Духов день

Это - в начале: "В году одна тысяча семьсот семьдесят первом третий Спас наступил в срок."

Это - в конце: "...торфы с июля тлеют в лесах. Немудрено. Четвертый Спас. По мощам и ладан. Кавалер обернулся в седле, дернул щипком редкую гривку на тощей холке лошаденки. Глаза от позднего солнца прикрыл ладонью с тяжелыми перстнями: - Вы, бабушка, путаете меня. Трех Спасов знаю с детства. Медовый, яблочный, ореховый, четвертому Спасу не бывать. - Четвертый как раз сегодня празднуют, внучек. - старуха Кавалера по голенищу высокого ботфорта погладила любовно - Неужто не слыхал? Спас Торфяной, Ярое Око." Торфяного Спаса, конечно, нет; в данном отрывке подчёркиваются трагические события.

Текст замечательный, язык тягучий, со старинными словами. Вобщем понятными. Читается очень долго. Я бы сравнил с…

Душный, тягучий, мучительный и прекрасный текст. "Духов день" встряхнул и полностью поглотил меня. Конечно же, я не могла пройти мимо книги, обещающей нам магический реализм в Москве XVIII века. И именно Москва, на мой взгляд, является главной героиней книги. Она темная, непонятная, удивительно живая. Пахнет дымом, разложением, морозным воздухом и перезрелыми ягодами. Очень осенняя, хотя в книге показаны все времена года. К языку долго привыкаешь, но когда входишь во вкус, другие тексты начинают казаться пресноватыми. возможно, это можно отнести к минусам книги, но мне не хочется. Я однозначно буду перечитывать "Духов день", когда мне захочется чего-то темного, медитативного и красивого.

Странная, вязкая, льющаяся, завораживающая и поглощающая целиком, история. Пожалуй, книга-открытие. Поначалу я была напугана объемом и необычностью языка. Нелегко шли первые страницы, а потом покатилось все как по маслу. Волшебный, заклинательный, страшный язык автора - неотъемлемая часть мира, описываемого им. Первая история о Китоврасе и странной девочке Марусе, выжившей после чумы, оказывается совсем короткой и возникает вопрос: а дальше то что? И тут понимашь: "Это присказка, не сказка. Сказка будет впереди". Отношение мое к главному герою - барчуку Кавалеру - стремительно менялось несколько раз от плохого к хорошему и обратно. Не очевидный он персонаж. Все время даешь ему еще один шанс, веришь, что свет в нем победит. А свет в нем точно есть, как ни пытается автор нас уверить в…

Одно из самых сильных литературных впечатлений года, пожалуй. И далеко не только потому, что случилось со мной под конец этого самого года. Книга читалась медленно и порой мучительно, но не поставить ей высший балл рука не поднялась – слишком уж это круто, этот факт перевешивает мои ощущения.

О чем эта книга – вопрос, который ставит меня в тупик. О изнеженном барчуке, москвиче родом из 18-го столетия, к которому так и липнет что-то мистическое, что-то из-за покрова? Совсем не то. Во-первых – не только о нем. Во-вторых – здесь гораздо важнее не «о чем», а «как».

Открывается книга, и со страниц тянет чем-то древним, исконно русским. Старая Россия во всей своей пестроте, от суеверных крестьян до изнеженных столичных богачей, от расхожих народных примет до самых потаенных древних сил. Старая…

Говори-гуляй, Москва, да за околицу не выходи, Гори-пылай, Москва, высоко кружат гуси-лебеди. Говори еще, Москва, о темном золоте семи холмов Гори свечой, Москва, как летний дым горька твоя любовь.

Вначале была чума, а после были пожарища и бунт. Именно с таких позитивных нот начинается книга, отчего читать ее не страшно, но страшно интересно. Особенно когда во главе сюжета ставится маленькая девочка, которая пропадает перед самым началом всего хаоса и ужаса, когда из города бежали все чиновники, а тех кто остался казнили. Девочку нашел Китоврас, он ее приютил и читатель думает, что они-то и будут главными героями, но не тут-то было - главный герой совершенно другой человек - Кавалер, которого можно охарактеризовать одним словом - психопат. Почти до конца книги личность Кавалера была…

Из "Духова дня" не хочется просыпаться. Это чудовищно реальный, тягучий, прекрасный и ужасный сон о... скажем, о Москве и москвичах. О смерти.

Женщины в тех краях были да вышли все, превратились в железные можжевельники и горное эхо меж кряжами. Скачут по ущельям каменные бараны пятирогие, а рога внутри пустые, с отверстиями, чтобы ветер в них тоскливо выл, они вестники скорой смерти, берегись.

Оглашенные, изыдите.

"Духов день" преследует неотступным горячечным бредом. Текст вливается в тебя янтарной медовой патокой, бархатной, сытной, после хочется прикрыть глаза и сыто вздохнуть. И не говорить ничего. Более всего к этой книге хочется применить право молчать о прочитанном. Она настолько прекрасна - как Андреев или Кржижановский - что невозможно выразить. Захочешь не сможешь, слова выйдут плоскими и кривобокими, не в пример янтарю текста, ладного, камушек к камушку, образ к образу. И то, что на "Гори, Москва" Хелавису вдохновила именно эта книга, очевидно. И образы, и укутывающий в жаркое бред. Песня зазвучала у меня в голове даже до того, как я вспомнила, что она - текст от текста сего. Ой ты, ночь, моя ночь, кто твоя дочь?

Книгу нельзя назвать разочарованием, но я не смогла её осилить. Очень странная и до конца непонятая мною вещь. Формулировка "роман-заклинание" как нельзя более точно характеризует книжку: очень необычный язык и структура. Множество маленьких историй, звеньями цепи сплетающихся друг с другом. Оно как-то.. завораживает даже. Но в определенный момент я просто поняла, что не хочу читать дальше. Не хочу и всё тут.

Как у читателя, у меня достаточно редко возникает вопрос "А зачем это вообще было написано?" после прочтения относительно объемного произведения. После "Духова дня" такой вопрос возник.

Есть официальная, так сказать, рецензия от Макса Фрая, где говорится, что этого романа просто не может быть, но он есть. С моей точки зрения, лучше его и не было. Хотя бы в моей вселенной. Я не вижу смысла в том, чтобы всю книгу буквально наводнить грязью - жирной, прилипчивой, до ужаса реалистичной - и оставлять читателя в этом мягко говоря болоте. О чем роман? О Москве. О неприкрытой, беззастенчиво голой, наглой, бесноватой надтреснутой Москве, которую хочется возненавидеть. О Москве, которая ломает судьбы, втаптывает в грязь, а потом еще раз добивает. О Москве, в которой нет ничего чистого, где светлое…