Время и место

Название романа весьма точно – части обозначают конкретный временной промежуток и место действия. Героев очень много и большая часть из них проносятся по страницам, чтобы опять кануть в небытие, поэтому роман больше напоминает сборник воспоминаний о былом, чем классический роман с последовательным развитием событий. Скачки во времени между главами очень значительны, а неожиданные переходы от одного героя к другому сбивают с толку, сложно запомнить кто чей друг, родственник и т.д. Лучше бы каждая часть была отдельной повестью, на мой взгляд.

Неоднозначные впечатления. Части романа о детстве и юношестве – очень хорошо, даже превосходно. Язык такой, что хочется читать и перечитывать. Прекрасное и горькое неразделимы, как и в жизни любого человека, но молодежь все равно стремится, влюбляется,…

Все, что происходит с героем романа, описано: когда и где – пляж, Центральный парк, Тверской бульвар, Якиманка и т.д. Нравится: чётко и понятно, конкретное время, и определенное место – как персонажи, неотъемлемые участники происходящего. Помню, как не могла сориентироваться во время просмотра фильма Андрея Звягинцева “Изгнание”, где условно: где-то, в не конкретное время. Всё хотелось понять: а это где, а что происходит вокруг, на каком отрезке истории? Главный герой – писатель, пишет роман о писателе: «Синдром Никифорова» не просто роман о писателе, а роман о писателе, пишущем роман о писателе, и даже более того — роман о писателе, пишущем роман о писателе, который тоже пишет роман о писателе, который, в свою очередь, что-то пишет о писателе, сочиняющем что-то вроде романа или эссе о…

После прочтения романа так и хочется сказать: Юрий Трифонов - мастер интриг и магистр обрывать повествование на самом интересном месте, а потом включать совершенно другой эпизод из жизни героя. Только вроде вчиталась, заинтересовалась и р-раз перед тобой уже что-то иное маячит. Не успеешь привыкнуть и снова сюжет переключен. Поэтому чтение Трифонова - уже сам по себе вызов. Многие пишут о том, что "время и место" слабее того же "Дома на набережной" и отчасти с этим можно согласиться. Если вначале повествование идёт достаточно бодренько, то в конце сюжет становится депрессивным и унылым. Сама идея написать о тяжёлом пути становления писателя не нова, но плодотворна, особенно если ты сам писатель и знаешь по себе как этот котёл варится со всеми исканиями, начиная с сюжета и героев, и,…

Время: конец 30-х конец 70-х. Место: СССР, по большей части Москва. Роман при всех своих несомненных достоинствах серенький. Он не слишком богат контрастами и не слишком отягощен противоречиями; весь такой округлый, обтекаемый. Все актуальное дано намеками, по типу кому надо тот поймет. И это неплохо эти приемы в контексте времени написания романа смотрятся вполне органично, но не более. Его сильно спасает любовная линия возникающая ближе к финалу, а ведь было несколько подходов к любовной линии, но только последний удался. И сразу чувствуется мощь и талант. Почему бы не писать мощно и талантливо? К чему все эти подробные описания серых советских будней.

Скажем, есть у вас какой-нибудь знакомый. Встречаетесь редко: суета. Но друг другу симпатизируете. Выпили немножко и пошли воспоминания об общих друзьях. Больше говорит он - о своих родственниках, профессиональных проблемах, семейных. Периодически звучит фраза "А помнишь?".

Теперь представьте, что то же самое вы читаете, а не слушаете от знакомого. И рассказ идёт от неизвестного человека о неизвестных вам людях. Не так интересно, правда? А может быть и совсем неинтересно.

Приблизительно в таком же положении оказывается читатель "Времени и места". Писательская тусовка 1930-х - 1970-х годов. Выведенные в романе писатели, литературные чиновники - ясное дело имеют своих прототипов в окружении Трифонова. Так же как и родственники и друзья ГГ в родственниках и друзьях писателя, Роман о…

Время и место вашего рождения национальность были ли вы состояли ли вы ваше участие дата вашей смерти Из сна

Все эти годы безгранично уважаю. Своего "несоветского советского" писателя. Того, кто писал между строк и между букв. Мальчик Саша вырос, состарился и умер. Поэтому никому ничего не надо. Как много здесь самого тебя. Возвращается Трифонова-Лурье. Пуганая ворона. Писатель, пишущий о писателе, пишущем о писателе....который пишет о... писатели в этом романе сидели один в чреве другого, постепенно уменьшаясь, и последний....

Надо ли вспоминать? Бог ты мой, так же глупо, как: надо ли жить? Ведь вспоминать и жить - это цельно, слитно, не уничтожаемо одно без другого и составляет вместе некий глагол, которому названия нет.

Не может быть "почти…

Через первые страницы пришлось идти не без труда, настраивая себя на непростой язык автора, но потом втянулся, не мог оторваться. Трифонов близок верностью своей теме, которую он нащупал очевидно не сразу. Человеческая память. Человек в истории. Она вроде бы на поверхности – для человека-то с его биографией, но чтобы дойти до нее, выработать свой стиль, который соответствовал бы этой теме, нащупать массив художественных приемов, необходимых для полноценного раскрытия, на это потребовались долгие годы упорной, думаю, даже мучительной работы – и писательской, то есть технической, и внутренней, душевной. В конце концов, я понимаю, что для Трифонова возвращаться к событиям детства, юности было делом болезненным. Это как вновь дотрагиваться до раскаленной печи, о которую уже сильно обжегся.…

До сих пор не могу сказать ничего внятного о Трифонове, поэтому пусть лучше Лёня Фёдоров споёт, ему виднее: (текст Алексея "Хвоста" Хвостенко) а теперь мы выколем ему глаза... каждый день начинается со скандала. до часу дня это можно терпеть. потом можно терпеть и дальше. И не только прогулки освежают: фонтанка, екатерининский обводный канал уже откровенно заявляет свои права на владение этим городом. когда-то названное место было литературной пустыней. никем не определённые волки и медведи бегали по болотам. совы выкалывали глаза мышкам, квакали лягушки и редкие человеки, подбирая камень, бросали его в стоячие воды. а теперь мы отрежем ему уши... несколько писателей и поэтов в обнимку брели по улицам. пустой человек с рыжей бородой пересекал литейный. ему никак не удавалось отыскать…