Эммануэль

Когда-то я, будучи учеником эдак класса 7-го, наткнулся на эту книгу, запрятанную далеко и высоко в шкаф. Я знал, что книга сия запретная, и потому читал её тайком, урывками, когда приходил из школы, а родители ещё были на работе. Для меня эта книга стала шоком и своего рода инициацией - посвящением в ряды взрослых. Читал я её в связке с Большим советским энциклопедическим словарём, где искал многие непонятные мне слова (клитор, например, или фаллос). Что-то находил, об остальном догадывался. В общем, интеллектуально развивался, не то, что сверстники, которые смотрели "Фантазм" на видике - они точно таких слов не знали. Читать было…

Эротический аспект в различных категориях культурного поглощения всегда, с раннего детства, присутствовал в моей жизни... Тянулся я к запретному плоду на уровне инстинкта, который словно бабочку иглой, пронзал мой мозжечок на всех этапах взросления и становления меня, как мужчины и самца... В те времена эротика была реально деликатесом, который приходилось доставать по случаю, выискивать намеки и цитаты в литературе, знать всё фильмы в которых мелькает обнаженная плоть, читать между строк, слушать между фраз в разговорах взрослых, видеть в реальности во всех ракурсах при удачливом стечении обстоятельств... Без интернета, без…

В последнее время почему-то часто встречала в речи людей, киногероев упоминания об этой книге. В детстве, наверное, была слишком правильной, даже мысли не возникало о чтении подобной вещи. Поэтому и решила сейчас узнать, о чем люди говорят. Не впечатлило. Наверное, всему свое время.

Эта дурацкая история произошла в начале 90-х в славном городе Горьком, куда я, будучи прыщавым подростком, прибыл с мамой в гости к ее старшему брату (моему дяде). Квартира родственников была просторной, в зале было место и для библиотечки, скомпонованной по принципу "абы что". Пока взрослые обменивались приветствиями и разговорами на кухне, я быстренько изучил содержание шкафчика с книгами, но увы, ничего примечательного не обнаружил. Собрался было уже уходить, как заметил в уголке книжку в зеленом переплете, как бы стыдливо задвинутую вглубь мебели. Это и была та самая, заветная, известная мне по кинофильму, "Эммануэль". Время летело…