Против одалживания книг

Нет, ты не можешь взять эту книгу, и нет, мне твоих тоже не надо.

Автор: Джонатан Рассел Кларк (Jonathan Russell Clark)

О деспотизме и позаимствованных книгах

Для меня чтение книг – и не только книг в целом, но и совершенно особенных – жизненная необходимость. Можно теряться, спотыкаться, запинаться, но все же это мой способ двигаться вперед. Сейчас выбор следующей книги для чтения в большинстве случаев кажется мне восхитительным свободным заданием, ведь я могу выбрать любую из тех, что еще не читал, а это практически все книги, которые когда-либо существовали. Перед лицом таких цифр и бесконечного выбора я полагаюсь исключительно на свою прихоть, порыв – именно он, независимо от автора, жанра, стиля, темы, подталкивающих меня к решению в конкретный момент, заставляет бросаться в определенном направлении, ведь страсть, порожденная невыразимым интересом, помогает преодолевать даже самые крошечные участки чудовищно огромного книжного многообразия.

Когда кто-то пытается впихнуть какую-нибудь книжку в этот беспорядочный процесс, он нарушает всю систему из-за включения случайного звена в тончайшую цепь, самостоятельно формирующуюся от выбора к выбору и регулирующую свое развитие. Например, я переживаю волну интереса к испаноязычным романисткам, а друг настоятельно предлагает взять у него книгу современного американского автора – в такой ситуации возможны два исхода: либо я втисну книгу в свой переменчивый список и тем самым безвозвратно испорчу его, либо так и не прочту ее. Во втором случае она будет пылиться и чахнуть у меня на полке, пульсировать и стучать, словно сердце, красноречиво напоминать мне о том, что я так и не уделил внимания ее страницам, и с каждым новым днем шансы, что я прочту ее, будут таять в туманной дымке новых книг, и ее укоризненная пульсация будет звучать все громче и раздражительнее. Довольно скоро я стану избегать того самого друга, чтобы не пришлось отвечать на неотвратимый вопрос «Ну, и как тебе книга?» и одновременно не желая снова пострадать от его литературных капризов, их непоследовательной траектории, ведомой случаем и отдающей, как я уверен, любительством и наивностью, и, наконец, я вообще постараюсь нигде с ним не пересекаться, а если это случится, то буду делать абсурдный крюк, лишь бы не попасться ему на глаза. Внезапно мне пришло в голову, что я поставил свои читательские привычки (какими бы странными и, в конечном счете, бессмысленными они ни были) выше дружбы, а мне не хотелось бы делать подобный выбор. Однако если жизнь и заставила меня что-то понять о самом себе, так это то, что я такой выбор сделаю, пусть даже он не кажется мне нравственно верным. И раз уж, зная о пагубности такого поведения, я ничего не могу изменить, просто окажите мне, себе и всем остальным услугу и не пытайтесь одалживать мне свои книги.

К слову: нет, я вам своих книг давать тоже не стану. Почему? Потому что вы их не вернете. Вот почему. Что такое? А-а, вы по-настоящему ответственный? И всегда-всегда возвращаете книги хозяевам? Дайте-ка я расскажу вам историю, которая удручающе часто повторяется в моей жизни. Итак, я работаю над эссе или рецензией и вдруг меня озаряет: мне нужен отрывок из романа, который я читал несколько лет назад – он станет идеальным дополнением к тексту. Но когда я ищу в своей библиотеке, включающей больше тысячи томов, ту самую книгу, ее нет. Нет? Я точно знаю, что она была. Дешевое издание в мягкой обложке с потрепанными краями, или книга в переплете, купленная в день выхода, добротное переиздание с критическими комментариями – в общем, я знаю, что она у меня есть! Или была, потому что отныне исчезла навеки. И, возможно, в моей голове возникнет смутное воспоминание о том, как я неохотно разрешил другу или подруге взять книгу из ее дома и бросить в бескрайнюю пучину чужой жизни. Кому бы я ее ни одолжил (впрочем, не стоит употреблять слова «одолжил» или «дал почитать», потому что на самом деле это всегда оказывается актом полной передачи), это был кто-то хорошо знакомый мне, с кем я постоянно виделся (я домосед, так что это кто-то регулярно приходящий ко мне домой и, следовательно, не раз имевший возможность вернуть книгу), и, тем не менее, книги нет.

Вы, наверное, читаете это и думаете, что я слишком бурно реагирую, в то время как следовало бы просто смириться с утратой нескольких книжек, принять это как издержки жизни в окружении друзей и знакомых, иногда желающих позаимствовать что-нибудь из моей библиотеки. На это я могу ответить по-разному. Во-первых, я, конечно, не таю в душе негодования или раздражения против человека, взявшего книгу – все это давно рассеялось. Во-вторых, речь идет не о «нескольких» книгах – таких, скорее, набралось уже около сотни. В-третьих (и это последнее), я сейчас на мели, причем уже не первый год, и потому покупать экземпляры взамен утерянных неприемлемо с точки зрения не только финансовой, но и эстетической – очень трудно тратить те небольшие деньги, что у меня имеются, на книги, которые уже прочитаны, но могут пригодиться для подкрепления какого-нибудь эссе цитатой из конкретного отрывка.

Если вы думаете, что мне стоило бы прибегнуть к услугам библиотек, то вынужден признаться – я не люблю библиотеки. Вообще. Начнем с того, что одно из моих тщеславных устремлений состоит во владении личной библиотекой, так что институт, предполагающий временное владение книгой вместо ее покупки, кажется мне издевательством. Кроме того, очень соблазнительна мысль иметь в своем распоряжении множество книг, доступных в любое время – это совсем не похоже на «вернуть книгу в течение шести недель» и риск пострадать от гнева библиотечной полиции. (Все еще представляю себе потрясающего Филипа Бейкера Холла в роли сурового библиотечного копа в «Сайнфелде».) Вспомните о своевольной природе моего подхода к чтению: внезапные всплески интереса, спотыкания, открытия, импровизации – библиотека со сроками возврата и штрафами за несвоевременность не слишком гармонирует с моим беспорядочным движением. Иными словами, я не люблю библиотеки, потому что я им завидую.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что давать книги или самому брать на время – это не мое. Книги, которыми я владею, это не просто следы пройденного или отметки о полученном удовольствии. Это не интеллектуальные трофеи и не орудия устрашения. Прежде всего, они – история моего личностного развития и вклад в мой писательский рост. Они нужны мне, как память мемуаристу и полотно художнику; мои книги – фундамент, на котором я возвожу свое искусство, и пусть основа весьма шатка, построена в порывах импровизации и неразборчивого воодушевления, она моя, спроектированная и сооруженная под влиянием моих собственных изъянов и ограниченного восприятия. Я не могу повернуть время вспять и все перестроить, да и не хочу, равно как не могу исправить выбор, совершенный в прошлом, или стереть отдельные части себя самого – мне под силу лишь защитить здание моей личности, каждый кирпичик, потому что, в отличие от реальных зданий, каждый кирпич этого несет на себе большую нагрузку, и если хотя бы одного не хватает, путь и недолго, все может рухнуть.

Перевод: Scout_Alice
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ