Владислав Ходасевич. Стихотворения

Смерть и разрушение как спасение, как отдохновение для измученной души, попавшей в плен тела. Вся книга пронизана отрицанием телесности как таковой. Тело принимается только как вместилище души, случайный приют, но не её храм.

Облекать мысли в поэтическую форму в лирике и прозе - бесспорный дар Владислава Ходасевича. Это дар особого звукового чутья, которое всё время мучительно стремится к совершенству:

"Как выскажу моим косноязычьем Всю боль, весь яд? Язык мой стал звериным или птичьим".

Плавность, текучесть, округлость и стройность форм притягивают даже там, где смысл не всегда понятен или приятен читателю. Тонкие наблюдения за людьми и собой как в "Акробате" или "Зеркале".

Так же сквозь всю книгу проходит образ печальный опыт любви к миру, к женщине, к природе. Любовь, которая так и не…

Удивительно, но Ходасевич оказался мне гораздо ближе, чем поэты Серебряного века "первого ряда" - Блок, Ахматова, Цветаева и т.д. Что, честно говоря, не совсем обычно - часто его стихи идут как бы свысока, отчетливо слышны нотки сноба и высокомерия, иногда прямо-таки ощущаешь, как между строчек сочится желчь и язвительность. И именно это - на общем фоне эпохи - оказывается наиболее эффектной позицией: там, где других поэтов дух времени кидает из одной крайности в другую, Ходасевич одаривает мир леденящим презрением независимо от внешних обстоятельств, из-за чего гнет свою линию туда, куда считает нужным, "Будь или ангел, или демон" - просто человек ему не интересен. А там, где кто-то кидается в эксперименты или переосмысление мира, он прививает "классическую розу к советскому дичку", то…

Ходасевич -литературный потомок Пушкина по тютчевской линии ( по Набокову) . Теневая сторона этого " геральдического древа" , безусловно, близка поэзии и эстетике Эдгара По и Бодлера, более того, Ходасевича можно назвать Бодлером 20-го века. Тот же Набоков, называл Ходасевича одним из величайших поэтов 20-го века, чей образ ему виделся "сквозь холод и мрак наставших дней" ( аллюзия на стихотворение Блока) Поэзию Ходасевича можно сравнить с картинами Тинторетто и Эль Греко : так же как и они, он порою форсирует ритмический рисунок образа, пространства и мысли, приглушая их динамику на самом пике единения, растушёвывая их светлым и тихим вечерним дождём, порою добиваясь некой гравюрности. У Стендаля есть теория " Кристаллизации любви" , на которую его натолкнул рассказ об обуглившейся…

Не совсем то издание, что в моем шкафу. В свое время купил несколько книжечек их серии «ХХ век: поэт и время». Нравились они мне. В выпуске 17 – любимейший Ходасевич. Проходит сеятель по ровным бороздам. Отец его и дед по тем же шли путям. Сверкает золотом в его руке зерно, Но в землю черную оно упасть должно. И там, где червь слепой прокладывает ход, Оно в заветный срок умрет и прорастет. Так и душа моя идет путем зерна: Сойдя во мрак, умрет - и оживет она. И ты, моя страна, и ты, ее народ, Умрешь и оживешь, пройдя сквозь этот год,- Затем, что мудрость нам единая дана: Всему живущему идти путем зерна.

Ходасевич, как поэт, покорил меня сразу. хотя я узнал о нем поздно, только в период гласности.

В заботах каждого дня Живу,- а душа под спудом Каким-то пламенным чудом Живет помимо меня.

И часто, спеша к трамваю Иль над книгой лицо склоня, Вдруг слышу ропот огня - И глаза закрываю.

Уже через очень много лет после того, как Гумилев, Брюсов, Цветаева, Ахматова, Бродский, Мандельштам стали любимыми и такими необходимыми в моей жизни, я узнала про Ходасевича. Как? Почему? Его что, совсем не печатали в советские времена? Вот сволочи!

Душу продала бы дьяволу за умение так писать!

Но у Ходасевича как раз с душой все в порядке, она тут, в его стихах, в его воспоминаниях, в его поэтическом гении, который не объяснить и не передать никакими словами, а только читать читать читать его стихи, его книги...