пишет стихи, очерки, статьи в газеты, в зарубежные издания, когда весь мир тогда наблюдал за жизнью этого закованного в железный…

Этот дневник, который день за днем скрупулезно вела почти три года известная поэтесса, не может оставить равнодушным никого, разве что абсолютно бессердечных людей вроде читательницы prrr, которая дошла даже до того, что в своей рецензии оскорбила покойного автора. Это уже не только подлость, но и трусость, зная, что Инбер не может ей ответить. Я всегда считал и считаю, что каждый имеет право на свое мнение. Но для того, чтобы иметь его, нужно знать то, о чем будешь высказываться. А у prrr оно, по-видимому, сложилось из охаивания всего советского злобствующими либералами типа Сванидзе, на которых даже упоминание об СССР действует как на быка красная тряпка. А за эту книгу писательнице можно сказать только: - спасибо за оставленные воспоминания о тяжелых, трагических днях в…