Асистолия

Автор-умница, но другом он мне, как читателю,не станет. Слишком всего: переживаний,боли,любви и даже в сравнении с классиками этого же жанра- читать-то-ТЯЖЕЛО. Вот так и расстаемся: автор-хороший человек,но рассказывать-не умеет. Зритель ушел из зала... Согласен даже босым походить-не нужно мне ваших тяжестей,сложностей,честностей -да еще в таком непрерывающемся монологе.

Словесная эквилибристика и вивисекция того слоя населения, эквивалент которого в кулинарии называется "пищевой наполнитель". Да, они страдают, мучаются, ведут разговоры, осуществляют раздумья. Но они сами мало чем отличаются от люмпен-алкоголиков, они лишь наполняют своими телами относительно благоустроенные квартиры. Поэтому в романе столь много рассуждений о квартирах, и столь много взаимодействия главных лиц с опустившимися слоями населения. Нет в романе детей, нет родни, а сплошная имитация человеческих взаимоотношений. Главный герой восклицает:

Ему ведь тоже было страшно — но его страх плодоносит, процветает. А мой убил, все отнял, уничтожает.

В неперегоревшем навозе живое семя умирает - и смоковное, и крапивное. Вообще, "страх" - это одно из наиболее повторяющихся слов в книге.

С…

очень сложно было читать.в целом ,понравилось все.из серии тех книг,которые тяжело читать и прикладываешь усилия для понимания,но в то же время невозможно забросить и остановиться. История довольно типичная,о жизни без любви,вне любви.Просто в романе никто никого не любит,просто живут в своем мире,живут семьей,а существуют по-отдельности.

По-моему, идеальный роман для тренировки в русском языке: пока поймёшь предложение, его нужно несколько раз перефразировать, перевести на язык простого смертного. Иногда возникало ощущение, что это не роман, а черновик к будущему рману: язык - просто наброски, незаконченные фрагменты мыслей. Сложно выцепить что-то глобальное по ходу чтения, но по завершении кусочки собираются в целое. Честно, как в живописи: пока разглядываешь отдельные мазки, плюёшься, а подальше отойти - и глаз не оторвать. Кроме стилистики, кажется, не могу придумать, на что пожаловаться. Ах, да, ещё на тотальную беспросветность бытия. Забиться бы в тёмный угол и наблюдать за тем, как жизнь вокруг не удаётся. А не удаётся потому, что из тёмного угла смотришь.

Сначала я где-то здесь, на просторах лайв.либ, прочла о финале премии «Большая книга». Захотелось узнать, что у нас сейчас творится в литературе, почитать каких-нибудь новых авторов и, кто знает, найти что-то стоящее. Здесь: http://www.kp.ru/daily/bigbook/ можно полистать творения всех финалистов (читать в таком формате мне лично было неудобно, но вполне достаточно, чтобы ознакомиться и решить, хочется ли читать дальше). Выбрала для себя несколько книг и одной из них стала «Асистолия».

Первые 20 страниц я мучительно продиралась сквозь предложения, путалась в деепричастных оборотах, ругала громоздкий язык автора и недоумевала: и что только меня изначально привлекло. А потом сама не заметила, как привыкла к манере письма. Ничто больше не коробило и не сбивало воображение с толку, перед…

Роман скроен по наимоднейшим позавчерашним рецептам интеллектуальной прозы.

Все Боги-мертвы,все войны-проиграны,все надежды на человечность-обмануты. ("This Side of Paradise")

История банальная, но написанная настолько вычурным русским языком, что сил не хватило дочитать несколько страниц. Даже не интересно было, чем закончилось. Меня при прочтении не покидало ощущение, будто я напилась в хлам, а второй мой собутыльник рассказывает про своего соседа (брата, друга,про себя),опьяневшим,помутившимся разумом. И вроде бы все понимаешь, но повествование не связанное, и ты молча киваешь головой, показывая оратору, что ты слышишь. Но не слушаешь.

Однажды вы сказали, что верите в любовь, как самое естественное, понятное и открытое чувство из всех существующих. Может ли случится, что когда-нибудь вы напишете книгу о любви, но в совершенно другом, не свойственном вам сейчас, стиле? Скажем, такую светлую и нежную, романтичную, как это высказывание?

Простите, но это даже не вопрос… Это ваше утверждение, что я написал что-то тёмное и грубое. Понимаете, обратитесь в таком случае к самой себе – задайте себе вопрос, что и для чего вы читаете… Но оставьте право выбора для других. Я люблю Бергмана, Тарковского, Кислёвского – они мне близки. И не представляю, допустим, чтобы Тарковский снял не свой фильм, а какой-то себе чужой, романтический. Художник – это не обслуга. И искусство существует не для того, чтобы делать всем только приятное.…