Наши любимые детские книги чрезвычайно проблематичны

Фото: Getty Images
Автор: Клэр Фэллон (Claire Fallon)

Прости, Лора...

Помните ли вы ту всеобщую печаль, охватившую Америку в прошлом году, когда опубликованный тогда роман писательницы Харпер Ли "Пойди поставь сторожа" раскрыл более темную, фанатичную сторону Аттикуса Финча, который в течение полувека оставался принципиальным героем романа "Убить пересмешника" ?

Я приношу извинения за то, что завожу этот разговор, хотя знаю, что рана все еще свежа, но в определенном смысле вы уже испытали такого рода горечь на вашем читательском пути. Из-за давней популярности Аттика и ошеломляющего переосмысления его образа в недавно опубликованной книге Ли мы все прошли через это в одно и то же время.

Возьмем еще, к примеру, серию Лоры Инглз Уайлдер "Домик в прерии" . Если вы любили эти книги в детские годы, вам, скорее всего, придется испытать горькое разочарование, о чем писала Лора Джун в «At The Awl» в 2014.

Возможно, причина в том, что мы живем в такое время, когда, частично из-за социальных медиа, протесты против расового гнета и «микроагрессии» стали широко распространенными и непрекращающимися. Это время, когда все мы учимся взвешивать наши предрассудки и неосторожные слова. Может быть, все потому, что многие из нас читали давно признанную детскую классику, будучи слишком юными для того, чтобы найти в ней что-нибудь обидное и неправильное.

Когда же вы вновь возьмете в руки так любимые вами в детстве книги, чтобы прочесть вашим собственным детям (а может, просто почувствовав ностальгию), часто вы найдете гораздо менее непорочный и прекрасный мир, чем тот, который помните.

Как и многие маленькие девочки, влюбленные в Инглз Уайлдер, я читала ее книги, стремясь найти поддержку в историях об отважной, решительной девочке, которая не желала быть ограниченной правилами. Девчонка-сорванец Лора с ее взъерошенными волосами и перепачканными юбками ребенку 90-х казалась уверенной, умной и достойной подражания.

Подробные детали о том, как семья Инглз выживала в конце 1800-х – тонкости хижиностроения, фермерства и приготовления зельца и кленового сиропа – привели к идеализации ребенком идее того, какова будет жизнь только за счет земли. (Пометка: Я думала, это было бы забавно). Главным образом, я любила эти книги по той же причине, что любила романы "Моя сторона горы" и "Швейцарская семья Робинзонов" ; современный комфорт, окружавший меня, казался скучным в сравнении с воображаемой увлекательностью сна в дупле дерева, освещенного лампой, сделанной из жира в черепашьем панцире.

"Чем дольше книгу читают и сохраняют ее прошлую дату издания, тем более вероятно, что она переживет свой культурный контекст, уже перестав быть актуальной".

Такие утопические представления о жизни, которая была раньше, особенно распространенные среди европейцев, как правило приводят к определенным проблемам. Подумайте о нравственной сомнительности столь популярных сегодня «свадьбах среди плантаций» или следования довоенному стилю, которые возвращают нас в общество, где счастливые белые проводили жизнь в роскоши, поддерживаемой непосильным принудительным трудом порабощенных чернокожих рабочих. Такие представления могут привести к возрождению рабства, благодаря которому все это было возможно, но идея эта основана на существовании жестокости.

Первопроходцы также были лишь романтизированной идеей. Триумф человеческой воли взял верх над бесчисленными опасностями, способствуя прогрессу западного общества! Не считая, конечно, того, что эта идея также основывается на чем-то гораздо менее привлекательном: на систематической насильственной миграции и геноциде американский индейцев, которые жили на всем континенте.

По мере того, как Папа, Мама, Мэри и Лора боролись за выживание в условиях относительно ненарушенной дикой местности, продвигаясь все дальше и дальше вглубь неизведанной территории каждые несколько лет, они становились частью движения, которое вытесняло людей, живущих там. Ненависть Мамы по отношению к индейцам, которых они встречали по пути, шокирует гораздо сильнее во взрослом возрасте, но снисходительность Папы к ним, его объяснения Лоре их культуры и человеческой природы, звучат несколько притворно из уст того, кто участвует в подобном передвижении. (Семья Инглз действительно имела усадьбу в индийской резервации Осейдж в Канзасе, хотя в итоге они покинули ее по требованию властей; время их жизни в Канзасе легло в основу серии «Домик в прерии»).

Согласно книгам, общая картина об американских индейцах является не отвратительной, а лишь свойственной тому времени: искаженной, стереотипной, рассматриваемой через призму, отвечающей интересам и желаниям белых людей. Учитывая кажущийся нравственный баланс между напуганной Мамой и великодушным Папой, показанный в книгах, странно перечитывать их, будучи взрослым, и вдруг видеть, что этот баланс, в действительности, находится в беспорядке. Простые истории маленькой девочки-первопроходца, свободно бегущей сквозь большие леса, не кажутся больше столь невинными, и все тревожнее осознавать, что было время, которое только казалось прекрасным, но в реальности было коварным и жестоким.

Я не могла дождаться, когда в будущем я поделюсь всеми этими книгами с моей собственной дочерью, начиная с «Домика в прерии». Сейчас это кажется мне бомбой замедленного действия, которой еще предстоит взорваться. Пронизан ли ненавистью роман "Аня из Зеленых Мезононив" ? Что насчет книги "Маленькие женщины" ? Даже вид этих книг больше не привлекает так сильно, и я определенно не думаю, что однажды достану «Домик...» с полки, чтобы прочесть моим подрастающим детям.

Возможно, Лора Инглз с ее книгами не останется на полке мировой детской классики навсегда, но она уже достаточно долго пребывала там, чтобы стать болезненным откровением для юных читателей. Чем дольше книгу читают и сохраняют ее прошлую дату издания, тем более вероятно, что она переживет свой культурный контекст, уже перестав быть актуальной. Серия «Домик в прерии» претворила детскую фантазию в жизнь столь ярко, что эта фантазия до сих повсюду, хотя сегодня мы уже понимаем, сколько проблем в действительно она несет. Полагаю, этот не тот подарок, который Лора хотела бы получить на день рождения, но все же…

Перевод: SlowLight
"Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ"