Том 2. V.

В первую очередь от меня получит М.Немцов за свой перевод: видимо, в 51 год (перевел он эту книгу в 2014 году) ему очень хотелось быть современным и разговаривать на языке этой вашей молодежи, но из слова “sneakers” родить «подкрадухи»? Что, сникеры, кроссы, боты или хотя бы тяги уже не так современно звучат? Между прочим, речь идет о самом первом предложении во всей книге - после этого желание читать практически полностью пропало, потому что один только Бог и М.Немцов знают, какие еще чудища перевода спрятались на следующих 572 страницах.

Но мне было лень искать оригинал на английском в бумаге, поэтому я пересилил себя. М.Немцов снова меня победил.

Впрочем, речь-то не о М.Немцове, а о книге. Если совсем коротко, то это «Радуга» на минималках - персонажей много, но не настолько, экскурс в…

Кажется,  я всё-таки перекормила себя постмодерном, возможно, поэтому книга не показалась мне ни восторгом, ни открытием. И кажется, невовремя пришёл ко мне Пинчон... Или я к Пинчону. Так и не удалось мне насладиться цельным произведением, постоянно распадалось оно у меня на какие-то куски: то отмечала героя, его трансформацию во времени, живость, то структуру романа, то юмор и очаровательную непосредственность автора, но общего ощущения приязни к произведению так и не возникло. Не то, что допустим с  Андрей Битов - Пушкинский дом   , или  Саша Соколов - Школа для дураков   , или  Венедикт Ерофеев - Москва-Петушки   , или  Василий Аксёнов - Ожог  ... Видимо, придётся перечитать, а уже потом делать выводы понравилось мне или нет))

Первое знакомство с живым классиком американской литературы, представителем постмодерна. Ну, что сказать? Это ФЕЕРИЯ. В романе переплетаются сюжетные нити: вы «заныриваете» в 1955 году в Норфолке штата Вирджиния, а «плаваете» по временным каналам с 18-- /какого-то/ по разным точкам земного шара, спускаетесь в канализацию Нуэво-Йорка и катакомбы Мальты. Главных героев несколько и в какой-то момент начинаешь понимать, что один герой действует в разных лицах разных времен и географических положений /мне пришлось писать всех на лист и стрелками соединять по связям, вышло что-то невообразимое/. Суть романа в том, чтобы найти некую таинственную V. При этом так и не понятно, что же это такое – человек или место. Были такие отец и сын Шаблоны /в переводе Немцова/, которые этим и занимались. V.…

Люди читали те новости, какие хотели, и каждый, соответственно, строил собственную крысиную нору из  клочков и обрывков  истории.

Пинчон, потому  что иногда возникает потребность выйти из зоны читательского комфорта. Не "порою блажь великая", но род категорического императива, когда знаешь заранее, что соприкосновение с текстом окажется болезненным, заставит  ощутить собственную малость.  Что это в очередной раз разобьет в мелкие осколки твое всегдашнее стремление упорядочить мир, найти ключи  к его пониманию, ввергнет в хаос и тут же из ничего сотворит новую систему мира с чуть смещенными векторами. Пинчон всегда такой аттракцион неслыханной щедрости.

О V думала давно, вот пришло время. Читала в переводе Николая Махлаюка, Сергея  Слободюка и Анастасии Захаревич. Имея возможность выбора,…

Я честно пыталась. Я не скажу, что это плохая книга. Просто она написана не для меня. И я даже оценку ставить не буду. Я люблю книги, которые написаны красивым русским языком, богатым и могучим. Или переведены на него не менее талантливо. Я люблю классику, а это не она. Постмодернизм... пэчворк... Не то, чтоб я не понимала, что происходит. Но бегать глазами по строчкам и думать о своем -это не тот эффект, который должна вызывать книга. В мире столько прекрасных книг написано, что жаль тратить свое время на то, что мне не подходит. Так что прости, Томас - в список недочитанных.

Постмодерн - это вообще не моё. Я не поняла, о чем книга. Это набор каких-то историй, вроде бы связанных между особой людей, но в чем суть всего этого для меня осталось загадкой.

«Как раздвинутые бёдра для распутника, полёты перелётных птиц для орнитолога, режущая поверхность станка для производственного рабочего, такова же была буква V для молодого Шаблона. Он, бывало, грезил, быть может, раз в неделю, что всё это грёза, а теперь вот он пробудился и обнаружил, что стремление за V. было всего лишь навсего учёными поисками, приключениями разума, в традиции "Золотой ветви" или "Белой богини"»

⠀ Не каждому будет под силу охватить роман загадочного и скрывающегося от мира американского писателя ТОМАСА ПИНЧОНА «V.» (перевод М. Немцова, Эксмо, 2014), да и любой читающий будет всю дорогу задаваться вопросом "а что же здесь такое происходит?". Нелинейное повествование, говорящие имена-фамилии, десятки героев, которые множатся с каждой страницей, вклинивающиеся лирические…

Мы тут на работе во время обеда размышляли над такой темой: есть люди, которые могут видеть вне видимого спектра (как бы это не звучало). Например, афакия - удаление хрусталика - приводит к тому, что люди могут видеть ультрафиолетовую часть спектра. Какие это цвета? По идее, это значит, что наш мозг способен обработать цветовую гамму вне спектра, а если это так, то можем ли мы представить себе эти оттенки? Или каким-то образом заставить мозг увидеть их без удаления хрусталика? Ощущения, которые вызывает у меня подобная дискуссия, сродни тем ощущениям, которые я испытала, читая Пинчона – мозг пытается, но обработать у него получается с трудом, да и то только отдельные, знакомые части. Я не увидела ультрафиолет, но зато в видимом спектре оттенки переливались.

(Пока читала книгу, шла по…

И начну сразу с пары примечаний: 1. Читала в итоге я в электронке, в переводе Махлаюк и Слободянюк, так как читать перевод Немцова - это кровавые слёзы из глаз, это километровые предложения с постоянными причастными и деепричастными оборотами и совсем не русским нормальным языком. Невозможно продраться даже через пару страниц, смысл ускользает, а на деле оказалось, что Пинчон-то огонь И 2. Дочитала я V. буквально на днях, впечатления свежи, но понимаю, что внятного ничего не напишу, так как ни Пинчон, ни его романы к внятности не располагают. Только к восторженному мычанию.

Томас Пинчон - один из самых непубличных писателей, сейчас ему 81 год и достоверных фото, кроме как времён юности, нет. Интервью тоже. Пояснений к его романам - ну, вы поняли, тоже нет. Известно, что он бросил…